Show me love

Наверное, каждый из нас не раз размышлял о счастье. Все мы слышали о рае, слышали определение радости, любви. Однако лично для меня ощущение счастья долгое время было связано с болью. Мне казалось, ничто не дается просто так, и исполнение мечты нужно выстрадать. Возможно, так и есть... Но именно сейчас я не чувствую той жаркой волны почти неистовой радости, не чувствую удовлетворения от достигнутой цели, не чувствую сладостной дрожи в теле от осознания счастливого конца... Я вижу лишь его. Думаю лишь о нем. Лишь его ощущаю... Это и есть счастье. Для меня... Робкие солнечные лучи уже проникали через тонкие занавески, но открывать глаза не хотелось. В голове еще мелькали остатки сна, слишком короткого и, пожалуй, чересчур яркого для меня. В комнате было пусто. Лили ушла еще рано утром, Гуми отправилась к Гакупо несколько минут назад, и я наслаждалась одиночеством, не спеша открывать глаза. Вообще-то, теперь уже встречи Гуми и Гакупо перестали быть такими невинными, какими казались раньше... Все дело в том, что эти двое, наконец, начали встречаться. Собственно, при этом их отношения особо не изменились... Но теперь любому, даже постороннему человеку заметно, каким взглядом Гакупо смотрит на нее. От его любви к Лили, видимо, уже давно не осталось и следа, но ее это, похоже, не волнует... Если честно, она теперь стала все чаще пропадать в школе и по пятам ходить за недавно переведшимся к нам учителем, Хияма Киетэру. Видимо, нашла себе новый объект поклонения... Рин и Кайто уехали около двух недель назад, и возвращаться, похоже, не собираются. Мне сказали, что родители Кайто забрали документы из этой школы и перевели его в лицей в том городе, где живет Рин. Что это означает? Понятия не имею, если честно... Я спрашивала об этом старшую Кагамине, но она только смущенно смеялась в ответ. Мы созваниваемся почти каждый день, но с Кайто я поговорить так и не решилась, хотя Рин и уверяет, что он не зол на меня и теперь даже смеется, вспоминая, как я обманула его на вокзале. Честно говоря, думаю, у них, несмотря ни на что, сейчас все хорошо. Я уверена, Кайто, как и все знакомые Рин, настолько привык к ней, что вскоре просто не сможет без нее. По-моему, они чем-то неуловимо похожи друг на друга... Оба слишком добрые. Я еще не встречала людей настолько светлых и, наверное, никогда уже не встречу. Дверь вдруг резко распахнулась, и в комнату, зевая и потягиваясь, вошел Лен: – Говори, что хочешь, но я опять пришел к тебе досыпать, – сонно пробормотал он, опускаясь на мою кровать, – Сегодня выходной, а Гакупо и Гуми с самого утра свои посиделки устроили... Очередной предлог... Это происходит каждый день. Сначала я ничего не могла понять, а потом решила, что нужно просто радоваться этому, не задумываясь о причинах. Мне многие раньше говорили, что я не знаю настоящего Кагамине Лена. Так и было... Ведь только теперь я смогла окончательно убедиться в том, что Рин и Лен – близнецы. Он стал улыбаться. Часто... Почти всегда. Но я до сих пор не могу привыкнуть к его смеху. Каждый раз сердце колотится, будто в первый, а губы растягиваются в такой же улыбке, словно отражая ее. – Ну и чего ты разлеглась? – снова зевнул Лен, удобнее расположившись на моей кровати и тем самым заставив меня сползти на самый край, – Вставай, Мику! Я лишь замотала головой и натянула одеяло на голову, якобы для того, чтобы он не мешал мне спать, но на самом деле просто пытаясь скрыть до неприличия счастливую улыбку. Нет, мы не стали парой, как, наверное, могло бы показаться. И он не признался мне в своих чувствах, да и я не торопилась заводить эту тему. Все прошедшее время мы действительно просто... общались. Так часто, как могли, посвящая друг другу каждую секунду свободного времени, мы будто заново узнавали друг друга, начинали отношения с чистого листа, в этот раз без боли и без запретов. Меня смущала лишь одна маленькая деталь... Он избегал физических контактов. Не касался меня, не позволял себе ни единого намека ни на что подобное. Со стороны мы казались друзьями, но на деле, кажется, были все-таки немного ближе... – Игнорируешь меня? – притворно возмутился он, и я, даже не видя его лица, почувствовала улыбку, озарившую его лицо, – Брось, это ведь нечестно! Почему я один должен страдать? Он потянул одеяло на себя, и я не успела удержать его, позволив соскользнуть. Осознав, что осталась в футболке и коротких шортиках, я возмущенно завопила: – Верни