Коробка с узелками

Ледяная вода подкатывает к берегу, едва касается пяток, затем щиколоток. Девушка в изумлении открывает рот и отбегает. Холодно. А затем снова подходит ближе к морю, давая волнам ещё раз окатить её ноги, хочет опять почувствовать мурашки по всему телу и отбежать. Подол платья Энни совсем намок, как девушка ни старалась его поднимать над водой, брызги доставали юбку. Шерстяной, колючий свитер, словно покрытый кожей персика, ещё сухой, разве что рукава намокли. Сейчас осень, и хоть в дистрикте четвёртом обычно тепло, холод постепенно берёт своё. Финник сидит на камне, волны приятно щекочат ноги, словно ласкают юношу. Это побережье, даже скорее эту лагуну он нашёл год назад. Пройти сюда можно только через небольшое ущелье. С восточной стороны дистрикт от внешнего мира отгораживают горы, вдали они огромные, но ближе к пляжу становятся меньше. У берега это уже скорее скалы, а между ними есть небольшой проход к совсем маленькому, зато чистому побережью. Здесь нет моторных лодок, сетей, грязной воды, нет следов Капитолийцев, как на специально отведённом для приезжих и победителей пляже. А ещё тут нет людей. Возможно поэтому Финник так любит это место. Здесь можно побыть одному, а значит собой. Юноша приходит на побережье когда становится очень грустно или совсем невмоготу, но это случает редко, чтобы о «его месте» никто не узнал, особенно Сноу. Президент всегда норовит уничтожить всё, что дорого победителю. Когда он проводил Энни через ущелье, буквально сквозь скалы, она назвала их «Детьми гор». Потому что они и правда на них похожи, просто меньше, ещё не выросли. А сами горы, что вдалеке, по мнению девушки являются уснувшими, большими черепахами, которые так долго спят, что уже покрылись мхом. Ей нравится придумывать, воображать что-то странное и невозможное. Парень слегка улыбается вспоминая её сказки, но тут же подавляет эмоции. Он учился этому несколько лет - владеть мышцами всего тела и лица, чтобы никто не догадывался о настоящем Финнике. Скрывать эмоции вошло в привычку. Финник часто бывал в Капитолии, со многими общался. И чем больше людей он узнавал, тем толще становилась маска. Юноша всё больше закрывался, привычка скрывать эмоции становилась всё сильнее. Появится чувство, отразится на лице и тут же сменится привычной обаятельной улыбкой. Теперь Финник улыбается всегда, даже когда хочет кричать. Это натянутое, дружелюбное вырывание лица, которое нельзя убрать. И настоящий Одейр пропал, исчез, спрятался за слоем лжи, решив, что там безопасней. Победитель превратился в большую праздничную коробку, блестящую снаружи, а внутри доверху заполненную бесчисленными, морскими узелками. Но с Энни всё менялось. Юноша сам не замечал, как иногда снимал маску для девушки. И чем больше они общались, тем чаще он становился собой, и очень приятным собой. Просто Энни была другой. Она была забавной, странной, непонятной, смущённой, рассеянной. Настоящей. Не пытаясь подружиться, понравится, измениться, подлизаться, или уговорить Финника расслабиться. Энни просто была Энни, и этого было достаточно. Она без особых усилий открывала коробку и начинала распутывать бесконечные узлы в ней, не замечая, какие они все сложные. Юноша встряхнул головой и посмотрел на девушку. Вдоволь нарезвившись, она присела на песок, смешанный с галькой. Волны медленно и размеренно подкатывают к берегу, причудливо заворачиваются, превращаясь в морскую пену и разбиваются о берег. Красиво. Ритмично. Энни застывшим взглядом смотрит на море. Финник так же смотрит на Энни. Парень вспоминает последний игры и своего подопечного. Гарвану едва ли исполнилось пятнадцать лет, как его имя вытянули на Жатве. Хилый мальчуган, немного грубый, к тому же с астмой. Надежды на спасение не было. Но Финник обещал Кресте. Обещал вытащить её младшего брата во что бы то ни стало. И не смог. Парня убили же в первый день у рога, он не послушал Одейра, и как можно быстрее побежал за оружием, схватил ножи, уже было скрылся в руинах, но споткнулся и начал задыхаться. Лёгкие не выдержали. Вскоре Гарвану отрубили голову, как и напарнику Энни на её играх. Хладнокровно, как на дежурстве, парень-профи сделал это лишь один взмахом меча, словно механическая игрушка. Энни это выбило, уничтожило, разбило, снова превратило в молчаливую сумасшедшую. Мать к ней приходила редко, она замкнулась как и дочь, да и вдобавок, с её-то суровым мужем? У Энни нет друзей, мама всё время