Мечта?

      Милана нервно грызла ноготь. Она так давно не нервничала. Сейчас, сидя в кабинете сестры, Мила переживала будто готовилась к сдаче годовых экзаменов в институте, хотя и тогда она так не нервничала. Кабинет Анны Кан вообще не был похож на кабинет врача. Просторная комната с достаточно высокими потолками, стены теплых тонов дерева с висящими картинами или картинками, огромные стеллажи, за стеклянными дверцами которых прятались книги, занимали одну из стен, рядом располагалась лесенка. Фортепиано. Массивный стол из дуба, удобное кресло, ноутбук, лампа, какие-то милые статуэтки, два диванчика с бархатной обивкой глубоко лазурного цвета между ними деревянный столик, на полу паркет, всюду цветы - фикусы, кофейные деревья, гибискусы, лианы. В углу небольшой буфет, словно выдранный из ретро журналов, странным образом вписывающийся в обстановку, на нем кофе-машина, чайник, за стеклянными дверцами чашки, тарелки, какие-то баночки. Одна стена - сплошное панорамное окно с дверьми, через которые можно выйти на чудесную лоджию-террасу, где расположились два металлических столика с витыми ножками и стеклянной столешницей, стулья из металла с подушками на сиденьях. За окном просто чудесный вид - озеро в обрамлении деревьев, на ограждениях кашпо с цветами: сурфинии различных оттенков, немезии, дихондра, плющ.       Даниэль сидел рядом с Милой, с интересом разглядывая психующую подругу. Милана не особо сегодня заморачивалась с нарядом, простые джинсы, футболка, яркие кроссовки, волосы забраны в пучок. Девушка устала грызть ноготь, поэтому нервно вскочила с места и прошлась вдоль стены, изучая различные картины и рисунки. Насколько помнила Милана, все эти художества были подарены ее сестре пациентами.       Внезапно дверь открылась и в проеме появилась владелица центра. Анна сегодня выглядела немного уставшей, хотя как всегда очаровательной в своем белом брючном костюме. Она чуть прошла вперед, а затем обернулась к дверям: - Долго топтаться там будешь? - в голосе легкое, еле уловимое раздражение. - Проходи.       В кабинет вошел Джин. Сегодня он был в неизменно черном цвете. Джинсы с рваными коленями, кроссовки, толстовка, кепка. Бледная кожа, темные глаза. Красивый. Милана вздохнула, поджимая губы. Ей совершенно не нравился такой расклад. - Присаживайтесь, - Анна прошла к буфету.       Милана вздохнула и отправилась следом, понимая, что наказания не избежать. Джин смерив девушку недовольным взглядом также уселся на диван. - Нет, Мила, сядь рядом с Джином, - не поворачивая головы, сказала Анна, заваривая кофе.       Через пять минут она поставила на стол поднос с четырьмя чашками ароматного напитка, а также кувшинчик со сливками, сахарницу и тарелочку печенья. Джин с интересом разглядывал интерьер, отмечая, что вообще не чувствует себя в кабинете врача. - Я рада, что вы оба без возражений приняли мое приглашение, - произнесла старшая Кан, делая глоток кофе.       На нее воззрились три пары глаз. Тот приказ, который она отдала на квартире Метьюза, вообще не был похож на приглашение даже отдаленно. В голосе женщины чувствовалась угроза, когда она приказала им быть у нее в девять. Поэтому никто даже не осмелился сопротивляться или возражать. - Как мистер Сон? - поинтересовалась старшая, глядя Джину прямо в глаза, отчего парень сильно смутился, этот взгляд проникал в самую душу, словно знал все тайны мира. Цвет глаз Анны был также синим, но каким-то другим, холодным, словно иголочки льда впивались в тебя. - Намного лучше, спасибо, он сегодня дома с женой, - певец поспешил спрятаться от этого пронизывающего взгляда за чашкой. - Цените людей, что о вас так пекутся, мистер Метьюз. - Ради всего святого, Анна, что ты от нас хотела?! - Мила не выдержала этого напряжения, голос девушки был слегка сиплым. - Не думаю, что ты сюда нас "пригласила" для светской беседы за чашкой кофе. - Ми... - Дэн попытался успокоить подругу, подавая ей сигналы руками. - Смелая однако, - усмехнулась старшая сестра, - хочешь перейти к делу? Отлично, - Анна отставила чашку и встала.       