Двое

«Наверное. Наверное…» – Я фыркнул: политика не терпит этого слова. Принцессе очень быстро следует к этому привыкнуть, или… или она не политик. Я вспомнил задорный взгляд и нахмуренные брови. «Привыкнет», – решил я. Девчонка мне нравилась. И способности у нее в Силе явно присутствовали. Интересно. Как такой ребенок мог родиться в зацикленной на этикете семье? Но факт оставался фактом. И еще со мной произошло что-то странное на приеме. На мгновение мне почудилось, что кто-то зовет меня в Силе. Зов был совсем слабый, но такой родной и близкий. Почему-то я вспомнил Падме, не что-то конкретное – лицо или фигуру, – а только ощущения от ее присутствия. Легкую походку, шорох платья, прикосновение маленькой твердой руки к щеке… Я прошелся по кабинету Учителя, стараясь выбросить из головы ненужные воспоминания и разглядывая от нечего делать картины, развешанные по стенам. На специальной подставке в углу стояло его новое приобретение. Концентрические круги, линии, квадраты и еще какие-то непонятные фигуры самых невероятных цветов сходились и расходились на полотне. Как я ни старался, уловить смысл данного творения не мог. Меня это даже заинтриговало – я отошел, подошел ближе, даже склонил голову набок: возможно с этого положения смысл все-таки откроется мне? – Не прошло и двадцати лет, Вейдер, как ты стал интересоваться живописью? – Насмешливый голос за спиной вернул меня к действительности. – Вы уверены, что это живопись? – с сомнением поинтересовался я, оборачиваясь. – Хм… ты просто не понимаешь современного квадролического искусства. Это не значит, что оно плохое. Живопись была, пожалуй, единственной заметной слабостью Учителя. На него работали сотни агентов по всей Галактике в поисках интересных полотен. По-моему, лишняя трата денег и времени. Кстати, о времени… Мне пора было лететь к флоту. Обычные рутинные проверки, учения. Мы обсудили кое-какие проблемы, и я собрался уходить, но почти в дверях меня настиг вопрос императора: – Как тебе наследница Органы? Я обернулся к Учителю. Мне казалось, он не обратил на девочку особого внимания. – Интересный ребенок. Органа с ней намучается. – Намучается, – кивнул император. – Мне показалось, или с тобой и правда что-то произошло на приеме? Я помолчал, обдумывая ответ. Учителю никогда ничего не "кажется". Но выглядеть в его глазах психопатом не хотелось. – Ничего такого. Так, вспомнилось что-то. Дарт Сидиус словно мимоходом взглянул на меня, но я почувствовал, как он пробует на прочность мои щиты. Я поморщился. Это было ни к чему. – Хорошо, – вдруг легко согласился Дарт Сидиус, и все прекратилось. – Тебе пора, и жду твоих отчетов. ------------------------------------ С некоторых пор Люку стало казаться, что внутри него живут два разных человека. Один – послушный племянник, старательный фермер, помощник опекуну в работе на ферме. Другой – и кажется, главный, – будущий отважный космолетчик, покоряющий космические пространства и перелетающий от звезды к звезде, от планеты к планете, знакомящийся с их обитателями. Отважный пилот, побеждающий врага в космическом бою или сражающийся световым мечом с многочисленными врагами. Этот, последний, образ пришел к Люку из странных снов, которые начались вместе с его обучением и в последнее время стали сниться ему все чаще и чаще, будоража кровь, заставляя просыпаться до рассвета и долго смотреть в темное маленькое окошко в спальне. Люк и сам не понял зачем, но он стал потихоньку копить деньги, выдаваемые ему на карманные расходы. Иногда удавалось подработать после школы. Все это сильно осложняло ему жизнь, ведь он не привык лгать тете и дяде, но что поделаешь. Он просто знал, что так надо. А зачем надо – он предпочитал не задумываться. Просто делал, и все. И вот школа позади. Впереди – целая жизнь, полная приключений! Но очередной разговор с Оуэном не принес никаких результатов. С Беном Кеноби Люк почему-то не хотел разговаривать на эту тему, а своей интуиции он привык доверять. Кроме того, что-то ему подсказывало, что «дядя Бен» не так прост. Нет, он, конечно, хороший, но… об этом Люк говорить