Flaw in my code

Ванда спала на заднем сидении машины всю дорогу, но то и дело вздрагивала, кричала, металась, повторяла слово «Гидра» снова и снова, звала на помощь брата, и, самое удивительное для Джеймса — она звала его. Она звала Баки. — Просыпайся. — холодно начал расталкивать её Солдат, — Мне будет нужно, чтобы ты применила свои… силы, в общем. — он еще не до конца понял, что именно умеет Максимофф. Магия это или просто причуды науки — у него не было времени, чтобы над этим задумываться. Алая с трудом разлепила глаза. Она уже привыкла просыпаться в промерзлой камере, с тусклым светом покачивающейся лампы и тремя железными стенами, на которых были выцарапаны слова предыдущими «пациентами», четвертая же была из почти непробиваемого стекла, которое служило для наблюдения учеными за Ведьмой. А сейчас она впервые за долгое время проснулась вне этой камеры. И пару секунд просто хлопала глазами и крутила головой, пытаясь понять, где находится. Вспомнив все произошедшее, девушка уставилась на Баки. Их броневик был где-то за деревьями, наверное, чтобы никому раньше времени не попался на глаза, где-то в метрах двадцати от дороги. — Вылезай. — бросил Солдат. Ванда недоуменно взглянула на него. Вчера он не был таким. Вчера он улыбался и даже поддерживал разговор, а сейчас он снова стал Зимним Солдатом с каменным лицом. Когда после нескольких встреч Джеймс рассказал девушке о том, что с ним делают, то она сразу поняла, почему к ней пристают ученые с расспросами о Солдате. Мол, как себя ведет, что говорит, что помнит. Девушка не глупа, поэтому сразу поняла, что к чему. Начала рассказывать, мол он ничего не помнит о «прошлой жизни», не эмоционален, почти не разговаривает и прочее, прочее, прочее. Барнсу стали реже промывать мозги, Зимний Солдат в нем постепенно начинал угасать. Ванда помогала ему, чем только могла. Иногда на его лице появлялась тень улыбки, по его рассказам об отрывках памяти Максимофф составляла его, словно из кусочков мозаику. Он рассказывал о танцах, о девушках, о войне. Говорил, что помнит, как светловолосый мужчина отпустил его, как он очнулся. Объяснял, что при каких-то отрывках памяти пробуждаются странные эмоции, при других же — ничего, словно фильм смотришь и понимаешь, как персонажи себя чувствуют, что у них на душе, но никаких эмоций от тебя это не вызывает. Ванда начала представлять, каким он был до Гидры. Пыталась проникнуть в сознание Джеймса сквозь стекло, но оно было какое-то необычное — не пропускало магию Ведьмы. Ванда вылезла из автомобиля, вопросительно смотря на Баки. — Я не успел предусмотреть одежду, чтобы скрыть руку. Кто-то может её запомнить, в этом проблема. Так что ты должна поймать попутку, ну, а дальше… — Джеймс объяснил незамысловатый план девушке. Кивнув, та вышла на обочину дороги. По началу машины вообще не останавливались, так что Максимофф начала ежится от холода. Тут подъехал новенький начищенный автомобиль с затонированными стеклами. Мужчина за рулем открыл Ванде дверь, и та села на переднее сидение. — Что гуляем в такую темень? — ухмыльнулся он, девушка нахмурилась. Ох, она изначально была против того, чтобы сразу садиться в машину. Но её магию могли заметить другие водители, и это бы не сыграло на руку сбежавшим. Алая взмахнула рукой; вокруг пальцев девушки заиграла красная дымка, которая словно пеленой застелила глаза «жертвы». — Ты довезешь меня и моего спутника до места, которое он назовет, не возьмешь никакой платы и забудешь про этот случай. — отчеканила Ванда, тот, загипнотизированный, медленно кивнул. Высунувшись из машины и кивком сообщив Джеймсу о том, что все прошло успешно, Ванда продолжала наблюдать за сферой, которая так приятно холодила пальцы, переливаясь и окутывая всю кисть девушки. Пересев на заднее сидение, Максимофф уставилась в окно. На ум приходила прошлая жизнь, когда они с Пьетро были обычными подростками. До того, как ракеты Старка прилетели прямо в их дом. До того, как близнецы начали ходить на митинги. До того, как их нашла Гидра. До того, как им вживили супер-силы. До того, как умер Пьетро. До того, как Ванда стала просто куклой-марионеткой, сидящей за стеклом, словно за витриной. Перед глазами девушки всё плыло, заснеженный пейзаж за окном превратился в серое месиво. Джеймс тихо давал загипнотизированному водителю своевременные указания маршута. Максимофф же думала о том, что с ней будет. Почему-то перед глазами стали появляться картинки давно забытой жизни. Девушка посмотрела на своё отражение в стекле и тут же отвела взгляд. Не хочет смотреть на того призрака, которым стала. — Приехали. — через долгое время бросает Барнс, быстро выходя из машины. Ванда тут же подняла в воздух руки, несколько секунд создавая винтажные узоры из алой дымки, затем направила магию в сторону водителя. Убедившись, что он ничего не помнит, Максимофф вышла из автомобиля, натягивая рукава на кисти рук, возле которых всё еще витала красная энергия. Так они сменили еще три машины. В конце пути Ванда просто валилась с ног от усталости — мало того, что она уже очень давно не ела и не пила, так еще и магия отнимала силы. Джеймс и Максимофф вышли из машины. Солдат хмуро взглянул на девушку, зашагав в сторону здания, на котором яркими буквами было написано «мотель». За стойкой сидела миловидная пухлая дама преклонного возраста, поправляя круглые очки на носу и перебирая ключи от номеров. Завидев новых посетителей, женщина повернулась к ним. — Вы вместе будете? — старческим, но довольно приятным голосом спросила она. Ванда была слишком уставшая, чтобы что-то ответить, так что Джеймс сделал это за неё: — Нужен номер. Какой будет за эти деньги? — Барнс протянул смятые купюры, а хозяйка мотеля начала их распрямлять и пересчитывать. — Держите. Это за полтора дня. — улыбнулась она, протягивая Максимофф ключ. Конечно, Солдат снова мог приказать девушке колдовать, чтобы с них не взяли никакой платы, но Ванда уже была полностью обессилена. Поднявшись на второй этаж, Зимний провернул взятый у Алой ключ, открывая дверь. Их взору открылась маленькая комнатка с небольшой кроватью и диваном, стоящим у стены. Так же там был столик у большого окна, которое Барнс тут же занавесил светлыми шторами, которые висели сбоку. Ванда тут же «упала» на диван, шумно выдыхая и скидывая с себя жесткие сапоги, уже изрядно натершие ей ноги. — Первое, что я сделаю после того, как смогу подняться с этого дивана — позавтракаю. Второе — схожу за нормальной одеждой. — пробурчала Максимофф в подушку. Барнс сел на край кровати, расслабленно вздохнув. Так они просто молча отдыхали примерно час. Наконец, Ванда проскочила мимо Джеймса и юркнула в ванную, закрыв дверь на защелку.