Другие мы

Ния сидела за столом, уткнувшись носом в толстую тетрадь. Ручка в руке дрожала и выводила неровные, больше похожие на кардиограмму буквы — и если бы она только выводила их без перерыва, было бы ещё терпимо! Однако таблица, которую следовало заполнить данными, почему-то брала и не заполнялась. Почему — Ния знала совершенно точно — и, если бы не нервничала, даже засмеялась бы. Подумать только — её ведь совершенно не волнуют слова учёного о параллельных мирах, в отличие от бытовых забот… Фантастика. Она читала слишком много фантастики. «Симон, я хочу тебе сказать…» «Нам нужно серьёзно поговорить…» Глупые фразы из мелодрам! «Понимаешь, дорогой…» Тьфу! Теперь помимо учёбы им, видимо, придётся работать… А стипендии, пусть и не громадной, им ведь вполне хватало на двоих — естественно, с учётом отцовских «вливаний» в случае нужды. Да, они выбивались из сил, чтобы не брать так много у родных… Да, было трудно… Но теперь-то будет ещё трудней! Что Симон ответит? Ну что? Нет, делать домашнее задание в таких условиях ну совершенно невозможно! Ния порывисто вскочила со стула, обняла себя за плечи, стараюсь успокоиться. В уме её горячечно бились и вертелись фразы и предположения: «Стипендии на троих не хватит… Работа? Учёбе помешает. Отец? Да, черт возьми, мы и так старались брать у него как можно меньше денег! У Камины с Йоко клянчить вообще преступление… Что делать? Как сказать? Кийон… А что Кийон? Они оба уже работали тогда…» Мужем Кийон был Даякка, военнослужащий — здоровенный шкаф с наидобрейшим взглядом. Но когда, разгромив и разграбив Дзиху, бунтари ворвались в его родную Ретону, он не сомневался ни минуты… Впрочем, Ретона всё равно пала. Даже отвоёванная, она была не более чем пепелищем… Врагов, конечно, всё равно не осталось. Ни одного. Их даже хоронить не стали в той, предательски захваченной, земле — сбросили в пропасть, жадным взглядом отслеживая последний путь. Нет, Кийон и Даякка поженились не сразу после войны. Много после. Впрочем, в этом ли суть? В коридоре противно затрещал звонок. Ния его сигнал терпеть не могла — а сменить всё не хватало времени или денег. Звонок — не самое большое зло, в конце концов, если и так засыпаешь над тетрадями, чтобы было на что жить. Ния тотчас же оказалась у двери — чай, квартира не лабиринт, одна комната и кухня. Дрожащими руками она выдернула шпингалет и быстро попыталась собрать мысли в кучу. Ничего не вышло, потому что, когда её взору предстал Симон, её хватило только на то, чтобы почти спокойно огладить руками цветастый халатик, поправляя его. — Привет, — с нервным смешком произнесла она. — Привет, — кивнул растрёпанной головой Симон, — что такая замученная? Не в силах больше выдержать этой пытки, Ния уставилась в пол и тихо прошептала: — Понимаешь… у нас ведь совсем нет денег… вот… а я… я жду ребёнка, Симон. Парень подхватил её на руки, закружил, смеясь: — Разве это проблема? — поставил на пол, зарылся носом в душистые волосы, шепча: — Глупенькая моя Ния… это же такое счастье… — Счастье, — виновато отозвалась она, — я знаю. Просто жить-то не на что станет…