Другие мы

Впрочем, вечер прошёл вполне удачно. И наутро у Камины даже голова не болела. Когда жена, держа за руку ребёнка, отбыла в школу, инспектору Гуррен пришлось-таки тащиться в участок. Однако, потащился он туда не без тайного удовольствия — позубоскалить над мрачным соседом, который, не вполне очнувшись от коматозного сна, тычется носом в стакан с карандашами вместо дымящейся кружки кофе, было бы приятно. Кофе! Камина пробовал раз — не иначе воду с землёй намешали, алхимики фиговы! Впрочем, ожидания Камины показали синеволосому кукиш и не сбылись. Вирал был бодр и весел, с энтузиазмом разгребал кипу бумаг, скопившихся на столе. Когда Камина разглядел, чьё рабочее место подвергается подобному вандализму, у инспектора вырвалось нечто нечленораздельное (да и навряд ли цензурное…), а в следующую секунду оба соседа стояли в боевой стойке, свирепо выщерившись друг на друга: — Ты чего у меня роешься, морда? — патетично вопросил инспектор Гуррен, на что получил весьма исчерпывающий ответ: — Гр-р… — А поподробней? — Ты у меня заключение криминалиста потырил? — Ну, я… надо было. А чего? — Да ничего, осёл! — рявкнул вконец осатаневший Дезлесс. — Мне его кровь из носу надо, вот я и полез в твое… твою… твои… — Бардак, короче, — резюмировал Камина, быстро пошурудил в нужной стопке и извлёк на свет божий нужную бумажку — к вящему удивлению Вирала, не помятую, не изляпанную и вполне себе целую. Вообще-то за соседом таких фокусов не водилось, но кто ж его знает, ненормального? Впрочем, на счёт собственной адекватности господин Дезлесс тоже иллюзий не питал. …Курить Камина бросил давненько — да и не начинал толком. Так, баловался лет в пятнадцать, да как-то на нет и сошло. И аромат, доносившийся из курилки, заставлял инспектора зубами скрипеть — надоел, собака, до чертей зелёных! Впрочем, на сей раз с ароматом доносилось что-то интере-есное… — И с какой это чести я им должен выкладывать всё? — каркнул невидимый Цитомандра. В ответ проскрипендел голос Гуама: — Дурак ты, это ж проект государственного универсистета, не шалопаи какие! Павлин… в смысле, инспектор Дартинг, неуверенно хмыкнул, помолчал и спросил как-то удивлённо: — А как они всё так точно угадали, а, Гуам? На сей раз голос старого сплетника Стейбла звучал рассеянно — видимо, старший инспектор набивал свою знаменитую трубку. Иного курева, кроме носимой им в вышитом кисете неведомой дряни, он не признавал. — Говорю я тебе, молодо ты зелено, это учёные, не хухры тебе мухры! У нашего правительства такой штат — только что мысли не читают… а впрочем, может, и это умеют. — Гуам хихикнул — видимо, представил, как вытянутся лица у тех, кто залезет в его голову. Камина и сам чуть в кулак не прыснул — правда, от нелепости собственного положения: скромный герой (а как иначе? вон и медаль в шкафу лежит…), предводитель отряда — и стоит под дверью, уши греет, Стейбловым куревом травится… Вот ещё загадка — Цито ведь сам некурящий, как он эту мерзость каждый раз нюхает? Воистину, настоящую дружбу ничем не победить! Ещё раз усмехнувшись, на этот раз не только мысленно, младший инспектор тихонько смылся. Собеседники замолчали., ничего интересного более не предвиделось, а оскандалиться синеволосому вовсе не хотелось. Ага, объяснишь им, что разговор любопытный дюже, а в тусовку начальства тоже как-то негоже лезть… Когда Камина, весь в размышлениях насчёт непонятного предмета разговора зверолюдей, зашёл в кабинет, то почти сразу заметил, что на мониторе мигает иконка «1 новое письмо. Тема: Тест на…» Все предположения мгновенно самоуничтожились. Кто-то знает о таинственных видениях. Но кто?