Подойдя к одному из стеллажей, она открыла дверцу и достала небольшую папку. Затем прошествовала назад и, присев обратно на диван, положила ее перед провинившейся парочкой. - Что это? - поинтересовалась Милана, беря в руки. - Это ваше задание, - психотерапевт сделала глоток. - И что вы хотите от нас? - Джин рассматривал файл, выданный Кан, с фото на него смотрела красивая улыбчивая девчушка лет четынадцати. - Ничего невозможного, - Анна посмотрела на собеседников, - общение. - Подожди-ка, - Милана подняла руки вверх, - ты хочешь, чтобы мы поработали с ней как психологи? - Нет, Мила, у меня тут и своих психологов хватает. Этот ребенок перенес очень многое, с ней тяжело войти в контакт. Общается исключительно со мной. К сожалению, сейчас в нашем центре очень много пациентов, я не могу уделять ей много внимания. - Я не уверена, что я... - косой взгляд на притихшего Джина, - мы справимся, - Мила быстро просматривала диагноз. - Вот и проверим. Вам все равно особо заняться нечем, - многозначительный взгляд. - То есть вы готовы подослать двух абсолютно неадекватных людей к больному ребенку? - Джин проигнорировал свирепый взгляд своей "напарницы". - Даже не так. Людей, один из которых сам психически болен, - Принц был в каком-то шоке. - Именно так, - Анна кивнула. - Хотя я не стала бы называть Кейт ребенком, - старшая Кан улыбнулась, - эта девушка вам фору даст. И не надо сверлить меня взглядом. Я вчера своими глазами видела, как двое "взрослых" людей могут договориться. - Я не готов брать на себя ответственность за чужую жизнь. - Анна, он прав, это слишком опасно... - Мила скосила глаза на записи в файле. - Позвольте мне, как врачу, это решать, - Анна встала, - не могу сказать, что после вчерашних событий вы вообще можете за что-то отвечать. Вы чуть не отправили своими выходками на тот свет мистера Сона, довели меня, беременную женщину, а сейчас еще и выпендриваетесь. Начнете завтра, - Анна вновь подошла к стеллажу, а затем вернулась, - а сегодня будете отрабатывать мои расшатанные нервы, - на стол шлепнулись две тряпки и две пары резиновых перчаток, - Мой секретарь покажет, что именно вы будете чистить. Ах да, если у вас все получится, то вот это, - на дубовый стол лег потрепанный ежедневник, - вернется к одному из вас. К кому, решу я сама, - дабы не вступать в дискуссии, Анна взяла какие-то бумаги и спокойным шагом пошла к двери, - А сейчас прошу меня простить, работа. Допьете, помойте за собой чашки. И, Даниэль, - синие глаза чуть сощурились, - даже не вздумай им помогать! - дверь тихо закрылась.       Анна Кан медленно шла по коридору. У нее не было срочных дел, просто хотела ускользнуть от прожигающих взглядов. Женщина неважно себя чувствовала. Вчерашние события выбили ее из колеи. Если до предшествующих событий Анна сомневалась в выздоровлении своей сестры, то теперь она была точно уверена, Мила не смирилась с потерей голоса. Младшенькая просто закопала все глубоко в себе. Обманув окружающих, а затем и себя. Старшая вздохнула. Эти двое - Джин и Милана, были сильно связаны. Когда-то давно ее младшая сестричка рассказала про милого мальчика с чудесным голосом. Конечно, со временем все забылось. Но ведь на то они и сестры. Лет в двадцать, отмечая свой день рождения в кругу друзей, ну как друзей, была просто толпень, родителей естественно не было дома, поэтому эта мелкая просто устроила вечеринку. Милана в тот вечер была пьяна и счастлива, потом пьяна и депрессивна. Анна нашла ее в ванной всю в слезах, девушка размазывала тушь по лицу и рассказывала старшей сестре о том, что Джин ее не любит и даже не помнит. Вот в тот вечер Анна Кан узнала о том, что известный певец никто иной как мальчик из перехода.       