Город ангелов

POV Китнисс Мой сон, как обычно, прерывает противный звонок на телефоне, только в этот раз это не обычный будильник. Смотрю на экран и фокусирую сонный взгляд на надписи звонка. Мне звонит тетя Эффи - женщина, которая не может выйти на улицу, не накрасившись и не подобрав самый лучший и модный наряд, которая строго следует этикету и заставляет делать это всех окружающих ее людей, в особенности меня. В общем, истинная леди, коей я не являюсь. Интересно, что ей понадобилось в семь утра? Хотя, у нас разница в три часа... Отвечаю на звонок и сонно произношу: - Привет, Эффи... - Дорогая, как ты? - сквозь всхлипы произносит моя тетя. - Что случилось?! Эффи, почему ты плачешь? - Китнисс, послушай... Только... Пожалуйста, пообещай мне не делать глупостей... - Да что такое? Хорошо, хорошо, только скажи, что стряслось, - уже на нервах спрашиваю я, усаживаясь на кровать. - Твои родители... Они... - Развелись? Если да, то я знала о том, что они собираются. - Нет, Китнисс. Они... Они сегодня поехали оформлять документы... - еле слышным дрожащим голосом говорит она. - По дороге в их машину врезался автобус и они... Они погибли, дорогая... - и тут я слышу, как Эффи начинает плакать с новой силой. - Я... Я возьму билеты и прилечу сегодня... - быстро говорю я и бросаю трубку. К горлу подкатывает ком, перекрывающий доступ воздуха в легкие. Глаза начинает неприятно щипать. Где-то в груди начинает покалывать, а сердце замирает, а потом снова начинает биться с бешеной скоростью. Пытаюсь сделать вдох, но вместо этого выходит всхлип, больше похожий на скулеж загнанного животного. В глазах начинает мутнеть из-за выступивших слез, а пальцы больно впиваются в основание ладони. Встаю с кровати, чтобы дойти до ванны, но меня одолевает чувство пустоты, и я падаю на колени прямо на пол. Руками упираюсь в него, чтобы не разлечься окончательно. Слезы одна за одной скатываются по моим щекам и падают на пол, оставляя после себя влажные дорожки. Ощущение, будто во мне прогрызли огромную дыру, а она чернеет, разрастается все больше и больше... Дышать становится ужасно трудно, и кислород поступает в мой организм только вместе с новыми всхлипами. Не выдержав этой ужасной пытки, я начинаю плакать во весь голос... Нет, реветь! Это истерика... Руки не выдерживают, и я падаю на пол, прижимая к себе колени. Руками зарываюсь в волосы и тяну их назад, чтобы хоть как-то унять эту раздирающую изнутри боль, но даже это не помогает. Мама... Папа... За что вы так со мной? Вспоминаю свой последний день перед тем, как улетела сюда, и слезы подступают с новой силой. Я поссорилась с ними и даже не попрощалась. Не сказала ни единого доброго слова... Я просто накричала на них и ушла... Вспоминаю последний разговор с мамой... Она позвонила мне, а я разговаривала с ней настолько холодно, что меня вряд ли можно было назвать родной дочерью. Если бы я только знала, что это последнее, что я ей говорю... Я бы сказала, как сильно ее люблю, как сильно люблю папу, я бы простила им этот развод! Если бы... Правильно говорят, что мы начинаем ценить, только когда теряем. Но я всегда ценила их. По своему, но ценила... Любила... Почему именно я? Этот вопрос теперь засядет у меня в голове и не покинет, пока я не получу на него ответ. Они хотели развестись. Они почти сделали это. Но они разбились. Какая ирония... Зажимаю рукой рот, чтобы Джоанна не услышала меня. Сейчас мне не нужна чья-либо жалость. Мне никто не нужен... Я просто хочу побыть одна, хочу остаться со своими проблемами один на один, хочу раствориться во всем этом кошмаре. Просто хочу умереть... Нет. Я обещала Эффи не делать глупостей. Вытираю слезы тыльной стороной ладони, но они все равно продолжают течь непрерывным