Мне бы подольше остаться тут

Сочи. Гриша настоял. Очередной сюрприз. Наверняка что-то задумал. После долгого перелёта оказываемся дома у его мамы. Там, где все закончилось, теперь все начинается заново. Гриша обнимает свою мать. Кажется, она знала, что я ещё вернусь к ним домой. С теплотой оглядывает меня, говорит, что я похорошела, чем заставляет меня покраснеть *** Однако наша встреча и "вступительная" беседа длятся не долго. Нужно приготовить какие-то блюда, Натэлла Семёновна оставила нам рецепты. Сама ушла покупать что-то ещё к столу. По её словам, сегодня на рынок приезжает знакомая женщина, привозит самый вкусный сыр в мире. Это событие никак нельзя пропустить... Я поварёнок, а Гриша самый настоящий шеф-повар. Григорий разбирается намного лучше, чем я, поскольку это традиционные Грузинские блюда. Хинкали. При одном упоминании о том, что это просто большие пельмени, мужчина смеется. Когда я продолжаю что-то возражать и доказывать свою правоту в кулинарном споре, он перегибается через стол и заставляет меня замолчать поцелуем. Мы сидим за столом, с которого предусмотрительно сняли скатерть. Теперь это наша рабочая поверхность, место, где происходит таинство приготовления вкусняшек. Я раскатываю тесто, Григорий делает мясную начинку .... Иногда отрываюсь от работы и невольно любуюсь им.... Ужасно хочется бросить все и очутиться в его жарких объятиях. Когда наши взгляды сталкиваются, он охлаждает мой пыл, вкрадчиво говоря: "Нет, Лиз, даже не думай... Я обещал, что мы будем вести себя прилично". Приходится снова браться за скалку. Наконец нахожу повод оказаться ближе к нему. Нужно взять что-то из холодильника. Обхожу стол, здравые мысли улетучиваются из головы, когда Григорий тоже перестает готовить, начинает лукаво на меня смотреть, самодовольно читает по моему взгляду безумное влечение... Я наклоняюсь к нему и целую его манящие губы Он, видимо, пытается оставаться спокойным, но из этого ничего не получается. Воздух словно наэлектризован, греховное желание завладевает нашими мыслями. Терпение лопается, он выпускает из рук нож, который с грохотом оказывается на полу. Обхватывает моё лицо ладонями. От его взгляда бегут мурашки по телу. Стремительно поднимается со стула, прижимая меня к себе, припадая к моим губам. —Давай остановимся сейчас, пока ещё можем,- прерывисто шепчет он, на мгновенье отстранившись от меня Я в который раз вовлекаю его в поцелуй, оставив предложение без ответа. Теперь уже мне нужно пугаться, мы в секунду переходим грань благоразумия, шагаем в греховную бездну. Он поддаётся порыву страсти, обхватывает меня за талию, крепче прижимая к себе, нежно и уверенно приподнимает над полом. Поворачивается к столу, усаживая меня на плоскую поверхность. Я слышу, как падают какие-то приборы, но нам сейчас не до этого. Гриша, похоже, уже ужасно распалился, но он находит в себе силы, чтобы прервать поцелуй и, тяжело дыша, прошептать:"Они скоро придут, сумасшедшая...". Не даёт мне даже шепнуть что-то в ответ, продолжая жадно впиваться в губы. Одним рывком оставляет меня без блузки, пуговицы летят в разные стороны и со звоном разливаются по полу. Проводит дорожку из поцелуев к моей груди, обводя языком соски. Я прогибаюсь в спине. Сильные руки поддерживают меня, не давая полностью оказаться распростертой по столу. Щеки залила краска, я словно не дышу, воздуха не хватает, сердце пытается выпрыгнуть из груди. Тело томится от желания, от страстного чувства наслаждения. Я словно опьянена ИМ, он со всех сторон окружил меня, подчинил себе . Он испытывает моё терпение, наблюдает за моей реакцией, делая все ужасно нежно, медленно, в то же время сексуально и эротично. Это действо заставляет меня забыть обо всем, разум оказывается где-то далеко, за переделами этой вселенной. Только ощущения, плоть