Изменение.

Она смотрела на наряд, лежавший перед ней на кровати. Кто выбирал его? Вряд ли ей стоило знать это. Да и важно ли? Его она наденет в день венчания на родине своего мужа. Свадьба на Корусанте, как и сказал Император, была скорее формальностью. Даже своего ныне уже супруга Лея не видела, вместо него было доверенное лицо наследного принца. Вроде бы представился секретарём Калена. Зато присутствовал младший сын Таа Чуме, Исольдер. Органа почему-то вспомнила невероятную твёрдость руки Вейдера, который вёл её к столу, за которым восседал с видом довольного дядюшки сам Император Палпатин. Из таких рук вряд ли получилось бы вырваться и убежать, но Лея и не желала: пропал запал, она была брошена на произвол чужих решений, безвольная кукла. Злая на себя, на судьбу, она дрогнувшей рукой вывела в документах своё новое имя. Лея держала голову высоко: Бреха могла бы ею гордиться, Бейл мог бы… Но их рядом в этот важный для неё, судьбоносный момент не было. Сипение системы фильтрации воздуха за спиной стягивало сердце болью. Там обязан стоять отец. Это он должен…  — Поздравляю, принцесса. Теперь вы замужняя женщина, — протянул Император и разразился довольным, осязаемым смехом. Бывшая мятежница подняла на него сухо блестевшие глаза. Да, Кеноби сказал правду. Палпатин всматривался в карие глаза на белом, без макияжа, лице. Дочь Падме Амидалы с непримиримым нравом своего отца. Как не смирялся с обстоятельствами в прошлом и настоящем Энакин Скайуокер, так и Лея, несмотря на потери и невзгоды, неумолимо шла вперёд. А он, Палпатин, не даст ей свернуть с намеченного им плана и уготованной этой девушке судьбы.  — На родину вашего супруга вас будет сопровождать лорд Вейдер. Во избежание непредвиденных ситуаций. Вейдер изобразил изваяние самому себе. Сперва посажёный отец невесты, теперь почти нянька… Что дальше прикажете, мой повелитель? Нянчить будущих деток этой молодой и пока ещё глупой девчонки? «Не дразни, а то накликаешь. А впрочем, на будущее…» «Нет, спасибо, мастер.» Лорд взглянул на раскинувшуюся под днищем его флагмана планету. Там должно быть красиво. И опасно. Принцесса может хоть представить, на что её обрекает Император? Жестокая учёба на грани провала и потери жизни игрока. Вот только правил этой игры Лея не знала. Как сказал Император: если девчонка хоть чего-то стоит, то за предоставленный ей срок она станет алмазом в короне Империи. А Палпатину были неинтересны алмазы, ему нужен бриллиант. Вейдер отвернулся от панорамы планеты, отчасти сожалея о судьбе этого почти ребёнка. Девушка смотрела в иллюминатор на планету, вид из космоса на которую был великолепен. За такую планету стоило бороться. Обладая политическими навыками, она не тратила время даром и постаралась с толком провести время, отпущенное ей за время путешествия к Хейпу. Да, пришлось стягивать разрозненные ниточки, слухи своих оставшихся приятелей, сплетни, доносившиеся то там, то сям. Оставались сильные пробелы, но суть Лея уловила: её супруг был не в почёте у матери-правительницы, положение у него шаткое, ненадёжное. А Таа-Чуме — особа волевая, не любит она делиться своей властью.  — Кален! Ну, Кален, ты совершенно ума лишился? Идёшь на сделку с Императором…  — Женитьба на этой мятежнице не та цена, которую тяжело заплатить за помощь, которую Империя может предоставить нашему Дому, Ис. Светловолосый подросток подёргал себя за затянутые в конский хвост волосы, недовольно поджал губы.  — А мне она понравилась.  — Мал ты ещё для таких дел, — отрезал старший, но глаза его смеялись. А после подошёл к брату и положил руки на его костлявые ещё пока плечи, чуть встряхнул. — Мать даже не понимает, что прошлась по краю терпения Палпатина. У меня от этого человека дрожь по телу. Если бы я не пошёл на уступки, нас бы оставили на растерзание пиратов и прочей мрази, ещё и натравили бы. С такими, как Император, гордость и превосходство — не та пища, которая питательна. Вот подрастёшь — поймёшь мои мотивы.  — Если мать тебя раньше с землёй не сровняет, — пробурчал Исольдер мрачно.  — Наша правительница — разумная женщина, рациональная…  — Ага, жди! Только не тогда, когда у неё соперница появилась…  — Органа ей даже не ровня. Ей помилование-то лишь миражом объявилось. Шаг мимо — и Вейдер придёт по её душу. А ещё, у неё отец — а он ближе к Корусанту, чем Хейп. Исольдер посопел и внезапно обнял старшего за шею.  — Мне никогда не стать таким проницательным, как ты!  — И не надо, Ис, — в глазах Калена промелькнула боль, — это приносит раны. И они не заживают. Зелёные глаза Исольдера воззрились на Калена, и он серьёзно произнёс:  — Я — твой брат и я не пойду против тебя.  — Я это знаю, — тихо проговорил старший, теребя медальон на своей груди. В синих глазах появился лёд. — Но если бы это зависело только от нас…  — Хейп прежде всего.  — Всё правильно, Ис, всё правильно. Лея с опасением поглядывала на пока закрытую дверь в свою спальню. Её кожа покрывалась мурашками, хотя она прекрасно была осведомлена, что этот шаг неизбежен, что эта ночь подтвердит — она воистину станет женой, супругой принца Калена. И кому какое дело, что всё в ней бунтовало против такого вот насилия над собой? Либо — либо, третьего варианта Император Палпатин не любил оставлять своим жертвам. «Я встану на горло своей гордыне, но верну себе потерянное! Я восстановлю свои права принцессы рода Органы.» Она подавляла желание начать метаться по спальне, призывая здравый смысл и выдержку политического хладнокровия. Но стоило ручке двери, с которой она помимо воли не спускала глаз, дёрнуться, как сердце оборвалось. Кален шагнул через порог, взглянув на окаменевшую на месте невысокую альдераанку непроницаемыми глазами. Да, она была красива какой-то внутренней красотой, он знал её промашки против Империи Палпатина, знал, что она проштрафилась настолько, насколько вообще можно. Но всё ещё жива. Даже на свободе. В своей беседе с принцем, Император обмолвился, намеренно, конечно намеренно, что эту особу ждёт многообещающее будущее. И такое внимание к мятежнице поражало. Что увидел в этой темноглазой девчонке Палпатин? Они оба замерли, не спуская глаз друг с друга, после Кален нашёл взглядом бутылку игристого вина с родины его супруги и целенаправленно решил, что ему требуется влить в себя несколько порций алкоголя. — Ваше высочество… Кален жестом попросил её замолчать, решительно прошествовал к столу и аккуратно налил в бокал вино. — Присоединитесь? На бледном личике девицы вспыхнул румянец, но Лея уверенно кивнула. «Храбрится. Страшно, да? И мне страшно.» После пары бокалов Кален словно скинул напряжение этого длинного дня. — А теперь мы поговорим о нашем будущем. Кален молча наблюдал за окаменевшей в просторном кресле фигуркой своей жены. Карие глаза сухо и лихорадочно блестели: что ж, он её понять мог — не всякий раз тебе говорят, что ты неприкосновенна по приказу Императора, но политик есть политик (Кален причислял альдераанку к их сонму) — и девица уже расставляла полученные сведения по своим полочкам, рассчитывая использовать их в дальнейшем. Кронпринц заметил: она не начала рвать и метать, что ей предстояло «неопределённое прекрасное далёко». Смирилась? Вот уж вряд ли! Тянуть дальше с интересовавшем его вопросом он не мог:  — Итак, мадам, мы сможем прийти к обоюдному согласию по этому поводу? Принцесса Дома Органа высокомерно глянула в его сторону, выпрямляясь, но тут же сбавила обороты, покачав головой:  — А у меня выбор есть? Мы лишь заложники обстоятельств и приказов. Мне ли тягаться силами с Палпатином? Вопрос в другом — ваша матушка согласится на такую пощёчину от владыки? Ведь выходит, что вашу фамилию используют, как своеобразный «отбеливатель» для моей подмоченной репутации.  — Матушка сильный политик, но она женщина, что порой не на пользу королевству в целом. Она знает, что без помощи извне нам просто не вытянуть этот конфликт и скоро нас блокируют. Вейдер сможет приструнить и припугнуть пиратов, обосновавшихся на Хейпанском Пути.  — Что может он, то может… — тихонько пробормотала Лея, вновь впадая в задумчивое состояние, после заметила вопрошающий взгляд собеседника и поспешила пояснить, — Лорд Вейдер, он умеет так припугнуть, что станешь его дальней дорогой обходить. Кален сам не понял, что заставило его прямо-таки ляпнуть необдуманно:  — У него было не самое радужное прошлое, так что не судите, что он стал тем, кем стал. У Хейпа прекрасные хроникёры и архивариусы, загляните к ним в будущем, после всех светских мероприятий, которые заготовили для нас подданные Хейпа. Последняя фраза заставила обоих вспомнить, что мало показать на пальце колечко, нужно сыграть свои роли в том спектакле, что разыгрывал Император Палпатин.  — Этот год будет насыщенным, — мрачно буркнула Лея, уставившись на светлеющее небо за окном резиденции королевской семьи. Кален растянул губы в натянутой улыбке, столь же мрачно пошутив:  — Нам бы с вами выжить в этом террариуме, мадам, а что до насыщенности, то это можно переварить. Поверьте мне. Лея в самом деле сумела воспользоваться советом своего супруга и посетила архив и библиотеку, как оказалось, была ещё и личная библиотека королевской семьи, к которой обыватели и высшие сословия были не допущены. И прочтённая там информация прочно уложилась в голове Органы. Заставила задуматься и ужаснуться. Таа-Чуме как-то на одном банкете съязвила, что ей не политический противник попался, а червь книжный или файловый. Лея терпеливо сносила колкие выпады правящей королевы, вжилась в роль жены кронпринца, но от политики Хейпа держала дистанцию, что обеспечило ей почти спокойное времяпрепровождение. Как и предполагал Палпатин, принцесса училась держать мысли при себе, делать выводы и иметь собственное мнение в кругу сильных противников. Она умела это и прежде, да, но сейчас эти навыки шлифовались под гнётом такой политической фигуры, как Таа-Чуме, её придворных и аристократов богатой планеты Хейп, вплоть до Калена, чья приверженность к своему Дому и Хейпу наложили на Лею свой отпечаток.