My dear Daisy...

Мечтаем о будущем, плывем на лодчонках… Но только течение вспять … И далёк За призрачным счастьем мерцает вдогонку Зеленый желанный родной огонек…

POV Дэйзи. Водитель остановил у той самой поросшей травой лужайки, которая едва открывала тоненькую тропинку, что раньше была украшена камнями и вела к крыльцу былого дома Ника. Я всего на миг заострила внимание на стареньком домишке, о котором возможно решили позабыть насовсем, и со слабостью на сердце посмотрела вперед на то окно, где можно было видеть все те же красивые ворота, которые хранили за собой дом Джея Гэтсби. Странно, но ворота, которые были чем-то подперты, все еще были целы и невредимы. Неужели никто не пытался посягнуть на богатства так нашумевшего Гэтсби? Я усмехнулась, но смешного ничего здесь не было — скорее больно и чертовски плохо, будто я была тем неизвестным, что пристрелил Джея, а потом сам исчез с лица Земли. Странный безумец. И редкостный гад, что решил посягнуть на самое дорогое — жизнь. На ту самую жизнь, которую Джей хотел делить с моей жизнью, тот неизвестный посмел отнять у Джея то, что дорого моему сердцу — жизнь человека, которого я любила забываю о настоящем и вновь постигая прошлое. Я смотрела на милое сердцу прошлое и понимала, что все Сейчас проведенные с Джеем — это его продолжение. Такое, какое я заслуживала все годы… — Мисс, мы отправляемся дальше? — спросил Чарльз Уидли, водитель Тома, который повернулся ко мне с едва видимой улыбкой печали, словно чувствовал все мои мысли и переживания и понимает их. — Тут явно больше не бывает былых вечеринок. Я покачала головой, но ответа не дала. Вечеринка у Гэтсби. Уголки моих губ натянуто поползли выше от таких слов, а я уже и позабыла, что творилось на вилле Джея из-за его щедрости. Все будто впервые, будто догадки о том, что каждый может стать гостем Гэтсби, даже бродяга — не воспоминание, а только, что выдуманная мной небылица о человеческой доброте и глупости. Сказка. Не самая лучшая, но какая имеется. — Я уже стара для вечеринок, Чарльз. — с улыбкой сказала я. — Ты заберешь мою дочь из института на праздники, а потом вернешься сюда за мной. Хорошо. — я ничего не просила у водителя, а только утверждала. — Но… — Том ничего не узнает. — сказала я. — Уж поверьте, Чарльз, моя дочь любит меня так, что поможет и солжет. Я улыбаюсь и чувствую — предвкушение. Давно позабытое чувство, будто брошенное где-то в пути. Старое и жгучие, как все воспоминания о прошлом, но…такое желанное, неизведанное. *** Едва протиснувшись между досок, которыми пытались заколотить сломанную входную дверь, я прошла. Как я успела обратить внимание — доски явно прибили совсем недавно, возможно Ник настолько безумен, что до всех пор заботится о доме Джея. Хочется всплакнуть и на то есть предательская мысль:» У Ника есть жена и дети, но он находит время, чтобы заглянуть в разгромленный дом и протереть пыль с гроба Гэтсби. А я…Что сделала я за все то время, что прошло?» Но мне удалось воздержать слезы в себе и я последовала дальше по небольшому широкому коридорчику, которой раньше украшали дорогие картины и яркие гирлянды, которые переливались разными огоньками, которые Джей скупал без устали. Теперь этот же коридор украшали