Президент, я не могу больше называть себя актрисой

- Тсуруга-сан, у меня возникли проблемы с ролью. Скажите, а я могу прийти к Вам сегодня домой и порепетировать? И кто сказал, что японцы сдержаны в эмоциях? Как-то это не слишком похоже на сдержанность. И ежу понятно, что никакой репетиции не будет. Слишком уж часто глазки строит. Блин, ну и как мне выкрутиться? - Боюсь, что сегодня я занят, но, возможно, в другой день мы бы могли встретиться. Вот так. Ненавязчиво и расплывчато. Смотрю, как моя собеседница - партнерша по новой дораме "Свет солнца" - расстраивается, как вдруг меня отвлекает легкий стук каблуков. Поднимаю голову в сторону звука и застываю. Уверенная походка, несмотря на то, что туфли отнюдь не на невысоких каблуках. Белые брюки в обтяжку. Длинная черная блузка со вставками и рукавами с вырезами, из которых видны плечи. На шее на тоненькой цепочке болтается подвеска, по виду которой совершенно не скажешь, что она самодельная. Уложенные прямые рыжие локоны обрамляют лицо. Уже около недели съемки "Свет солнца" и "Box R" проходят на соседних площадках, а я все никак не могу привыкнуть, видя Кеко на каблуках в образе… кхем… молодой девушки. Как-то моментально теряюсь. Но, вернувшийся в реальность все тем же стуком каблуков, я начинаю понимать, что Кеко не останавливается, а идет прямо на меня. Какой-то странный огонь в карих глазах заставляет поежиться, а затем мозг полностью отключается, стоит ее губам прикоснуться к моим. Я замираю, не в силах поверить в реальность происходящего. Я наверняка сплю! Но даже если и так, пусть этот сон продлится подольше. А тем временем ее рука зарывается в мои волосы, притягивая к себе еще ближе, и мне окончательно закладывает уши стуком собственного сердца. Руки дергаются в попытке обнять любимую, но остатки разума, не опьяненного поцелуем, не дают, опасаясь спугнуть. На пару минут, а может часов, не могу сказать точно, я забываю обо всем мире, с трудом сдерживая разгорающийся в сердце огонь, как вдруг все прекращается. Я с трудом разлепляю ресницы, все еще боясь проснуться, но, будто в опровержение версии о сне, натыкаюсь на все тот же… лукавый?… карий взгляд. Ее лицо настолько близко,что ее сбившееся теплое дыхание обжигает мои губы. Рука, все еще находящаяся в моих волосах, ласково гладя пряди, опускается и, нежно проведя по шее, заставляя задрожать и мысленно, едва не вслух, просить не убирать руку, ложится на плечо. А затем вдруг Кеко отводит глаза и смотрит на вконец растерянную актрису, лицо которой меняет цвет от белого до красного едва ли не каждые десять секунд. Мне кажется или Кеко смотрит на нее победным взглядом? Растерянный "ик" заставляет меня заметить еще одного присутствующего. Я усилием воли заставляю себя прекратить пялиться на Кеко и поверх ее головы замечаю какого-то паренька, испуганно икающего еще чаще, чем меняется цвет лица у моей партнерши. Кажется, эту сцену он тоже видел. - Ттттттааааам… - отчаянно заикаясь, начинает тот. Похоже, Кеко только сейчас его замечает и, не разворачиваясь, слегка откинув голову, краем глаза начинает наблюдать за ним, отчего парнишка сглатывает прежде, чем продолжить, - вввсе гггго-готоввво. Пппппройдиттте сссссоо ммммной. И к моему удивлению, Кеко, тряхнув волосами, ничего не говоря, следует за ним. Я ошалело смотрю им вслед, и, только когда ко мне с расспросами бросается моя партнерша, до меня по-настоящему доходит, что только что Кеко сделала. Елки, ну вот и что это было?

***

Стакан с дорогим виски дрожит в руке. Я стою и оглядываю через окно ночной Токио, полный огней. Обычно люди любят либо город, либо деревню, но меня эти яркие ночные огни успокаивают не хуже журчания реки и шелеста леса. Но только не в этот раз. Я уже в который раз прокручиваю в своей голове сегодняшние события (Кажется, мою некоторую растерянность заметил не только Яширо, но и все остальные). Губы, казалось бы, до сих пор горят, прекрасно помня вкус ее губ. Но… эта поза, жесты. Это была Сецу. И она просто защищает своего брата. Я уже это видел, прекрасно помню похожую ситуацию. Только… Если она еще раз такое вытворит, то в следующий раз я вряд ли сдержусь…

