Золотой лебедь

Смычок чуть касается натянутых струн, выдавая долгие и болезненные ноты, так напоминающие стоны страдания. Неуверенный шажок. Мучительное и долгое начало. Где-то на фоне слышны барабаны и рояль, растворяясь, подобно краске... Поворот и стук каблуков. Неуверенная улыбка на бледных губах. И вновь игра скрипки. Звучание распространяется по всему залу, впитывая в себя тревогу и некое томительное чувство где-то в горле. В уголках застыли слёзы. Счастья? Томительной грусти? Не разобрать. Лишь попытаться разглядеть сквозь белую пелену две фигуры, вслушиваясь в чудесную музыку смычкового инструмента. Прекрасное белоснежное платье на невесте, так напоминающая в эти прекрасные мгновения принцессу. И такой привычный костюм на женихе. Томительно, странно и волшебно, будто они очутились в некой сказке. Широкая ладонь чуть касается талии, как будто в последний раз. Злосчастные повороты. И последний ноты вальса. Эмма попыталась более менее изобразить изящный реверанс, чуть склоняясь вперёд. А Румпель, лукаво улыбаясь, поклонился, подобно принцу. Так смешны и нелепы сейчас осуждающие взгляды. И казалось только у родителей с Генри они малость понимающие, пусть и в некой степени виноватые. Лишь музыканты улыбаются как всегда, бережно касаясь своих инструментов и застыли, ожидая заиграть вновь. Секунды тишины. Жених бережно берёт руку невесты в свою и тут же зал наполняется новой мелодией на скрипке. Прекрасное начало, что казалось и не будет конца.