потоком. Дрожащими руками тянусь за телефоном и набираю смс Джоанне: "Скажи всем, что меня не будет какое-то время по очень важной причине (придумай сама). Я уехала в Бостон. Прости, но я сейчас не могу тебе ничего сказать." Наспех собираю самые необходимые вещи, вызываю такси и еду в аэропорт. Быстро покупаю билеты на самый ближайший рейс и лечу домой. Только теперь я не смогу называть так то место, которое принесло мне столько горя и боли... *Следующий день* Я стою около двух черных гробов, вокруг которых столпились несколько человек, держащих в руках по одной белой розе. Была бы моя воля, сейчас здесь стояли бы только я и Эффи, но она настояла на том, что должны прийти все близкие друзья нашей семьи. По моим щекам текут слезы, но лицо не выражает никаких эмоций. У меня уже просто не осталось на это сил. Создается ощущение, что погода сегодня плачет вместе со мной. Холодные капли дождя летят прямо в лицо, заставляя морщиться от этого противного ощущения. Влажные волосы прилипают к моим щекам, из-за чего приходится убирать их снова и снова. Вся эта мука прекращается, когда ко мне подходит Эффи и поднимает надо мной свой черный зонт. - Китнисс, ты можешь простудится... - в ответ я лишь немного кивнула. На пререкания и тирады о том, что сейчас меня это совсем не волнует, уже нет ни сил, ни желания. - Знаешь, они бы не хотели, чтобы ты плакала из-за них. Ты была для них смыслом жизни, Китнисс. Ты была для них всем... Может, иногда они не уделяли тебе должного внимания, но это так. Ты и сейчас для них самое дорогое сокровище. Они смотрят на тебя с небес, будут наблюдать за тобой. Но самое важное это то, что они будут всегда рядом с тобой. Вот здесь... - Эффи прикладывает руку к тому месту, где сейчас еле слышно бьется мое сердце. Поддавшись порыву эмоций, я начинаю плакать навзрыд и прижимаю к ней всем телом, ища поддержку в такой сложный для меня момент. - Спасибо тебе... После всего этого мне еще пришлось выслушивать от каждого сухое: "Примите мои соболезнования...", в ответ на что каждый раз хотелось вскрикнуть: "Нет, не приму!" Но спустя час этого ада на помощь пришла Эффи: - Если хочешь, можешь идти домой, я тут за всем присмотрю. А чтобы полегчало, попробуй вспомнить все самые счастливые моменты из вашей жизни. Я вот решила пересмотреть наши детские фотографии с твоим отцом... - Спасибо тебе за все... - Мы еще увидимся? - Не знаю, правда. Думаю, побуду здесь недельку, а потом поеду обратно в Лос-Анджелес... - Хорошо. Не забывай про меня... - мы обнялись напоследок, после чего я отправилась домой. Всю неделю я просто лежала у себя в комнате и не выходила из нее. Я последовала совету Эффи, но это мало помогло, поэтому я бросила эту затею, сложив все диски с записями в сумку. Посмотрю их потом... Когда настал день полета обратно, я решила последний раз сходить на кладбище. Купив букет ромашек, я направляюсь к зловещей ограде из железных прутьев. Бреду по узкой тропинке между мраморных плит, испещренных именами погибших когда-то людей. Но в тоску меня вводит один единственный надгробный камень с написанными на нем двумя именами: "Джордж и Элизабет Эвердин, любящие и любимые родители..." Вторую часть я попросила дополнить. Не в моих силах было просто оставить безликие имена на этой холодной могильной плите. Присаживаюсь на зеленый стриженный газон около камня и кладу незатейливый букетик рядом с ним. Никогда не понимала этих пышных букетов. Напоследок целую ладонь и прикладываю ее к холодной земле, в которой покоятся два самых дорогих человека в моей жизни. - Прощайте... - это единственное, на что у меня хватает сил, после чего я спешно удаляюсь, чтобы у меня снова не началась истерика. Слишком уж живы воспоминания. Слишком глубоки эти раны...

