Я буду твоим ангелом

Ночь… Холодный ветер развивал растрёпанные волосы девушки. Она смотрит вниз, где острые скалы только и ждут новой жертвы, которая просто жаждет собственной смерти. За девушкой стоял парень.

Кто-то крадётся под покровом ночи И смотрит влюблённо в мои наивные очи. Прости… Любить не умею, Забыть же просто не смею.

Саша хотела отступить назад, но там был обрыв. Сейчас перед девушкой стоял выбор: прыгнуть вниз на скалы, жаждущие крови, или прижаться к некромагу. Что первый, что второй вариант девушке не понравился, но всё же Себастьянова выбрала второй вариант. Хранительница теперь стояла почти в обнимку с Бейбарсовым, положив руки ему на плечи. И, когда парень собирался обвить руками талию Саши, оная оттолкнувшись от каменного пола, перепрыгнула через него, опираясь руками о плечи Глеба. — Извини, но я не настроена с тобой обниматься, — девушка направилась к выходу. Не хотелось ей говорить, а тем более с Бейбарсовым. Но Глеб не собирался так просто отступать. — Нет, мы поговорим! — настаивал он, появляясь перед светловолосой. — Почему ты меня избегаешь? — Я должна перед тобой отчитываться? Нет! Пусти меня, козёл! — начала вырываться Александра. Пытаясь успокоить девушку, некромаг поцеловал её. Саша начала вырываться и бить парня кулаками, но, сдавшись, ответила на поцелуй. * * * Солнце, уставшее от своей весьма трудной работы, уступило место луне. Яркие огоньки звёзд слабо освещали землю, помогая скрыться ото всех. В лесу на небольшой поляне, прислонившись спиной к столетнему дубу, Танька пыталась угомонить предательские слёзы. Рыжие локоны, намокшие от слёз, прилипли к лицу. Где-то неподалёку хрустнула сухая ветка. Гротти обернулась. На тропинке, освещаемой луной, стоял Мефодий. Присев около девушки, Меф приобнял её за талию и спросил: — Что случилось? Тебя кто-то обидел? — В-в-в…а-а-аньк-к-ка, — заикаясь, еле вымолвила Танька и зарыдала ещё громче. Меф, чтобы успокоить её, сильнее обнял девушку и уткнулся лицом в её рыжие локоны. Гроттерша немного успокоилась. Таня, иногда ещё всхлипывая, смотрела на Буслаева. Наконец, собравшись, Гротти тихо, но уверенно промолвила: — Я видела, как он целовался с… Даф, — на последнем слове Мефодий вскинул голову и удивлённо посмотрел на рыжую. — Даф? — переспросил он. Глаза парня округлились от удивления. «Даф… значит?..» — Тань, я давно хотел тебе сказать. Я тебя люблю! — произнёс он и, не дожидаясь ответа Гроттер, припал к её губам. Танька слегка удивилась, видно позабыв недавний разговор с Сашей, но ответила на поцелуй. — Люблю… — выдохнул Меф, отрываясь от губ любимой. Буслаев прижимал к себе девушку, поглаживая по спине. Мефодий боялся выпустить её из своих объятий, будто боясь потерять, желая укрыть от всего мира. Гротти, поддавшись какому-то неведомому чувству, обвила шею светловолосого и, поцеловав в уголок губ, произнесла: — А я тебя. Сказать, что Меф был счастлив, ничего не сказать. Мысли путались в голове, словно всё исчезло, испарилось, а существовали только они вдвоём. Время исчезло, не оставив по себе ничего, кроме воспоминания о том, что Таня его любит. Мгновение растянулось на целую вечность, Гротти, потонув в объятьях любимого, уснула, не выпуская Буслаева. Парень поднял девушку и, положив её голову себе на плечо, направился в сторону замка. Коридоры Тибидохса были на удивление пустынными. Только Мефу было всё равно, потому что у него на руках посапывала возлюбленная. Дверь появилась внезапно. Меф вошёл внутрь и, скользнув взглядом по комнате, сделал