лишь маленькие гвоздики в стенах, на которых раньше висели картины и деревянные крючки, на которых раньше покоились гирлянды. Но ступив в главный зал я удивилась наглости воров еще сильнее. Теперь зал представлял из себя лишь деревянный пол без покрытия и скучную лестницу ведущую наверх. Многочисленные окна, которые раньше открывали прекрасный вид, были заколочены досками. По комнате гулял холодок, но моя кожа покрывалась мурашками не от него, а от горячих волнений. Так и хотелось возвести лицо вверх и протянуть руки, чтобы Господ услышал мое грудное рыдание и вернул меня туда, где в этом же зале играет музыка, а люди жаждущие веселья уводят друг друга в пляс и безмолвно говорят мне: «Живи, Дэйзи, живи!» Где мое прошлое? Где смех и огромная люстра, что освещает зал и улыбки незнакомых гостей? Где песни органа, за которым сидит опытный по игре на нем мужчина и в нетрезвом состоянии чуть фальшивит изученные ноты? И Джей, где Джей, который у краткой глядит на гостей с верха и забавляется от увиденных улыбок? Несмело кусая губы я хватаю подол платья и чуть приподняв его быстро направляюсь к лестнице, а затем по ней наверх. Все выше, и выше, пока не замечаю, как холод нарастает и растирает мои щеки, словно лаская, а так же морозит мое худое тельце совсем беспощадно, желая чтобы я чувствовала, как это — резко терять тепло и доверие своей жизни. Но я не собираюсь кончать свою жизнь гибелью от холода и смело шагаю еще дальше выискивая комнату Джея. Наконец заметив ее я быстро тяну на себя ручку, и дверь поддаваясь открывается. Перед моим взором все то, что было в прошлом — полноценна комната, без каких-либо изменений и пропаж. И это удивляет, потому как под взор попадают украшенные дорогими камнями рамки, в которых томятся очередные картины, шкаф из красного дерева, который хранит в себе тысячи прекрасных рубашек. И одно окно, которое не забыли досками и, из которого все так же можно глядеть. Но одна вещь все же пугает…Гроб, который я замечаю никак не припрятанный и лежащий прямо на столе у небольшой тахты. Я вижу только одну сторону, потому как гроб Джея большой и прекрасный. Теперь мне ясно почему воры не думали красть что-то из этой комнаты. Уголки губ тянутся вверх, но я сжимаю губы и не даю улыбке случиться — сейчас ей не место на моем лице, а голове так и крутится повод улыбнуться. То, что я увидела совершенно случайно — раскаяние воров. То, как они снимают маски и повязки, прижимают их к сердцу и тихо покидают комнату удаляясь с тем, что украли раньше. Осмелев от выдумки в голове, я направилась вперед к гробу, но оцепенела, как только заметила, что гроб не закрывает крышка. На глаза в миг наворачиваются слезы, а губы дергаются и сжимаются — чувствуется порывистая тошнота, потому как видеть Джея разлагающимся куском гниющего мяса и уже видимыми костями — ужасающе и неприятно. Но я не ухожу от мужчины. Его лицо все еще целое и прекрасное, как в то время. Веки закрыты, а обмякшая и свисающая кожа щек немного старит Джея. Я вновь чуть не улыбаюсь, потому как мне представляется то, что было бы сейчас, если бы Джей был жив. Его лицо было бы покрыто морщинами, как мое, а светлые волосы приходилось бы красить, чтобы сохранять цвет, как это делаю