Что такое любовь?

Стена запутанных улиц Сейретея просто не выдержала и рухнула. Эти стены и раньше падали под натиском грубой силы. Об этом развлечении капитана Дзараки знали все, и все с этим давно смирились. Вот только сегодня ночью причиной погрома был капитан не 11 отряда, а 10. Хитсугая был зол, зол на всех и на каждого, и в первую очередь на себя и на своего лейтенанта. Он опять застал лейтенанта, спящей за рабочим столом, и опять с заплаканным лицом. И опять измученную и уставшую. Измученную и уставшую, он ведь взял на себя все её обязанности и всю работу. Но это не помогло, да и не могло помочь. Многие в Готей-13 знали почему лейтенант Мацумото из «рыжей веселой кошки» стала «серой тенью». Но что ему все? Да они жалеют её, говорят слова утешения, да вот только какая польза от всех этих пафосных и стандартных фраз? Они не видят её боль, не видят, как она плачет на его рабочем столе, не слышат как она тихо, с дрожью в голосе, но без остановок повторяет одно единственное имя. Злоба сменяется яростью, каждый сделанный шаг оставляет на дороге глубокий след, а почти неконтролируемое реяцу рушит все, что встречается на его пути. Вот еще одна стена просто рассыпалась под его давлением, подняв в воздух облако пыли. Пыль. Пыль…Пепел…Пепел, даже сейчас все напоминает ему о ней. Он поцеловал её. Поцеловал её, когда она спала. Он ведь хотел помочь. Хотел сделать хоть что-нибудь и…И? Что и? Как же все запутанно в этом мире, почему самыми непонятными и далекими кажутся те, с кем проводишь больше всего времени? Почему?...Её кожа, её губы. Они были нежными и такими приятными, вот только кожа была холодной, а губы…Губы, ему казалось, что должен был остаться привкус меда, но он не остался. Не остался или его никогда не было? Или она сама отдала его? Или… Капитан 10 отряда пронесся мимо какого-то рядового синигами. Тот удивленными и испуганными глазами посмотрел в сторону уже исчезнувшего из вида капитана. Или забрали. Забрал. Он забрал. Забрал навсегда. Забрал ничего не оставив ей взамен. Она сама сказала это. «Гин, пожалуйста, оставь хоть что-нибудь» — сказала она. Его тело не раз рвали на части, не раз кровь ручьями текла из множества ран, не раз он был при смерти, но ничего из этого не причиняли столько боли, сколько это имя. И в этот момент Мацумото открыла глаза и посмотрела на него. Он так надеялся увидеть хоть какую-то реакцию. Положительную. Отрицательную. Не важно. Лишь бы это были чувства. Живые настоящие чувства. Ведь когда чувствуешь, живешь. Живешь, а не проживаешь жизнь. Живешь, а не считаешь ушедшие дни. Но… Капитан пробежал мимо ворот, на них был изображен номер отряда, но Хитсугая его не рассмотрел. Почему он бежит? Что гонит его? Боль, злоба, обида, вина, ревность. Ревность. Но что бы ревновать надо любить. Любовь. Неужели он влюбился? Влюбился в неё, в собственного лейтенанта? Нет. Это не правильно. Так не бывает, так не должно быть. Это так, глупые мысли. Мысли. Мысли эфемерны, а вот боль в груди реальна. Почему? Почему так? Вопросы, одни вопросы, столько вопросов и не одного ответа. Почему он не может найти эти ответы. Он гений, в раннем возрасте уже овладевший банкаем и добившийся звания капитана. Но этот гений просто больше не мог переносить вид смотрящих на него отчаявшихся глаз. Не мог слушать тишину и покой, окружившие его. И он сбежал. Сбежал, оставив её в своем кабинете одну. Сбежал, ничего ей не сказав. Сбежал как трус, как провинившийся ребенок. Ребенок…Стоп. «Я не ребенок, я капитан Хитсугая» — он же сам всегда говорил это всем, он всем всегда пытался доказать, что он уже взрослый. Может они правы, может они всегда были правы, и он и есть просто ребенок? Ребенок овладевшей огромной силой, но не сумевшей понять простые человеческие взаимоотношения? Еще один вопрос. Еше один вопрос без ответа. Все так запутанно и непонятно. Тоширо остановился. -Возьмите себя в руки капитан Хитсугая!