Выше максимума

Ноги, максимально согнутые в коленках, расслабленно облокачивались вправо на мягкую спинку дивана. Или не дивана... Ох, да неважно! Подушка под затылком была немного жестковатой, но всё равно удобной. А еще она была теплой, как будто в неё засунули грелку. А вот одеяло было странное. Его длины не хватало на весь мой рост, да и какие-то непонятные карманы мешали спокойно наслаждаться приятным запахом. Где-то я уже чувствовала этот аромат. Наверное, Тимка из запасов старый порошок откопал. Я боялась открывать глаза. Нет, лежать было вполне себе удобно, солнце практически не мешалось - похоже, было только утро, а потому светило оно очень и очень слабо, словно через плотную штору. А вот в глубинах головы притаилась головная боль. Такая безобидная, слабая... и знакомая. Я знала, что при малейшем резком жесте она вырастет со зверской мощью. Похмелье - это страшное слово, сопровождающее род людской на протяжении многих сотен лет. После минутного исследования организма я поняла, что помимо всех имеющихся прелестей, горло разрывает жуткая, саднящая боль. Она была чуть ли не сильнее самого похмелья, а потому доставляла жуткий дискомфорт. Воспоминания о бронхите, настигшем меня лет пять назад, только еще больше омрачили мои мысли. Вспомнить события прошедшего дня по законам жанра не получалось. Перед глазами только вспыхивал Лирик, которого забыть было в принципе невозможно. Я вздохнула и слегка приоткрыла глаза, тут же захлопнув их. Солнце, за что ты так? Мои мозги не готовы к такой светотерапии. Пострадав еще несколько минут и дождавшись, пока солнце хотя бы чуточку скроется за сомнительными облаками, я резко распахнула глаза и, щурясь, начала привыкать к освещению. Первым делом мне в глаза кинулось солнце, прячущееся за громадной черной тучей. Ух ты, и правда "сомнительно". Какой колдун наколдовал это чудо природы? Дайте, я его расцелую! Мысленно порадовавшись тучке, я сфокусировала вгляд на пару сотен километров ближе и начала рассматривать плоскую ёлочку. Уставшее сознание никак не могло вспомнить, где я видела эту вещичку, да и для чего она вообще предназначена. Не додумавшись до разумных выводов, я чуть повернула голову налево и задумчиво уставилась на мигающий значок красного цвета. Бензин закончился. Фи, вот я бы никогда не попала в такую ситуацию, потому что, в отличии от некоторых, я ответственная, предусмотрительная... и вообще... Взгляд резко метнулся к "ёлочке" - ароматизатору, который обязательно красуется в машине каждого уважающегося себя водителя. Вот что это за запах был, так пахло в машине у Лебединского! Я сделала глубокий, успокаивающий вдох и чуть запрокинула голову, уставившись на посапывающего Кира. Моя голова покоилась на его правой коленке, заботливо прикрытой каким-то одеялком, а сама я лежала под его курткой, поначалу показавшейся мне странным предметом постельного белья. И спала я, как оказалось, не на диване, а на заднем сиденье автомобиля. Как только я набрала побольше воздуха в легкие, чтобы закатить истерику, Кирилл поморщился, что-то невнятно пробормотал и слегка дернул пальцами, запутанными у меня в волосах. Дыхание мгновенно сорвалось, потому что внезапно во мне проснулось столь редкое для меня чувство, как жалость. Он тут для меня подушкой подрабатывал, спал целую ночь сидя... Да и еще я неизвестно что ему наговорила, когда вчера Марату бюджет поправляла, на спор заливая в себя рюмку за рюмкой. Я тихо простонала, вспомнив, что творила вчера перед целой толпой и медленно поднялась, сев рядом с парнем. Тот даже не шелохнулся - видимо, слишком уж вымотался со мной вчера. Морально, я имею в виду, морально! Зевнув, я выбралась из машины и чуть походила вокруг, махая руками и разминая затекшие мышцы, одновременно пытаясь прогнать неприятную головную боль. Снаружи стоял тяжелый воздух, предвещающий ливень. Осень, что