я. Но Джей не стал бы. Он предпочел бы быть седым, но не превращаться в другого. Я осматриваю лишь лицо, потому как боюсь смотреть на гнилые кисти, которые не скрывает костюм, в который одет Гэтсби. Я знаю, что потеряла его, но может…все-таки что-то случиться? Нет. Ничего. Склонив голову на бок я вижу, как пряди моих коротких волос спадают на лицо и тут же отбрасываю их с лица. Они уже поседели, и мне это противно. Не люблю вспоминать о свое возрасте. Едва дернувшись я немного подумав коснулась рукой одной щеки Гэтсби, которая тут же впала, значит мясо там тоже гниет, но медленней. Мертвый. — Не думала, что хорошие люди погибают быстро. — я пускаю слезу и отнимаю свою руку от мертвого и бледного лица. — Гэтсби мертв. Мертв Джей…и никто даже не вспомнит это! — я почувствовала злость и рассерженно стукнула по краю стола рядом с гробом. — Что же за…! Моя рука вдруг ощутила, как удар о стол не позволил себе случиться, что-то помешало. Тогда я вмиг посмотрела на то, что оказалось под правой рукой — письмо, которое выцвело и немного стерлось, но одно осталось неизменным — это имя получателя, которое было написано аккуратно и большими буквами. «ДЭЙЗИ». Мое имя. — Ты писал мне?! — удивленно восхищаюсь я и хватаю письмо в руки аккуратно вскрывая. — Спасибо, Джей. — хриплю я наконец взяв в руки пергамент свернутый вдвое и принимаясь к чтению. Развернув лист я замечаю чернильные буковки, которые никак не размыты и трогают мою душу сильней, чем думалось. Я вдыхаю и начинаю читать про себя.       Моя дорогая Дэйзи, Я очень рад тому, что могу писать тебе то, что ты никогда не увидишь или никогда не услышишь от других мужчин. Я люблю тебя, Дэйзи, и понимаю: ты всегда говоришь, что тебе достаточно этих трех слов, когда ты ждешь большего. Поверь, я и сам жду большего именно от себя, жду, что найду те слова, которые опишут все, что я пытаюсь высказать и я пытался найти их…но мои мысли не описывает ничего из предложенных слов о красоте или любви на всех языках, но однажды я нашел нужное слово… Прошлое, Дэйзи, именно это слово опишет все, если его воспринять так, как воспринимаю я. А разве что-то еще, как ни прошлое? Лучшее время нашего романа, когда на костях предков наших строилась новая эпоха… На костях. Я гляжу на Джея и на его костлявые руки, которые едва облегает оставшаяся кожа. Неужели, меня уже настигла новая эпоха построенная на его костях? Или же — его кости лишь остатки любви. Кости любви. Как же грустно. …эпоха верности и тех чувств, которые подобно огням на маяках — вечно зажигаются в трудных ситуациях и спасают от горя… Но…маяки иногда гаснут. …И мы с тобой, Дэйзи, обязаны тому, что встретили друг друга лишь судьбе. А потом именно ты будешь вершить мою судьбу. Я доверяюсь тебе беспрекословно, но хочу лишь один ответ взамен: «Желаешь ли ты, Дэйзи, вернуть прошлое?» Не смей падать духом пока желанна мной, пока дорога мне. Моя дорогая Дэйзи, я прошу у тебя лишь одного — решись на безумство, верни мне прошлые ласки свои в настоящем… Я прошу тебя, — люби меня, Дэйзи, и будь со мной столько, сколько сможешь. Возможно ты не заметила, но в этом конверте запечатано кольцо, и я надеюсь, что сегодня ты скажешь мне хоть что-то похожее на «Да».

Джей.

