Память сердца

      Прошел месяц после событий «Юпитер 2015». Жаров и Калитина всё еще раз от раза бросали в адрес друг друга неодобрительные взгляды, от этого всем становилось не по себе и хотелось просто спросить: «Зачем вы себя мучаете, сказали бы друг другу всё как есть!». Лешка, был, что называется партизаном. Вначале дня, он выслушивал исповедь Калитиной, а в конце - покаяние Жарова, оперативнику это порядком надоело, но бросать ребят в трудную минуту он не собирался – друзья всё-таки. Катерина не собиралась ждать у моря погоды и начала принимать ухаживания своего бывшего одноклассника – Дмитрия Воронова. Молодой человек, был вполне достойным, состоятельным, симпатичным: глубокие, голубые глаза, завораживали Екатерину Васильевну, она не могла противостоять взгляду молодого человека. Светлые волосы были коротко подстрижены. Одевался он дорого, богато. Автомобиль марки «BMW», подчеркивал образ солидного мужчины. Черная, как смоль машина, подъехала к входу в ОВД «Щукино», из нее вышел Дмитрий Воронов и последовал к отделению. В руках он крепко держал букет из белых роз. К этому гостю все уже привыкли. Дежурный пропускал его без всяческих препятствий, мужчина поздоровался с лейтенантом и прошел в кабинет своей возлюбленной. Зайдя в кабинет, он увидел склонившихся над делами Алексея и Максима. - Привет стражам порядка! – поздоровался Воронов, с дурацкой ухмылкой на лице. - И тебе не хворать! – не отвлекаясь от дел, немного грубовато поздоровался Самойлов. - Ага, - коротко ответил Жаров. Он сразу невзлюбил молодого человека, ему он показался пафосным и самовлюбленным. Дмитрий прошел в кабинет следователя, где увидел Катю. Девушка работала за компьютером, ее волосы были небрежно собраны в хвост, непослушные пряди мешали капитану Калитиной работать, и она, то и дело, нервно заправляла их за ухо. - Ну-ну, не нервничай! Волосы тут ни при чем! – усмехнулся парень, наблюдая за поведением девушки. - О! Привет! Прости, не заметила, как ты вошел, - извинилась за свою небрежность следователь. Калитина сразу оживилась, в ее глазах появился блеск, мысли о работе куда-то пропали. Внимание Катерины было приковано к своему приятелю и букету в его руках, конечно же, она догадалась, кому предназначены эти замечательные цветы. - А цветы мне? – с украдкой спросила леди, она уже привыкла к таким ухаживаниям со стороны мужчины. С Жаровым такого никогда не было, но эта его икебана из веточек с чурчхелой, была даже дороже для Кати, чем эти шикарные букеты. - Конечно, моё солнышко! Когда ты заканчиваешь? Я взял билеты в театр, - заинтриговал девушку в погонах молодой человек. Его рука медленно полезла в карман брюк и оттуда уже показалась с двумя билетами. - И что нам предлагает российский театр? – поинтересовалась Екатерина Васильевна. - Ревизор-с, мадам! – ухмыльнулся Воронов. Калитина осмотрела взглядом кабинет, и, остановившись на циферблате часов, решила, что хватит с нее на сегодня умственного труда. - А, знаешь, Дим, я закончила! Хватит с меня! – категорически сказала Катя, она и вправду заработалась. Дмитрий был рад, не придется ждать ее в окружении Алексея и Максима, парни сразу невзлюбили ухажера начальницы. Слишком высокомерным был этот одноклассник, не из того теста был, не для Калитиной, но, казалось, она этого не замечала и таяла на глазах. - Вот и отлично! Собирайся, жду в машине! – и подарив цветы, радостный мужчина пошел в свой автомобиль. Сев в «BMW», молодой человек следователя Калитиной включил радио и откинулся на сидение, закрыв глаза и отправившись в мир грез. Катя быстро собралась, поспешно накинув пальто, она вышла из кабинета, но в последний момент туда ворвалась Жанетта Петровна, женщине хотелось узнать все подробности. - Катюш, опять он заезжал, да? – светилась от счастья Сельская (Садовская). На самом деле она из окна увидела машину ухажера Кати. А автомобиль у него довольно приметный. Как говорили ребята: «Рядовые менты на таких не ездят!». - Да, - Кате хотелось побыстрее отвязаться от подруги. Чтобы: во-первых, не выслушивать морали Димы, что она долго собирается, а во-вторых, не опоздать в театр, - Жанн, я опаздываю, давай завтра поговорим, - в спешке говорила девушка, нервно, смотря на аккуратные наручные часы. - Ну-ну, давай завтра, - хитро улыбнулась патологоанатом, Катерина знала эту улыбочку и решила поспешно выйти из кабинета, не сделай она этого, светил ей допрос с пристрастием, но это были не все препятствия по дороге к возлюбленному. Вылетев, из своего кабинета, Катя наткнулась на вопросительные взгляды оперативников. - Катюш, ты поосторожнее с этим, Димой! – наставлял коллегу Леша. С Олей они уже давно жили только ради Никиты. Эта жизнь становилась невыносимой: Ольга не ночевала дома, отговариваясь тем, что была у подруги. Самойлов уже давно всё понял, но разрушить брак, без которого он не мог жить, рука не поднималась. - Ребят, я не маленькая, пока! – быстро вылетела из кабинета следователь. Оперативники остались одни в кабинете. Самойлов начал обсуждать Воронова. - Макс, смотри, как он нашей Катюше голову задурил! – не унимался Леша, эта пара казалась ему банальной – встреча через много лет, старые чувства – история для мелодрамы. - Лёх, Катя – взрослая девочка, сама разберется! – Жаров был хладнокровен. Он чувствовал себя виноватым перед Калитиной, если бы он тогда не сказал «нет», не было бы этого пафосного Димы. - Жаров, у тебя всегда так: «сама разберется!», так и с Ленкой было, и с Васькой, и сейчас вот с Катей! - это задело оперативника за живое. Все эти женщины были настолько дороги Жарову, что за встречу хоть на минуту с каждой из них, он отдал бы всю жизнь, но каждая была дорога Максу по-своему: Лена – далеко не первая любовь Жарова, но эти чувства всё еще режут душу опера, расставание с Брусникиной было, возможно самым тяжелым испытанием в жизни Макса, чего стоят одни эти слова: «Макс, ты хороший, ты добрый, ты заботливый, ты лучший…», «Я уезжаю к Артёму…» - эти слова перевернули тогда жизнь опера, чувства к капитану Брусникиной всё еще не до конца погасли, от воспоминаний на душе становилось паршиво. Василиса – совершенно другое, новые чувства, новая любовь, почему-то самая запоминающаяся. Вася была какой-то другой – неземной, ее походка, запах духов, улыбка, всё еще снились Максиму Жарову, почему-то он не мог сказать ей те самые важные слова, не так как с Брусникиной, Михайлову он боялся потерять по-настоящему. Самой большой болью в его жизни стал переезд Василисы в Санкт-Петербург. Между ними только стало всё налаживаться, и тут такой облом.… Хоть Вася и писала в своем письме: «Петербург не так далеко…» - это оказалось действительно далеко, кажется, между ними были тысячи километров, не видеть каждый день столь родные глаза, не слышать этот родной, любимый голос, стало испытанием, да, на смену Михайловой пришла достойная замена – Калитина, но она просто друг, просто подруга и ничего больше, как бы Катерине этого не хотелось.