Мечты воспоминание

— На продажу? Что значит — выставлен на продажу? — быстро сбежала по лестнице, не в силах поверить в только что услышанные слова. — Мама, вы не можете просто так взять и продать наш старый дом, — сжимая телефонную трубку, повторяла ты уже в сотый раз. — Это же моё детство, мои воспоминания, мои… друзья, — нашлась, наконец, ты. — Родная, я знаю и, поверь, прекрасно тебя понимаю. Но ты уже выросла. Вы все выросли, — вздохнула мама, не смея назвать имя настоящей причины, отчего ты так отчаянно цеплялась за этот дом, за эти полузабытые воспоминания детства. — Посмотри, ты давно уже уехала во Францию. У тебя учёба в отличном вузе, работа и… — уверенно продолжила мама, — и чудесный Себастьян. Когда ты в последний раз ездила туда? Десять лет назад? Дорогая, оставь это в прошлом: и дом, и… Пьеро, — вот и прозвучало имя твоей хрупкой мечты. — У него тоже другая жизнь. Ты же знаешь. Группа, альбомы, гастроли, — с каждым словом тебе становилось всё труднее дышать. — Я не хочу с тобой спорить. Мы с папой всё решили. Дом выставлен на продажу, — уверенно произнесла она. — Ясно, — ты не знала, что добавить ещё, и лишь бесшумно отключила телефон. Мама ведь права — как всегда права. Пять лет назад, даже не сказав никому толком «прощай», ты просто собрала вещи в один душный июньский день и в тот же вечер уехала. Уехала в призрачно-красивый Париж за своей бескрылой мечтой. И вот сейчас, в шаге от степени магистра искусств, ты осталась с ней один на один. Стоила ли академия этих долгих пяти лет вдалеке от дома? Да, несомненно. Стоил ли всего этого Себастьян? Да, вероятно. Ещё сегодня утром в твоей голове кружился вихрь невыполненных идей: отчёты и конспекты, незаконченный портрет и новый семинар, подарок ко дню Рождению Себастьяна и неизбежный вечер с его родителями. Но новость о продаже дома настолько застала тебя врасплох, что уже сейчас ты стояла на улице и перебирала связку ключей, в надежде поскорее отыскать нужный. Открыв, наконец, дверцу машины, ты поставила огромную чашку горячего шоколада, чтобы согреться от охватившей тебя прохладной дрожи этим весенним утром. Несмотря на поздний май, рассветы в северной Франции оставались на удивление холодными и промозглыми. Ты закрыла глаза, отчаянно пытаясь понять, что ждала сегодня от поездки в забытый всеми загородный дом. Ты надеялась найти там Пьеро? Ты думала, он ждёт тебя, отчаянно сгорая от нетерпения обнять? Ты считала, что он скажет, как скучал по тебе всё это бесконечно-долгое время? Нет, Пьеро так не сделает. Ты знала. Первая любовь — единственное, к чему не стоило возвращаться. Никогда. Даже если перед глазами, страстно целуя Себастьяна в постели, ты рисовала его — кареглазого брюнета, чей тихий, вкрадчивый голос шептал тебе по-итальянски, что всё неправильно. Пора заканчивать со всем этим и признать, что не этот милый француз был тебе нужен. Остановив машину возле дома из бруса, выкрашенного в белоснежный цвет, ты перевела дыхание от нахлынувших воспоминаний. Жили вы довольно-таки далеко друг от друга, но у ваших родителей — по совместительству лучших друзей — уже вошло в привычку встречаться каждое лето в этом старом доме, построенным четверть века назад на окраине леса. В глаза тебе сразу же бросились чёрные буквы, написанные витиеватым шрифтом на одиноко стоящей белой табличке: «ДОМ на продажу». Вот так просто один звонок клиента сотрёт твоё прошлое, как в аукционном доме деревянный молоток: «раз, два, три — продано». Затаив дыхание, дотронулась до двери, покрытой слоем пыли и многолетней паутиной. Да, видимо, не ты одна здесь отсутствовала все эти годы. Послышался резкий щелчок — твоё сердце замерло. И через мгновение с тяжелым скрипом дверь отворилась. Внутри ничего не изменилось. Лишь прикреплённое к стене бра не освещало коридор так же ярко, как раньше. И в мутно-грязном зеркале больше нет вашего весёлого отражения с Пьеро, строящих смешные рожицы друг другу. Ты прошла дальше в гостиную. Твои отчаянные шаги эхом разнеслись по всему дому. Дотронулась до