Засыпая добро песком...

      Доброта залегает глубже слов и глубже ума. И ничем никогда её не истребить, если человек сам не засыплет свой колодец песком, — сказал Сарданапал.       Таня всегда следовала этим словам, даже не пытаясь понять, что именно они означают. Она творила добро, не задумываясь, словно бы на автомате, и это приносило какую-то слабую надежду и удовлетворенность собой. Будто бы она могла получить от этого хоть какое-то спасение.       Спасение от самой себя.       Самокопание и самобичевание — это то, чем она занималась все время, пока училась в Тибидохсе. Можно было, конечно, вечно говорить себе, что ей это не нравится, но это было не совсем так. Гроттер любила думать, что она несчастная и бедная, а после само удовлетворяться своими якобы хорошими и искренними поступками.       И слышать, какая она хорошая. И падать, сама того не понимая, в пропасть зла и лжи. - Больно…       Ведь Таня знала, что такое боль. Жить среди людей, ненавидящих её, знать о гибели родителей, которых она даже не помнила… Невыносимо, плохо, страшно, но терпимо… - Зачем? ..       Странный вопрос, не для рыжеволосой девушки с изумрудными глазами. Никто не знает, зачем и когда, никто не помнит истину, которую сказал седовласый старец, прежде чем покинуть этот мир. А Гроттер засмеялась, когда его алая кровь стекала по пальцам. - Таня?       Удивленное восклицание святого светлого Ванечки, неожиданно появившегося за её спиной. И зачем он только пришёл сюда? Наверно он не может понять, что происходит. А ей и не надо, он слишком сильно разочаруется, когда узнает, кто она есть на самом деле. — Страшно…       Ему, а не ей. Тане уже всё равно. Тьма, что долгие семнадцать лет томилась в уголке её души, наконец-то освободилась и затопила душу девушки. - Идём, малышка, нам пора…       Протянутая навстречу ей ладонь, теплая и зовущая… Вот кто спасет её и не даст сойти с ума. Он поможет ей остаться собой, и его чёрные глаза не обманут — это же Глеб. И они вместе пойдут по тропе зла и тьмы. И теперь не придется притворяться другой. Доброта…       Слишком слащавое понятие для рыжеволосой бестии, которому следовать теперь она не намерена. Тибидохс будет разрушен, а преподаватели убиты. — Ты готова, малышка? — улыбнулся Бейбарсов, подавая девушке руку. — Какая я тебе малышка, Бейбарсов! Чтобы я пошла с тобой хоть куда-то? Ни за что! — весело отозвалась Таня, вкладывая свою ладонь в ладонь Глеба. — Куда мне теперь без тебя… — тихо добавляет она. — Я всё-таки засыпала свой колодец…