***

Кеко не спеша шла домой. Сердце сжималось от тоски. Она все испортила! Тсуруга-сан доверял ей, а она… Теперь он не говорит с ней больше, чем требует обычная вежливость, отказался от нескольких передач, на которых они могли бы пересечься, да и вообще избегает ее! Еще и тот самый помощник режиссера рассказал о том, что видел. Девушка едва ли не в обморок упала, когда ей буквально в тот же вечер позвонила Моко, с ходу начав кричать в трубку, правда ли то, что она поцеловала Тсуругу-сана. Куча слухов пошло. Репутация Тсуруги-сана, актера, который с головой отдается работе и ни разу не был замечен с девушкой, сильно пострадала. Все только и говорили, что его видели целующимся. Да и с кем?! С какой-то начинающей актрисой, которая наверняка решила таким образом прославиться, как утверждали местные сплетни. Неудивительно даже, что Тсуруга-сан не хочет больше с ней общаться. Она предала его. Кеко тяжело вздохнула. Видя насколько подавлена их хозяйка, даже ее демоны не пытались заговорить с ней. За грустными мыслями она не сразу услышала трезвонивший в сумке телефон. - Могами-кун, - в трубке прозвучал знакомый голос Такарады-сана, - скажи, а ты не знаешь, почему Рен поотказывался от проектов? И что это там за слух, будто ты его поцеловала? Девушка застыла как вкопанная. Слезы непроизвольно начали литься, беззвучно капая на серый асфальт. - Могами-кун? - Президент, я не могу больше называть себя актрисой, - Кеко всхлипнула, - Вы были правы. Я сказала, что поставлю на кон актерскую гордость и выдам лучшую улыбку, но… но… Президент, - жалобно протянула школьница, - прошу, пошлите меня в Америку.

***

Рен вышел из лифта. Президент зачем-то хотел его видеть. Хотя, зачем именно, не так уж и сложно было догадаться. Понимая, что выбора нет и, зная Такараду-сана, этот момент рано или поздно бы настал, парень со вздохом толкнул дверь кабинета. Глава LME сидел за своим столом, задумчиво подперев руками голову. Стоило Рену зайти, как он тут же перевел взгляд на него и не сводил, пока тот не стал напротив него. - Ну и что происходит? - тут же спросил он актера. - Или, вернее, произошло? Парень вздрогнул. Президент, как всегда, не ходит кругами. - Она меня поцеловала, - так же прямо ответил Рен, отведя глаза в сторону. - Это-то я знаю. Как говорится, слухами земля полнится. Я вот какую странность заметил: все проекты, от которых ты отказался, каким-то образом связаны с Кеко. То она тоже в нем участвует, то у нее съемки рядом, то снимается в шоу на той же телестанции. Ну и как это понимать? Почему избегаешь ее? - Это была не она. Такарада непонимающе выгнул бровь. - В смысле, она. Но в тот момент она играла Сецуку. - С чего ты взял? - Как-то раз она точно так же приревновала Каина. Она просто защищала своего брата, которого очень любит, - с горечью ответил актер. Парень пошатнулся, когда в него внезапно врезался какой-то ураган. А затем почувствовал, как рубашка на спине начала понемногу намокать. - Это была не Сецу. Не ее чувства. Это была я. Это были мои собственные чувства. Я люблю тебя, Рен. Рен хотел развернуться к девушке, но крепкое кольцо рук на талии не позволило что-либо сделать. - Но я клянусь, что больше не потревожу тебя. Я уеду, и слухи исчезнут. Спасибо, что были моим сенпаем. Прощайте, Тсуруга-сан. Рен вздрогнул. Это "Тсуруга-сан" будто вновь возвело непреодолимую пропасть между ними. Кольцо ослабло, а теплое дыхание на спине исчезло, оставляя место неприятному холоду. Не поднимая головы, парень следил за тем, как Кеко подошла к столу президента. - Все готово, - отозвался тот. - Кстати, насчет жилья не волнуйся. Я разговаривал с Куу, и он тут же предложил пожить у них, едва услышал, что ты едешь в Америку. Я решил, что ты будешь не против, так что согласился. - Мужчина протянул девушке листок. - Вот. Тебе осталось лишь подписать приказ о… - Такарада застыл, глядя, как Рен вырвал с его рук документ и со скрытой яростью порвал бумагу на мелкие кусочки. - Тсуруга-сан, что Вы… - недоуменно спросила Кеко, но ее попытку парень прервал на корню, нежно поцеловав. - Ты же начала называть меня Реном, чего опять на Тсуругу перешла? - едва отстранившись, тут же спросил актер, заглядывая в глаза любимой. - Рен, - всхлипнула та, а затем вдруг бросилась обнимать его, совсем как когда-то в парке. Парень, ласково поцеловав в висок, сильнее прижал ее к себе. - Я тоже люблю тебя, - тихо отозвался он. Кеко только кивнула, уткнувшись в его рубашку, не в силах остановить всхлипывания. - Только учти: я - ужасный собственник. Мне и чьей-либо, даже невысказанной, мысли хватит, чтобы приревновать тебя. Девушка на секунду прекратила всхлипывать и посмотрела на Рена. - Так ведь и я не лучше, - полувозмущенно, полуудивленно ответила актриса. - Угу. Уже заметил, - не сдержавшись, Рен снова поцеловал Кеко. Президент, довольно улыбаясь и благодаря судьбу и себя любимого за то, как все совпало, тихонько вышел, понимая, что этим двоим еще надо много о чем поговорить. - Вот ты и подняла занавес. Теперь началась история твоей любви, Кеко. Незабываемой и нерушимой любви.