одеяло, Кагамине! – но, только услышав первые нотки его смеха, почти тут же расхохоталась вслед за ним и пробормотала, безуспешно пытаясь подавить улыбку, – Ладно-ладно, только в душ схожу... Лен с довольным лицом расположился на моей кровати, приготовившись ждать. Я еще нетвердым после сна шагом добрела до ванной, тихо прикрыла за собой дверь и с блаженной улыбкой прислонилась к косяку. Надо же... Счастье накрывало с головой, не оставляя ни в голове, ни в сердце и миллиметра свободного места. Это казалось сном, слишком долгим и слишком похожим на настоящий рай... Каждый день видеть его, общаться с ним, вот так, непринужденно... Хотя он изменился. Сильно... Но все равно остался тем же. По большому счету, стерся лишь холодный блеск в прекрасных голубых глазах. А все остальное я люблю теперь еще сильнее, чем прежде... Прохладный душ помог, наконец, окончательно проснуться, и я, быстро одевшись, подошла к двери. Глубоко вдохнула, готовясь снова увидеть его, и еще раз поправила волосы, прежде чем потянуть на себя дверную ручку... – Да, все в порядке... Не считая того, что ты звонишь мне в восемь часов утра!.. Да нет, я уже встал... Лен коротко рассмеялся чему-то, прижимая к уху телефон. Он сидел спиной ко мне, но я, подчиняясь какой-то внутренней странной прихоти, осторожно прикрыла двери, чтобы он случайно не заметил меня, и прислушалась. – Она... Она в порядке, кажется, – он помолчал, вслушиваясь в слова собеседника, – Не знаю... Я стараюсь, но разве тут угадаешь?.. Да, да... Лен вздохнул и, судя по интонации, закатил глаза. Я тихо хихикнула, представив себе это выражение его лица. Любая его эмоция сейчас кажется мне поистине прекрасной, ведь раньше я была всего этого лишена... Я не пыталась вдумываться в его слова, ведь точно разгадать, о чем он говорит, почти нереально, а постоянно изводить себя мыслями об этом мне не хочется... Возможно, я подслушиваю этот разговор в надежде услышать свое имя, хотя и знаю, насколько призрачны мои мечты. Если бы он хотел, давно бы уже сделал... хоть что-нибудь. Я подавила горестный вздох. К чему себя обманывать? Мне сложно смириться с ролью друга. Но это куда лучше, чем ничего. К тому же, я еще никогда не была счастлива настолько сильно. Ведь мы так близки теперь... Ближе, чем когда бы то ни было. Его голос прозвучал тише обычного: – Я и вправду люблю Мику... Слова почти болезненно резанули по сердцу, заставляя его остановиться, замереть в мучительном сладком предвкушении. Я медлила. Не давала себе возможности обдумать эту фразу, принять ее. Растягивала момент осознания, хотя и понимала, что он не может длиться вечно. Шока не было. Наверное, я уже знала это... Где-то в глубине души давно уже чувствовала истину, но именно сейчас, когда на глаза наворачивались слезы и почему-то страшно хотелось смеяться, я вдруг окончательно все приняла. Так и есть. Теперь он тоже любит меня. Пусть совсем не настолько сильно, как я его. Пусть... – Да, давай. Созвонимся еще... Сам ей скажи! – Лен рассмеялся, а меня, несмотря на эйфорию, в которой я пребывала, резануло это «сам», – Ага, пока, Кайто. Я медленно провела рукой по лбу, и губы растянулись в глупой, почти безумной от радости улыбки. Кайто... Так он простил меня и Лена? И они с Леном, наконец, помирились? Это главное... Если они все же остались друзьями, я точно могу быть спокойна. Я легко коснулась прохладного дерева двери и толкнула ее вперед. Лен повернулся ко мне и улыбнулся. Как же я люблю теперь эту его улыбку! Именно эту, такую счастливую, искреннюю. Такую, которая появляется на его лице только при виде меня. Наверное, мое лицо выдавало весь восторг и радость, для которых, пожалуй, в моем сердце уже почти не оставалось места. Лен непонимающе моргнул и поднялся мне навстречу, подойдя ближе, но остановившись на расстоянии вытянутой руки. – Что с тобой? – я молчала, почти с обожанием разглядывая его лицо. Все медленно вставало на свои места и мне хотелось запечатлеть этот момент в памяти. С самого начала это не было любовью. Страсть, чувство опасности, желание, банальный интерес... Но не любовь. И он хотел меня до безумия сильно, возможно, даже сильнее, чем я его. Хотел и брал то, что мог взять. Теперь же он, кажется... бережет меня? Заботится? Дорожит мной? Какое слово точнее?.. Любит? – Мику? – почему-то очень тихо окликнул он меня, наверное, заметив отчаянно счастливую улыбку на моих губах. Глупый... Мог бы и догадаться уже, что я все слышала. Я