Часть 1
29 декабря 2015 г. в 22:27
Глядя на закат именно отсюда, я вспоминаю много всего разного. Темное летнее небо и расцветающие в нем фейерверки. Твоя тупая рожа. Твой смех под мое первое честное признание. Ты отмахнулся. Не поверил. А по тебе сейчас и не скажешь, что ты по-прежнему испытываешь ко мне только дружеские чувства.
Еще вспоминается вечер в игровом зале. Твой оглушительный крик неудачи или веселый звонкий смех победы. Надо же. А потом, помню, как мы просматривали журналы и я наткнулась на статью об Умибозу и их скором концерте. Вот визгу-то было.
Помню, что мы делали на Хоккайдо. Помню, что было вне поездки. Все помню. А ты, наверное, все и забыл.
Были еще моменты из этого класса. Здесь мы ссорились, мирились, извинялись, кричали, смеялись. Это было… забавно. Мы никого не стесняемся.
Сейчас, сидя на парте прямо напротив окна, я гляжу на этот закат и вспоминаю все, что только могу вспомнить. Из того, что вспоминается, отбираю самое-самое. Не знаю, зачем, как и по каким критериям.
— Эй, Коидзуми, ты чего домой не идешь? — слышно сзади. Это слегка отрывает меня от мыслей. Я поворачиваюсь. И снова эта тупая рожа. Хотя выглядит он, конечно, нормально.
— Не хочу, — отворачиваюсь тут же, не желая упускать ни секунды этого замечательного заката. Слышу шаги спустя пару минут, и Отани садится рядом.
— Что с тобой?
Беспокоится? Ха, забавно. Но сейчас… действительно не о чем.
— На закат смотрю, — улыбка сама собой пробивается. — Отсюда, только отсюда он мне так нравится.
— Понятно, — чуть помедлив, говорит Отани. Обращает свой взор на столь прекрасную игру цветов за стеклом окон и всматривается так глубоко, словно хочет увидеть что-то само собой разумеющееся.
Много всего произошло, прежде чем мы начали встречаться. Ссоры, крики, расставания, сближения и отдаления друг от друга морально и физически; приятные моменты и неприятные, плохие поступки и хорошие, непонятные, даже было что-то вроде взаимной любви. Откуда мне знать, я стараюсь не лезть к нему в душу, если он сам того не хочет.
— Горе-сэнсэй, кстати, звал нас обоих, только тебя мы не дождались, и он просил передать, чтобы мы готовились к экзаменам и сделали домашку, потому что мы, по его словам, безответственные тупые идиоты, не желающие ничего делать.
— А, вот как.
— Да… Коидзуми, — помедлив, обращает внимательный взгляд на меня. — Коидзуми, эй.
Да ну его. Позлится и забудет. Главное не реагировать. Ни к чему ради глупых или хоть каких-то разговоров упускать такой замечательный закат.
— Риса.
Щеки тут же заливаются легким румянцем. По имени? Это, кажется, было интимнее, чем какая-либо физическая близость. По крайней мере, в нашем случае.
Поворачиваюсь к нему, сверля вопросительно-смущенным взглядом.
— Пойдем ко мне? Домашку сделаем.
— А… я тетрадей не прихватила.
— Не страшно. Сделаешь на листочке, потом перепишешь.
И зачем ему приспичило сделать ее вместе?.. Хм. Странно все это.
Пожалуй, мои мысли отражают реальность. В этом классе происходило слишком много всего. И, кажется, будет происходить постоянно. По крайней мере, до окончания школы точно.
— Ну пойдем, — чуть улыбаюсь, вперив снова взгляд в закат. Он здесь такой почти каждый летний вечер, а вот по имени он меня называет ради того, чтобы позвать к себе в гости, нечасто. Да уж. И о чем я только думаю? — Прямо какой-то класс чудес, — усмехаюсь, подходя к парню и быстро чмокнув в щеку. Он тоже слегка краснеет от такого резкого действия, но после улыбается.
— А… о чем ты, Коидзуми?
И снова Коидзуми. Хм. Ну и ладно. Так привычней даже мне.
— Сама с собой разговариваю.