Еще вчера женщина поняла, что этим двоим нужен хороший пинок под зад, чтобы научить их понимать друг друга и воспринимать окружающих. Нет, конечно, как психиатр Анна Кан знала, что ее сестра является толчком для Метьюза. Эти двое упрямо топили себя. Только один делал это прямо, то другая прятала все глубоко внутри.       Анна Кан устало улыбнулась. Она надеялась, что встреча этих двоих с Кейт Моррисон даст свои плоды. Ведь эта девочка была такой же как они. Анна тяжело вздохнула и толкнула дверь с надписью "Ординаторская".       Джин Метьюз сидел на диванчике и тупо пялился в одну точку. Во что его втянули? Парень никак не мог понять, каким боком он во все это ввязался. "С какой радости я вообще должен делать нечто подобное?" - мелькала мысль в голове, - "С такой, что ты боишься эту женщину", - услужливо подсказал внутренний голос. Обещание того, что она превратит его жизнь в ад, в случае неявки прозвучало очень убедительно. Джин до сих пор помнил спокойный голос: "Если ты думаешь, что тебе до сих пор было больно, то ты глубоко ошибаешься. Я могу тебе помочь понять, что это такое очень остро, если ты не будешь хорошо себя вести". Вот что она может сделать? По сути, куда хуже. Ведь певец до сих пор расплачивается за тот инцидент. В душе сплошной мрак и холод, тягучий и липкий. Но в целом Метьюз понимал, что Анна Кан не так проста, и если уж она что-то обещает то сто процентов выполнит. - За что мне все это, - прошептал парень, наклоняясь вперед и обхватывая голову руками.       Он осмотрел кабинет. Милана стояла на лоджии-террасе, опираясь на ограждения. Лицо девушки было озадаченным. "Все из-за этой чертовки!" - пронеслось в голове. Откуда она взяла этот злополучный ежедневник, о котором знал только Майкл. Джин хорошо помнил, что выбросил его в порыве гнева. Принц вздохнул, нервно проводя по шее ладонью, нащупывая цепочку, спрятанную под толстовкой. Вот пальцы хватают нагретый телом четырехлистник. Сразу становится легче.       Милана пялилась в даль. Даниэль с беспокойством поглядывал на подругу, боясь нарушить молчание. Девушка была задумчива и хмурилась. Что сейчас творится в рыжей голове, парню было не невдомек. Дэн очень хотел помочь Миле, но строгий голос старшей Кан немного пугал. Он понимал, что сейчас лучше не лезть.       Мила рассматривал тихую гладь озера. Мысли метались словно птицы в клетке. Все вышло из-под контроля. Что задумала ее любимая сестричка? Анна никогда не действовала без плана. Вот и сейчас, Мила была уверена, что старшая что-то замыслила. Девушка вздохнула и взглянула через стеклянную дверь на папку, лежащую на столе. Кейт Моррисон - девушка четырнадцати лет, подросток. Красивая. Длинные русые волосы, пушистая челка, ясные серые глаза, родинка на кончике носа, нежная улыбка. Именно такая фотография была в файле. Учится в художественной школе. Одаренный ребенок. Ее картины уже появлялись на нескольких выставках и публиковались в довольно известных журналах. А ниже всего этого диагноз: остеопороз плечевого сустава. Для творческих людей такие вот слова, как смертный приговор. Кейт проходила лечение уже второй год. Судя по анамнезу девочка была в депрессии очень длительное время.       