молча протянула руку и легко дотронулась до его плеча. Он вздрогнул, но не пошевелился, застыв на месте и изумленно уставившись на меня. Насколько долго я не касалась его? Я провела по его предплечью, локтю, опустилась к ладони. На кончиках моих пальцев уже полыхал настоящий пожар, но я не торопилась приближаться к Лену. Он едва слышно сглотнул, и это почему-то развеселило меня. Кажется, вслед за моими легкими прикосновениями по его коже бежали мурашки, и это тоже вызывало во мне приступ беспричинного смеха. Что со мной? Или это просто счастье так странно действует на мою нервную систему? Он качнулся в мою сторону, и я не успела даже заметить того быстрого движения, после которого оказалась в его объятиях. Вдохнув знакомый до боли в сердце запах, я уткнулась ему в плечо, и он прижал меня крепче. Он был удивительно ласков, будто держал в руках что-то хрупкое, безумно важное, и я вдруг вспомнила нашу первую ночь, проведенную вместе. Тогда его действия тоже казались мне нежными, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Казалось, он боялся теперь даже дышать, опасался обнять меня слишком сильно, а я, напротив, жалась к нему, вдыхая любимый аромат и почти яростно сжимая в кулачках легкую ткань его футболки. Мое сердце стучало тяжело, громко, с надрывом, и я слышала, даже чувствовала, такие же быстрые глухие удары в его груди. Наверное, мы с ним слишком разные, ведь даже в этот миг мне хочется молчать и просто стоять рядом, а он, кажется, сейчас заговорит... – Пожалуй, мне стоило еще в первый раз сказать тебе, что подслушивать плохо, – его голос казался немного хриплым, но улыбка ясно чувствовалась в каждом звуке. – Да уж, но тогда тебе было совсем не до этого, – легкая усмешка тронула уголки моих губ, – Ты был в панике... – Эй, такие крутые ребята, как я, никогда не паникуют! – воскликнул он, и я расхохоталась. Он засмеялся вместе со мной, и вдруг сказал, немного крепче прижав меня к себе: – Я был полным идиотом... – я согласно закивала, продолжая улыбаться, и он усмехнулся, – Ты просто ангел, если до сих пор готова принимать меня таким, какой я есть. Я слегка отстранилась, заглядывая ему в глаза. На его лице отражалось искреннее обожание, почти что восхищение, и у меня снова сбилось дыхание из-за мучительно замеревшего сердца. Самое странное, что мое тело, кажется, одинаково реагирует на страдание и на радость... Всегда одни и те же невыносимые ощущения, но теперь они отливают чем-то сладостным, чем-то, что заставляет мои губы расплываться в безумно счастливой улыбке. Он нашел мою ладонь и переплел свои всегда прохладные, чуть шершавые пальцы с моими, мягкими, теплыми. Даже от этого простого касания по моему телу прокатилась волна удовольствия, смешивающаяся с безумно сильным ощущением его близости. Мне не хочется ждать признания от него. Не хочется начинать официальные полноценные отношения, не хочется считать его своим и ревновать к каждой девушке, просто идущей мимо. Находиться рядом, любить его и быть любимой им... Возможно, теперь нам хватит этого для счастья? Прикосновение его губ показалось мне почти невесомым, но по телу тут же разлился жар, сжигающий заживо мое сердце, душу, мысли... Я кожей чувствовала его неровное дыхание, и дышала в его ритме, не подстраиваясь под него, но чувствуя каждое движение. По венам, казалось, текли потоки лавы, и наша неосторожная нежность медленно превращалась в настоящую, разгорающуюся все ярче страсть. Каждая клеточка моего тела желала его, но я отстранилась, заглядывая в любимые и такие прекрасные глаза. В прозрачной глади растопленного льда еще не успел появиться вопрос, и я в полной мере увидела всю его любовь, в которую до этого так боялась поверить. Она светилась, горела в каждой черточке его лица, в каждом движении, в ярких искорках голубых глаз и в ласковых прикосновениях сильных рук. Сколько раз мы бежали друг от друга? Сколько раз возвращались назад и снова начинали по кругу нашу странную игру без правил? Сколько раз я ждала, что он, наконец, покажет мне свою любовь? Теперь я точно знаю, что все это – нечто большее, чем наши ошибки. Наша общая любовь на острие эмоций, чувств... Наверное, каждый из нас не раз размышлял о счастье. Все мы слышали о рае, слышали определение радости, любви. Однако лично для меня ощущение счастья долгое время было связано с болью. Мне казалось, ничто не дается просто так, и исполнение мечты нужно выстрадать. Возможно, так и есть...