Yung

Я никогда и не был им нужен. Пускай они заверяли меня в обратном, но я же видел их. Видел, какими они были счастливыми и без меня. Словно бы ничего не изменилось, если бы меня вдруг не стало… А ничего и не изменилось бы. Хоть Тамара и говорит, что все мы друзья. Это далеко не так. Для неё на первом месте всегда будет Аарон. Аарон Стьюарт и его безопасность. Ведь он — творец, великий герой, который может защитить всех. С одной стороны я понимаю, что Тамара в любой момент может предать, если что-то будет угрожать творцу. Я знаю, какой она является на самом деле . Но каждый раз ведусь на эту уловку с дружбой. Хотя, с другой стороны зачем мне друзья? Я же все равно обманываю их и себя заодно. Константину Мэддену не нужны друзья. Его душа давно срослась с моим телом. Он — это я. Враг Смерти — это я. Впервые мысль о том, что я самый главный враг и причина всех беспокойств Аарона — заставила меня ухватиться за стол и шумно выдохнуть. Вслух об этом, разумеется, говорить я не мог. Но и внутри все перевариваться как-то не хотелось. Мастер Джозеф открыл мне правду, думая что я уже знаю её и лишь притворяюсь. Эти слова до сих пор крутятся в голове, заставляя кровь холодеть в жилах: «Ты Константин Мэдден» Его лицо ещё казалось мне смутно знакомым. Было страшно. Чувствовал себя загнаным в угол. « Дрю говорил, что Вы лишились воспоминаний, но я не мог в это поверить. Я думал, что, когда Вы увидите меня, когда я расскажу Вам правду, Вы что-то вспомните» *. В следующий раз страшно было, когда Тамара, Джаспер и Аарон узнали кто я. Охваченные хаосом припали к моим ногам и называли мастером . Они привели нас в гробницу. Джаспер то и дело пытался обозвать меня врагом и предателем. А ведь он прав. Всегда был прав. Он готов был умереть защищая наших друзей от  моих слуг. Зря обзывал его только трусом. На деле он оказался кем-то более . В очередной раз меня подкосило уже в гробнице. Тело Джерико Мэддена — ошеломляющие зрелище, после головы Верити Торрес, разумеется. Мне казалось, что мир уходит из-под моих ног. В груди защемило и только потом я понял, что никогда бы не смог любить кого-то так же, как его. Пускай память пропала с переселением души, но когда тело брата Константина предстало передо мной… Он выглядел таким живым, как будто спящим. Даже не верилось, что он мертв. Это первый раз, когда я испытывал сильные чувства, не считая гнев. Никому не признаюсь в этом, но в тот момент, когда увидел лицо Джерико — слезы навернулись. Хотелось волком выть. Я тогда до крови ещё губу закусил, чтобы непроизвольно не издать какой-нибудь звук или стон отчаянья. Но пожалуй самое страшное, что со мной могло произойти — становление творцом. Я спаситель и одновременно погибель для себя. Моя судьба убить второго творца. Он же в свою очередь понимает, что когда-нибудь ему придется убить меня. Настанет время выбирать. Честно, я даже не знаю, что выберу. Раньше я был уверен, но с каждым новым днем -уверенности меньше, а сомнений больше. Наверное, я, действительно, переоценил себя когда-то. И остался все таким же мальчишкой, таким же маленький и глупый.