Вынужденная посадка

Роберт Дауни-младший

      Улыбчивый мужчина лет сорока в третий раз нажал на кнопку вызова стюардессы, но реакции за этим не последовало. Последние двадцать минут никто не появлялся, и у Роберта сложилось впечатление, что он попал в ту же реальность, что и персонажи книги Кинга «Лангольеры», только с одной единственной поправкой — все были на месте, помимо персонала. Еще никогда ему так не хотелось покинуть этот самолет, и с самого утра, еще за несколько часов до того, как он согласился посетить одного известного продюсера в Лондоне, обещавшего спонсировать его новый проект, ему казалось, что лучше было отказаться. И он никак не мог понять, что именно подсказывал ему инстинкт самосохранения. Правда, он жил уже пять лет с четким убеждением, что этот самый инстинкт он пропил несколько лет назад.       Но хуже всего было не то, что стюардесса игнорировала его, даже не внезапная тряска без предупреждения, а то, что он забыл свои лекарства. Он пропил не только свой инстинкт, но и свое здоровье, в основном психическое. Хотя многие и любили Роберта за его легкий нрав и постоянные шуточки, но никто не знал, что эта часть его личности спонсируется отнюдь не природой, а фармацевтической компанией.       Его одолевали приступы паники, реже появлялась клаустрофобия. Хотя психиатр и уверял, что ничего страшного в этом нет, так как это только его воображение, но таблетки все-таки прописал. Он прошел уже семь месяцев терапии, а ощутимого результата так и не получил. Роберт оглянулся по сторонам, некоторые пассажиры спали, парочка актеров неподалеку что-то живо обсуждали. Он окликнул одного из них, того, кто показался ему знакомым. — Мерфи, ты тоже здесь?       Спор в момент прекратился. Мужчина впереди оглянулся и улыбнулся ему в ответ. Килиан уже хотел встать и подойти к Роберту, как загорелось предупреждение пристегнуть ремни, а следом последовал голос капитана: — Дорогие пассажиры! Из-за погодных условий, мы должны совершить посадку в аэропорту Рейкьявик, что в Исландии. Прошу сохранять спокойствие, для каждого из вас забронирован номер в отеле. Если погодные условия позволят нам взлететь, то уже завтра вы сможете ощутить прохладный воздух лондонского Хитроу. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию. — Спасибо, больше не совершу такую ошибку! — закричал громко незнакомый мужской голос позади Роберта. — А что, случилось? — поинтересовалась женщина с несколькими бокалам, в нескольких на дне осталась прозрачная жидкость. «Типичная светская львица — пьяница». — Давайте сохранять спокойствие, — подал голос сосед Мерфи. Его лицо показалось знакомым Роберту, видимо, также актер.       Нужного эффекта эта просьба не имела, но Роберту было не до этого. Целый симфонический оркестр играл в его ушах, особенно доставали ударные. Чтобы хоть как-то заглушить этот звон, он даже закрыл ладонями уши, но звук только усилился. Роберт не успел пристегнуть ремень безопасности.       Кричал ли он? Не известно. Наверное это был очередной приступ, но что произошло дальше, для Роберта осталось загадкой. Во всяком случае, до того момента, пока он не вернется в реальность. Голоса доносились словно со дна колодца. Несколько мужских и женский — обеспокоенный. Он узнал в женском голосе странную темнокожую стюардессу. «Неужели их не учат сохранять улыбку на лице даже когда самолет пикирует вниз?»

