They are different,but what connects them?

На том свете не говорят, вот я и молчу. Здесь нет ни чувств, ни желаний. Пустота. Но при таком раскладе охранять тебя и её всё равно было и есть мой долг. Мы почти не общались при жизни, но сейчас всё иначе. Только за этой чёртовой стеной понимаю насколько нуждалась, и даже на данный момент, нуждаюсь в тебе. Мы не понимали друг друга с полуслова, не делились сэндвичами за завтраком, но любовь к тебе не угасает в моём остывшем сердце. Тут темно и холодно. Я боюсь. В ужасе. Страх забирается под мою кожу, что давно остыла, и морозит меня. Со дня моей смерти прошло уже больше пяти лет точно. В этом месте мы теряем счёт времени, оно попросту не нужно. За стеной есть и такие, кто не один век разделили с одиночеством, а так же, кто умер буквально вчера. Нет ни рая, ни ада. Лишь тьма, прячущаяся за нашими спинами. Тут много родных и близких, но они какие-то не такие. Потерявшие чувства. Пустые, стеклянные. Молчат вечно и смотрят на меня, потупив взгляд. Удивительный мир. Зачем его только создали. Мы будто ждём чего-то. Своей очереди что ли. Во мне нет надежды достучаться до тебя. Но если не рискну, не узнаю, ведь так? И веруя не известно во что, кричу, разрываю свои лёгкие истомным рычанием. А в ответ лишь тишина, гробовая пустошь. Знаешь, когда мне было пять лет, так боялась умереть. Боялась вообще на улицу выйти. Вдруг меня в переулке зажмёт маньяк, или внезапно настигнет машина. Только сейчас понимаю, что умирать не страшно. Жить гораздо страшнее. Тут мы сами себе хозяева и никто не требует ничего. Как твои дела? Как жизнь и работа? Мне интересна любая весточка о тебе, хоть слово. Оно мне даст такую надежду. Связаться с вашим миром крайне тяжело, однако ведьма может и я смогу. Нужно только постараться. Собрать всю силу в кулак и жалобно заорать заклинание, которое сможет отправить письмо в мир живых из царства мёртвых. И если ты всё ещё сомневаешься, то знай, она будет хорошей женой. Не смей даже на секунду подумать о том, что эта девушка тебя придаст. Уильямсон готова умереть за один стук твоего сердца. Цени это, охраняй и береги. Никто в целом мире не сможет полюбить твою тушу сильнее, чем эта особа. Ты всё правильно сделал, когда решился забрать её. Теперь, Эдди, должен сделать лишь одно. Я расскажу тебе далее. Только дай потоку моих чувств вырваться на свободу. Тяжело знать дату своей смерти и осознавать, что больше никогда не сможешь вернуться туда, откуда всё начиналось, где ты родился и дарил своё тепло, пока усталые веки не закрылись навсегда. Поверь мне. Я не хотела делать этого. Меня заставили. Суицид не выход. Лететь вниз и понимать, что через пару секунд твоё сердце замрёт не просто страшно, ужасающе. Она виновата во всех наших бедах, Эддисон. Жалкая старуха не хочет гнить в одиночку, вот и тянет за собой всех, с кем связана. Всё должно быть по-другому, но... Оно так, как есть. Я не вернусь. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю. Веришь, заплакала бы. Но мёртвые не плачут. Они только воют, отчаянно воют, пытаясь ухватить хоть секунду людской жизни. Если бы я могла дышать воздухом ещё хотя бы минуту, то попыталась бы многое исправить. Увы, это невозможно. Живые не ходят среди нас, а мёртвые не ощущают больше землю. Ах, да. Смысл моего письма с того света. Они обманули вас. А вы, как только родившиеся котята, нагло верите тому, кто называет себя матерью, но ею не является. Если Патрисия родит, с ума сойдёт не ребёнок, с катушек слетишь ты... *** 13 ноября. Дом Миллеров. Патрисия. С