ты еще хотела? Если ты, Катерина Юрьевна, не знала, то сообщу тебе, что дождь в сентябре - это совершенно нормально. Машина стояла на обочине пустой трассы: с одной стороны было поле, а с другой - небольшой прилесок, за котором скрывалось неизвестно что. Если мне правильно подсказывал мой внутренний навигатор, то там так же было поле. - Отлично! - с наигранной радостью произнесла я вслух и вздрогнула от пророкотавшегося прямо надо мной грома, - Я посреди поля, в эпицентре грозы, без бензина и... - мимолетный взгляд на палочки в уголке экрана телефона. Вернее, на их отсутствие, - ..и без связи. Со мной ненормальный придурок, которого стоит убить и прикопать, а я жалею его непонятно за какие заслуги. Подумаешь, спас несколько раз... - самостоятельно додумалась мысль, - Сам виноват, надо было думать, когда хромых незнакомок на улице подбираешь! Устремив взгляд в ту сторону, где, по моему представлению, должен быть город - там небо было чуть более светлым - я несколько раз обмахнула лицо руками. Не смотря на надвигающуюся стихию, воздух был до безумия тяжелым: стало ужасно трудно дышать, как будто грудную клетку сжимали тисками. Или, может, это всё из-за паники? Страхи детства имеют вредную привычку не проходить десятилетиями... Когда я была в нежном возрасте второклашки, мы всей семьей отправились на Урал, в город с милым названием Новая Ляля (Прим. автора: город реально существует, я там один раз была - у родственников. Спокойное, даже райское местечко, на мой взгляд ^^). В глубине тайги, неподалеку от Уральских гор, этот маленький городок не имел никаких достопримечательностей, но почти каждые каникулы (а иногда и чаще) мы ездили туда. Я там родилась, и даже после переезда не смогла распрощаться с крошечной "лялькой", которую не на каждой карте найдешь. Там у меня осталась подруга детства, которую на тот момент я даже могла назвать лучшей. Ехали в тот год не на поезде, а на папиной машине. Ехали весело, с песнями и анекдотами; по ночам родители менялись, поочередно перенимая руль, а мы с Тимкой большую часть времени дрыхли на заднем сидении. В середине пути, ночью, когда температура из-за капризов природы упала почти до нулевой отметки (и это в начале лета!), мы с братом толком и не заметили, что началась гроза. Молния ударила в нашу машину, когда всё дружное семейство Леонтьевых зашло в придорожное кафе, погреться. Выжили мы, можно сказать, по чистой случайности. Тяжелая капля дождя капнула мне прямо на нос, вызвав нервный смешок, плавно переросший в истерический смех. Люблю дождь, но ненавижу оказываться за городом во время грозы. Не просто ненавижу, а жутко боюсь. Какой есть шанс, что молния попадет в машину с этим идиотом, а не в меня? Последняя мысль ударила по нервам, словно я засунула пальцы в розетку. - Не хочу вытаскивать обгорелый труп, - простонала я, чуть ли не плача. Ситуация, в которой я больше не желала оказываться, повторялась. И, хоть машина тогда горела без наличия в ней людей, увидеть повторное пожарище, сейчас буквально стоящее у меня перед глазами, мне не хотелось. - Ты собралась поджечь машину и сбежать? Тело чуть ли не рвануло на шею к парню, а я еще раз напомнила себе, что в экстремальных ситуациях стоит быть хотя бы чуточку собраннее. Увы, я понимала, что сейчас становлюсь самым натуральным ребенком, который плачет от грохота грома и прячется под кроватью от сверкающих молний. - Отвянь, - проскулила я, вытирая с лица капли воды. К счастью, пока что это были не слезы, а всего лишь редкий дождь. Лебединский странно притих и я уже понадеялась, что он реально отстал от меня, но когда куртка опустилась мне на плечи, поняла, что рано понадеялась. Понимание вспышкой сверкнуло в сознании, после чего я тихо хихикнула. Он подумал, что я плачу... Господи, как это мило! - Слушай, пошли в машину, сейчас дождь начнется, - когда рука