Остолбенев от написанного, я удивленно вновь взяла конверт в одну руку и кончиками пальцев нащупала что-то похожее на кольцо. Когда я поднесла ладонь и вытянула колечко из-под своих пальцем мне пришлось увидеть маленькое и хрупкое изделие из белого золота, на котором рассыпались мелкие обломки драгоценностей — изумруды и рубины. И сейчас в моей голове стоит лишь один незначительный вопрос: Как я могла не заметить это кольцо? Как я могла не обратить внимание на это года назад, когда Джей собирался…быть со мной до смерти. Сердце в груди застыло, а вот в висках все нарочно застучало и задвигалось. Я надела то колечко на свой безымянный палец на правой руке и с дрожью приподняла руку вверх. Кольцо блестит и искрится под солнечным светом, который исходит от окна, камни на колечке становятся еще красивей и притягивают взгляд все больше. Но что-то…что-то мешает мне улыбнуться такой красоте. Я тоскливо смотрю на тело Джея и грустно улыбаясь пускаю первую слезинку, которая скупо катится по щеке и потом застывает на изгибе подбородка. Больше слез нет, но я чувствую, что та слеза — искренняя и чистая, которая просочилась прямо из-за стенок замолчавшего сердца. Но в следующую секунду меня обхватывает злость, злость на Джея. Как он позволил себе поступить так ветрено — молчать о своем намерении и сказать об этом только в письме?! Я бы…я бы любой ценой оставила Тома и дочь ради него! А он так долго молчал, что умер в ожидании ответа на то, о чем я не знала! Я действую резко. Резко хватаю подол платья, даже не снимая кольца. Ненадолго гляжу на Джея и подняв голову вверх независимо шагаю вперед, к двери. — Я ухожу, мистер Гэтсби! — восклицаю я словно чокнутая, ведь труп не будет пытаться удержать меня. — Вы слишком опоздали с просьбой о женитьбе! *** Оказавшись во дворе у виллы я подмечаю, что возможно совсем скоро водитель приедет вместе с Амандой и заберет меня, но что-то невесомое тянет меня туда, где я ни разу не была — на небольшой деревянный причал. И я шагаю туда брезгливо топча заросшие кустарниками дорожки даже не думая пощадить новых туфель, которые мне купил Том. И вот подобравшись к причалу я быстро ступаю на него и хватаясь за перила на конце, смотрю вперед. Невероятно! От сюда виден мой дом! Только совсем чуть-чуть правда, но если ночь! …И маяк. Глаза медленно закрываются, а по щекам льются слезы, которые сумели раздробить мое сердце на части, а руки трясутся — то ли рыданий, а то ли от осознания — я убила в Джее веру! А в голове так и крутится небольшое видение: Джей стоит на деревянном причале и глядит вперед, где небо и море едва ни сливаются во тьме, и лишь одно так манит его взгляд, лишь одно так желанно — огонек маяка у моего дома. Зеленый, дарующий надежду. И протянув руку вперед мужчина думает, что схватил его, что поймал и с помощью него будет со мной, но… Маяк этот потух уже несколько лет назад, а привычный зеленый свет сменили на более яркий и привлекающий цвет — на желтый. Цвет разлуки. Я сжимаю губы слишком сильно, что чувствую, как щеки начинают ныть и одновременно замерзать из-за ветра. Я чувствую слишком многое и дурею от этих чувств. Мне кажется будто плеча касается ладонь Гэтсби — мягкая и теплая, а не сгнившая, кажется, что его лицо склонено к моей шеи и едва зарываясь в седые волосы носом он целует холодную кожу шеи своими обветренными губами. А слезы так и сочатся из моих глаз влажными дорожками… — Я люблю тебя, Джей! — неожиданно вскрикиваю я закрывая лицо ладонями, — Люблю так сильно, что становлюсь идиоткой! Ты не опоздал, это я спешила… — голос вновь становится ровнее и тише. Слезы отступают и я убираю ладони смотря вперед на море, которое начинает бушевать и играть волнами, а голове назревает незваная мысль. — Ты всегда шел неспешно, думая…Прошлое связало нас в своем продолжении, значит так и должно быть. А я спешила: бежала вперед и бросалась в гущу жизни, тонула в ней с головой и…позволила тебе остановиться, прекратить