каждым днём я становлюсь всё больше и больше. Эдди смеётся, глядя на мой живот увеличивающийся ежесекундно, но это лишь капля в его море заботы обо мне. Он освободил комнату от своего барахла и планирует сделать там детскую, а мне страшно. Я боюсь, что мой малыш превратится в машину, убивающую всё вокруг. Я не смогу это пережить и просто сведу счёты с жизнью. Слишком страшно стало существовать в этом жестоком мире, дышать этим солёным воздухом. Мы должны сохранить свои жизни, а главное, свободу и возможность любить у нашего ребёнка. Письмо к одному старому приятелю Патрисии - Нейтону. Оказывается, для девушки он был не просто старым другом, а чем-то большим. Он погиб, защищая свою семью от нападения ведьм. Колдуньи ворвались рано утром в дом Берриманов с целью найти Патрисию. Но, не обнаружив её там, они убили Нейтона и всю его семью, находящуюся на тот момент в доме. Трикси так и не узнала от чего погиб её любимый человек. От 1 лица: Я скучаю по тебе. По этой нелепой ухмылке, и обветренным губам. Я скучаю по всему, что связано с тобой или, хотя бы, могло быть связанным. Вспоминая, что теперь мы в этом мире одни, начинаю бояться. Ты по ту сторону, а я... Пока что здесь, но дальше-то что? Мне никто не смог заменить всех тех, кого я когда-либо теряла. Ни маму, ни Джейсона, ни тебя... И самое ужасное то, что я даже не попыталась вас спасти. Ни на минуту не задумывалась о том, что вовлекаю вас в войну, в которой вы не хотели принимать участие. Эдди так и не знает о нашем романе. Хотелось ему сказать, но никак не подворачивался случай. Может лучше ему не знать? Не хочу ранить его сердце, особенно в такое время. Скоро на свет должен появиться маленький человек, отцом которого является никто иной, как Миллер. И я не могу не поделиться этим с тобой. Любимые люди уходят, а череда событий на этой земле не останавливается. Цель моего письма? Да нет никакой цели. Я просто пишу в один конец, с ярким желанием успокоить свою совесть, которая до сих пор обвиняет меня в твоей смерти. Мы не можем быть уверенными на все сто процентов, ну а вдруг... Недавно случилось страшное. Нам пришло послание с того света. Нет, я не под наркотиками, реально письмо с того света, то-бишь с вашего. Просто ранним утром, Эдди увидел на подушке маленький конверт и, осознав кто его отправитель, обомлел. Это была его покойная сестра, Джесика. Она умерла где-то пять лет назад. Спрыгнула с 9-го этажа. Спасти не удалось. Или же, она не хотела, чтобы её спасали. Думаешь в тот момент, когда мои глаза увидели этот конверт, то я испугалась? Ничуть. Каждый день, на протяжении 5 лет, происходят такие вещи, что ты перестаёшь чему-то удивляться. Даже не могу представить, что сейчас может привести меня в восторг или наоборот напугать. Но суть не в этом. В своём письме Джес утверждает, что если ребёнок родится, то Эдди сойдёт с ума. Но как я могу верить тому, кто умер несколько лет назад? Может это всё от того, что мы с ней не знакомы, или из-за её бабушки, но всё-таки. Нас слишком часто обманывают, а мы продолжаем слепо верить, совсем не думая о последствиях. Как бы мне сейчас хотелось поговорить с тобой. Столько вещей рассказать и в последний раз прижать к груди твои крепкие плечи, сказать "прощай". Отпустить тебя так, как подобает. Но мы не спим и не строим себе замки из зефира, а боремся за выживание, опираясь на любимого человека. Не волнуйся, с ним мне спокойно. Никогда ещё не чувствовала себя такой защищённой, нежели в его руках. Но всё идёт против нашей любви. Как-будто кто-то давно пытается