Подвал

Злой и не выспавшийся, Ткачев ехал в отдел, проклиная все на свете – работу, погоду, Щукина – серого кардинала, с его гениальными планами, Ирину, умудрившуюся насолить весьма влиятельным людям. Он почти не видел ее после того разговора с Щукиным. Их «круг», как раньше сама говорила Зимина – «семья» - после гибели Климова ни разу не собирался. Если Ирине была нужна помощь оперов она обращалась к Роме, или брала с собой Исаева и его нового напарника – Александра Радеева. Возможно, помогал Фомин. Вот и все. Рома как-то обмолвился, что Лена жаловалась на Зимину – мол, после того случая в подвале она совсем замкнулась в себе, отдалилась, даже обедать не выходит, и кроме как о работе больше ни о чем не говорит. Пару раз Зимина и Ткачев сталкивались в коридоре, но не наедине, а при других сотрудниках. Полковница просто кивала головой на приветствие и проходила дальше, по своим делам. Сегодня утром кофе дома, как назло, закончился, и Паше пришлось покупать на вынос. Видимо, не отойдя от сна, автоматически взял два стаканчика – себе крепкий и сладкий эспрессо, и второй, с молоком и без сахара. Осознал дебильность своего поведения только в машине. Пристроил аккуратно второй стаканчик и жадно припал к своему – утро без этой ароматной жидкости было не утром. Как по заказу, Ткачев и Зимина к Пятницкому подъехали одновременно. Пока она возилась с сигнализацией, Паша выбрался наружу, не забыв про кофе. Ноги сами понесли к ее машине. - Ирина Сергеевна! - Ткачев? Что тебе? – в ее глазах было столько недоумения, что Паша не сразу нашелся, что сказать. - Утро добрым не бывает, знаю. Вот, - он протянул ей стаканчик. - Кофе. С молоком и без сахара. Так Зимина не смотрела на него даже когда пытался ее убить, наставлял на нее пистолет. Или, когда затащил в подвал №2. Ладонь у нее все еще была забинтована и поэтому она так и не взяла кофе – на локтевом сгибе больной руки болталась сумка, а в пальцах были зажаты ключи. В правой руке Ирина сжимала три огромные папки. - Помочь? - Нет, спасибо. Она сказала это не зло, без холодка в голосе, но как-то так, что Паша понял – ей в тягость этот разговор. Чувствуя себя последним идиотом, Ткачев пробормотал что-то невнятное и поспешил в отдел. Когда пришло сообщение с неизвестного номера, Ткачев и испугался, и обрадовался одновременно. «В 23 за гаражами в твоем дворе». Отступать и раньше было бессмысленно, а сейчас его тупо поставили перед фактом. Паша тормознулся посреди коридора и, крутя в руках мобильник, вздрогнул от прозвучавшего над ухом: - Здорово. Дела как? – Щукин стоял позади него и протягивал руку для рукопожатия. - Да лучше всех, - кивнул Ткачев с самым беззаботным видом. – Ну, я пойду, работа… Сейчас ему хотелось поскорее оказаться в комнате оперов, завалиться на диван и подумать. Спокойно, нормально, без эмоций. Улегшись, Паша закрыл уставшие за день глаза ладонями и стал прокручивать возможные варианты. Что он должен будет сделать? Как могут убрать Зимину? Отравление, банальный огнестрел, не менее банально – ударить чем-нибудь тяжелым по голове… Подрезать тормоза в авто, или там, напоить снотворным, а после устроить ДТП. Самое простое – камнем по рыжей голове. Или там, нож под ребра в подворотне. Естественно, Щукин и компания, найдут на кого списать это убийство. Мало ли у Зиминой врагов?.. Все эти мысли, с одной стороны профессионально-будничные, с другой – циничные, отвратительные, вызывали тупую головную боль и желание напиться. Но Паша, полежав еще чуть-чуть, пришел к неожиданному выводу. Костя и те, кто над ним, рассчитывают сыграть на его ненависти к Ирине. За Катю. Ну и за все хорошее в целом. Он сделает вид, что реально готов закопать полковницу как можно скорее и глубже. А сам… А сам будет искать пути отхода. Главное, чтобы сама Ирина Сергеевна до поры до времени ничего не знала. Иначе, все может полететь к чертям. *** В назначенное время за гаражами Ткачева ждал гоповатого вида парень. Он, покручивая на пальце колечко с ключами, начал вещать. - Короче, типа, ты давай без шуточек. Все серьезно. - Слушаю. - Короче, человек, который пойдет на зону за тебя, откинулся всего неделю назад. В этом районе он как раз и тусит. Но это не твоя печаль. Одеваешься в спортивный костюм, на башку типа натягиваешь капюшон, перчатки берешь. Пакет типа обычный мусорный накидываешь на голову бабе, держишь крепко, чтобы точняк типа задохнулась. Ну стукнешь ее там короче башкой об стенку, чтоб не орала. Проверишь обязательно, что пульса нет. Тело оставишь на месте. - Где? – процедил Паша. - В подъезде у лифта есть этот, как его, слепой квадрат. Короче, камера туда не достает. За следующие пять минут Ткачевские уши завяли от обилия «типа» и прочего словесного мусора, но в итоге, он получил инструкцию. Гопник хлопнул его по плечу и растворился в темноте двора. «Дурдом какой-то… Зимину задушить… Задушить… Фантастика. Даже временные рамки ограничили, назвали день икс. Приплыли, Ткач, приплыли» - постояв немного на пятачке за гаражами, Паша пошел домой. Решение пришло как-то само. Он вспомнил про забинтованную руку Иры и чуть ли не запрыгал от гениальности своей идеи. Самое главное, что все будет выглядеть естественно… Он уж постарается, чтобы это было именно так. *** На следующий день, с ноутбуком на коленях, шаурмой и кока-колой в руках, Паша мозговал над своим идеальным планом. Еще в отделе Ткачев выловил Лену, загруженную делами и новой должностью. Удалось, не вызывая подозрений, узнать фамилию любовника Ирины – Андрея, а где он работает, помнил. Измайлова, похоже, забыла о разговоре сразу же, как Паша от нее отошел – ее отвлекла Минаева, с какими-то заморочками. Ткачев был уверен, что доктор ему поможет.