вывод, что никого нет. Уложив Гротти на кровать, Мефодий поцеловал её в висок и, не желая оставлять девушку одну, присел рядом. * * * Прошло более месяца. Тренировки стали ещё более жесткими. Тренировались с утра до вечера, лишь изредка, чтобы не свалиться от усталости, Меф, соглашаясь со своей возлюбленной, отменял тренировку, и они вместе отдыхали где-нибудь в лесу. Но в последнее время Тане было как-то не по себе, было предчувствие, что скоро, очень скоро, здесь будет жарко. — Скоро, — вдруг произнесла Гротти. — Что скоро? — удивился Мефодий. Танька подняла голову, вглядываясь в звёздное небо. Почему-то захотелось плакать, уткнувшись лицом в плечо любимого и забыть обо всём… Но она должна держаться. — Бой. Не знаю как, но я чувствую, что это так. Меф крепче обнял её и поцеловал в висок. Его тоже иногда посещали подобные мысли. — Пора возвращаться, — вздохнула Гроттерша и, впрочем, не сдвинулась с места. — Саша зовёт, собрание в Зале Двух Стихий. Вырвавшись из объятий Буслаева, Танька потянула парня за руку. Меф, не ожидавший подобного, навалился на Таню и, поцеловав рыжеволосую в губы, телепортировал, благо Саша была превосходным учителем. Поклёп, одарив лютым взглядом прибывших, восседал на большом стуле, который Танька видела впервые. Заняв место рядом с Даф, парочка попыталась вслушаться в слова хранительницы, которая, стоя посреди Зала Двух Стихий, всматривалась в лица каждого из присутствующих, пытаясь поймать хоть какие-то эмоции. Вздохнув, девушка хотела начать, но её взгляд вдруг стал пустым, а после, жадно хватая воздух, она промолвила: — Завтра, — прошептала она, всматриваясь в какую-то точку. — Завтра они будут здесь! Александра замолчала. Не в силах больше говорить, она осела, опираясь на каменную стену. Глаза присутствующих округлились. — Но ты же говорила, что… - начала Танька, но Саша прервала её, поднимаясь с помощью Глеба, присутствие Чумы не прошло бесследно. — Я ошибалась, видения не всегда точны. Девушка, за время пребывания в ней духа Чумы, заметно похудела, кожа стала такой бледной, что страшно смотреть. Но даже в таком виде Себастьянова продолжала тренировки. Таня и Даф подхватили Себастьянову под руки и направились в комнату. Гротти задумалась, ей впервые было до такой степени страшно, что хотелось убежать, скрыться, лишь бы не быть здесь в этот момент. «А если я умру? Что если мой первый бой станет последним?» — почему-то весь оптимизм пошёл на свалку, когда рыжая узнала о предстоящем бое. Как-то глупо, но так оно и есть… «Нет, Гроттер, не дури!» — это был голос Саши. Она умела подбадривать, хоть и своим уникальным способом, но умела и это здорово помогало. Было больно осознавать, что некоторые, а, может, и сама Гроттер, больше не увидят солнечного света. Глупо, но правда, а ведь всем хочется жить… Танька раздумывала бы об этом долго, но Саша, не умеющая и не желающая что- или кого-либо ждать, уже минут десять щёлкала пальцами перед лицом рыжей. — Алло, система! Поломка мозговых извилин? Деточка, выходи из транса! Гротти мотнула головой и удивлённо уставилась на соседку. Та умела удивлять и теперь выглядела почти так, как и в их первую встречу. — Ну, Танька, успокойся! Прошу вперёд! Только теперь Гроттер заметила, что они стоят у двери комнаты. Она немного удивилась, но всё же вошла и сразу же упала на свою кровать. Не хотелось ничего, только уснуть и проснуться тогда, когда всё это закончится. Неужели не сон? Да, не сон, и теперь судьба всего мира в их руках… С этими мыслями рыжая уснула, чтобы забыться.