уничтожить нас, отправить к вам, но у него это никак не выходит. Помоги мне. Хоть намекни на своё присутствие. Если Джесика смогла, то ты сможешь. Я конечно не знаю как всё устроено на той стороне, но быть может, ты найдёшь её там и вы вместе ответите мне. Не знаю видишь ли ты, или слышишь меня, но я пытаюсь достучаться до тебя, вот только что-то не выходит... *** Всё время, пока Патрисия писала письмо "в один конец", Нейтон стоял рядом и наблюдал за ней. Он видел её последний раз примерно два года назад и не мог ворваться в её жизнь, потому что девушка не думала о нём так сильно, как сейчас. Берриман понимает насколько она нуждается в его помощи, но он никогда не слышал о магии за стеной. Его пугает неизвестность не меньше рассказов об аде. А ещё этот человек, который находится рядом с ней. Это же Ирод, которого ждут все тёмные на той стороне. – Ты слишком много хочешь от меня, милая Патрисия. Но я сделаю всё, что в моих силах. Ты даже не можешь представить, с каким огнём играешь и как больно будет обжигаться им, когда всё поймёшь... Патрисия. – Помнишь, 5 лет назад ты обещал всегда быть рядом? – Вновь собираю чемоданы. – Ну, конечно. Как я мог забыть?! – Поцелуй в лоб. – Тогда почему ты снова уезжаешь? – На моих глазах образовались слёзы. – Ну-ну, – прижал меня к себе, – Трепло, милая, ты же знаешь, что это ненадолго. Уже через неделю мы снова будем вместе. Хочешь я что-нибудь привезу тебе из командировки? – Привези мне того парня, что ухаживал за мной в 11 классе. – С горечью произнесла я. – Думаю, золотого браслета будет достаточно. – Поцелуй в губы. – Я на дорожку. – Быстро протараторил Миллер, осушив бутылку виски, на дне которой оставалось несколько глотков напитка. – Алкаш. – Недовольно пихнула его в бок. – Слышь, алкаш. – Улыбается. – Да этот виски стоит дороже, чем твои туфли. Алкаши такое не употребляют. – Иди уже. Надоел мне. – На прощанье чмокнула его в щеку и пнула чемодан ногой. – Можешь не возвращаться. – Я тоже тебя люблю, принцесса. – После этих слов гордые плечи моего идиота скрылись за порогом нашего дома. Вновь остаюсь одна в этом огромном особняке. По ночам здесь так страшно. То дверь в кухне заскрипит, то окно неожиданно откроется. Конечно, мы привыкли ко всякой мистике, пропитавшей всё наше существование, но когда остаёшься одна со сроком беременности в пять месяцев, невольно задумываешься о своей неожиданной кончине. Некому защитить вас обоих. Остаётся и только - надеяться. Такая тишина стоит в этих стенах. Сижу как идиотка в его рубашке и нюхаю, наслаждаюсь ароматом его кожи. Боже, как же пережить ещё одну неделю этого одиночества. Ну, почему ты не можешь найти кого-то, кто сможешь уехать вместо тебя. Тот день, собственно не предвещал беды, но всё оказалось, как раз-таки наоборот. Я сидела в полном одиночестве, попивая чай перед любимой передачей, как услышала тихий стук. Мне показалось это немного странным, но не придав большого значения услышанному, продолжила наблюдать за действием людей в своём "ящике". Но стук повторился. К тому же не просто повторился, а стал более настойчивым и пугающим. Тогда, я решила проверить в чём дело. Вдруг это голодные птицы, которые не раз стучались в окно, с целью получить пару маленьких кусочков хлеба. Но подойдя к окну, я не увидела ничего, что могло бы издавать подобные звуки, и немного напуганной, вернулась к телевизору. Ох, знала бы в тот момент, что меня ждёт в гостиной. Чего-чего, а этого явно не ожидала увидеть. Посреди моей комнаты стоял Нейтон и робко улыбался мне. Так хотелось броситься