Лицемер

      Тихие клацанье клавиш почти не слышно из-за громкого голоса, который, казалось, перекрывал на данный момент все остальные звуки.       - И, блять, не знаешь ведь, как ему, суке, сказать, что он заебал! Честно, Дэн, заебал он меня конкретно! Глаза бы его рожу не видели!       Отцовский собеседник пьяно смеется (или, скорее, хихикает), я же морщусь и продолжаю дальше пролистывать сайты. На глаза попадается интересная статья, и я, хмыкнув, отправляю ее Джинджер – пусть почитает на досуге, развлечется. Еще несколько смешных картинок и документов отправляются по разным друзьям – искать то, что могло бы подойти индивидуально каждому из них – мое хобби.       Я закрыл дверь в комнату, однако это не слишком помогло – голос все равно был хорошо слышен. Обреченно покачав головой, я полез в ящик в поисках плеера. Найдя его, я поспешно надеваю наушники и блаженно прикрываю глаза, когда начинает играть любимая музыка.       После того, как прошло песен десять – пятнадцать, я чувствую прикосновение к своему плечу.       - Сынок, почему ты не спишь? – спрашивает меня немного покачивающийся отец, высокий мужчина сорока пяти лет.       Из кухни не слышно ни звука – значит, гость соизволил свалить.       - Да поспишь тут с вами… - усмехаюсь я, наблюдая, как вытягивается отцовское лицо. – Не бери в голову, - я машу рукой.       Отец хмурится, но ничего не говорит.       -Меня больше волнует другое, - продолжаю я. – Пап… То, что ты пару минут назад говорил мистеру Смиту про дядю Роба…       Я молчу пару секунд, стараясь собраться с мыслями. Если отец рассердится – ходить мне с синяками неделю, а то и больше.       Вздохнув, я продолжаю:       - То же самое ты говорил дяде Робу про мистера Смита на прошлой неделе. Почему? Что значит каждый из них для тебя? Каждый из них твой друг, которому ты можешь рассказать про свою жизнь, или ты обоих так ненавидишь? – спрашиваю я.       Мне действительно стало интересно.       - Помолчи, сопляк, что бы ты понимал… - пьяно замахивается отец и несильно бьет меня по голове. Это даже не удар, а, скорее, подзатыльник.       Наблюдая за тем, как отцовская спина скрывается за поворотом в коридор, больше всего я жалею о том, что сейчас мне не хватает смелости окликнуть его и доказать этому человеку, что он неправ.