Рождественское обещание

Флавий ненавидит Рождество вот уже ровно как столетие. Каждый раз, видя непомерно счастливого бессмертного или Бога, на душе у ученого кошки скребут, и сердце жалобно ноет. Но он все равно улыбается. Просто потому, что это глупо — ненавидеть столь светлый и прекрасный праздник и портить настроение другим своей кислой миной. Флавий запирается в своей лаборатории — впрочем, как и всегда — и создает совершенно безумные и бесполезные вещички, что бы порадовать других и отвлечься от мыслей, которые его гложат. Ровно столетие назад Флавий пообещал, что будет ждать столько, сколько потребуется. Обещание, который не способен сдержать даже сам Элай: вновь встретиться под Рождественской елкой с той, кто ровно столетие как мертва. Ровно столетие назад не было лекарства от болезни, забравшей многих бессмертных, но не Богов. Погибли сотни до того, как Флавий смог найти лекарство. Ведь лекарства не было тогда, когда она умирала, глядя на Рождественскую елку из окна своей палаты, и мягко улыбалась ему, выслушивая слова о том, что они обязательно сходят к Рождественской красавице. Флавий ненавидит Рождество не потому, что она умерла в этот день. Просто он не сможет сдержать обещание, данное столетие назад. — Извините… Флавий? Меня Герида прислала, сказала, что Вы поможете разобраться с атласом, — послышался знакомый голос, от которого ученый вздрогнул, выйдя из задумчивости. — А? Да, конечно, проходи, — кивнув на стул неподалеку, ошарашено произнес мужчина, вглядываясь в такое знакомое лицо. — А я уж подумала, что Вы не здесь. Ведь даже голограмма не отвечала, — смущенно улыбнулась бессмертная, оглядывая лабораторию и уже куда тише, растеряно добавила: — Как странно… — Что-то не так? — Нет, просто… Странно, но я словно уже была здесь, — девушка пожала плечами и мягко улыбнулась. Такой же улыбкой, какой улыбалась ровно столетие назад, слушая его обещания. — Кто знает. Ровно спустя столетие после смерти, в Рождество, она вернулась.