в его объятия, но страх не позволял мне. – Знаю, тебе страшно. – Начал он разговаривать со мной, – но у нас очень мало времени. Понятия не имею как это получилось, но послушай, Патрисия. Каждое его слово пролетало мимо моих ушей. Можно привыкнуть ко многому, но не к встрече со своим умершим возлюбленным. В моих глазах играл страх и юноша это заметил, но продолжал всё о чём-то мне говорить и трясти меня за руки. А я была как в тумане. Будто между нами стена и его совсем не замечаю. – У тебя почти не осталось шансов жить. Беги, милая, беги так долго, как сможешь. Не останавливайся и не смотри назад. Я буду рядом, только поверь. Прощай... – И после этих слов он исчез. Сказать, что я была просто напугана, не сказать ничего. Мои колени тряслись и воздуха не хватало, сердце билось, будто перед этим сдавала норматив по прыжкам на скакалке. Но это ведь он, это Нейтон. И что же подразумевается под словом "беги"? От чего мне бежать и куда? Я могла конечно всё списать на ревность к Миллеру, но Берриман мёртв, какая ревность?! Биться меж двух огней - вот что действительно страшно. Здесь меня держал ребёнок, любовь к этому идиоту, но Нейтону я доверяла как сама себе. Да и стал бы умерший за так меня беспокоить. На той стороне точно что-то происходит. Только что? Что, твою мать?! Я решила переждать. Через неделю вернётся Миллер и тогда мы всё выясним. Под страхом своего ухода от него заставлю всё мне рассказать. Он точно что-то знает, но не хочет говорить. А вот что - выясню. Нужно только чуть-чуть подождать. Если бы меня сегодня спросили чего я боюсь больше всего на свете, то не раздумывая бы ответила - тебя. Ты - самый большой мой страх. И тому есть вполне логичное объяснение. Семнадцать человеческих жизней унесла наша с тобой война. Но мне не нравилось убивать, я не хотела видеть кровь на своих женских руках. Да и, к тому же, единственной моей жертвой был наш сын. Это мы убили его, никто иной. Тебя искали копы. Не удивительно, что ты убегал от них, как собака гонится за мячиком хозяина. А мне надоело прикрывать твою лживую задницу. По горло сыта этими допросами и прочим. Не такой жизни хотела, совсем не такой. Если пожелаешь, я последний раз совру им, чтобы не чувствовать себя виноватой, чтобы доказать кому-то будто не люблю тебя больше. В общем, как я писала ранее, врать, нагло лгать стражам порядка. Ох, как прекрасен был крик молодой официантки, работающей в придорожном кафе усталого Ливерпуля. Как её звали? Мэдди, кажется. Так было приятно смотреть на её кровь, стекающую с твоих грубых ладоней, а после слизывать эту густую красную жидкость оттуда же. Наша любовь была дикой, страстной, сумасшедшей. И я ничуть не жалею, что полюбила тебя. Но оставаться с убийцей на редкость страшно и неправильно. Прости меня за то, что вот так ушла от тебя, без объяснений и слов жалости. Знаешь, мне совсем этого не хотелось делать, но пришлось. Моя неупокоенная душа до сих пор плачет по нашему ребёнку, по судьбе этого народа, что отнял наши жизни. Какой конфуз случился с нами обоими. До смеха печальный, и до слёз весёлый. Как ни странно, но именно такой. А ты помнишь май 1902? Тогда мы впервые встретились. Я, юная девчушка. В своём голубом платьице, подаренном мамой. Ты, достаточно привлекательный молодой человек. В костюме, отдающем нафталином. Наверное, он достался тебе от покойного деда. Но разве тогда меня это интересовало? Ничуть... Влюблённая сполна, отдавалась тебе без остатка, как будто умела любить всю свою жизнь. И мы воссоединились, поклялись быть вместе до