— тихо произнес он и закрыл глаза. -Капитан Хитсугая- Знакомый голос заставил капитана открыть глаза, на него в упор смотрело татуированное лицо лейтенанта 6 отряда Ренджи Абарая. Капитан только сейчас заметил, что находился на территории 6 отряда. Мимо него с Ренджи бегали синигами, не обращая на них никого внимания, в этом не было ничего удивительного капитаны часто ходили к друг другу. Хитсугая вновь перевел взгляд на Абарая. Ренджи стоял перед ним по стойке смирно. -Капитан Хитсугая, если вы пришли к капитану Кучики, вам стоит поспешить, мой капитан доделывает отчет и собирается уходить- «Пришли к капитану Кучики» повторил про себя Хитсугая и посмотрел в окно кабинета капитана 6 отряда, там еще горел свет. Капитан Кучики. Великий воин. Могущественный глава могущественнейшего рода. Бездушный и холодный аристократ… И тот, кто любил по-настоящему, всегда жалел и оберегал свою любовь. И тот кто навсегда потерял ту, которой дорожил больше чем собственным достоинством и собственной честью. -Хорошо Абарай, можешь идти- Ренджи почтительно склонил голову и исчез. Бьякуя, как и говорил Ренджи, доделывал последний отчет и уже собирался уходить, когда дверь в его кабинет открылась. «Перед тем как открыть дверь, в неё следует постучать, это правило этикета и признак хорошего воспитания, ты разве не знал...» — не отрывая взгляда от бумаг, хотел снова отчитать своего лейтенанта глава дома Кучики, но беспокойство и сильное чувство вины, которое наполнило кабинет, явно принадлежало не Абараю. Бьякуя поднял глаза. Конечно, к нему мог прийти любой капитан по любому вопросу, но все-таки юный капитан 10 отряда был довольно редким и весьма неожиданным гостем. -Добрый вечер, капитан Хитсугая. Что привело вас ко мне в столь поздний час?- Как всегда спокойным голосом спросил Бьякуя, Тоширо промолчал. Бьякуя встал и жестом пригласил гостя пройти и присесть. Тоширо снова промолчал, но зашел и покорно сел на место, которое ему указали. Бьякуя предложил гостю стул перед его рабочим столом, и только после того как Хитсугая сел, Кучики повинуясь правилам этикета снова сел сам. Тоширо молчал и пристально смотрел на отчет капитана Кучики. Ему надо было хоть что-то, на чем остановить своё внимание, чтобы его бесцельно блуждающий взгляд не выдал его раздражение и его нервозность. Не выдал бурю эмоций разрывающую его изнутри. Однако это ему не удалось. От пристального взгляда аристократа мало что могло укрыться, а беспокойное состояние своего гостя он почувствовал даже раньше, чем увидел его. А теперь, когда он сидел перед ним и пустыми глазами смотрел на его отчет, все подтвердилось наверняка. Хитсугая стыдливо прячет глаза, но даже не пытается скрывать свое реяцу. Тишина. Гнетущая тишина. Никто ничего говорит. «Что я здесь делаю?» спрашивает себя Тощиро. Он уже собирается встать и уйти, но Бьякуя нарушает тишину и по-прежнему спокойно спрашивает: -Кто она?- Тишина. Снова Тишина. Бьякуя посмотрел на него несколько минут, а потом достал из-за стола горелку, а вслед за ней бутылку саке и пару чашек. Абарай и Мацумомто наверно сейчас бы побелели от зависти, увидев что их капитаны пьют саке, которое стоит больше чем зарплата обоих лейтенантов. Однако это последнее, что сейчас интересовало двух капитанов. Бьякуя все делал тихо и как-то совсем без усилий, Тоширо молча наблюдал за ним, а потом они вместе смотрели как горит пламя горелки. Но пламя догорело быстро, и саке нагрелось тоже быстро. Кучики протянул одну чашку гостю, вторую оставил себе. Хитсугая не пил, да и вряд ли в Сейретее нашелся кто-то, кто мог бы сказать что видел пьяным самого главу дома Кучики. Но они выпили. Выпили молча. С непривычки саке обожгло горло, оставив неприятный привкус. Тоширо поморщился, глоток дался ему нелегко. -Кто она?