Кол Майклсон/Эллисон Арджент. TO/TW.
12 мая 2016 г. в 19:35
— Что не убивает нас — то делает нас сильней. Ну разве это не мило? — насмешка искрится в глазах Кола Майклсона, а Эллисон пытается сделать так, чтобы ее руки, сжимающие направленный на него арбалет, не дрожали.
— Сделай меня сильнее, Элли, — растягивая слова, просит ее или издевается над нею Кол. — Убить меня ты все равно не сможешь.
Он прав.
Он чертовски прав.
Руки с арбалетом опускаются вниз.
Оружие выскальзывает из ослабевших пальцев.
Эллисон с радостью бы убила это чудовище, но к тому моменту, когда она осознала, кто скрывается под маской обаятельного юноши, играющего в бейсбол, то было уже слишком поздно — она влюбилась в него так слепо и отчаянно, как способны только девушки-подростки.
Он очаровал ее так изящно, так ненавязчиво и так красиво, что у юной охотницы сначала и мыслей не было о том, что новенький красавчик из ее класса может оказаться ее потенциальным врагом.
— Охоться на меня, детка, — подначивал он ее. — Давай же, меня будоражит одна мысль о том, что ты пустишь мне кровь.
— Ты безумен, Кол, — шептала Эллисон, вглядываясь в его красивое и вместе с тем порочное лицо. — Не заставляй меня делать то, о чем я пожалею.
— Но ты неизбежно сделаешь это, — настаивал Кол. — Ты будешь жалеть… Если останешься жива.
— Лучше бы мне умереть, — отрешенно говорила она, закрывая глаза.
— Воткни его мне в грудь. — приказывал Кол, скользя вокруг нее неуловимой тенью и вкладывая ей в руки деревянный кол. — Он из белого дуба. Только таким меня можно убить.
— Зачем ты мучаешь меня? — кричала на него Эллисон, впадая в истерику. — Чего ты хочешь?
— Я просто люблю тебя, Элли. Люблю так, как умею, — ласково улыбался вампир. — И буду любить до тех самых пор, пока ты не сломаешься.
— Я для тебя всего лишь игрушка, да? — горько вопрошала Эллисон и изо всех сил сдерживала слезы.
— Плачь. Мне нравится, когда ты плачешь, — хлопал в ладоши Кол.
И она плакала — потому что не могла убить его и знала, что ничего для него не значит.
Знала, что сломается слишком скоро.
А ей хотелось бы любить его вечность.