успокаивающе легла мне на лицо я всхлипнула и окончательно рассмеялась. Истеричка! - Идиотка, - презрительно фыркнул парень в унисон с моими мыслями и полез в машину. Похоже, лелеет надежду на шанс уехать без меня. Что же, сейчас его ждет разочарование. Звучный мат подтвердил мои размышления. Через несколько секунд ругательства повторились - видимо, он посмотрел на телефон и не обнаружил сети. Может, он полезет на машину, пытаясь поймать "волну"? Просунув конечности в рукава и застегнув молнию, я натянула капюшон. Дождь как будто только этого и ждал - мощный поток ливня чуть не сбил меня с ног. Хорошо хоть без града, как тогда... Я покосилась на небо, а потом на машину под ним. - Иди сюда, дура, простынешь! - Уже простыла, - ответила я Киру, пряча ладони в карманах. Куртка была чуть велика, но почему-то от этого была не менее комфортной, - Я не сяду в машину. - Ну и стой там, мне плевать, - раздраженно бросил парень и захлопнул дверь. Окна без тонировки начали медленно запотевать, не давая мне шанса даже краем глаза разглядеть Лебединского. Стоп, а зачем мне вообще его разглядывать? С каждой минутой воздух свежел, вместе тем становясь прохладнее и пробираясь под неплотно сидящую на мне куртку. Я поёжилась и чуть ссутулилась, неосознанно пытаясь сжаться в комочек и сохранить тепло. Всё равно буду стоять тут, пусть хоть снег пойдет! Я ни за что не полезу в машину, пока эта гроза не уйдет отсюда. "Да пусть хоть в снеговика превратится, мне всё равно!" - Кир закурил, чуть не подпалив себе ресницы. Черт, он опять забыл отрегулировать огонь, что ж такое! Лебединский открыл пассажирскую дверь, а не находящуюся рядом с собой, только чтобы удержаться от соблазна, тревожащего его сознание уже почти полчаса. Уже в первые же минуты он еле держался на месте, порываясь насильно затащить эту девчонку в машину. Причем на этот раз он хотел сделать это из лучших побуждений, а не как вчера... Какие запасы силы воли вчерашней/сегодняшней ночью Кириллу пришлось откопать, чтобы не сделать с наглой демоницей всё, что желало его затуманившееся сознание на тот момент! И она ведь практически ничего не делала, когда он притащил её в салон и швырнул на заднее сидение. Просто сидела и молча смотрела своими чуть ли не молящими серо-голубыми глазами, в которых читалось неприкрытое желание. И она ведь не отдавала себе отчета в своих действиях, потому что была в своем нелучшем состоянии. Только это и удержало Кира от действий: каким бы уродом он ни был, но воспользоваться беспомощной девушкой не мог. И сейчас она стояла посреди пустынной утренней дороги, под проливным дождем, плотно закутавшись в его осеннюю куртку и вздрагивая от порывов пронизывающегося ветра. А он сидел в теплом и сухом салоне своего автомобиля. - Я опять смотрю на нее, - тихо прорычал он, сжимая кулаки и как-то по-детски зажмуривая глаза, словно это могло отградить его от этого хрупкого тельца за полузапотевшим стеклом, - Ты взрослый человек, успокойся! "Ты взрослый человек, она взрослый человек... Почему бы не позвать её в машину и?.." Лебединский привычным успокаивающим его жестом стукнул кулаком по рулю, как всегда, задев "гуделку". Катя вздрогнула от резкого сигнала, оглянулась на машину и на её растерянном, бледном лице блеснули прозрачные капельки. - Это просто дождь, - напомнил сам себе парень, доставая вторую сигарету, - Она вообще не плачет, только издевается надо мной, соблазнительница чертова. Последнее определение снова напомнило ему о вчерашних событиях, подсказывая, что за второй сигаретой пойдет третья, а за ней и четвертая. Когда Кирилл кинул "последний" взгляд на девушку, он понял, что этой пачки ему не хватит и на час. Эта наглая, своевольная, соблазнительная мерзавка сидела на коленках прямо на асфальте, пряча лицо в руках и сотрясаясь от крупной дрожи. Не думая, Кирилл резко открыл дверь.