Мой любимый профессор зельеварения

      Последние годы учебы в Хогвартсе вряд ли можно было бы назвать спокойными. И уж тем более этого нельзя было сказать про "Девочку-Которая-Выжила". После падения Волан-де-Морта Элинор какое-то время бродила по замку среди обломков сама не своя. Не потому, что она потеряла в битве многих дорогих ей друзей. Не потому, что, как предполагали некоторые, часть ее души, связанная с Темным Лордом, была уничтожена оным этой страшной ночью в Запретном лесу. И даже не потому, что Элинор была, мягко говоря, слегка в шоке от освобождения от груза ответственности, что давил на ее плечи целых 17 лет.       Все было куда проще. Элинор просто лишилась цели в жизни. Все эти годы ее главной задачей было избавить мир от самого опасного и жестокого волшебника. Теперь, когда все было кончено, Элинор просто не знала, с чего ей начать свою жизнь.       Поскольку 7 курс в Хогвартсе вряд ли можно было назвать учебным, так как учеников не только ничему не обучали, но и истязали, запугивали и вербовали, то Элинор наряду с товарищами и преподавателями единогласно решили завершить обучение студентов как полагается. Перспектива провести еще 1 год в любимой и родной школе несказанно обрадовала абсолютно всех.       Элинор и те участники битвы, кто был в состоянии колдовать, с энтузиазмом вызвались помочь преподавателям с восстановлением школы до начала учебного года. Минерва Макгонагалл чуть не плакала от гордости за своих студентов, ибо они остались в школе все до единого. Другие факультеты тоже не ударили в грязь лицом. Студенты оказывали любую посильную помощь: кто-то отправился в больничное крыло исцелять раненых, кто-то - на восстановление стен, башен, окон и прочего; кто-то был направлен в Министерство Магии для наведения порядка и стабилизации ситуации в мире магглов, необходимо было позаботиться о том, чтобы те ни в коем случае не узнали причины многочисленных смертей, исчезновений и чудовищных разрушений.       Одним словом, работы было много, и ни один волшебник не сидел без дела. Элинор в силу своих замечательных способностей к зельеварению целыми днями просиживала за котлами, изготавливая вместе с другими студентами целебные зелья для пострадавших в битве волшебников. После окончания школы Элинор всерьез подумывала о том, чтобы попробовать себя в качестве преподавателя по зельям. Правда, она не была уверена, что профессор Снейп обрадуется, когда узнает, кто метит на его место. Однако Элинор сомневалась и в том, что профессор продолжит преподавать в школе после всего, что произошло. Снейп едва выжил после того, как Нагайна нанесла ему такие смертельные, казалось бы, укусы. Но то ли змея, посчитав, что ничтожный двуногий умрет и без ее обычно довершающих дело объятий, то ли Снейпу просто чудом повезло справиться с ядом, но сейчас профессор находился в больничном крыле, уже вполне здоровый, но все еще выглядевший весьма плохо. Конечно, никто не был в восторге от того, что предателю сохранили жизнь. Никто не хотел более видеть его в школе. Однако стараниями Элинор, авторитет которой среди волшебников возрос в разы, профессора поместили в отдельную палату, девушка лично присматривала за его состоянием и убедила профессора Макгонагалл позволить ему остаться в школе. Долгое время профессор не приходил в себя. Он полностью поправился после укусов, однако было такое впечатление, что он не хотел жить.       После выздоровления Снейп старался не показываться девушке на глаза, хотя та искала встречи с ним с того самого момента, как Хогвартс встретил победный рассвет. Элинор отлично понимала, почему. Профессор просто не мог теперь ей в глаза. После всего, что она увидела в его воспоминаниях, которые Снейп отдал ей, будучи уверенным, что обречен на смерть, Элинор словно прозрела. Ей стало понятно отношение профессора к ней, его вечные замечания, колкости, холодный взгляд и безразличный тон. Ведь все эти годы не Элинор Поттер ходила на его занятия, сталкивалась с ним в коридорах. Перед его глазами всегда была Лили, ведь девочка была так похожа на мать. Элинор даже и представить себе не могла, какую, должно быть, боль она, пусть и ненамеренно, причиняла любимому преподавателю каждый день. Девушке вдруг стало безумно жаль этого несчастного, одинокого мужчину, который все эти годы безропотно защищал дочь своей возлюбленной и рисковал своей жизнью во имя любви. Все его обидные порой замечания, запреты, выговоры, которые доставались Элинор из года в год, были всего лишь проявлением своеобразной заботы и отзвуками боли в сердце профессора, оттого, что Элинор была не его дочерью. В ней текла кровь Джеймса Поттера, которого Снейп ненавидел больше всех на свете.       Элинор вспомнила, как, впервые оказавшись в кабинете профессора, увидела ту фотографию на книжной полке. Это была ее мать. Такая, какой ее помнил Северус.       Не зная, правильный ли выбор сделала тогда Лили Эванс, оставив Северуса одного с разбитым сердцем, Элинор вот уже вторую неделю ходила мрачнее тучи, терзаясь призраками прошлого и пребывая в смятении. В душе было столько вопросов, несказанных слов благодарности, сострадания и огромное чувство вины, что бедная девушка едва справлялась со своими эмоциями. Поговорить с профессором теперь не представлялось возможным, однако Элинор Поттер была полна решимости исправить ошибки прошлого и вернуть зельевару долг.       И вот тогда у девушки родился гениальный и вместе с тем невероятно безумный план. В чем он состоял, она пока сама толком не понимала, но на протяжении недели она все свободное время пропадала в Косом переулке (благо, ей и прочим героям войны дали привилегии на трансгрессию из школы), а на прикроватной тумбочке появился листок, на котором аккуратным почерком были выведены следующие строки: "Раздобыть шкуру бумсланга, крылья златоглазок. Остальные ингредиенты есть в наличии. Разыскать знакомых матери, достать любую ее личную вещь, необходимо ДНК (вскрывать могилу - не вариант!). Зелья должно хватить минимум на 4 часа. Выяснить, каким заклинанием можно заставить кожу и волосы сиять, чтобы скрыть обман."       Наверно, нетрудно было догадаться, что задумала юная волшебница. Принять обличье матери, той единственной, память о которой заставляла биться сердце Северуса. Дальше Элинор не представляла, что делать. Месяц спустя, когда все необходимое было сделано, Элинор начала действовать. Оборотное зелье было аккуратно разлито по нескольким крохотным флакончикам, его запаса было более чем достаточно. Оно приобрело изумрудный оттенок и имело чудный запах летнего цветочного луга. Надев белое легкое платьице, расшитое бисером, которое сотворила сама, и дождавшись позднего часа, когда все разойдутся по кроватям, гриффиндорка, скрытая под мантией-невидимкой своего отца, пошлепала босиком на 1 этаж. В незримом кармашке она несла несколько пузырьков с зельем.       Остановившись возле входа в подземелье, Элинор замерла в нерешительности. "Не бойся", - успокоила она себя и сделала глоток из флакона. Элинор уже проходила через этот неприятный процесс на 2 курсе, так что перевоплощение не вызвало проблем, за исключением передернувшихся плеч. Ужасно нервничая, девушка, убедившись, что в холле пусто, скинула мантию и подошла к зеркалу. Да так и застыла. Из отражения на нее, нервно улыбаясь, смотрела Лили Поттер.