— снова спросил его Бьякуя. Опять тишина. Будь на месте капитана 10 отряда кто-то другой, его бы давно отчитали за неподобающее поведение в присутствии голубой крови. Молчать в ответ на вопрос, неприлично и грубо. И такого человека давно бы уже вежливо попросили уйти. Но Бьякуя терпеливо ждал, когда его гость заговорит. Он смотрел на юношу с жалостью и даже с каким-то подобием заботы. Несмотря на все, Тоширо был все-таки молод и не очень опытен, а скорее всего совсем неопытен, в отношениях с девушками. То, что проблема была именно в девушке, Бьякуя был уверен абсолютно. То, с каким лицом перед ним сидел Хитсугая. То, как он нервно вертел в своих руках чашку. То, как он жадно сделал глоток, говорило о том, что либо его гость проиграл какую-то важную битву, либо дело в девушке. Бьякуя и Тоширо не были даже приятелями, однако представить, что Хитсугая мог проиграть, было очень сложно, поэтому оставалось второе. -Хинамори?- Тоширо смотрел на свое отражение в чашке с саке. Говорят, оно помогает заглушить все эмоции. Алкоголь лучше лекарство от душевной боли. Неправда. Это все ложь. Оно не помогает, совсем не помогает. Наоборот делает только хуже, усиливая и без того обостренное восприятие действительности. Ошибки чувствуются сильнее, обида острее, а вина вообще непосильным грузом. Боль не приглушается и не утихает, но к ней добавляется неприятное ощущение безвыходности. Саке, горький обжигающей напиток, но Рангику так любит его. Саке, Рангику. Рангику, саке. Даже саке напоминает о ней. Все напоминает о ней. Рангику. -Рангику— тихо произнес капитан Тихо, но Бьякуя услышал. Тоширо посмотрел на него, он услышал. Услышал. Да что он пристал со своими вопросами. Да что он лезет в его кричащую душу. Да что ему вообще надо. Ему бессердечному аристократу. Приход сюда точно был необдуман, это точно ошибка. Надо уйти. Сейчас надо уйти. В отличии от Бьякуи, капитан 10 отряда не мог долго держать себя в руках, и раздражение снова начало поглощать его. И Тоширо уже даже встал, но снизу он вновь услышал вопрос аристократа: -Вы знаете, зачем вы пришли ко мне, капитан Хитсугая?- Тоширо посмотрел на него, но опять ничего не ответил. -Вы пришли ко мне как капитан к капитану или вы пришли ко мне как мужчина к мужчине?- Хитсугая сел. -Я не знаю- -Что вы сделали? За что вы испытываете такое сильное чувство вины?- -Я поцеловал её…- Бьякуя ждал, что к этой фразе добавят еще что-нибудь, но капитан 10 отряда ничего не добавил. -Не смотрите на меня так, это все! Но я сделал это специально, я хотел разбудить в ней хоть какие-то эмоции. Злость, агрессию, хоть что-нибудь. Хоть что-нибудь! Все равно что. Но ничего не было! Совсем ничего! Как такое может быть? Как помочь человеку, который не хочет, чтобы ему помогали?- -Злость, агрессию…вы думаете это поможет? -Что вы хотите сказать?- -Подумайте не как капитан, а как человек, который ей дорог. Может тогда один из вопросов, мучающих вас, получит ответ.- -Я не могу- Бьякуя посмотрел на него вопросительно. -Она мой лейтенант!- -Она девушка, которой нужна помощь- -Она отвергает мою помощь!- -А вы её предлагали?- -Я ей не дорог- -Это решать не вам! Опять тишина. Спор зашел в тупик. -Капитан Хитсугая…Тоширо, ты назвал её по имени, ты даже не сказал лейтенант Мацумото, ты сказал: «Рангику».- -Я больше не вижу и не слышу лейтенанта Мацумото. Вместо неё в моем кабинете одинокая, усталая девушка, которая плачет по ночам. Рангику. Она увядает. Как цветок, который стоит в вазе с водой, он жив, но с каждым новым днем из него медленно утекает жизнь.- -Гин— Реакция на это имя была даже сильнее, чем Бьякуя себе представлял. Рука сжалась в кулак. Чашка в руках капитана 10 отряда треснула на множество кусков, осколки керамики глубоко впились в плоть, остатки саке попали в раны. Ладонь сильно защипало. Маска сдержанности и натянутого на себя спокойствия, с которой он пришел в 6 отряд, как и чашка в его руке раскололась на куски. Он, почти задыхаясь от ненависти обуявшей его, сухо произнес: -Ненавижу!