попытки догонять меня…Я люблю тебя. Я хочу обернуться и побежать назад…за тобой. Я грустно улыбаюсь и твердыми руками хватаюсь за края причала перелезая через маленькую ограду и вставая за нее на небольшой участок, который становился белым из-за морской соли. Сделав глубокий вдох я упорно отталкиваюсь руками и падаю в воду. Вода холодная и бурлящая и я в ней, как бревнышко, которое сбивают волны пытаясь поглотить, но именно этого я и жду. Закрыв глаза я не ищу определенного пути. Я пойду по любому пути, потому что главное сейчас — это умереть. Конец POV Дэйзи. *** Когда машина семьи Бьюкенен подъехала к воротам и вновь остановилась у поросшей лужайки Амелия — дочь Тома и Дэйзи брезгливо оглядела хлипкий домик и властно закусила губу. Девушку терзает сомнение, что ее мать могла остаться где-то поблизости, но спорить с давним служащим, которого девушка уважает, Амелии тоже не хотелось. Но юная мисс Бьюкенен совсем не хотела ждать свою суматошную и довольно бредовую мать, которая любит странности долго и по этому кротко оглядевшись на местность вокруг из стекол машины девушка прищурилась и недовольно поморщилась. — Разве моя мать гуляет по таким ужасным местам? — все же вырвалось у Амелии Бьюкенен, потому как она пошла в отца и совсем не терпела такого неброского отношения к земле, которую можно купить и изменить под что-то более подходящее для жизни. Амелия — полная копия своего отца. Любит деньги и с удовольствием бы попросила свою мать Дэйзи быть более нормальной и брать пример с ее подруги Джордан, которая всегда держится в обществе и оправдывает свой статус. — Когда-то тут шли лучшие вечеринки, мисс Бьюкенен! — ласково и громко заявил водитель. — Но явно не сейчас. — деловито отозвалась блондинка и стала постукивать пальцами по заднему сиденью. — Сегодня довольно холодно, Чарльз, моя мать не совсем дурочка, чтобы ждать нас в холоде. Вероятно…она просто уже дома. Позвонила отцу, вызвала такси или… еще что-то, но я уверяю — мама уже в доме. Водитель хмурится, но все же вновь заводит мотор и слушаясь последнюю мисс Бьюкенен, даже не представляя это, начинает медленно разворачиваться… *** Шел уже третий день отсутствия Дэйзи дома. Том был как на иголках — бросался на всех без разбора, когда слышал глупые оправдания очередного отряда полиции. Он ждал того, что хоть кто-то ответит на его вопросы о нахождении Дэйзи, но каждый главных каждого отряда лишь приносил одни дурные вести для главы семьи Бьюкененов. И даже, когда Том пихал им деньги во все карманы, набивая как денежный мешок, ни один не сказал что-то кроме прошлых и ординарных сожалений, а потом не возвратив ни купюры, которые пихал Том просто покидали его. Но сегодня, когда в дом Бьюкененов зашел командир седьмого отряда, а Том без каких-либо ожиданий пригласил его войти, такового порядка действий не было. Главный полицейский — щуплый и молодой парнишка, который не внушал надежд, как прошлые и крепкие мужчины старше, глянул на блондина* и отчаянно заговорил: — Мне очень жаль, мистер Бьюкенен, — Том тут же поник поняв, что это седьмое разочарование… — Ваша жена мертва. …Но Том ошибся, ох как ошибся! Дэйзи была найдена, и на миг Том будто не услышав последних слов впервые перестал быть сильно бледным, каким был уже три дня, но как только до него донеслось последнее, кровь вновь покинула его лица. Умерла…Неужели умерла его Дэйзи? Женщина, которой он владел и, которую он любил зверски с искрой, больше ее нет. — Что случилось? — ровно выдавил из себя мужчина во время вздоха. — Мы нашли ее в море, сэр. — залепетал парень. — Цела и невредима, только бледна — похоже на утопление. «Вот идиот, — сердито подумал Том, — Она же мертва! Как ей не быть бледной?!» — Замеча-ательно, — растянул слово мужчина сложив руки на груди и цокнув языком. — Я хочу устроить похороны. Немедля. Мне нужно ее тело. — решительно заявлял мистер Бьюкенен сердито разглядывая паренька и его звание на