Пьяные танцы

Тому нравился ее голос – певучий, с едва уловимым акцентом и звучащий немного ниже привычного. - Вы здорово танцуете, - снова подала голос девушка - Вы мне льстите, - Том, не прекращая лучезарно улыбаться, прикоснулся губами к тонкой кисти Моры, от чего та буквально растаяла. Обмен любезностями бесцеремонно прервал непонятно откуда взявшийся Эванс. -Братюнь, кто эта очаровательная леди? – Крис изо всех сил старался выглядеть серьезным и трезвым, но заплетающийся язык и расфокусированный взгляд с потрохами выдали чудовищное количество выпитого им алкоголя. -Позвольте представиться, мэм – последнее слово Крис по непонятным причинам произнес как всем известное картмановское «мяяям» из «Саус парка», - Крис Эванс, он же супер-солдат, он же Кэп, он же просто отличный парень! Мора прыснула, и поспешила прикрыть широкую улыбку ладошкой. Главный патриот Америки и трезвым веселил всех вокруг, а будучи подшофе представлял собой нереально уморительное зрелище. -Ооооу, наш мистер супр-двствнник ршил отбить у Бжественного засранца трофейную телочку? – раздался откуда-то сбоку невнятный бубнеж Дауни. – Млая, нннни вьрьте ему, на самом деле он жуткий бабник и редкстная сктина. А вообще у нас тут с ним все срьезно, отношения прсто сложные пнимаете ли! Правда, сладенький? Роберт бросил на Кэпа страстный взгляд и, похабно шевеля бровями, хлебнул бренди. Крис еще в первые дни съемок понял, что обижаться на Роберта бесполезно. Угрозы, вроде засовывания в его самовлюбленный зад петарды с последующим взрывом, принуждение сожрать костюм железного человека да и банальный риск получить неподъемную порцию люлей его, как ни странно, мало волновали. Единственное, что могло угомонить буянящего и «рвущегося» в пучины голубой любви Дауни - игра по его правилам. Напустив на себя максимально виноватый вид, Крис ринулся обнимать Роберта и попутно слезно молил о прощении, уверяя, что любит только его и вообще, кому нужны эти гнусные женщины. Мгновенно протрезвев, Дауни в ужасе выпучил глаза и бочком двинулся к барной стойке. Эванс побежал за несостоявшимся любовником, крича сквозь собственный смех: «Вернись ко мне, любовь моя! Я больше не могу скрывать наши чувства и спать в холодной постели!!!» Мора, вопреки ожиданиям Тома ничуть не была шокирована творящимся вокруг трешем – девушка звонко смеялась и утирала выступающие на глазах слезы. - У вас всегда так весело? – продолжая хохотать спросила девушка. - О, это еще самое малое, на что способны эти великовозрастные кретины – улыбнулся в ответ Том. – Как-то у нас на полдня встали съемки из-за того, что Роберт нарисовал спящему в перерыве Крису гитлеровские усы перманентным маркером. Когда до него дошло, почему все называют его «Майн фюррер» и ржут аки ретивые кони, он начал гоняться за Бобом по павильону и в крайне нецензурной форме угрожать мучительной смертью, а тот, не сбавляя скорости, умудрялся бросать зиги и орать что-то по-немецки. - Мда, не думала, что он настолько похож на своих персонажей. Кстати вас я узнала не сразу – долго сомневалась. – девушка окинула лицо мужчины недвусмысленно-томным взглядом, отчего тому стало немного не по себе. - Так вы видели меня на экране? – здравый смысл вынудил Тома перевести разговор в более мирное русло и умолял Мору перестать на него так смотреть, хотя проспиртованный мозг хотел куда большего, чем просто похотливых гляделок и буквально вопил: «Дааа, продолжай хвалить меня, детка!!!». - Да, - девушка перестала раздевать его взглядом и стала серьезнее, что почему-то расстроило актера – Меня очень впечатлила ваша роль в «Глубоком синем море». Даже плакала в конце, будто Фредди ушел от меня, а не от Хестер… Том понял, что несмотря на все свое красноречие, ему совершенно не хочется вдаваться в пространные философские рассуждения о глубине натуры Фредди Пейджа. Сейчас его куда сильнее заботили яркие губы Моры и так не кстати вспомнившийся чулочный пояс….