сидит с тираном-отчимом, а единственный родственник, кто любил её, тоже погиб. И Финник, как ментор, и даже скорее как друг не мог бросить девушку. Советь, желание помочь, элементарная доброта заставляли Одейра почти каждый день навещать сумасшедшую и заставлять что-то поесть или сделать. Иначе говоря, он буквально вернулся во время после игр Энни, где так же ухаживал за ней и помогал прийти в себя. И это сработало. Второй шок пережить от части проще. Но Одейр знает — она никогда не забудет как увидела эту картинку на экране и как отключилась. Как не забудет игры. Энни просто привыкнет к постоянной боли и кошмарам, научиться с этим жить. Финник же научился. Когда победитель прощался с Гарваном, парнишка обнял Одейра, чтобы сказать ему на ухо ещё одну колкость, каких было много. Последние слова и те дрянная шутка. «Благословляю». И всё. Всего лишь благословение, являющееся ещё одной насмешкой. Гарван часто подтрунивал над Финником и Энни, уверяя, что они влюблены. Одейра это раздражало. Каждый раз, когда Гарван хоть как-то намекал на Энни, победитель просил мальчишку заткнуться. Неужели это было так трудно понять? Упоминать об Энни в Капитолии опасно, так же опасно как и шутить на тему влюблённости Финника. Юноша снова трясёт головой. Да что ж это такое! Он вспоминает свою первую любовь, и вообще всех в кого когда-либо влюблялся. Казнь за выдуманную причину, «несчастный случай» или гибель на арене — парень привык видеть, как важные для него люди гибнут, из-за того что они просто дороги именно ему. Финнику не нравятся шутки про любовь, особенно произнесённые в Капитолии. Они ни чем хорошим не заканчиваются. - Финник,- раздаётся нежный голос. Парень делает резкое движение, словно его кто-то позвал, смущённо и рассеянно смотрит на Энни — не ожидал. Она потихоньку стала оживать, иногда бросала обрывки фраз, смотрела вдаль, а сейчас почти как раньше. Уже привыкает. - Смотри,- девушка улыбается и протягивает Финнику руку. На её маленькой ладошке лежит камешек. Чёрный с белыми полосками, гладкий, словно обёрнутый в лоскут, такой аккуратный. Энни выжидающе смотрит на парня, и смущённо держит ладонь. Она хочет, чтобы он взял его. Но Финник не может. Как это будет выглядеть со стороны? Что решат те, кто увидят, как он принимает подарок? Что подумает президент? Что будет с Энни? Как этот поступок отразиться в дальнейшем? Надо отказать. Но Одейр не может. Он уже подвёл девушку, когда не смог спасти её брата. Не принять камешек будет невежливо и жестоко с его стороны. Финник протягивает руку и Энни аккуратно укладывает свою находку на большую и мозолистую ладонь парня. - Спасибо,- тихо, но добродушно бормочет Финник. Девушка слегка улыбается и убегает обратно к морю, наслаждаться порывами ветра и искать камни дальше. Юноша смотрит ей вслед, как она бегает от волны к волне, как забывает поднять подол и он намокает, как солнце отражаясь от каштановых волос Энни, заставляет их сиять рыжим цветом, а девушка всё пуще веселится и смеётся, наслаждаясь одним из последних тёплых деньков. Финник непроизвольно улыбается, но снова давит улыбку. В животе у него будто сидит маленькая, сверкающая фея, и надувает огромные мыльные пузыри, которые лопаются каждый раз, когда он смотрит на Энни. Пару лет назад Одейр бы спокойно взял камешек, зная, что это просто знак доброты. А сейчас начались самокопания, эти вечные страхи, что с Энни может что-то произойти просто потому...Потому что она общается с Финником. И потому что она ему дорога. Не просто дорога, а чертовски дорога, ужасна важна. Да, он готов её защищать, готов...что это? Почему Финнику требовалось столько времени, чтобы понять очевидное? Почему ему нужны были обидные подколы Гарвана и смерть этого мальчишки, чтобы увидеть правду и признать её? Чёрт возьми, Одейр так долго внушал себе что закрыл сердце в прошлой броне от каких-либо воздействий извне, что достаточно хорошо спрятался под маской. Он так часто говорил сам себе «нет, это не любовь, пустяки» и только сейчас понял, как ошибался. Маска треснула, а броня оказалось картонной. Финник стольких потерял, он не хотел ещё жертв, не хотел снова лежать на холодном полу в Капитолийской гостиной, чувствуя как слой темноты над ним становится всё толще. Он пытался не влюбляться. Устроил себе этакие уроки по заморозке чувств. И сегодня у него был последний тест, экзамен, который Одейр бездарно провалил. Попытка не влюбляться не удалась.