Холодное оружие

Мартина сидела на трибунах вместе с родителями, стуча и ногами, и зубами от нетерпения и холода. Первая гонка этого долгожданного и вымученного ожиданиями чемпионата должна была стать, как это ни странно, практически решающей для Свендсена. Она должна была показать, насколько оправдан был риск такой неожиданной, если не сказать неадекватной, подготовки Эмиля для дальнейшей борьбы. И это был спринт. Мартина почему-то совсем не любила спринт. Ей казалось, что в нем слишком мало времени и слишком мало контактной борьбы для того, чтобы проявить все свои сильные качества биатлониста. Но своё мнение она держала при себе, ведь миллионы тренеров, спортсменов и даже болельщиков намного лучше неё разбирались и в правилах, и в тонкостях состязаний. В конце концов, есть бег на сто метров и никто не считает спринтеров меньшими спортсменами, чем бегунов на длинные дистанции. А у биатлонистов есть прекрасная возможность показать себя в разных гонках. И это Мартину очень радовало. Спросив как-то у Эмиля, какая гонка ему нравится больше всего, она получила в ответ ослепительную белоснежную улыбку и уверенный ответ "Та, которую я выиграл, конечно!" И это была чистая правда. Пока трибуны разогревались победными кличами и пронзительными трещотками, девушка наблюдала за разминающимися спортсменами, изредка уворачиваясь от норвежских флагов, развевающихся у неё над головой. У норвежцев каждый раз перед гонкой спрашивали одни и те же хорошо заученные вопросы: как вы оцениваете свои шансы, какое сейчас самочувствие, есть ли настрой на победу и прочий стандартный, проверенный временем, набор. В принципе, всё логично. Странно было бы вдруг спросить, любят ли они петь или сочинять стихи. Эмиль выглядел одновременно бодро и нервно. Он несколько раз поправлял обеими руками шапку, надвигая её глубже на лоб и активно жевал резинку. Но при этом его взгляд был так далек от происходящего и направлен куда-то вдаль сквозь журналистов, что девушке показалось, что в мыслях он уже несколько раз прошел эту трассу, но до сих пор так и не знает результат. Она сильно сжала кулаки и тут же невольно обратила внимание на руки Эмиля. Облаченные в новые стильные перчатки с изображением норвежского флага они также сильно сжимали лыжные палки. Не сломал бы... Вообще эта новая форма для чемпионата была ей очень по душе. Она была достаточно необычна и свежа, хотя и вызвала много споров у болельщиков. Отсутствие привычного обильного красного цвета ее совсем не смущало. Но ещё никто из публики не знал, что апофеозом новой экипировки были золотые куртки, сшитые специально для победителей. Для девчонок даже кроссовки были золотые. Этот факт был настолько пропитан ожиданиями победы, что ответственность спортсменов на родной земле возрастала в разы. Эти куртки словно из книжки про Алису в Стране Чудес так и говорили: "Одень меня". Причем чуть ли не голосом короля Норвегии, который присутствовал на трибунах и обещал личную аудиенцию каждому победителю. Мартина даже покрутила головой в разные стороны, разыскивая королевскую трибуну. Тем временем гонка началась и первый счастливчик сорвался на дистанцию под восторженные возгласы заждавшихся болельщиков.

***

- Ну что, дочь, - шутливо толкнул ее в бок самый старший Бё, выводя из раздумий, - за кого болеешь? - Отстань от девочки, ты же видишь, как она волнуется, - вмешалась в разговор Аслауг, пытаясь осадить мужа. Минут пять они выясняли между собой за кого болеет их единственная дочь и у кого сегодня больше шансов на золото. - Родители, - взмолилась Мартина, притянув их обоих к себе, едва не столкнув лбами, - они уже все втроем на дистанции, дайте спокойно посмотреть. И тут же, вскочив с места, перепрыгивая через несколько ступеней вниз и одновременно поправляя свой бейджик, ринулась на тренерскую биржу. Что бы там не происходило, она должна быть рядом. - Спокойно. Ну да, - Клемент Бё понимающе переглянулся с женой и подвинулся ближе, обнимая её за плечи. Болеть за своих мальчиков для них всегда было истинное удовольствие, хотя сегодня намного более волнительное и ответственное.

***

За этот последний круг спринта Мартина почти до крови искусала себе губы, в изнеможении дожидаясь финиша. Скорость Эмиля явно падала. Увидев, что пересекший красную черту Свендсен оказался лишь семнадцатым, в отчаянии всплеснула руками. - Довольны? - повернулась она к Йелланду, уничтожая его взглядом. Тот нахмурился. - Ещё не вечер, - ответил он, но Мартина уже не слушала ответ. Он был не так важен. Ее внимание было приковано к человеку, все силы и надежды которого только что остались на этой дистанции. "Только не донимайте его расспросами", - пронеслось в ее голове, глядя на толпу репортеров из разных стран, выстроившихся друг за другом, торопясь скорее запечатлеть самые первые и неприкрытые эмоции спортсменов после финиша. Эмиль медленно проходил этот круг ада в миллионный раз и Мартина почти физически ощущала его усталость и опустошенность. Ей хотелось лечь прямо на этот холодный снег и рыдать навзрыд, лишь бы это хоть немного помогло Свендсену. Видела, как он, пройдя все телекамеры и ответив на все вопросы, сорвал с головы шапку и быстро скрылся в раздевалке. Она была в смятении. В такие моменты всегда сложно найти нужные слова. Эмиль был слишком горд для утешений и слишком устал и разочарован для шуток. - Мартина, - окликнул ее тренер, - нужна твоя помощь. На счастье девушки остаток дня она провела в своем кабинете, изучая статистику и показания спортсменов после гонки, каждый раз вздрагивая, натыкаясь в сводке на фамилию Свендсен. На последнем рубеже его пульс явно зашкаливал. Едва закончив с работой, норвежка торопливо направилась разыскивать Эмиля. Хоть что-то она должна была ему сказать. Радуясь, что во время этого чемпионата каждый спортсмен занимал отдельный номер и не нужно будет выискивать минуту наедине, она остановилась перед белой дверью и негромко постучала. Ответа не последовало. Подождав несколько минут, девушка глубоко вздохнула и собралась было уходить, как дверь распахнулась и на пороге появился уставший и взъерошенный Эмиль. Мартина попыталась было изобразить на лице приветственную улыбку и что-то сказать, как Свендсен молча притянул её к себе, сомкнув руки на талии, и уткнулся носом ей в плечо, обжигая дыханием. Девушка закусила губу, чтобы не разреветься прямо у него на глазах, настолько сильно её захлестнули противоречивые эмоции. Облегчение от того, что он разделяет свою боль вместе с ней и отчаяние от того, что совсем не знаешь, чем можно помочь. Кажется, они простояли так целую вечность. Он был такой горячий, что Мартине моментально стало жарко. Она осторожно прикоснулась губами к его шее, потом ещё и ещё, слегка скользнув языком по загорелой коже, вдруг чуть отстранилась и медленно стянула с него футболку, отбрасывая её прочь. Эмиль на миг задержался в её блестящих от волнения глазах, словно принимая это приглашение. Кажется, она нашла способ поддержать его без слов... Он целовал её так, словно выиграл всё золото на этом свете. Хватая горячими губами воздух, девушка в ответ отдавала ему все свои силы.