Киллиан Мерфи

      Ощущение было странное. Ему словно выплеснули в лицо ведро воды. Холодной, словно только что полученной из воды возле того самого айсберга, который потопил Титаник. На несколько долгих минут ему показалось, что он онемел. Пытаясь произнести хоть какое-то словно, но тщетно. У него получалось пародировать рыбу, выброшенную на берег, Эйдан даже покосился на него. — Друг, с тобой все в порядке? Вызвать стюардессу?       Он бы этого хотел, снова вызвать запыхавшуюся и злую как тысяча чертей молодую стюардессу. Был момент, когда он даже решил, что она ударит Эйдана по лицу. А потом он явственно помнил, что перед странным ощущением она была рядом, а потом было несколько секунд такой тряски, словно их поместили внутрь небольшой коробки и растрясли как следует. Киллиан даже на мгновение пожалел, что съел ту порцию курицы, которую любезно принесла стюардесса. Когда же речь вернулась к нему, первое что он произнес было вовсе не слово «мама», хотя ощущение было таким, словно он никогда прежде не говорил: — А куда делась стюардесса? — Тоже хочешь подключиться? — улыбнулся Эйдан. — Думаю, пока прекращать. Мне показалось, что она мне заедет по лицу. — Тебе не показалось. Она нам заедет или тому, кто попадется ей под руку. — Ты в курсе, что выглядишь странно? — Эйдан часто выдавал такие вот взрывоопасные вопросы, ожидая получить непродуманный и невероятно глупый ответ. — А ты в курсе, что у тебя борода непропорциональная и местами седая? — Седая? — испугался мужчина и даже использовал поднос перед ним, как зеркало, пытаясь рассмотреть первые признаки приближения старости. – Где? — он крутил головой из стороны в сторону, отчего напоминал тряпичную куклу, которую трясли за плечи. — Успокойся уже, Дориан Грей, — Киллиан уцепился за край подноса, пытаясь вырвать его из цепких рук Тернера. Он тянул так сильно, как мог, но Эйдан не был готов разлучаться с зеркальной поверхностью подноса, пока не удостоверится, что у него нет и намека на седину. — Ничего там нет. Я неудачно пошутил. — Тогда почему вцепился в поднос? У тебя там что, тайный код написан невидимыми маркерами? — Хочу использовать ее как холодное оружие и вырубить тебя, — Киллиан продолжал тянуть поднос на себя. Несколько пассажиров даже повернули головы в их сторону. — Ты ведешь себя как придурок, — процедил сквозь зубы Тернер. — А ты – нет? Сколько бы уже продолжалось это противостояние — неизвестно, но все решил Роберт, окликнувший его. — Мерфи, ты тоже здесь? Киллиан отвлекся на Роберта, и «противник», воспользовавшись этим, отвоевал поднос. — Пойди к другу и закажи ему бокал шампанского за мой счет, — Тернер снова рассматривал свою бороду, словно там был скрыт тайный знак, ведущий к несметным сокровищам — не меньше. — Хотите отпраздновать твой седой волосок? — парировал Киллиан и даже поднялся с места, когда загорелось предупреждение — пристегнуть ремни безопасности. — Дорогие пассажиры. Из-за погодных условий мы должны совершить посадку в аэропорту Рейкьявик, что в Исландии. Прошу сохранять спокойствие, для каждого из вас забронирован номер в отеле. Если погодные условия позволят нам взлететь, то уже завтра вы сможете ощутить прохладный воздух лондонского Хитроу. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию. — Рейкьявик? — новость заставила всех позабыть о своих прежних делах, даже Тернера, которого больше седина не волновала. — Исландия? — Ага, — кивнул недовольный Киллиан, он едва сдерживался, чтобы не высказаться. — А мои ночные съемки отменяются. Интересно, какой штраф мне за это предъявят? — Не переживай. Уверен, что у местных жителей есть гончие или хаски, которых ты сможешь использовать и пересечь несколько стран, — Киллиан уставился на него с улыбкой на губах. — Ты же в курсе, что между Исландией и Британией нет стран, — он изобразил кавычки на последнем слове, — только Атлантический Океан и несколько островов.- И даже если мне удастся эволюционировать во что-то с жабрами, в случае превращения меня во что-то из вселенной Марвел, нужно еще преодолеть не меньше сотни миль по пути в Лондон. — Да ладно тебе, зануда, — осознав свою оплошность, Тернер решил прекратить разговор, пока собеседнику не пришло в голову снова вцепиться в поднос. Именно тогда, когда Киллиан готовился выдать какую-то шутку, чтобы не выглядеть более занудным, чем обычно, он услышал характерный звук падения. — Там кто-то ремень не пристегнул? — Киллиан оглянулся на звук и увидел Роберта. У него был приступ, скорее всего. Это было не просто падение. Двое мужчин проигнорировали предупреждение, даже голос капитана о снижении не заставил их оставаться на своих местах. — Расступитесь, — скомандовала появившаяся словно из ниоткуда та самая неспокойная стюардесса. — Что с ним? У него приступ или аллергия? — Среди нас нет доктора, — съязвил Тернер. — Нужно его усадить до того, как мы почувствуем себя космонавтами. Мне не нужна компенсация, я хочу еще сниматься. Киллиан бросил на друга недоумевающий взгляд, и тот в момент заткнулся. — Моисей правду говорит, — выдала стюардесса. — Давайте усадим его в кресло и пристегнем, пока не получили тяжкие телесные или ушибы в крупных размерах.       Тернер даже онемел от неожиданности, хотя по его виду даже было непонятно, что его удивило больше — то, как она назвала его, или ее согласие. Но некогда было заниматься брачными играми или пикапом. Самолет начал снижение, это все почувствовали, особенно стюардесса, которая едва сохраняла равновесие. Они едва успели усадить в кресло Роберта и пристегнуть его, когда самолет вскочил, словно на ухабистой дороге машина. — Быстрее, Киллиан!       Эйдан уже был на месте и с опаской посматривал на своего друга, который слишком долго возился с ремнем. Тот, как назло, не желал защелкиваться, Киллиану стоило немало трудов, чтобы в порыве гнева не сломать все кресло. Но для Киллиана Мёрфи день не задался. И сколько бы не кричал Эйдан, сколько бы не извинялась Левентина — назад ничего не вернуть. Небольшой чемодан молодой светской львицы, находившийся напротив сидений Эйдана и Киллиана покинул свое первоначальное место и приземлился прямиком на голову последнего.