последнего вздоха. Кстати, так и было. В моей памяти так и стоит образ твоих глаз, в которых постепенно догорала жизнь родного мне человека. Это было отвратительно. И я выколола их себе, чтобы не помнить, не видеть этого. Что касается моей смерти, так она была моим собственным решением, на которое не влиял никто иной. Но все вокруг думали, что ты отнял её у меня, во только того не было. Не стоит лгать. Просто моя душа моментально унеслась следом за тобой ввысь, а тело - в землю. "Какой грустный конец у этой истории" - по сей день слышу у своей могилы. Быть может так и есть. Не задумывалась об этом. Мы жили друг для друга, и умирали так же. Сколько здесь не кричу, меня не слышит самый родной, самый любимый и дорогой мне человек. Мои выцарапанные веки медленно закрываются, а сама я иду ко дну. Ничего в жизни не вечно - говорили они. Ничего, кроме любви. Помню твою худобу и свою излишнюю пухлость. Помню шрамы на запястье, подаренные тобой. Помню всё, как будто это было вчера. Ты слышишь? Птицы замолчали в небе. Они не хотят присоединяться к нам, вот и молчат. Конец. Теперь точно. До свиданья, мой друг, до свиданья. Не пиши больше мне. Я не отвечу. Мои пальцы не сдержат пера. Руки не смогут запечатать конверт. Грегори. Хотела назвать его Грегори, но ты не позволил ему родиться. А знаешь почему? Какая-то мёртвая ведьма Амараллис. Бред сивой кобылы. Но ты был уверен, что этот ребёнок не должен появиться на свет и сделал так, как считал нужным. Только сейчас вижу, что всё это было обманом, а ты поддался дьявольским козням, хладнокровно расправившись с нашим отпрыском. Если кто-то прочтёт это, пускай знает, на той стороне множество душ, которые застряли между двумя мирами. Они знали и делали в этой жизни больше, чем требовалось. Только колдунов средневековья тут не один легион. Но почему я? Убийства держат меня? Не дают улететь ввысь? Страшно быть обманутой, непонятой, одинокой. Разорванной на мелкие куски. Как раз такой я и являюсь. Слушай, если ты тут где-то есть, приди за мной. Я любила тебя, неужели этого мало..? Патрисия. До приезда Эдди оставалось всего пару дней. Мысли о нашем предстоящем разговоре не покидали моей, и без того больной, головы. Что я могла ему сказать? "Я люблю тебя, скоро у нас будет ребёнок, но парень, с которым у меня когда-то был роман, велел мне бежать от тебя куда подальше." Бред, да и только. Он, можно так сказать, почти мой муж и тут такое ему заявлю, да? Жизнь с каждым днём всё сложнее и бессмысленнее. Мамочка, знала бы ты, как тяжко без твоих тёплых рук, робкой улыбки и доверчивого взгляда. Мне порой хочется кричать от горя и недостачи тебя. Почему ты покинула меня так рано? Всё складывалось вполне удачно в нашей семье. Ты нашла любимого человека, хотела научиться любить вновь, после, растоптанного моим отцом, сердца, и вдруг твоя жизнь оборвалась на такой ноте. Ты забрала на тот свет с собой какую-ту часть меня. Мама, ты просто взгляни! Вокруг меня только и делают, как умирают люди. Все, кто когда-либо были дороги ушли на ту сторону. Абсолютно все... Ну, за исключением Эдди. Но и с ним теперь нельзя быть. Почему все бросают меня? Проклятие что ли такое? Вечно быть одной невозможно, но видимо именно это окажется моей участью... *** От невыносимой скуки я решила порыться в старых вещах на чердаке. Частенько, среди груды всякого хлама можно найти какую-нибудь замечательную вещицу, утерянную бывшими владельцами дома. Что только не попадалось мне в руки: старый кофейник, работающий на спирту, ржавые спицы, портсигар, фотографии