Во всех грехах судили мы любовь, Она наш яд, наша судьба, Но и проклятие наше, Вновь и вновь. Жизнь этим всем распоряжается сама, Не в нашей власти вершить судьбы. Но я попробую, как знать, Быть может, навечно проклят именно тобой... *
***
Чуть промерзшая трава еле хрустела под ногами, ветер дул беспощадно, но сейчас это последнее, что меня волновало. Я пришёл сюда, чтобы подумать. Думаю я о многом, но конкретно сейчас — о Мире и моём отношении к ней. Она отличалась ото всех, кого я когда-либо встречал, и дело даже не в том, что она иноземка. Нестандартный подход к ситуации и искреннее удивление на всё, что она увидит, поражали. Помню, когда мы сделали привал у реки, она очень критично разглядывала свое отражение в воде. Я бы не сказал, что она неказиста на внешность, но если откровенно — пройди я мимо неё в обычный день, не заметил бы. Эльфы, по сути, редко смотрят на внешность, важна всегда душа, и её была прекрасна, хоть и хрупка. Такую хотелось защитить от всего мира. Ей не место на войне. Все мои смешанные чувства к ней осложняло то, что она человек. Но и тут Мира меня удивила: эльфийка! О Илюватар, как я был рад, даже не поверил сначала. Гэндальф рассказал, что таким образом Намо загладил перед ней свою вину. Но не проще ли тогда просто вернуть её домой? Хотя Вала виднее. Мирослава была со всеми дружелюбна, не понимала, где добро и зло, совсем как маленький ребенок. Да не как... Она и есть ребенок. Если представить, что Мира была изначально рождена, то по-человеческим меркам, ей лет десять. — Что-то случилось? — голос Арагорна вывел меня из невеселых дум. — Как ты понял, что любишь Арвен? — выпалил на одном дыхании. Вопрос был странный, особенно для меня, но мне нужно было знать. — Это сложно объяснить, — он задумался и внимательно на меня посмотрел, — просто понимаешь и всё тут. А почему ты спросил? — Мне кажется, что я влюбился. — слова дались мне нелегко, но я чувствовал, что могу доверять Арагорну. — Как тогда в Тауриэль? Меня перекосило. — Откуда ты... Впрочем, неважно. Тогда действительно, я был близок к этому, но когда я вижу Миру, как будто кровь в жилах закипает. — говоря это, я ничуть не смутился. Арагорн кивнул и усмехнулся, потрепав меня по плечу. — Мирослава? — Да. — Хороший выбор, — человек хмыкнул и, взмахнув напоследок рукой в прощальном жесте, ушёл. Ветер сходил на нет. Грусть от осознания влюбленности - тоже. Отец всегда говорил: «Любить страшно». Так откуда же мне было знать, что вскоре я пойму смысл этой фразы в полной мере? Уже совсем стемнело. Нужно возвращаться, что я собственно и сделал. Вместе с распахнутой дверью на меня нахлынул поток голосов и запах пива, но народу стало явно меньше. Миру, дремавшую прямо за столом, я заметил не сразу, но завидев — улыбнулся. Я подошёл к спавшей девушке, поднял её на руки и отнёс в комнату. Почти невесомая в моих руках, где же её комната? Половицы ужасно скрипели при каждом моём шаге, кажется, кому-то пора реставрировать дворец. О, а вот и комната, правда, моя. Она ближе, в конце концов. Уложив девушку на кровать и укрыв одеялом напоследок прошептал: — Спокойной ночи, amin Alca**. Уже собирался выходить, но не удержался и поцеловал девушку в лоб. Ни на что большее пока не имею права. Пока... _________________________________________ *Отрывок из стихотворения собственного сочинения. **Спокойной ночи, моя Луна.