You're a Mean One, Mr. Grinch

- Я не понимаю. Грейнджер повернулась ко мне, вздернув бровь. - Что именно ты не «понимаешь», Малфой? - Все вот это. Это просто не несет в себе ни малейшей смысловой нагрузки. - Смотреть «Гринча – похитителя Рождества» - это одна из моих любимых новогодних традиций, и если ты собираешься смеяться и отпускать свои мерзкие шуточки по этому поводу… - Я не смеюсь. Я просто не улавливаю сути этой истории. Грейнджер на мгновение закатила глаза к потолку, словно бы ища там немного терпения, чтобы справиться со мной. Однако я практически не обратил на это внимания, ведь она делает так постоянно. - Суть, Малфой, кроется в том, что Гринч открывает для себя истинное значение Рождества. - И-и-и… что же оно значит, собственно? Грейнджер сморщила нос и с раздражением вздохнула – еще одна привычка, не покидавшая ее с тех пор, как мы стали жить вместе. - Я не обязана тебе это разъяснять, - отрезала она, резко поднимаясь и срываясь по направлению к кухне. Когда я последовал за ней, моему взгляду открылась следующая картина: она яростно грохотала кастрюлями и мисками, бурча себе под нос что-то о приготовлении ужина. Что было явным притворством, так как мы оба знали, что готовит она паршиво и что вечер будет проведен за отскребанием пригоревших остатков еды от сковородок, пока я буду подогревать очередное чудовищное изобретение магглов – замороженную пиццу – и умолять ее пересмотреть свои взгляды насчет приобретения домашнего эльфа. Она будет изо всех сил отказываться, я надуюсь, и мы будем сверлить друг друга взглядами, поедая ужин, за которым последует головокружительно-страстный примирительный секс на десерт. Скорее всего, на кухонном столе. Признаю, что это немного экстравагантный ритуал, но мы не жалуемся. Звук включаемой Грейнджер плиты не предвещал ничего хорошего, и я поспешил вернуться с небес на землю. - Грейнджер, с чего ты вообще решила показать мне этот мультик? Что ты пыталась этим сказать? - Я… я понятия не имею, что ты имеешь в виду, - замялась она, избегая смотреть мне в глаза. Грейнджер хороша во многих вещах, но врать она не умеет. Слизеринка из нее вышла бы никудышная. - Слушай, если ты таким образом пытаешься провести параллель между мной и этим Грин-как-его-там-персонажем… - Я не провожу никаких параллелей. Теперь ты просто включил параноика. - Ну-ка, давай прикинем. Мой любимый цвет – зеленый. Он – зеленый. Прослеживаешь логику? Грейнджер недовольно фыркнула, ныряя в холодильник и снова появляясь на поверхности в обнимку с замороженной курицей и небольшим пакетом картошки. - Малфой, я просто пыталась показать тебе свой любимый рождественский фильм, - раздраженно ответила она и швырнула несчастную-готовящуюся-к-сожжению-птицу на противень. – Ты пытаешься разглядеть то, чего нет. - То есть ты не пытаешься намекнуть мне, что я как этот укравший рождество Гринч? - Вовсе нет! Я действительно знаю, что ты не совсем в восторге от этого праздника…. - А-ха! – я победно посмотрел на нее. – Ты все-таки думаешь, что я и есть Гринч. Грейнджер издала нечленораздельное «гррр», и обреченная курица отправилась в духовку, сопровождаемая лязгом закрывающейся заслонки. - Забудь, - проворчала она, доставая из ящика нож и начиная яростно чистить картошку над раковиной. Не имея совершенно никакого желания попасться под горячую руку также, как эти несчастные картофелины, я предпочел держаться в отдалении. Мы уже спорили на эту тему. Более того, этот спор возникает вновь и вновь, каждый год, как раз в канун Рождества. Дело в том, что большинство людей обожает Рождество. Они наслаждаются каждым моментом этого волшебного дня и проводят остальные триста шестьдесят четыре в ожидании следующего. А также есть те из нас, кто считает, что тот несчастный, кто изобрел этот праздник, должен быть незамедлительно подвержен заклинанию «Круцио». - Хорошо, - примирительным тоном произнес я, - я признаю, что я не слишком люблю Рождество. Но не настолько же я ужасен, чтобы меня можно было приравнять к Гринчу или тому подобному. - Да неужели? – Гермиона разворачивается, а я осторожно отхожу назад, ведь она все еще держит нож. Страшнее ситуация могла стать только держи она в руке палочку. – Давай рассмотрим некоторые доказательства, ты не против? Канун Рождества, три года назад, ты грозился проклянуть всю семью Уизли. - Грейнджер, это же Уизли. Не рассказывай мне, что мои намерения их заколдовать так уж тебя шокировали. - Ты прав, но закатывать истерику по поводу рождественского пудинга?! Серьезно?! - Как ты можешь меня обвинять? Я тебе уже миллион раз говорил – они пытались меня убить, спрятав монетку в мой пудинг. Я практически задохнулся насмерть тем вечером! - Малфой, множество семей кладут монетку в рождественские угощения, на удачу. Это традиция. - Это было преднамеренное покушение на мою жизнь! Грейнджер закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов перед тем, как продолжить. - Ладно, как насчет того первого Рождества, которое мы провели вместе с моей семьей, два года назад? - Ой, не напоминай. - Как ты объяснишь свое поведение? Ты отказался целовать мою кузину Гертруду, хотя стоял вместе с ней под омелой! - Она твоя сестра! - Никто не заставлял тебя целовать ее взасос, Малфой! Просто поцелуя в щеку было бы достаточно! - Грейнджер, ты вообще видела свою