и похоть. Я стягиваю с него рубашку, он медлит, продолжая легко целовать мои ключицы... Возвращается к моим губам, одновременно переставая контролировать свои движения. Разгоряченные пальцы прокрадываются к моему самому чувственному месту. Он плотоядно улыбается мне в губы и прерывает мои стоны жадными поцелуями. Грань между реальностью и мечтами, между небом и землёй становится все незаметнее. Я трепещу, отчаянно хватаюсь за его плечи, царапаю его спину, заставляя его срываться на утробный рык, сменяющийся сдержанными стонами. Он ещё более чувственно и напористо начинает дотрагиваться до меня, сводя этим с ума, заставляя тонуть в похоти. Через секунду стягивает меня со стола и увлекает за собой на пол. Нависает надо мной всем телом. Мне кажется, что скоро я целиком сгорю от желания. Он наклоняется к моему уху, его грубоватый голос эхом отдаётся у меня в голове: "Пусть это снова будет наш с тобой первый раз..." Я его хочу так, как путник, остававшийся в пустыне неделю, хочет воды... Он все видит, чувствует, но медлит, заставляя меня терять голову от одного его лёгкого прикосновения, от мимолётного поцелуя в шею . Я пытаюсь совладать с собой, унять своё желание и дотянуться до его ширинки. Уже приподнимаюсь с пола, но он не даёт мне ничего сделать, продолжая целовать и ласкать языком затвердевшие от его умелых ласк соски. Я снова безвольно откидываюсь на спину, снова волна удовольствия сводит с ума, стоны наполняют комнату. Я уже почти на грани, да и Гришино терпение не бесконечно. Он ловко справляется с молнией. Движения становятся более грубыми, отрывистыми, ненасытными. Быстрее, быстрее... Он ставит меня на вершину горы и в мгновенье, повинуясь греховным желаниям, сталкивает с неё, заставляя содрогаться от небывалых ощущений. Сам через секунду присоединяется ко мне, рыча в губы слова любви. Лежим на полу, пытаясь отдышаться, и просто смотрим в потолок. —С тобой... Каши не сваришь,- смеётся Григорий,- не говоря уже ни о каких других блюдах. Хинкали... О чем я думал вообще... —Дурак,- я шутливо толкаю его в бок, тут же оказываясь в его объятиях В дверь звонят. Один раз, на который мы не обращаем внимание, второй, третий... Мы бегаем по кухне, как ненормальные. Гриша со смехом пытается собрать с пола столовые приборы и параллельно застегнуть рубашку, постоянно смеясь и приговаривая: "связался с ненормальной"... Я тоже смеюсь, возвращаю упавшие столовые приборы на стол, хватаю Гришин свитер, в котором он приехал, надеваю его на себя. Нельзя ведь предстать перед его мамой в блузке без пуговиц. Он ловит меня около входной двери, хватает в охапку и втягивает в очередной поцелуй —Гриша, ты просто сумасшедший,- он с довольным видом распахивает дверь —Ребят, вы что? Я тут уже минут пять трезвоню, а вы не открываете...,- его мама стоит с пакетами в руках —Да мы курили на балконе, сразу не услышали, как ты пришла... Давай помогу хоть Григорий подхватывает пакеты, вносит их в дом, не забывая проходя мимо, подмигнуть мне —Лиз? А что ты в Гришкином свитере? Заболела что ли? —Нет, нет... Натэлла Семеновна проходит на кухню, при взгляде на сына, её выражение лица становится лукавым, она с материнским пониманием смотрит на нас. —Ну-ка, жених, подойди-ка сюда... Что это у тебя? Варенье что ли,- мать стирает с щеки, губ Григория помаду,- ну и рубашку неплохо было бы застегнуть на правильные пуговицы... На балконе курили они,- женщина смеется,- приводите себя в порядок, голубки, сейчас уже приедут наши гости, а вы все в муке. А я пока схожу к соседке за солью, забыла купить... Я так понимаю, что у нас ничего не готово?,- последние слова женщины заставляют нас всех смеяться Я помогаю Грише расстегнуть рубашку, чтобы застегнуть её правильно —Неловко так получилось,- тоже стираю с его губ следы от моей