с ним не будет. Сегодня вечером в доме было тихо. Тетя и дядя полетели в гости к соседям. Звали и его, но он отказался. Не хотелось. Дядя Бен сегодня тоже не приходил. Улетел куда-то по делам. У него были дела вне Татуина, а он, Люк, сидит здесь, словно заточен как в тюрьме на этой песчаной планете. Это несправедливо в конце концов! Люк вскочил и нервно заметался по спальне. На глаза попался пульт от головизора. Принимала антенна тут из рук вон плохо. Что бы Люк с ней ни делал – а уж делал он с ней много чего, – все было впустую. Вот. Даже головизор в этой глуши не работает! Люк в раздражении понажимал клавиши на пульте, желая найти подтверждение своему раздражению. Но, словно назло ему, одна из программ стала вдруг вполне смотрибельна: наверное, атмосфера очистилась от последствий недавно прошедшей песчаной бури, и Люк увидел зал имперского дворца. Судя по бодрому голосу диктора за кадром, какой-то прием был в самом разгаре. Первые лица государства принимали дипломатическую делегацию, и камера наехала крупным планом на группу сановников, среди которых были первые лица. То бишь, Император Палпатин – ну, этого легко было узнать по бесформенному балахону с капюшоном, под которым совершенно не просматривалось лицо. Люк скользнул по его фигуре равнодушным взглядом. А вот следующий персонаж привлек все его внимание. Лорд Вейдер! Вот кто его действительно интересовал! Он казался Люку воином из детских сказок. Штурмовики, которые тоже ходили в доспехах, не напоминали, а он напоминал. Внезапно Люк почувствовал, словно что-то тянется к нему в пространстве, еще немного, и он что-то почувствует, оно коснется его, и тогда… Ему стало страшно, и он машинально переключил программу. Видимо, антенна обиделась, потому что головизор отключился совсем. А к Люку вдруг пришло понимание, что он должен на что-то решиться. Или сейчас, или никогда! «Сейчас!» – решил он. Времени не было совсем. Он вскочил и заметался по своей тесной спальне, собирая давно приготовленные вещи из потаенных уголков. Последними он достал кредиты. Внимательно пересчитал. Этого должно было хватить на первое время. А там… а там придумает что-нибудь. Руки у него к правильному месту пристроены. Подаренный дядей Оуэном спидер Т-155 стоял готовый и ждал хозяина в любое время дня и ночи. Люк оставит его в космопорте. Потом, как поступит в Академию, он позвонит опекунам и все объяснит. Они не должны думать, что он их бросил. Да. Все верно. Так и надо! Люк присел на кровать в обнимку с собранным рюкзаком, словно впервые видя стены родного дома. Все было близкое и такое уже далекое! Стало страшно. Но он чувствовал, что поступает правильно. Мыслями его уже были в космопорте. Если он не уйдет сейчас, то останется навсегда в этой песочнице. Нет! Только не это! В последний момент он взял маленький голоснимок опекунов и единственную, кроме меча, доставшуюся от родителей вещь – небольшой амулет, вырезанный из дерева какой-то неизвестной породы, – поколебавшись, надел на шею, надежно спрятав его под одеждой. Меч оставил. Запрещенное оружие. Не хватало нажить с этим неприятностей на таможне. Будет возможность, заберет потом. Ведь не насовсем же он улетает. Ну, по крайней мере, он так надеялся. Он положил прощальное письмо на видное место, на столик в прихожей, тщательно закрыл ферму, забросил вещи в верный Т-155 и вылетел со двора. Вот теперь точно все. Назад он старался не оборачиваться. Но слезы все равно мешали смотреть, и их приходилось периодически смахивать рукавом. Какой-то важный период его жизни закончился и начинался новый. Наверное, он еще много раз вспомнит в тяжелые дни маленькую ферму и беззаботную жизнь на ней, когда единственной проблемой было вырваться к друзьям и погонять с ними по Каньону Нищего. Впереди было что-то совсем другое, и жаль было только расставаться с опекунами. «Но я ведь не ухожу совсем, – утешал себя Люк. – Я тут же им напишу, как устроюсь на новом месте. И Бену тоже», – подумав, про себя добавил он. Маленькие огоньки Т-155 вскоре совсем затерялись во тьме пустыни, и ферма осталась совсем пустой.