***

Сейчас где-то десять вечера, но в отель я не собираюсь возвращаться. Боюсь наткнуться на Джоанну, которая тут же придушит меня за то, что заставила ее изводить себя всю неделю. Единственным местом, где я могу побыть одна, оказалась студия. Да, именно туда я и пойду. Все уже разошлись, поэтому бояться не стоит. Ловлю такси и еду в знакомом направлении. В окне все так же мелькает ночной Лос-Анджелес, который вот-вот начинает оживать, затягивая в эту веселую атмосферу всех, кому не лень веселиться до утра. Когда-то я восхищалась им, а сейчас... Сейчас меня все вгоняет в депрессию, даже этот полюбившийся мною город. Расплачиваюсь с водителем и, прижимая к себе сумку, поднимаюсь на нужный этаж высокого здания. Проверяю, точно ли в зале никого нет, после чего несмело прохожу в него, снимая с себя ненужную кофту, и кидаю сумку на пол. Я целую неделю не танцевала, поэтому мне придется нагонять остальных по вечерам, ну или выкладываться раз в десять лучше, чем обычно. Для начала решаю отработать старые элементы. Встаю и начинаю делать знакомые движения, но в какой-то момент зацепляюсь за неубранную сумку и падаю на пол, больно ударившись бедром. Вместе с моим падение раздается какой-то треск, но я не понимаю, что это. Поднимаюсь на руках и сажусь, притягивая к себе то, обо что споткнулась. Расстегиваю молнию и достаю разбитую рамку с фотографией. Семейной фотографией... Стекло покрылось паутиной многочисленных трещин. Поднимаюсь на ноги, держа в руках столь ценную для меня вещь, но она тут же падает на пол, разбиваясь окончательно. Маленькие осколки рассыпаются по полу, и я тут же начинаю их собирать, но ком обиды снова подкатывает. Слезы снова капают из моих глаз... POV Пит Всю неделю я не находил себе места. Всю неделю я рвал на себе волосы, ища ответ на вопрос, куда же делась Китнисс. Не знаю, что заставляет меня беспокоиться за нее... Она уехала обратно, никому ничего не сказав. Только Джоанне она написала смс, в котором толком ничего не понятно. Сначала я думал, что она покрывает подругу, но когда она показала мне его, то я уже не на шутку заволновался. Что могло ее заставить улететь из Лос-Анджелеса, да еще и так скоро? Слишком уж странные чувства вызывает у меня Эвердин... Когда произошел тот случай с Хоторном, я был готов убить его, лишь бы тот больше ни разу не прикоснулся к ней. Я уже хотел вмазать ему хорошенько, но разум взял верх, и я передумал. Но когда узнал, что он пытался наладить с ней отношения, то не выдержал и все-таки заехал ему по челюсти. Иногда я уже сам себя начинаю бояться... Проигрываю незаконченную песню еще раз, после чего гашу свет и закрываю студию на ключ. Перед уходом вспоминаю, что оставил некоторые диски в танцевальном зале, поэтому тут же направляюсь туда. Двери лифта распахиваются, и я выхожу из него, все ближе и ближе подходя к залу, но вдруг вижу, что дверь открыта нараспашку. Подхожу к проходу и слышу, как из него доносятся чьи-то всхлипы. Я прохожу в помещение и вижу девушку, сидящую на коленях и содрогающуюся от тихого плача. Я с ужасом узнаю в ней Китнисс. Мне хватает секунды, чтобы прийти в себя и кинуться к ней. Я тут же подбегаю и сажусь прямо напротив нее: - Китнисс, что случилось?! Где ты пропадала всю неделю?! - Я... Я... - она поднимает на меня свои заплаканные и одновременно испуганные глаза и тут же пытается что-то сказать сквозь всхлипы. Больше не в силах наблюдать за этим, я просто заключаю ее в кольцо и прижимаю к себе настолько крепко. насколько способен. Китнисс медлит, но потом все же обнимает меня в ответ и утыкается своим носиком в шею, продолжая иногда всхлипывать. Перевожу взгляд на пол и вижу, что кругом лежать маленькие осколки, рядом с которыми лежит фотография родителей Китнисс. Ко мне на ум приходят самые ужасные мысли, и я начинаю поглаживать ее по волосам: - Китнисс, что произошло? Расскажи мне... - Пит, они... Они погибли... Произошла автокатастрофа... Пит, почему я? - всхлипывая, говорит она, и я не могу смотреть, с какой болью ей даются эти слова. Я прикрываю глаза и сильнее прижимаю Китнисс к себе, стараясь так