Грета грациозно подошла к Анне, взяла ее под руку и повела в сторону своего дома. Идти им пришлось не долго. Они вошли внутрь и направились на кухню. Грета жестом предложила Анне сесть за стол, а сама начала готовить чай.
Поставив две чашки и небольшой фарфоровый чайничек на стол, она с нескрываемым интересом посмотрела на гостью.
— И о чем ты хотела поговорить?
Анна тяжело вздохнула, и налила себе чай в чашку. Потом отпила небольшой глоток, который сразу обжег ей язык.
— Я не знаю, как правильно начать этот разговор, — неловко сказала женщина.
— Дорогая, не волнуйся. Ты можешь мне доверять.
Лицо Греты выглядело обеспокоенным, она положила свою руку на плечо Анне.
— Расскажи мне все, о чем думаешь.
После ее слов Анне стало немного легче. Она сделала еще один глоток, чуть побольше, и поставила чашку на стол.
— Кое-кто считает… — она неловко замолчала. — Что ты убила моего ребенка, — Анна опустила голову, краснея от стыда.
— Господи, — глаза Греты расширились от удивления, — да кто вообще мог такое вбить тебе в голову, Анна? — она схватила ее за руку.
Анна-Мария подняла на нее глаза, не зная, говорить ей о Ханджи или нет.
— Это наверное тебе твой этот, солдат сказал? — девушка недовольно фыркнула и скрестила руки на груди.
— Нет! — резко возразила Анна. — Он тут не причем, — добавила она чуть тише.
— А кто тогда? — возмущение в голосе Греты только усиливалось.
Анна-Мария несколько минут задумчиво молчала, смотря куда-то вперед перед собой. А Грета смотрела выжидающе, нервно сжимая кулаки под столом, что бы та не увидела. Ей нужно знать кто мог сказать такое Анне.
Свидетелей не нужно оставлять.
— Это сказала… моя подруга, — не выдержала Анна под пристальным взглядом Греты, которая чуть бы не проживала в ней дыру своими голубыми глазами.
— Кто именно? — уже более спокойно спросила Грета.
— Ну… — Анна потерла руки.
— Мне нужно имя! — голос Греты стал грозным.
— Это была Ханджи, она так считает, — женщина опустила голову и вздохнула.
Грета несколько минут молчала, обдумывая слова подруги. А потом ласково и тепло улыбнулась, положив свою руку на плечо женщины.
— Анна, дорогая, ты ведь знаешь как я к тебе отношусь. Ты для меня близкий и почти родной человек, ты мне почти как сестра, — она сделала паузу. — И я бы никогда бы не сделала тебе ничего плохого, а уж убить твоего ребёнка… да я и мухи не обижу…
Анна посмотрела на девушку и ее взгляд показался ей искренним, а слова правдивыми. Она слабо улыбнулась и облегчено выдохнула.
— Как хорошо, что теперь я знаю что это не ты.
— Конечно, дорогая, я была рада вот так поговорить с тобой, — Грета улыбнулась.
Они дальше стали пить чай, беседуя уже о чем-то другой. Спустя час чаепитие окончилось и Анна решила пойти домой.
— Спасибо большое за чай и за поддержку, Грета, — с благодарностью улыбнулась Анна, выходя за дверь.
— Приходи еще как-нибудь, я всегда рада, — Грета мило улыбнулась, закрывая входную дверь.
Несколько секунд девушка стояла перед закрытой дверь, слушая как удаляются шаги Анны и смешиваются с толпой.
— Наивная дура.
Губы Греты расплылись в ухмылке и она злобно усмехнулась, но потом резко ее лицо перекосила гримаса злости и она крепко сжала кулаки.
— А вот ты, выскочка очкастая, у меня еще получишь, — зло прошипела девушка и пошла на кухню убирать посуду.
***
Анна тихо открыла входную дверь и вошла внутрь. Она сразу направилась на кухню, где нашла Леви, который занимался своим любимым делом — уборкой. Он стоял и молча в сотый раз натирал до блеска тарелки и чашки.
Заметив Анну, он перевел на нее взгляд, но ничего не сказал. Они молча смотрели несколько секунд друг на друга, но потом женщина подошла и, аккуратно отложив с его рук тарелку на стол, обняла его. Капрал прижал ее к себе.
— Как ты? — спросил он на ухо.
— Рядом с тобой мне всегда хорошо, — она слегка улыбнулась.
— Я люблю тебя... больше всего на свете, — тихо сказал Леви.
— И я тебя... — ответила Анна. — И я тебя...
***
Весь вечер Ханджи наматывала круги у себя по кабинету. Она все время думала. Думала, как доказать Анне, что именно Грета убила их дитя. Женщина не находила себе места. Эта блондинка еще с первого взгляда вызвала отрицательные эмоции в ученой. Уж слишком сладким был ее голос, уж слишком сильно она фальшивила с улыбками.
Спустя несколько минут майор устало села на диван и потерла уставшие глаза, снимая очки. Она спокойно сидела на диване, но потом снова вскочила с дивана и громко стукнула кулаками по столу.
— Я докажу вину Греты, обещаю, — говорит она в пустоту, словно обращаясь к невидимому слушателю.