кристально-белых стен, провела рукой по мягкой ткани, укрывавшей белый уютный диван. Вообще-то в гостиной действовал строжайший запрет — абсолютно никаких игр. Вокруг находилось множество хрупких, стеклянных вещиц: вазы, фарфор, статуэтки. Но останавливало ли это вас с Пьеро? Никогда. Ты сорвала ткань: в воздух поднялись клубы невидимой пыли. У тебя каждый раз замирало сердце, когда, бегая вокруг дивана, Пьеро удавалось тебя всё-таки поймать. А восторженный бой подушками? Ты едва заметно улыбнулась этим воспоминаниям. Остались ли они и у Пьеро тоже? Окинув взглядом гостиную ещё раз, ты поднялась по старой винтовой лестнице. В детстве не бросалось так сильно в глаза, насколько белый преобладал над всеми другими цветами в доме: стены, мебель, лестница. Весь дом выглядел как воздушная белая мечта, которую тебе уже никогда не осуществить. Не обращая внимания на лёгкий скрип деревянных половиц, ты дошла до второго этажа. Первая дверь направо — ваша любимая тайная комната — небольшая библиотека с белыми стеллажами и книгами в тяжёлых переплётах. Как-то раз в конце августа вы готовили для школы осенний гербарий — занятие, стоит признать, не из приятных. Один, еще не пожелтевший кленовый лист вы решили спрятать в небольшом томике со стихами неизвестного вам тогда Франческо Петрарки. Ты улыбнулась, когда сорвала белую простыню со шкафа — знакомая книга в ярко-синей обложке всё так же непримечательно стояла на полке. Дотянувшись до неё, вдохнула полузабытый запах, коснулась её хрупких, старинных страниц. На пол без единого шелеста упал кленовый лист, пронеся свои радужные воспоминания о тебе и Пьеро и вашем последнем лете сквозь долгое десятилетие. Толкнула тяжелую дверь в спальню. С серебряных канделябров и светильников свешивалась старая паутина. Ты заметила одиноко лежащую на туалетном столике фотографию, красочно изображающую ваше последнее лето с Пьеро. На ней вы счастливо улыбаетесь друг другу, не обращая внимания на камеру. Неуверенно, но ты всё же бросила её обратно на столик. Тебе хватило и того, что все эти долгие годы образ его ярких карих глаз неотступно следовал за тобой. Спустившись на первый этаж, ты заметила, как за окном начало стремительно темнеть. Как бы тебе не хотелось остаться здесь, но нужно было возвращаться обратно. Воскресный ужин с родителями Себастьяна завтра вечером никто не отменял. В последний раз задержала свой взгляд на просторной столовой. В один из вечеров Пьеро подарил тебе кулончик дружбы, как он называл его. Ты нечаянно потеряла его, когда поспешно уезжала во Францию. Видимо, там же ты потеряла и его дружбу. Оказавшись на улице, облегчённо вздохнула и захлопнула дверь в своё далёкое прошлое. С каждой секундой воспоминания всё быстрее улетучивались в воздух. Неуверенным шагом ты подошла к качелям перед домом. Счёт проведенного вами здесь времени был потерян ещё детьми. В следующее мгновение твоих плеч коснулись чьи-то руки. Тебе следовало бы вздрогнуть, но это прикосновение ты узнала бы, наверное, из тысячи. — Привет, — прошептал такой знакомый голос. — Видимо, не мне одному захотелось вспомнить детство? — и он крепче сжал тебя в объятиях. В его руках ты заметила тот самый кулончик. — Пьеро, ты нашёл его? — удивлённо дотронулась до звеньев цепочки. — Ты обронила его на вокзале, когда сбегала во Францию, — целуя тебя в макушку, произнёс он. — Нет, я не сбегала, — попыталась возразить ему. — Дорогая, ты здесь? — раздался внезапно чей-то мужской голос. — Твоя мама сказала, что ты уехала в ваш загородный город, — продолжил мужчина по-французски. — Себастьян? — больше всего на свете тебе не хотелось возвращаться сейчас в реальность, но ты встала, разомкнув объятия своего забытого друга. — Знакомься, это мой старый друг детства — Пьеро. Пьеро, это… мой жених Себастьян, — на одном дыхании выпалила ты. — Я был рад тебя увидеть, — даже не взглянув на Себастьяна, произнёс Пьеро по-итальянски. И его любимый силуэт расстворился в ночи. В следующее мгновение до тебя издалека донесся звук зажигаемого двигателя.