помады, он только смеётся в ответ, гладя меня по голове —Гриш, а какие гости? —Мы хотели устроить тебе сюрприз, сейчас приедут твои родители... —Как родители? Мои родители? —Да,- Григорий притягивает меня к себе, целует в макушку.,- свататься буду Снова оказываюсь в его жарких объятиях, он опять целует меня —Гриш.... Остановись.... ,- шепчу я, ещё ближе прижимаясь к нему, не стремясь отстраниться Натэлла Семеновна покашливает за нашими спинами, заставляя меня отскочить от Гриши, чувствую, как щеки заливает краска. — Лиз, тебе нужно переодеться...,- наконец говорит женщина, улыбаясь,- я могу помочь, а то вы с Гришкой никогда не соберётесь Выходим в другую комнату, достаю из своего чемодана платье, как же мне неудобно от всего, что произошло. —Натэлла Семеновна, я... мы... Так неловко вышло.... Просто мы только недавно помирились... А потом он уехал... И вот теперь —Не нужно, не говори ничего,- женщина улыбается,- что, я не понимаю что ли? Молодость, она такая... Женщина помогает мне застегнуть платье, затем осматривает меня с головы до ног, словно проверяя, все ли в порядке —Лиз,- Мама Гриши не перестаёт улыбаться,- я думаю, что ты знаешь, но все равно скажу тебе. Я первый раз вижу Григория такого счастливого, а я много, с кем его видела, уж сложилось так. Мне кажется, он с ума сходит по тебе. *** Мои родители как-то волнуются. Очевидно, что они не знают уже, чего от нас ожидать. Слишком много потрясений для них было связано с мои скромным именем за последний год. То Голос. Потом Гриша. То сходились, то расходились. То я им врала, что у меня есть новый парень. То ещё что-то. Григорий в оправдание за недоготовленные хинкали вытащил нас всех на горную речку. Шашлык. Это блюдо от шефа. Гриша развёл костёр и теперь подбрасывает туда ветки. Мы стоим в обнимку, словно вчера познакомились. Родители с Гришиной мамой находятся немого в отдалении. Они подготавливают импровизированный стол для нашего банкета. —Малыш... Мне кажется, если ты сейчас не поговоришь со своей мамой, то она лопнет от любопытства.,- мужчина притягивает меня к себе, целует,- давай, иди, а то она меня скоро испепелит взглядом. Только не долго, а то я съем твою порцию сам... Он подмигивает мне, а я показываю ему язык, за что моментально получаю шлепок и внеочередной поцелуй. —Мам, я знаю, что ты хочешь поговорить... Увожу свою мамочку от остальных, мы садимся на какое-то поваленное дерево около бурлящей горной речки. —Давай вопросы —Вы серьёзно решили пожениться? —Да... —Вы поругались, но теперь помирились? —Да, мам —Лиз, ты уверена? Он ведь тебе изменил... —Мам, я не буду гадать и думать, откуда ты знаешь... Но теперь это все так далеко... Тем более, что там не все так просто... Он изменил, но я тоже хороша. Мы уже разобрались во всем... Простили друг друга. Я уверена в нем... Больше, чем в себе Мама продолжает что-то говорить, но мои мысли улетаю далеко. Перед глазами встают первые неуклюжие объятия, мои выступления на "Голосе", то, как Гриша утешал меня тогда, в аэропорту, как кормил меня бульоном, наша первая встреча после неимоверно долгой разлуки. Я улыбаюсь. Вдруг вижу, что мама смотрит на меня и тоже улыбается. —Прости, что ты спросила? Я просто... Немного задумалась... —Лиз. Иди лучше к Гришке, мне кажется, он тебе сейчас нужнее... И не думай ни о чем... Влюблённая дурочка Я обнимаю маму, чмокую её в щеку. Уже собираюсь побежать к костру, но она ловит меня за руку... —Лиз... Я только хотела сказать... Сережка у Григория в ухе, это ужасно сексуально —Да? Ты тоже заметила? Я с ума от неё схожу,- щеки заливает краска Мама приобнимает меня за плечи, шепчет: "Беги, беги к нему, а то он уже соскучился по тебе, смотрит сюда, не отрываясь... Мы такими темпами вообще без шашлыка останемся" Слова мамы теплом разливаются по душе.