Это сложно. Милана вздохнула, переводя взгляд на сидящего в кабинете Джина. Их глаза встретились. Мила вновь утонула в темном омуте, в котором читалось какое-то нервное беспокойство. Парень явно был не в своей тарелке. С одной стороны сейчас он вызывал в ней жалость, с другой - раздражение. Девушка встряхнула головой, прогоняя все мысли прочь.       Дверь кабинета открылась и внутрь вплыла пухленькая женщина с миловидным личиком и пышной грудью. На удивление белая блузка и строгая серая юбка очень органично на ней смотрелись, подчеркивая все достоинства фигуры. Она прошла в центр комнаты, ярко улыбнувшись и поманив Милану к себе. - Мари, - рыжеволосое чудо влетело в кабинет, прямиком в объятия секретаря старшей сестры, - я так рада тебя видеть. - Ну что, бельчонок, ты наконец-то вернулась к нам? - от Марии Форс исходило невероятное тепло. - Да, - девушка уткнулась в пышную грудь, - я скучала. - Да я вижу, - хохотнула женщина, - смотрю так скучаешь, - она кивнула в сторону диванов.       На всю эту картину смотрели с любопытством двое парней. Секретарь их общей знакомой вызывала самые приятные ощущения. Короткая стрижка, озорной взгляд карих глаз, теплая улыбка. Сколько этой даме лет сложно было сказать. Женщина без возраста. - О, - очнулась Милана, - это не то, что ты думаешь. Это мой друг, Даниэль Кромье, - представила Мила. - Боже, какой красавчик, - выдохнула Мари, - так бы и стиснула в своих объятиях, чтоб глазки повылазили.       Дэн в шоке смотрел на женщину, которая только что предложила один из вариантов очень изощренной смерти. - Не пугайся, она так шутит, - Мила смерила давнюю знакомую неодобрительным взглядом. - А это... - Джин Метьюз, - закончила Форс, - обожаю твои песни, горячий мальчик, - она подмигнула и послала поцелуй.       Принц вздрогнул, стараясь сохранить внешнее спокойствие. Персона была действительно странная. - А это, Мари Форс, секретарь моей сестры, - закончила представление Мила, закатывая глаза на выходки женщины. - Шикарная прекрасная, но увы, мальчики, я замужем, - широкая улыбка, которая растопила бы и вечные льды. - Мне тут шепнули, что вы провинились, - Мари прошла к диванчику и с удобством разместилась на нем. - Не то чтобы... - Милана чуть потупилась. - Детка, я знаю тебя и твою сестру много лет, Анну не просто так вывести из себя, - она смотрит задумчиво на Джина, - что ж, пройдемте, господа, я вам покажу, ваше рабочее место на сегодня.       Коридор за коридором. Трое шли в относительной тишине. Относительной, так как основной монолог вела Мари, рассказывая о своей замужней жизни, о своих детях, которых было аж трое. Два мальчика и девочка. Мила кивала и поддакивала, а Джин не слушал. Ему это вообще было не интересно. Чужая жизнь. Зачем слушать о чужой, если твоя собственная разрушена. - Вот мы и пришли, - Мари сдвинула двери в сторону и зайдя внутрь помещения широко развела руками, - принимайте. - Да вы издеваетесь, - впервые за все время вырвалось у Джина.       Помещение напоминало склад. Тут была куча коробок, каких-то странных тряпок, стоек, связки книг и журналов, на стенах висели доски,вдоль стен стояли два стола, закрытые огромными тряпками. - Мари, что это? - Милана тоже была в шоке. - Это помещение давно не использовалось, - выдохнула женщина, - изначально здесь планировалась учебная комната, но вскоре сюда начали сносить различные вещи... В общем, сейчас Анна хочет превратить это в кабинет искусств. - Да тут работы на неделю, - прошипела рыжая девушка. - Вас двое, это раз, - отогнула палец Мари, - Анна сказала вы очень энергичные, это два, а три - тряпки и ведра вам в помощь, дети мои, - с этими словами она развернулась и вышла. - Мари! - Держись, бельчонок! - помахала Форс ручкой с широким браслетом на запястье. - Ну звиздец, - констатировала девушка, садясь на корточки.