кузину в последнее время? - Ну, да, она не самый привлекательный член нашей семьи, но это не значит, что убегать в истерике – это именно та реакция, которую от тебя ожидали. Я сомневаюсь, что мои дядя с тетей когда-нибудь простят мне эту твою выходку. – Грейнджер фыркнула и схватила еще одну картофелину. К этому моменту, весь пол и половина кухонного стола были в картофельных очистках. Это было похоже на картофельную резню. – И потом, вся эта история насчет елки… - У нас не будет елки, - вступил я в спор. - Малфой, у всех есть елка, кроме нас. - Не у всех. Вспомни о евреях. Или буддистах. Или голодающих детях Африки. - Серьезно, Малфой?! Ты пытаешься выставить меня виноватой из-за того, что я хочу купить елку? – Грейнджер повернулась, чтобы одарить меня Взглядом. Я абсолютно убежден, что посмотри она Взглядом на Волдеморта пять лет назад, это уберегло бы Поттера от целой кучи неприятностей, потому что тот бы просто сложил свою палочку, свернулся бы калачиком в позе эмбриона и заплакал, зовя мамочку. К своему счастью, за последние несколько лет я научился противостоять Взгляду. - У меня аллергия на сосну, - сказал я, шмыгнув носом. – Ты действительно хочешь, чтобы весь праздничный сезон я ходил, почесываясь, с красными слезящимися глазами? Это едва ли приятное зрелище. - Я уже говорила, мы можем купить искусственную елку… - Искусственную?! У Малфоев никогда не было и не будет ничего искусственного. Это противоречит всем устоям, которых придерживается моя семья. Грейнджер вскидывает руку в воздух: - Видишь, именно об этом я и говорю! И так каждый год. И как ты можешь утверждать, что ты не похож на Гринча? Ты жалуешься по поводу каждой рождественской вечеринки, на которую мы идем, тебе противны всякие традиции… - Ну, вообще-то, есть одна традиция, которая мне очень даже нравится, - хитро усмнехнулся я, но Грейнджер нахмурилась и покачала головой. - Малфой, мое представление о праздничной традиции вовсе не заключается в том, что ты переодеваешься в Санта Клауса и спрашиваешь меня, была ли я плохой девочкой на протяжении этого года, - вскричала она, накладывая картошку в противень. Поставив противень в духовку и захлопнув дверцу, она вылетела из кухни, оставляя наш обед на произвол судьбы. Когда я услышал ее всхлипывания в соседней комнате, я понял, что слегка перегнул палку. С отчаянным вздохом, я последовал за ней в гостиную. Она стояла возле окна, наблюдая за снегопадом, покрывающим верхушки деревьев. Я подошел к ней сзади и мягко обнял за плечи. - Прости, любимая, - прошептал я, целуя ее в макушку. – Я постараюсь быть лучше в этом году. Я знаю, как много это значит для тебя. Она вздохнула и положила руки на свой живот, который теперь становился все больше с каждым днем. - Дело же не во мне, - произнесла она, - в следующем году мы будем уже не только вдвоем. Я хочу, чтобы новогодние праздники были особенными для малыша. Одни из моих любимых воспоминаний о детстве приходятся как раз на Рождество, и я хочу, чтобы у наших детей все было также. Я закрыл глаза и легонько оперся подбородком о ее голову. - Да, я понимаю, хотя мои детские воспоминания слегка отличаются от твоих, - пробормотал я. Мне не нужно ничего ей объяснять, ведь она знает, каково было мне. Большинство рождественских каникул я провел в окружении эльфов-домовиков, пока мои родители развлекались на вечеринках в компании самых влиятельных людей магического общества. Вся роскошь подарков, которые я получал утром, не могла компенсировать тот факт, что родителей не было рядом, чтобы посмотреть, как я их открываю. Обычно они были еще в постели, страдая от похмелья после выпитого шампанского. Грейнджер развернулась и обхватила руками мою шею, вытягивая из неприятных раздумий. - Тогда почему бы нам не начать создавать хорошие рождественские воспоминания? Я уверена, это пойдет на пользу тебе также, как и малышу. Я улыбнулся, но с осторожностью подумал о том, во что же она хочет меня втянуть на этот раз. - Что ты имеешь в виду? - Хм-м… Как насчет рождественской вечеринки у нас в этом году? – смотря в ее полные надежды глаза, я не смог ничего поделать, кроме как согласиться. В конце концов, она носит под сердцем моего ребенка, а я в состоянии несколько раз уступить. - Хорошо, - уступил я. – Вечеринка у нас. Идет. - И мы купим елку? – заискивающе спросила она. Я вздохнул. - Ладно, будет у тебя твоя глупая пластиковая елка. - И мы можем пригласить Уизли? Пока я колебался с ответом, она добавила: - Если ты скажешь да, я разрешу тебе нарядиться Санта Клаусом и буду сидеть у тебя на коленях, рассказывая о том, какой плохой девочкой я была… после того, как гости уйдут, разумеется. Я нахмурился и пришел к выводу, что из моей жены вышла бы прекрасная слизеринка. - Пусть будет по-твоему, приглашай Уизли, но не жди, что я буду с ними любезен. У всего есть предел! Если и было что-то, чему Грейнджер научилась, будучи замужем за мной, то это как выигрывать наши маленькие сражения. Поэтому, не настаивая больше ни на чем, она улыбнулась и прижалась к моим губам. Поначалу, никто из нас не услышал пожарную сигнализацию на кухне, но к тому времени, как мы спасли наш ужин из духовки, он обуглился до неузнаваемости. Но хотя бы один раз я был избавлен от ужаса замороженной пиццы. Ведь потом мы вернулись в спальню и сразу перешли к десерту.