Лестница в небо.

      Все давно расселись по своим местам и пристегнули ремни. Пилот что-то невнятно говорил в громкоговоритель, женщина лет сорока сидела недалеко от меня и курила "Мальборо лайт", выказывая полное пренебрежение к тому, что происходило вокруг, сзади какой-то мужчина громко пыхтел от волнения, видимо это был его первый полёт в самолёте, а прямо рядом со мной находился маленький мальчик, лет 10, которому на жопе ровно не сиделось.       Я сидела молча, не видела особого смысла разговаривать, тем более было не с кем. Мама звонила мне прямо перед посадкой и убедилась, что со мной всё в порядке. Я не люблю такие разговоры с ней, она вновь расплакалась, тысячи раз повторяя моё имя в трубку. Я, конечно же, люблю её, но порой не понимаю, как и многие дети своих родителей. Разговор окончился тем, что я как обычно сказала:"Мам, не переживай, всё будет хорошо!" и пообещала позвонить после посадки. Я осознавала от чего она так трясется, я всё таки улетаю на самолёте к сестрёнке, в Централ-сити. Почти шесть лет назад она и Кейтлин не хотела никуда отпускать, но, как и сестра, я всё же смогла уговорить эту женщину, после долгих споров, без которых наша семья просто не обходится. Школу я окончила ещё год назад и сейчас заочно обучалась на медицинском, мама опять же не одобряла мой выбор, она всю жизнь хотела, чтобы я стала учителем или воспитателем в садике. Но это не моё, я ведь даже не люблю детей, поэтому я пошла по стопам отца и сестры, ушла в науку, начала подробно изучать химию, физику и полюбила биологию, когда Кейтлин никогда не ладила с анатомией, во всём остальном же она была лучшей, как всегда говорил отец. Мы с сестрой не оправдали надежд матери, но зато мы обе уверены в том, что отец гордится нами, он всегда посвящал себя науке. Но больше он всё же гордился ей, ведь это именно моя сестра работала в S.T.A.R. Labs, помогала доктору Гаррисону Уэлсу работать над ускорителем частиц, благодаря которому "Будущее наступит быстрее" по словам Кейт. Почему я говорю в прошедшем времени? Да потому что их затея провалилась, что-то пошло не так и ускоритель сломался, взорвался, унеся с собой жизни многих людей. Так же погиб слишком важный человек для Кейтлин, её жених, Ронни. Это был первый парень в жизни Кейтлин, которого одобрили оба родителя. Маме он понравился тем, что был вежлив и галантен, а отцу - тем, что работал так же, как и Кейтлин в S.T.A.R. Labs и разбирался в физике. Кейтлин любила его, они даже распланировали свой медовый месяц, к сожалению, счастье моей сестры погубила эта чёртова наука.       В воздухе стоял запах пота, детского мыла, дешёвых духов и шампуня из крапивы, всё это смешивалось в один не очень приятный аромат, который казалось, был везде и от него невозможно было скрыться. Пилот опять произнёс что-то невнятное и сверху загорелись две таблички: пристегните ремни и не курите в салоне. Все пассажиры начали суетливо доставать ремни безопасности и пристёгиваться, к нам подошла какая-то милая женщина с каштановыми волосами и в строгом костюме, её зелёные глаза взглянули на мальчика с особой заботой и любовью, так только птица смотрит на своих птенцов, только мать на своего ребёнка. Она пристегнула мальчика, присела рядом с ним на долю секунды, прошептала ему что-то на ухо, поцеловала в щёчку и вновь удалилась на своё место. Почему они сидят отдельно? Потому что я категорически была против того, чтобы поменяться местами, мне казалось, что из-за этого, что-то может пойти не так, всё всегда должно идти так, как идёт, поэтому я осталась на своём месте. Самолёт начал набирать скорость и был готов к взлёту, я надела наушники и погрузилась в музыку.       Мама наверняка уже позвонила Кейтлин и велела ей ехать в аэропорт, чтобы встретить меня, и не важно, что мой самолёт должен приземлиться только через два с половиной часа. Она всегда слишком сильно беспокоилась о нас. Проводить меня на самолёт папа не смог, поэтому мама поехала со мной одна. Всю дорогу пытаясь меня отговорить, она только и щебетала о том сколько убийств и других преступлений происходит в Централ-сити и как там опасно, особенно после взрыва ускорителя, так же она говорила о моей учёбе, но и здесь я уже всё решила. Я уже давно нашла себе отличный медицинский университет, подала в него документы и меня успешно приняли. В общем, когда конструктивные аргументы у мамы закончились, она просто начала нести какой-то бред, всё ещё пытаясь уговорить меня остаться. Когда она всё же осознала, что её попытки не обвенчаются успехом, она замолкла и молчала всю дорогу. Тишина, которая возникла между нами была слишком неуютной, я тогда осмотрела нашу машину, будто в первый раз. На зеркале висела какая-то игрушка, которая маячила из стороны в сторону, мы с мамой слышали шум маленьких кубиков, которые мы с Кейтлин в детстве засунули в вентиляционное отверстие, до сих пор их никто оттуда не вынимал. В машине стоял приятный аромат пряностей, именно в тот момент, в момент молчания, я поняла, что буду очень скучать по дому и по родителям. Мы продолжали молча ехать, мама даже не собиралась включать радио. Когда мы приехали, она разревелась и заключила меня в крепкие объятия, от неё пахло мёдом, а её волосы щекотали лицо, она долго не хотела отпускать меня, а когда ей всё же пришлось это сделать, я поцеловала её в щёку, сказала "Я буду скучать!" и ушла.       Когда самолёт взлетел, все пассажиры отстегнулись и принялись заниматься тем же, чем и занимались до этого. Та женщина вновь закурила, чему я была несказанно рада, потому что запах дыма заглушал все остальные.