прежних владельцев дома, колесо, видимо, от старой детской коляски где-то 40-х годов; а я и не думала что дом такой старый; порванный чулок и даже игрушечный пистолетик. Тут на глаза мне попался маленький конвертик. Он был полностью желтым, кажется от прожитых им лет. В самом верху письма я обнаружила несколько капелек крови, но это ничуть не отпугнуло меня. Да, многие бы осудили такой поступок, так как чужих писем читать нельзя, но любопытство взяло надо мной верх и пришлось поддаться ему. То, что я прочла повергло меня в шок. Быть этого не может! То есть всё, что мне бы не пытались объяснить умершие души, было обманом? Но зачем, для какой такой выгоды им врать? А может это козни мёртвой ведьмы? Всякое возможно. Мы сейчас уже ничему не удивляемся. И всё-таки, очень жаль эту пару. Они заинтересовали меня до дрожи в кистях рук. Обидно, что полного имени нет, только инициалы. Но может у меня будет возможность найти их, как владельцев дома? Вдруг снизу хлопнула дверь. Я сначала не поняла этого, но потом до меня дошло. Эдди? Нет! Он не должен приехать раньше вторника. На сердце была какая-то тревога. Мне ничуть не хотелось спускаться вниз. Что-то неладно, чувствую это всеми своими существующими клеточками. По-моему, даже у ребёнка сердце забилось быстрее. Послышались приближающиеся шаги. В голову поступали различные мысли. Дверная ручка начала дергаться и я схватилась за неё. До сих пор не знаю зачем и как собиралась удержать того, кто был за дверью. – Патрисия, ты там? – Услышала замученный голос своего возлюбленного. – Эдди, это ты? – Открой пожалуйста! – Голос юноши становился всё тише. То, что я увидела после того как открыла, заставило моё сердце биться ещё сильнее. Это необъяснимое чувство тревоги оказалось не напрасным. Миллер стоял пред мной весь в крови, одежда была его в некоторых местах порвана, а лицо украшал большой синяк. – В чём дело? – Мои глаза увеличились втрое. Просто стояла на месте, не зная что делать. – Я попал в аварию, милая. Но всё хорошо, жить буду. – Он криво улыбнулся. – Машина правда вся всмятку, но это не важно, купим новую, ещё более усовершенствованную, чем была прежде. – Так, пошли я тебя вымою и обработаю раны. – Одну его руку я положила себе на плечи, а сама взяла пострадавшего за талию. Мы медленно спустились в ванную, где он сам разделся и залез в неё. – Что вообще произошло? – Смыв кровь с его лица, спросила. – Я ничего не помню. Последнее что видел, это то, как на дорогу выбежала женщина и всем своим телом бросилась на машину. Потом я уже понял, это была она.. о приезда Эдди оставалось всего пару дней. Мысли о нашем предстоящем разговоре не покидали моей, и без того больной, головы. Что я могла ему сказать? "Я люблю тебя, скоро у нас будет ребёнок, но парень, с которым у меня когда-то был роман, велел мне бежать от тебя куда подальше." Бред, да и только. Он, можно так сказать, почти мой муж и тут такое ему заявлю, да? Жизнь с каждым днём всё сложнее и бессмысленнее. Мамочка, знала бы ты, как тяжко без твоих тёплых рук, робкой улыбки и доверчивого взгляда. Мне порой хочется кричать от горя и недостачи тебя. Почему ты покинула меня так рано? Всё складывалось вполне удачно в нашей семье. Ты нашла любимого человека, хотела научиться любить вновь, после, растоптанного моим отцом, сердца, и вдруг твоя жизнь оборвалась на такой ноте. Ты забрала на тот свет с собой какую-ту часть меня. Мама, ты просто взгляни! Вокруг меня только и делают, как умирают люди. Все, кто когда-либо были дороги ушли на ту сторону. Абсолютно