Чакона

— Ускорьтесь! — крикнула Наталья Александровна.        Я задержала дыхание и быстрее повела смычок, поглядывая на двух соседок с краю. Мой взгляд был прикован к смычку другой скрипачки, а рука двигалась с идеальной точностью, как и ее рука. Пианистка рвалась вперед, словно птица в клетке, хотя клеткой в этот раз стало наша музыка. Учительница нервно крикнула: «Стоп!». Потом начала сверлить нас взглядом, пытаясь разглядеть наши тайны. — Лора-а-а! — крикнула она. Я обреченно вздохнула и опустила скрипку с плеча, правую руку со смычком сжала, готовая принимать все ее слова, — какого черта ты ускоряешься еще сильнее?! Хочешь, будем играть в твоем темпе, но вы сдадитесь уже после первой фразы! — ее голос до меня еле долетал, хотя Наталья Александровна стояла очень близко.        Дальше последовал ее кивок. Мы с Нэнси положили скрипки на плечо, Кристина удобнее села на стул и мягко положила руки на клавиатуру. Произведение началось с медленных нот, раскрывающих суть названия «Забвение». Дальше началось мое маленькое соло, я прикрыла глаза, стараясь насладиться красивой мелодией, но вскоре поняла, что это невозможно…        С первого сентября я играю в ансамбле с лучшей пианисткой нашей школы и с одной из лучших скрипачкой. С чего бы судьба решила сделать мне такой подарок, я не знаю. Но наши «принцессы» были слишком привередливы, из-за чего все замечания падали на меня. Это не угнетало, нет! Просто каждый раз чувствую мерзость их характера, что, естественно, слабо отдается в музыке. Через месяц конкурс, на который учительница решила взять и меня. Я буду играть две маленькие пьесы, доставшиеся мне после младших «товарищей», два года назад их играла Маша — девочка, которая младше меня на три года. В тот день, когда Наталья Александровна выдала эту новость, я еле как сдерживала слезы. Обида, боль, злость захлестнули меня, так захотелось бросить эту деревяшку, именуемую скрипкой, куда подальше! — Ненавижу!!! — я в который раз возвращалась с занятий злой. Как же мне хочется, чтобы учительница обращала внимание и на меня! Пусть полностью бесталанную, с корявыми пальцами, боязнью сцены, но… Слезы снова потекли из глаз.        Помню свою первую репетицию в зале. На меня смотрела эта тройка так, как будто я не человек, а какой-то инопланетянин. Могу поспорить, что они даже имени моего не знают! Всё!!! Если в этот раз, в этом конкурсе я не переплюну всех их, то брошу скрипку!        Пока я размышляла, моя туша успела в кого-то врезаться. Я начала спешно извиняться, обессилив так, что боялась поднять глаза. Но интерес взял верх. Я аккуратно подняла голову, и встретилась взглядом с красивыми карими глазами. Это был он… — Простите! — крикнула я, почувствовав, что краснею. Он мило улыбнулся, а у меня в голове пролетела мысль: «Значит он и мне улыбается», от чего захотелось смеяться. Но потом я мысленно ударила себя со всей силы, чтобы не думать о нелепых вещах. — Ничего страшного! Вам помочь? — ох, я будто в каком-то сопливом фильме. Пока я размышляла о том, о чем не следовало, мои бедные ноты снова исчезли в луже. Черт! Учительница меня не простит! — Вы — музыкант? — я кивнула, наблюдая за его длинными пальцами, которые аккуратно вытаскивали бумажки из воды. Главное — спокойствие. Не плакать же при нем! Но мои слезы так и хотели выскочить наружу, я начала кусать губу, но даже это не было для них преградой. — Я спешу! Спасибо вам! — я закинула испорченные ноты в сумку и побежала к дому. Слезы уже текли ручьями, внезапно захотелось спрятаться в мягкое и теплое одеяло, надеть наушники и погрузиться в другой мир. От этой прекрасной идеи, мои ноги увеличили скорость бега в несколько раз, а в мыслях только и было: «Беги!».       Возможно, он наблюдал за мной и тихо смеялся, называя меня в мыслях «неудачницей» или «дурой». От этого еще сильнее хотелось домой, мои чувства были похожи на мысли маленькой девочки, но это меня особо не волновало…

***

«Стоит вернуться домой — сразу полегчает!». Нет! Я резко открыла дверь села на коврик, кот мяукнул и сел рядом, обтирая об меня свою тушу. Как же иногда хочется верить в то, что кот поддержит, кот поймет, а эта наглая мордочка лишь кушать умеет просить! Я вздохнула и встала с пола. Кот лениво поплелся за мной, и я в очередной раз вспомнила его котенком, тогда мохнатые лапы кота ступали почти бесшумно, а сейчас его топот слышно за километр. — Потолстел ты, котяра! — я погладила котика и снова села на пол, сил совсем не осталось, мне казалось, что даже у камня энергии больше. И тут, как всегда неожиданно, зазвонил сотовый. Я поползла к нему, даже не пытаясь встать. — Здравствуй, Лора! Конкурс перенесли на завтра! — пропел веселый голос Натальи Александровны…