Фантомные боли

Улькиорра сотни лет не видел снов. Так долго, что почти забыл, насколько настоящими и неумолимыми они бывают. Возвращаются размытыми пятнами и тревожными обрывками, ужасающе реальными сюжетами. Но хуже всего, что они повторяются. И все чаще – один и тот же. Он снится себе летучей мышью с гигантскими кожистыми крыльями. Он чувствует свои руки с длинными острыми когтями, звериные мохнатые лапы, длинный хлёсткий хвост. Он видит лежащего ничком, изломанного, бездыханного Куросаки и дыру между его лопаток. И знает, что всего несколько секунд назад он, Улькиорра, вырвал человеческое сердце. Но Куросаки ещё жив, что мало поддаётся объяснению. Именно в этот момент Улькиорра понимает, что видит сон. Он хочет добить Куросаки, очень сильно хочет, потому что верит: это нужно, чтобы покончить со всем этим. Он знает, что хватит одного удара, не самого мощного, просто сильного. А в руках возникает Копьё молнии. Так приятно сжимать его пальцами и ощущать, как в тонком древке переливается, бьётся смертоносным ритмом собственная энергия. Сила, равная по мощи лишь бездне его пустоты. Сон повторяется так часто, что он знает, что произойдёт дальше. Знает, но не может изменить, он заперт внутри самого себя без возможности влиять на события. Рыжие волосы взметнутся, она бросится вперёд. Между ними. Она раскроет купол над Куросаки и развернёт щит, закрывшись от Улькиорры. Она снова будет отрицать очевидное: смерть Куросаки, собственную беспомощность и даже его, Улькиорры, превосходство. Она поставит под сомнение всё, что он знает, обратит в прах основы его мироздания, разрушит всё, что он считает незыблемым. Потому что верит только тому, что он не признаёт. Душе, которую нельзя увидеть. Связи, которую нельзя потрогать. Сердцу, которого у него давно нет. Её щит разлетится осколками от одного прикосновения наконечником копья. Но она не сдвинется с места, так и будет стоять между ними, упрямая и решительная. Она не скажет ни слова и не отведёт взгляда. Он занесёт копьё, зная, что сможет уничтожить их обоих разом. И за секунду до атаки он посмотрит в её глаза и поймёт, что не ударит. Но ещё раньше, чем опустит руки, Улькиорра проснётся. Он будет смотреть широко открытыми глазами на полосу света на потолке и задыхаться от фантомной боли за грудиной, там, где уже сотни лет не бьётся сердце. Он почти поверит, закроет глаза и потянется холодными дрожащими руками, чтобы почувствовать гулкие удары, но пальцы наткнутся лишь на заскорузлые края зияющей раны. Он поднесёт руки к глазам в надежде увидеть кровь, но её не будет. Разочарование кольнёт под кожей тысячами игл. Он знал, что проиграет ей в споре с того самого момента, как впервые увидел этот сон. Но он не станет отступать. Он знает, что даже её веры, её духовной силы не хватит, чтобы обратить вспять сотни лет и отринуть его пустоту. Бездна не щадит никого, она затянет её и погубит. А потому он должен бороться, должен сопротивляться, чтобы не дать этой женщине услышать в его пустой груди отголоски ударов утраченного сердца и разглядеть в его глазах отражение потерянной души. Не дать ей создать связь. К утру морок отступит, всё вернётся в привычные рамки. Лишь основание черепа будет зудеть воспоминанием о слишком реальном сне. И ожиданием нового сна и нового поражения. Нового круга его собственного ада.