погонах. — Сержант, вы можете привезти ее сегодня? Том был готов ждать ответа долго, но как только он стал хмурить брови, сержант немного заерзал и растерявшись выдал: — Дело вот в чем, сэр…Вашей жене уже подбирают гроб в местном бюро для умерших. — неудобно признался парень. — Похоронное бюро. — поправил Том Бьюкенен и прикусил губу. — Скажите, чтобы никто не жалел денег на гроб, я отдам как только прибуду на ее похороны. — заговорил Том. — Моя жена не должна быть похоронена, как какой-то сброд. Полицейский хмыкнул и ухмыльнулся: — Все будет как вы хотите, сэр. Адрес кладбища я вам скажу по тел… — Нет-нет! — отчаянно забормотал Том подняв руки вверх. — Это моя жена и у меня есть место на кладбище «Гринч-Билл»**. Я хочу, чтобы она была захоронена именно там. Сержант поджал губы и не стал спорить. — Тогда в шесть, ваша жена прибудет туда. — ответил парень. — В четыре. — громко возразил мужчина устало смотря на юнца и зная, что может управлять им, — Я уже договорился. — Вы все это время говорили со мной. — Мне не отказывают. — громко отрезал Том. — Вам пора, сержант. — последнее слово Том Бьюкенен выдал ехидно и смачно. — Да, возможно… *** В четыре Том прибыл на кладбище только в компании своего верного водителя, который чудом удержал свое место, но направился к месту Бьюкенен в одиночестве, потому как не позволял себе сказать что-либо водителю или собственной дочери. Ему хватает того, что Аманда думает о том, что Дэйзи просто загуляла или съехала с катушек и отправилась в больницу. Пускай думает как хочет — загуляла На постаревшем Томе был черный смокинг, который когда-то выбрала ему Дэйзи, а по верх плащ — подаренный ей же на Рождество. Дэйзи. Дэйзи. Это имя звучит во всех его воспоминаниях и во всех ошибках вчерашнего дня, во всех его бедах и радостях, во всех удачах и падениях…Как ему забывать это имя теперь? Подступив к месту Том увидел только конец - то, как гроб с его женой кладут в неглубокую яму. Едва успев рассмотреть гроб, который не оправдывал ожиданий мужчины, Том безмолвно сунул в один из карманов на куртке полицейского, которого сегодня уже видал много купюр, и стиснул зубы от усталости и отчаянью. Полицейский-мальчишка, как Том звал парня подсознательно ничего не сказал, будто совсем не заметил присутствия Бьюкенена. И заговорил лишь тогда, когда один из работников кладбища в лохмотьях спросил, закапывать или нет. — Нет! Мистер Бьюкенен должен кинуть хоть горсть! — воскликнул юнец. — Закапывайте. — властно одернул паренька мужчина. — Я ей больше ничего не должен. — опечалено изрек мужчина. Паренек-полицейский почему-то засуетился что-то выискивая в карманах, а потом вытащил из кармана пакетик с чем-то золотым и безмолвно протянул Тому. Мужчина не стал спрашивать и просто набросился на кусок золота вытащив его из пакетика и рассматривая. — Оно было на пальце вашей жены. — сказал полицейский. — Странно, что оно не потерялось в воде. — Я ей не дарил такого изде… «Леди Гэтсби». Такая надпись была на обратной стороне кольца. Странно, но Дэйзи не заметила ее, а вот Том…его глаза гневно оглядывали золотое кольцо и блестящие обломки камней на нем, а в голове так и звучало только одно: «Леди Гэтсби. Леди Гэтсби». Без устали. Тогда Бьюкенен взбесился и яростно кинув кольцо на почти закопанный гроб прокричал громко и дико, как зверь: — Она не твоя леди, черт тебя подери! Она никогда не была леди Гэтсби! А Дэйзи! Неблагодарная дрянь! Дрянь! Парнишка-полицейский среагировал быстро, поймав мужчину за локти и заломив ему руки, он стал уводить его от кладбища. А кто знает — прав Том или нет? Вдруг только надгробие гласит о смерти Дэйзи, а сама она обвенчалась с Джеем Гэтсби прям на небесах и стала той, кого испугался Том — Леди Гэтсби. ___________________________________________ * — книжный Том действительно блондин (для тех, кто в неведении) ** — выдумано, на основе имен двух любимых персонажей. Один из фильма, а другой из мультыильма «Гравити Фолз»