Её выбрала кровь (или) Кто вожак?

Водитель подвёз меня к самому дому и помог достать багаж. Я нерешительно остановилась перед калиткой и взглянула на дом. Дом был таким, каким я его запомнила: одноэтажный, но внушительный, правда он немного облез, но ничего, мне так даже больше нравится. От калитки к дому вела дорожка усыпанная гравием, справа от дома – большой гараж. Со времени моего отъезда он стал ещё больше! Соседей нет, дом стоит на конце дороги, так что, вокруг выезд на автомагистраль и лес… тёмный, жуткий, зловеЕещий лес… мне нравится! Как-нибудь погуляю… Я толкнула калитку, она оказалась не заперта. Прошла по дорожке, гравий немного шуршал, остановилась перед дверью. Толстая, дубовая дверь, а на ней… три огромные царапины чьих-то когтей. *Ничего себе к мужикам гости захаживают!* – подумала я. Я провела рукой по царапинам и обнаружила несколько тёмно-серых шерстинок. *Звери… большие звери! Жизнь мужской половины семьи полна приключений…ох, это для меня!* – думала я. Постучала,… никто не ответил. Постучала погромче,… опять никто не ответил! Постучала ещё громче! Ни ответа, ни привета. Бухнула ногой в дверь и… – Ты же сейчас весь дом разнесёшь! – усмехнулся родной голос. Я обернулась и застыла. Мы стояли так минут пять, я старалась запомнить его полностью, обновляя в голове его образ. Наверное, он делал тоже самое. Я прыгнула ему на шею и прошептала: – Клод… Да, это был мой Клод, мой родной брат… вот только уже передо мной стоял не чернявый восьмилетний мальчишка, похожий на цыганёнка, а высокий накачанный двадцатилетний парень с коротко постриженными каштановыми волосами. Он в свою очередь вдохнул, будто хотел запомнить мой запах, и произнёс: – Сестрёнка… – при этом он обнял меня так, что мне показалось, что мои кости затрещали. – Клод, осторожнее, я не байк! – пыталась вырваться я из его объятий, при этом я хихикала. – Что ж я, по-твоему, только с машинами обнимаюсь? – состроил обиженную моську Клод. – Ну, меня долго не было, я не знаю. Он ослабил хватку. – Что ты тут делаешь? – Ну,… я типа переезжаю… ты ведь не против? – Нет что ты! Одному тут совсем закоченело,… а где мама? – Мама… ну… погоди, ты сказал одному? Где папа? Что… Я собралась возмущаться, но Клод меня перебил: – Сначала ты, потом я. Его тон не терпел возражений. – Мама… она… она умерла, – я глубоко вздохнула. В голове крутился вопрос: *Рассказать? Не рассказать?* – Выходит, остались только мы с тобой… – Погоди-погоди! Ты хочешь сказать… папа… – следующее слово я просто была не в состоянии выговорить. В голове крутилась фраза Клода: ”Остались только мы с тобой”. Я просто не могла поверить в то, что могу остаться совсем одна, а Клод продолжил: – Да, случилось то, о чём ты думаешь. Он умер. Вокруг всё закружилось, и я провалилась в чёрную бездну. *** Сознание твердило: ”Ты можешь остаться совсем одна. Ты останешься совсем одна! Ты принесла сюда беду. Ты останешься совсем одна!” После монолога сознания я увидела лес. Я шла по нему в слезах, точнее я бы себя не узнала, если бы не глаза. Свои глаза я всегда и везде узнаю! Ну, я шла по этому лесу, почти бежала, была на грани нервного срыва. Вдруг передо мной появились два огромных волка. Один был серый, с чёрными полосками, а другой с тёмно-коричневой шерстью. Они оба смотрели на меня с мольбой. Я посмотрела на них с жалостью и произнесла: «И вы мне не верите, ненавидите меня да?! Я не хочу быть такой! Господи! Да за что?!!» Очнулась, какая-то комната… стол… диван… старенький телевизор… *Гостиная,* – решила я. – Проснулась? – Клод перегнулся через спинку дивана и произнёс это с вопросительной интонацией, но он скорее утвердил это. – Ничего не болит? Я помотала головой. Лично мне казалось, что я падала, но ничего не болит. *Странно… даже если Клод меня подхватил, то напрашивается вопрос. Как он успел?* – размышляла я. - *Наверное, у него отлично развиты рефлексы.* Сознание твердило мне, что я ненадолго в компании, но я пыталась не слушать эти глупые мысли. Мне лишь осталось выяснить… – Клод, он сам? – озвучила я вопрос. – Что, сам? – не понял он. – Ну… как говорят… – А-а! Ты про это… ну, э-э… да, сам, – Клод начал врать! – Он… он плыл! Да, плыл. И… и ногу свела судорога… ну, это… он утонул! *Пха! Что?! Мой ПАПА и УТОНУЛ??!!! Это нереально!* – Ты ведь знаешь, всё бывает, – начал оправдываться Клод, наверное, мои мысли отражало лицо. Я опустила голову и покачала ею, Клод ничего не понял. Я откинула волосы назад, и он увидел мою улыбку. Внутри меня распирало от смеха. *Мой отец утонул?! Судорога?! Утонул?! Всё бывает?! Надо научить моего братика красиво врать!* Я не заметила, как начала смеяться. Мой смех сначала был тихим, потом он становился всё громче и громче, затем к нему присоединились всхлипы и теперь я просто рыдала. Слёзы градом катились по щекам, а я хохотала и всхлипывала, как сумасшедшая. – Что с тобой? Ты в порядке? – засуетился мой братец. – Ничего, всё хорошо, – ответила я, вытирая остатки слёз, но всё ещё смеясь. – Точно? – Ага. Я уже окончательно успокоилась, но с моего лица не сходила улыбка. Я потянулась к брату и обняла его. Он обнял меня. – Клод, прости. – За что? – За всё. Клод меня понял. Я хотела извиниться за то, что не писала ему, не звонила, совсем забыла о нём и папе. Резко на меня навалилась усталость. – Клод, я хочу спать, – уже в состоянии полусна сказала я. – Спи, – только сказал он, и я провалилась в царство морфея…