Пока ты рядом я чувствую, что меняюсь.

      Прошло уже два дня с той битвы, а я так и не рассказала Маццуну и Юки свой "маленький секрет". Я не могу им признаться, потому что боюсь... Боюсь потерять их.       Сейчас я в школе, у нас перемена. Я гуляю по коридорам с Канаэ и совершенно не обращаю на неё внимание. Она мне что-то увлеченно рассказывает, а я сижу глубоко в своих мыслях. До тех пор, пока не чувствую, как меня настойчиво трясут за плечи: — Хотару, да что с тобой происходит? Я тебя совершенно не узнаю. Ты вся в своих мыслях и совершенно меня не видишь. Такое ощущение, что я со стенкой разговариваю. И то, стенка отзывчевее тебя, – чуть ли не крича, говорила Канаэ. — Все в порядке, Канаэ, просто не выспалась, – соврала я. — Не ври мне, Хотару, я ведь все вижу. Ты какая-то поникшая. Может ,у тебя проблемы? Тебя кто-то обидел? Тебе нужна помощь? – Канаэ уже вся взволнованная.       Может ей все таки рассказать. Канаэ же моя подруга. Может она сможет дать мне дельный совет? — Да, ты права... У меня некоторые трудности с Юки и Маццуном, – начала я. –Маццун и Юкимура думают,что я парень.       Она с укором на меня посмотрела и сказала: — А ведь я тебе говорила юбки носить, говорила? Вот. Теперь из-за того, что тебе не нравится женская одежда, ты не можешь их очаровать, я правильно поняла суть дела? —Чтоо? Нет-нет, совсем,нет, – она меня смутила. – Просто они девушек в команду не берут, и я боюсь, что, как только я им признаюсь, они меня пошлют во все тяжкие, и я потеряю дорогих мне людей, – с грустью в голосе сказала я. — Так вот в чем дело, – задумчиво произнесла Канаэ,а потом с грустным видом продолжила. – Хотару, правда когда-нибудь, да вскроется, так что лучше ты им все расскажешь, а не кто-то чужой. Пойми, если это сделаешь ты, то может они отреагируют не так болезненно, как ты там себе напридумывала, а поймут и не захотят отпускать? —Ты права, Канаэ. Но мне все равно страшно, я не хочу их терять. Я не хочу покидать команду. Я так к ним привыкла, что они стали мне как родные, – в моих глазах появились слезы, но я их сдержала и после минутной паузы добавила. – Но я должна им сказать. Причем сделаю это сегодня же.       Я побежала во двор, оставив Канаэ одну стоять в коридоре. Мне нужен свежий воздух.       "А решусь ли я? Хватит ли мне смелости признаться?" – эти вопросы крутились у меня в голове до того момента, пока я не увидела Мидори у ворот школы.       Вся грусть и слезы куда-то испарились. Все это заменил лишь гнев к Мидори.       Как только он заметил меня, то начал приближаться. Шёл он уверенной походкой, а на лице отражалась яркая улыбка. Похоже, он является самим собой (то есть безжалостным убийцей) только на битвах. На людях же он доброжелательный детский врач, про которого не то что представить, а подумать невозможно, что он злой и хитрый человек. — Ну здравствуй, Хотару, рад тебя видеть, – доброжелательно начал он, но я-то понимаю, что это лишь маска, за которой скрывается его настоящая сущность. – Я пришёл к тебе по делу. Завтра я хочу с тобой сразиться, помнишь магазин, где ты покупала свой первый автомат? Ну так вот, я хочу сразиться с тобой там. Ты не занята в четыре часа? – спросил Мидори. —Нет, я не занята. Да даже если бы была, то отменила бы все планы, но пришла бы надрать тебе задницу, – я зла, как никогда. Во мне сидит зверь справедливости, и он хочет вырваться и навести тут порядок. — Отлично! – глаза Мидори загорелись азартом. – только не опаздывай. Ждать не буду. Не придешь, посчитаю, как за проигрыш. — Даже не надейся, приду. Я очень пунктуальна, особенно, когда дело касается справедливости. —Тогда до завтра, – Мидори подмигнул мне и ушел из школы. Я так и стояла, смотря вслед уходящему парню,сдерживая себя, чтобы не догнать и не настучать по его наглой головке. — Хотару, Хотару, Хота-а-ару-у-у, – услышала я и развернулась к, зовущей меня, Канаэ.       Она подбежала ко мне и начала осыпать вопросами, а на лице был явный интерес.       "Вот только к чему?" – задалась вопросом я, пока не услышала вопросы: — О боже, Хотару, что это был за красавчик, который разговаривал сейчас с тобой. Это твой парень? Или же нет, подожди, у тебя же нет парня. Или он появился, а ты мне ничего не сказала? Сколько ему лет? Он явно старше нас. Давно вы вместе? – вопросы все никак не заканчивались, пока я её не прервала, поняв, что она думает, что Мидори мой парень. — Канаэ, это Мидори. Тот самый Мидори, что выиграл битву на соревновании. Он мой враг. Он никак не может быть моим парнем, и, кстати, его внешность обманчива. Мидори совсем не тот, за кого себя выдает, – наконец прервала ее я. — А он знает, что ты девушка? – с какой-то хитростью сказала она, или же мне просто кажется? — Знает. Он сказал, что понял это, когда случайно задел меня в магазинов травматического оружия. —Значит, от ненависти до любви... – сказала Канаэ и начала многозначительно на меня смотреть. — Вообще-то от любви до ненависти, – поправила её я, как ни в чем не бывало.        На моем лице было безразличие до тех пор, пока до меня не дошёл смысл её слов. Я вдруг резко покраснела и сказала: —Беги, Канаэ, беги! – и она дернула от меня со всех ног, а я за ней.

***

      Школьный день подошел к концу, и я отправилась домой. Когда я подошла к дому, увидела курящего Маццуна, который стоял, опираясь локтями о перила второго этажа. Я подошла к нему и поприветствовала: —Привет Мацуока, как дела? – спросила я его, подготавливая и его, и себя к серьезному разговору. — Привет. Все хорошо. А ты как себя чувствуешь? Что-то ты какой-то бледный. Может заболел?-спросил взволнованный Мацуока. — Все в порядке, просто я переутомился, – с улыбкой на лице сказала я       Но потом вдруг резко стало грустно. Вдруг он не примет меня, как девушку, и это наши последние мгновенья, когда он волнуется за друга, а потом будут лишь презрительные взгляды, бросаемые в мою сторону, и никакого общения? – М-Мацуока, я-я хотел тебе кое-что рассказать....