все... Ну, за исключением Эдди. Но и с ним теперь нельзя быть. Почему все бросают меня? Проклятие что ли такое? Вечно быть одной невозможно, но видимо именно это окажется моей участью... *** От невыносимой скуки я решила порыться в старых вещах на чердаке. Частенько, среди груды всякого хлама можно найти какую-нибудь замечательную вещицу, утерянную бывшими владельцами дома. Что только не попадалось мне в руки: старый кофейник, работающий на спирту, ржавые спицы, портсигар, фотографии прежних владельцев дома, колесо, видимо, от старой детской коляски где-то 40-х годов; а я и не думала что дом такой старый; порванный чулок и даже игрушечный пистолетик. Тут на глаза мне попался маленький конвертик. Он был полностью желтым, кажется от прожитых им лет. В самом верху письма я обнаружила несколько капелек крови, но это ничуть не отпугнуло меня. Да, многие бы осудили такой поступок, так как чужих писем читать нельзя, но любопытство взяло надо мной верх и пришлось поддаться ему. То, что я прочла повергло меня в шок. Быть этого не может! То есть всё, что мне бы не пытались объяснить умершие души, было обманом? Но зачем, для какой такой выгоды им врать? А может это козни мёртвой ведьмы? Всякое возможно. Мы сейчас уже ничему не удивляемся. И всё-таки, очень жаль эту пару. Они заинтересовали меня до дрожи в кистях рук. Обидно, что полного имени нет, только инициалы. Но может у меня будет возможность найти их, как владельцев дома? Вдруг снизу хлопнула дверь. Я сначала не поняла этого, но потом до меня дошло. Эдди? Нет! Он не должен приехать раньше вторника. На сердце была какая-то тревога. Мне ничуть не хотелось спускаться вниз. Что-то неладно, чувствую это всеми своими существующими клеточками. По-моему, даже у ребёнка сердце забилось быстрее. Послышались приближающиеся шаги. В голову поступали различные мысли. Дверная ручка начала дергаться и я схватилась за неё. До сих пор не знаю зачем и как собиралась удержать того, кто был за дверью. – Патрисия, ты там? – Услышала замученный голос своего возлюбленного. – Эдди, это ты? – Открой пожалуйста! – Голос юноши становился всё тише. То, что я увидела после того как открыла, заставило моё сердце биться ещё сильнее. Это необъяснимое чувство тревоги оказалось не напрасным. Миллер стоял пред мной весь в крови, одежда была его в некоторых местах порвана, а лицо украшал большой синяк. – В чём дело? – Мои глаза увеличились втрое. Просто стояла на месте, не зная что делать. – Я попал в аварию, милая. Но всё хорошо, жить буду. – Он криво улыбнулся. – Машина правда вся всмятку, но это не важно, купим новую, ещё более усовершенствованную, чем была прежде. – Так, пошли я тебя вымою и обработаю раны. – Одну его руку я положила себе на плечи, а сама взяла пострадавшего за талию. Мы медленно спустились в ванную, где он сам разделся и залез в неё. – Что вообще произошло? – Смыв кровь с его лица, спросила. – Я ничего не помню. Последнее что видел, это то, как на дорогу выбежала женщина и всем своим телом бросилась на машину. Потом я уже понял, это была она.. Эдди. Я еду уже порядка десяти часов. Устал жутко, но скоро увижу её... Мою самую любимую, прекрасную, неповторимую, в общем, можно до бесконечности посыпать её комплиментами и они всё равно не смогут передать всей красоты этой молодой девушки. Как я соскучился по ней.. По ним, ведь скоро у нас будет малыш. Поверить не могу. Маленькое существо, которое будет называть меня доверчиво "папа" и прижиматься к моему телу, боясь каждого шороха. Это так сложно, быть отцом, но уверен, справлюсь с этой задачей и научу своего отпрыска всему, что сам умею. На дороге тихо, что неудивительно. Глубокая ночь. Свет фар не даёт заснуть, что весьма кстати, ибо я вырубаюсь уже часа как два. Но что это там впереди? Твою мать, да это же человек.. Жму на тормоз как можно сильнее, но...