— -Кого?- -Обоих. Этот урод забрал душу человека, которая во много раз лучше него. Которая верила и доверяла ему. Которая любила его. Которая любит его. Он предал и вытер об неё ногb. А она…Почему она ведет себя так? Почему она отказалась жить и просто существует? Я не понимаю! Я совсем ничего не понимаю! Все так сложно! Почему? Почему все так? Я ведь…Я…- -Люблю её— Бьякуя, видя как тяжело ему дается это слово, закончил за него. Рука бессильно упала, разжав кулака. Осколки чашки со звоном ударились об пол. -Люблю— повторил блондин-Капитан Кучики…Бьякуя, что такое «любовь?» Тоширо смотрел на аристократа с глазами полной надежды. Этот человек намного мудрее его. Он поможет ему. Поможет ему все понять. Он же не просто так оказался здесь. Он не планировал и не думал прийти сюда, но пришел. -Любовь-это алмаз Огранка стоит годы Времени не жаль. Слова не нужны Сердце стучит и поет Отголоском ветров- Что это? Хоку. Это весь ответ. Это совсем не то, что хотел услышать капитан Хитсугая. Ему нужно подробное описание, если хотите план действий, где все расписано по пунктам. Где все просто и понятно. Где не надо задумываться, а лишь делать что нужно. -Это твой ответ? Это красиво и пафосно, но это же не правда! Ты хоть сам веришь в это?- Бьякуя встал и подошел к нему. Он сел перед ним на колени. -А что ты хотел услышать, Тоширо?- -Не знаю. Ты сказал, что я люблю, но беда в том, что я не знаю, что значит «люблю». Как я могу сказать это, если я не знаю что это? Как мне понять, что я чувствую, если я не знаю, что чувствую? - -У слова «любовь» нет определения. Ты задаешь вопросы, на которые я не могу тебе ответить. Никто не может.- Тоширо вздохнул. -До последних нескольких месяцев я никогда не задумывался над этими вопросами. Я смотрел на влюбленные пары гуляющие по Сейретею. Смотрел как они дарят друг другу сладости и цветы. Смотрел, и мне казалось, что любовь это что такое банальное и ненужное, что такое сопливое и радужное, где порхают бабочки и летают розовые сердечки. Что такое очень похожее на рисунки твоей сестры.- Хитсугая посмотрел в окно. Уже поздняя ночь, взошла луна. -Но все ведь совсем не так, правда? Я смотрю на Рангику, я смотрю на неё и вижу только печаль и тоску, нет не бабочек, не сердечек. Может я и люблю, но я тоже не вижу радуги, а только серые грозовые тучи. И мое сердце тоже сжимает печаль. Да и ты, наверное, тоже не видишь ни бабочек, ни сердечек, ни радуги!- Аристократ взял его руку в свои и начал вытаскивать осколки керамики из его ладони. -Я любил Хисану, мне не требовались для этого определения, я просто знал, то что мы испытывали друг к другу, была любовь. И если хочешь знать, смотря на её болезненное лицо, где-то глубоко глубоко в душе я знал, что скоро она покинет меня. Но…Но от этого наши чувства были только сильней. Из-за этого мы дорожили каждой секундой проведенной вместе. И ты не прав, я видел и бабочек, и сердечки. Видел и вижу до сих пор.- -Мне жаль что случилось с Хисаной, но я завидую тебе. У тебя была Хисана, у Хисаны был ты.- Аристократ промолчал. -Что мне делать, Бьякуя?- -Я думаю, что ты уже все решил для себя!- -Для себя да! Но я не знаю, будет ли это правильно для неё! Я хочу ей помочь, очень хочу, но я не знаю как! Вы, все, наверное, были правы. Я просто ребенок. Бьякуя, что ты делаешь?- Тоширо напрягся, Бьякуя дотронулся до его груди пальцем. -Нет, ты уже не ребенок. Тебя стали беспокоить и мучить серьезные вопросы. А значит ты уже не ребенок. Чтобы повзрослеть окончательно, тебе лишь надо найти на них ответы!- -Как? Как мне сделать это?- -В этом я не могу тебе помочь. Но я знаю, кто может- Палец Бьякуи засветился. Взгляд юного капитана потускнел, веки закрылись, он бессильно повис на плече аристократа. Бьякуя поднял его со стула и аккуратно положил на пол.