отгородить ее от всего, что навалилось на нее за последнюю неделю. - Я помню их... Они были слишком хорошими родителями, чтобы с ними такое произошло. - Знаешь, у них последнее время было не все так гладко... В этот день они ехали оформлять документы на развод, - немного успокоившись сказала она, отрываясь от меня. - А я поссорилась с ними перед отъездом, - продолжает она, вытирая слезы с красных глаз. - Сейчас мы поедем ко мне, потому что одну я тебя не оставлю. Твои пререкания я даже слушать не стану. - Но... - Я все сказал, - с этими словами я подхватываю ее сумку и помогаю встать, после чего мы спускаемся и едем домой. POV Китнисс Пит отдал мне соседнюю с ним комнату, после чего отправился спать. Я же спустилась на первый этаж, прихватив с собой диски с детскими записями. Может, все-таки последовать совету Эффи? Вдруг станет легче... Оказавшись в гостинной, я тут же сажусь перед телевизором и вставляю первый попавшийся диск. Нажав нужные кнопки, я устраиваюсь на диване и начинаю смотреть. На первом видео мне около шести лет. Я кружусь на карусели, рядом с которой стоит мой папа и что-то выкрикивает мне. Раздается приятный женский голос, за которым следует такой же смех. Видимо, мама снимает этот момент... Я частично помню этот день. Это был мой день рождения, и мы всей семьей пошли в парк аттракционов. Помню, что я очень радовалась, когда папа купил мне сахарную вату... Но на следующем видео уже появляется тот, кого я точно не ожидала здесь увидеть. Это Пит... Ему на этом видео лет одиннадцать. Точно! Это же мой первый день в школе! Помню, как он рассказывал мне все и успокаивал, потому что я очень боялась туда идти. Он ведет меня по дороге, а родители, судя по всему, тайком снимали сзади, пока мы были увлечены друг другом. Невольно улыбаюсь от этих воспоминаний. Дальше идет видео, на котором обе наши семьи что-то делают около палаток. Это же наш поход! Мы тогда отправились в лес на целую неделю, после чего я поклялась больше не ступать туда ни ногой, но было весело. Мое сердце замирает, когда я вижу нас с Питом, плескающихся в холодном озере. Нашем озере... А я думала, что никто не узнал о том, что мы тайно пробежали туда! - Не помешаю? - спрашивает Пит, обходя диван и приближаясь ко мне. - Совсем нет, - он садиться рядом со мной. Включаю следующее видео, на котором опять мы с Питом, только на этот раз бегаем по газону с водяными пистолетами. В один момент мы случайно сталкиваемся и, поскользнувшись, падаем прямо на траву. От этих воспоминаний мы тут же начинаем смеяться. - Я еще в тот день случайно толкнул тебя в бассейн, помнишь? - сквозь смех произносит он. Я ложусь на плечо парня и прижимаюсь к нему, продолжая улыбаться. - Да, помню... Что с нами стало? Мы же так хорошо общались... - Ну мы тогда поссорились... Знаешь, когда мне сказали, что ты поцеловалась с тем Джейсоном, я просто готов был убить его... - Вообще-то это ты изменил мне с этой блондинкой Бритни! И я не целовалась с ним! С чего ты вообще взял это?! - Ну я тоже тебе не изменял... Мне и рассказала "эта блондинка". - И мне... Пит... - я посмотрела на него, и мы тут же начинаем смеяться, понимая всю глупость ситуации. - Хочешь сказать, что мы враждовали до этого дня только потому, что нам наплела какая-то девка всякой ерунды? - Видимо, да... - посмеиваясь, отвечает он. - Друзья? - протягиваю я Питу мизинец, как в детстве, когда мы мирились после маленьких ссор. - Друзья! - отвечает он, делая точно такой же жест. Мы продолжаем смотреть моменты из детства, многие из которых, я думала, не сохранились. Все это время я лежала у Пита на плече, подмяв по с себя ноги, и в моей памяти всплывали все новые и новые картинки прошлых лет. Но спустя какое-то время мне уже захотелось спать, и я прикрыла глаза, думая, что это начало новой, более счастливой жизни... Детский смех затихает. Это, видимо, Пит заметил, что я засыпаю, и выключил телевизор. Он аккуратно укладывает меня на диван и ложится рядом, укрывая нас клетчатым теплым покрывалом. - Спи, моя Китнисс... - говорит он и целует меня в лоб, после чего я сразу же проваливаюсь в сон.