Удар! Ничего не помню, просыпаюсь на обочине, машина где-то в метрах пяти о меня. Догорает. Сука! Где я? И что это за женщина бросалась мне на лобовуху? Вспоминаю её черты. Мы встречались ранее. Мне было лет восемь наверное, она водила своими ладонями по моим щекам, что жутко меня раздражало... Бабушка. Это была определённо она. Но зачем ей нужно было бросаться на мою машину? Может, она хотела что-то сказать? Но что? Да когда же уже закончится этот необъяснимый ужас? Когда прекратится череда смертей? Когда мёртвые забудут дорогу к нашему дому и к нам самим? Нужно понять где я нахожусь. Слава Богу телефон, документы и деньги всегда при мне, а не сгорели в останках машины. Эх, жалко детку, она была неплохой. Но сейчас важнее то, что я жив и Патрисия не осталась одна. Больше всего боюсь вот так откинуться и бросить её. Спустя пол часа на шоссе мне встретился отличный мужчина, который почти за копейки довёз меня до Нью-Йорка. Я отблагодарил его купюрой в сто долларов и банальным "спасибо". *** – Да когда это уже закончиться?! – Заливалась Патрисия, сидя рядом с ванной. – Так, а ну-ка не реви! – Приказал я. – И встань с пола, он холодный! – Ну, правда, сколько можно? Ко мне на днях мертвец приходил, говорил бежать от тебя. – Вырвалось у девушки. – В смысле? А вот с этого места по-подробнее! – Заинтересовался я. – Друг мой, – Продолжалась заливаться она. – Он умер. Давно ещё. Я видела его в нашей гостиной. Он умолял уйти от тебя, утверждал, что ты представляешь для меня угрозу. Но потом я нашла письмо на чердаке. Я не знаю кто автор и правда ли вообще это всё, но оно гласило, что люди той стороны лгут. Это уже не те наши близкие и родные, это злобные манекены с их лицами. И я не знаю во что верить. Я беременна, и мне надоело трястись из-за каждого сна... – Тише-тише, – накинул полотенце и прижал любимую к груди. – Больше я тебя не оставлю. Буду в командировки помощников отсылать. Гораздо важнее твоя жизнь и жизнь нашего ребёнка. – Не могу больше! Пускай перестанут приходить. Мне так страшно. – У неё срывался голос, слёзы не прекращались лить. – Я понимаю, малыш, я всё понимаю, но сделать ничего не могу. Мы не в праве решать приходить им или нет. – Гладил её по волосам, в надежде успокоить. – С тобой точно всё в порядке? – Да. Пойдём уже спать, а то я с ног валюсь. – На это девушка лишь мне легко кивнула и отправилась в спальню. Утро было тихим и спокойным. Но это вовсе не тот покой. Затишье перед бурей, как говориться. Моя возлюбленная ещё дрыхла, что не удивительно. Беременные очень много спят, этого у них не отнять. У неё уже такой большой животик. Прям умиляюсь каждый раз, глядя на это. Совсем скоро наше чудо издаст первый, открывающий лёгкие, плачь и не замолчит больше никогда. Эх, многое нам предстоит. Но мы со всем этим справимся, главное оставаться живыми и здоровыми, радующимися каждому новому дню, приятному мгновению, дуновению ветра, пению птиц, и всему, что заставляет нас чувствовать себя людьми. Ведь это такое великое сокровище - быть с теми, кого любишь и вдыхать этот ядовитый воздух. Так будем же оставаться теми, кто мы есть, пока смерть не отберёт это у нас. Будем верить в лучшее, стремиться к высшему, радоваться и радовать, прощать и просить, чтобы нас простили.