Когда становится невыносимо...

      Содрогаясь, рука замирает на полпути к холсту в страхе совершить ошибку. Кисть, зажатая меж пальцами так крепко и так уверенно, чуть дрогнула. Но, взяв себя в руки, Марк уверенней сжимает тонкую кисточку и аккуратно, но уверенно, как это делают профессиональные художники, дотрагивается ей до холста. Тонкий ворс кисти предварительно был опущен в голубую краску. Не синюю, а именно голубую. Как летнее ясное небо Акелианы, его родной планеты. Как сгустки потока, которым он владел, - дыхание Акелианы. Именно такого цвета были ее глаза. Марк потратил три дня, чтобы найти нужный оттенок акварели в художественных магазинах Генезиса. Такой чистый и красивый оттенок. Нужно сосредоточиться. Нельзя допустить даже мысли о том, чтобы совершить ошибку. Глаза – это ведь самое главное в портрете. Глаза – это зеркало души.       Кисть уверенно заполняет нужным оттенком пустое место на холсте, отведенное для радужной оболочки глаз. В некоторых местах, чуть выше зрачка, Марк добавляет в оттенок чуть-чуть синевы, чтобы сделать цвет темнее. Еще несколько мгновений, и самая важная часть портрета готова. Осталось совсем чуть-чуть.       Марк пропустил тот момент, когда он бросил Сноу Кидс, свою команду, своих друзей, свой, как ему казалось, смысл жизни – футбол. Но а все же, когда он променял мяч на изящную художественную кисть? Может быть тогда, когда выяснилось, что они с Ниной не могут быть вместе? Тогда, когда он узнал, что Нина – это киборг? Бездушная машина. Но разве может машина так искренне плакать, так тепло улыбаться, так звонко смеяться? Он видел в ней девушку, которую любил всем сердцем, с которой хотел быть всегда. Но что за злая насмешка судьбы? Плевок в душу. Любимая девушка оказалась созданной машиной в целях завоевания с помощью метопотока галактики для очень плохих людей. Их план провалился, но их детище – команда киборгов, в одного из которых безумно был влюблен Марк, осталась. Осталась в памяти навсегда. А Футбольная лига приняла решение отключить этих киборгов. Вот так просто. Взять и отключить. Убить Нину. Его Нину.       Последний штрих – тень на нижней губе темно-алым оттенком. Готово. С холста на него смотрит красивая светловолосая девушка с пронзительными небесно-голубыми глазами. Она такая красивая. Такая настоящая. Такая живая.       Становится невыносимо. Марк откладывает кисть в сторону и отворачивается от портера. Это не первое ее изображение в акварели в его коллекции.       Как же безумно хочется прикоснуться к ней, прижать к себе, вдохнуть запах ее волос, дотронуться до ее нежных губ своими, почувствовать ее дыхание на своей коже, прикосновения ее рук. И чем дольше Марк смотрит на портрет – тем сильнее его желание. Нельзя. Нельзя смотреть. Он больше не смотрит. Нужно успокоиться.       Отворив окно, Марк бессильно опускается на подоконник и, достав сигареты из кармана рубашки, поджигает одну. Затягивается. Едкий дым наполняет легкие. Выдыхает. Вновь затягивается. Становится легче. Хотя бы чуть-чуть.       Марк недавно получил сообщении о том, что Рокет и Тия собираются пожениться. Он рад за них. У них все серьезно с самой первой встречи. Они сохранили свои чувства и продолжают любить друг друга уже больше пяти лет. Это дорого стоит. У Арча и Адим родился сын два года назад. Марк рад за них. Его бывший тренер заслужил счастье после стольких лет насмешек и злых шуток от судьбы. Симбаи, его бывший врач, врач всей команды, недавно, буквально полгода назад, вышла замуж за Артегора – второго тренера Сноу Кидс. И это было необычно. Кто бы мог подумать, что такие разные люди, как Симбаи и Артегор, могут быть вместе? Марк точно не мог. У всех его друзей все было отлично. Тран все так же ковыряется в технике, не обращая внимания на женский пол, его брат, Ахито, часто спит, впрочем, как всегда, Джок нашел себе девушку на два года моложе его, Юки играет за другую команду, Синед и Мей наслаждались обществом друг друга, не думая пока о свадьбе, а Майкро Айс остался самим собой. Все так же бегает за женскими юбками. И в этом Марк его не понимал, даже осуждал. Знал бы Майкро Айс, какого это – любить, а потом все потерять. Так внезапно.       Марк докуривает табак до фильтра, потом, затушив сигарету, оставляет ее в пепельнице. Спортсменам вредно курить. Особенно футболистам. Особенно тем, кто добился в Галактическом Футболе тех невероятных высот, каких достиг Марк со своей командой за эти годы. Но он больше не футболист. Он художник-дилетант. А потому, ему, наверно, можно.       Взгляд сине-зеленых глаз направляется куда-то вдаль, осматривать красоты стадиона Генезиса. Марк очень часто их рисовал. И акварелью, и маслом и карандашом. А потом он обычно шел гулять по тем самым улицам, которые умело и аккуратно запечатлел прежде на бумаге, в поисках недочетов, несостыковок, отличий нарисованного от реального. И, наверное, это было больнее всего – ведь по стадиону Генезис он мог гулять, искать недостающие детали, которые не изобразил на своих картинах, а к Нине он больше не мог прикоснуться, не мог поговорить с ней. Он даже не мог увидеть ее. И от этого становится еще больнее. Невыносимо.       Марк опять достает сигарету и затягивается. Сегодня он пойдет в бар и напьется. Напьется до потери сознания. Это его способ отречься от реальности. Абстрагироваться. Это его способ решить проблему, когда становится невыносимо.