На шипах

Четыре последних дня пролетели быстро, почти мгновенно. К пятнице наконец-то наладилась погода: растаял снег, стало чаще выходить солнышко, и реже шел дождь. Сегодня же, словно в подарок к предстоящему фестивалю, было по-настоящему тепло и все стали ускоренно покидать душные классы и выползать во двор, словно очнувшиеся после спячки животные. Наша благородная четверка тоже не была исключением. Вместе с Дашей, Вадимом и Денисом я прогуливалась по асфальтированным дорожкам либо сидела на лавочке под навесом. За столь короткое время, проведенное вместе, я уже не представляла своей жизни без этих ребят. В предыдущей школе я тесно общалась только с Вадимом и сидела за партой с ним же с первого класса. С остальными одноклассниками мне было неуютно. Нет, они не были завистливыми или злыми, просто у них сложились свои компании, и у нас было мало общих тем для разговоров. И, да, я не могла с бешеной скоростью носиться по классу, догоняя кого-то. Для меня было дикостью вести себя так в старших классах. Короче говоря, мы были абсолютно разными людьми. Так же за эти четыре дня я еще больше убедилась в искренности намерений Василенко. Он проводил со мной практически каждую свободную минуту, помогал, когда это требовалось, слал смски с пожеланиями доброго утра или доброй ночи, даже подкупал невесть каким образом Мещерскую, чтобы на уроках она пересаживалась к моему Братишке или Вике, освобождая место рядом со мной. Я не раз замечала, что иногда Макс намеревался сесть рядом, но этому, к моему счастью, мешали или Старкова, вешающаяся ему на шею и целующая в щеку с притворной любовью, или Джонни, появляющийся около меня в самый нужный момент. Да и мне с ним было очень комфортно и иногда создавалось ощущение, что с этим человеком я знакома уже много лет и знаю его, как свои пять пальцев. Папу же за это время я видела всего один раз – в понедельник. Он, как и обещал по телефону, заскочил в «Логос», но, к сожалению, не надолго: позвонил Денис Антошин и сообщил о новом выезде. Отец тут же уехал, поцеловав меня в макушку и пообещав обязательно присутствовать на фестивале. Что же, надеюсь, он сдержит свое обещание. А в этом, зная подполковника Карпова, можно не сомневаться. Подготовка к фестивалю продолжалась полным ходом даже в пятницу. Начиная с самого понедельника в актовый зал было практически невозможно попасть: там постоянно кто-то репетировал, а под дверью собиралась толпа ожидающих своей очереди. Мы с Дашей эти дни тихонько пели в нашей спальне под «минусовки» песен. Той первой репетиции в зале вполне хватило для того, чтобы уверенно чувствовать себя на большой сцене рядом с микрофоном. Если честно, я не хотела репетировать там даже перед самим выступлением, но Мещерскую нельзя было разубедить, и мы отправились в святая святых пансиона. Однако прорепетировать нам не удалось. Как только наш дует появился на пороге актового зала, Виктор Николаевич, руководящий процессом украшения этого места, обязал нам развесить шары по всему периметру громадного помещения. Ради этого в пятницу даже отменили все уроки и, противящаяся этому Елена Сергеевна Крылова ничего не смогла сделать. К счастью, в зале были еще люди, занимающиеся этим делом. И даже Денис, что меня, несомненно, обрадовало. Кто-то расставлял по небольшим столикам, стоящих вместо многочисленных рядов сидений, красивые вазы с цветами; кто украшал бардовый занавес сцены, а кто, как и мы, дул и вешал воздушные шары. Наверное, предфестивальное утро никак не отложилось бы в моей памяти, если бы не один курьезный случай, связанный с этими праздничными изделиями. Дело было так. Поручив подруге надувать разноцветные вещицы, я уверенно залезла на стул и нашла глазами небольшой, едва видный гвоздик, на который следовало повесить связку украшений. Как только в моих руках оказались пять шаров, связанных между собой ниткой, я слегка привстала на пальчики: нужный гвоздик находился выше, чем мне показалось в первый момент, и.… Черт! Я начинаю быстро осознавать, что стул, до этого устрашающе качающийся подо мной, начинает накреняться вправо. Я же, по своей глупости, не удержав равновесия, начинаю накреняться вместе с ним. Представьте, такая неудача на первой же связке! В голове уже летали догадки о нескольких синяках, как…. Чьи-то сильные и знакомые руки подхватывают меня на средине пути к полу и крепко прижимают к себе. Испуганно (что для меня раньше было несвойственно, как казалось) открыв глаза, закрывшиеся в процессе неудавшегося падения, я стала лицезреть перед собой довольное лицо Дениса. - В следующий раз меня может не оказаться рядом, - негромко, чтобы было слышно только нам, двоим, прошелестел парень. - Тогда обещаю падать только в твоем присутствии, - шепнула я, обхватывая его шею руками, - Спасибо. Брюнет улыбнулся и, бережно поставив меня на ноги, заботливо проурчал на ушко: - Я постараюсь не упустить этот момент. Но лучше не падай. - Буду прилагать все усилия, - я глупо хихикнула, касаясь губами его шелковистой щеки. Я чувствовала, как нас прожигают глазами все, кто находился в актовом зале, и лишь Даша едва сдерживала радостную улыбку. Но в тот момент мне было как-то все равно, что кто подумал о нас, и как быстро эта информация об увиденном дойдет до отца, что вполне возможно, ведь Виктор Николаевич тоже наблюдал за нашими нежностями. Хотя…. Я обязательно придумаю что-нибудь, если такое вдруг произойдет. Словом, это происшествие было единственным, что я помнила из всего того, что произошло утром. После обеда все стали оживленно готовиться к вечеру: девочки доставали из шкафов потрясающие вечерние платья, а мальчики в спешке гладили черные брюки, стараясь привести их в надлежащий вид. Что же, с этого момента я расскажу подробней. На небольшом будильнике было шесть часов вечера. Творческий фестиваль должен был начаться ровно в 7, поэтому времени оставалось только на то, чтобы надеть платье, обуть туфельки/босоножки и выйти в холл, где за 10 минут до своеобразного открытия собирались все старшеклассники, принимающие участие в мероприятии. Открыв дверцу шкафа, я озадаченно заглянула внутрь. Передо мной висело два синих чехла с нарядами. Выбрать платье, увидев сразу несколько возможных вариантов, для меня всегда было миссией невменяемой, поэтому я прикрыла на пару секунд глаза и, поводя пальцем по воздуху, ткнула им в правый чехол. - Просто гадание на кофейной гуще, - едко прокомментировала мои действия подруга, крутящаяся в тот момент перед зеркалом. Дашка была, как говорится, при всем параде. На лицо девушка нанесла дымчатый, неброский макияж, выгодно выделяющий ее глаза и делающий их еще более привлекательными; идеально уложенное каре темных волос она слегка «растормошила», придав локонам маленькой неопрятности и объема. Свой образ Мещерская завершила легким, практически воздушным платьем, идентичного к макияжу цвета на тоненьких бретельках и серебристыми туфельками с закрытым носком на шпильке. Даша выглядела просто потрясающе, и я уже мысленно предвкушала покоренный взгляд своего Братишки. - Иногда промышляю этим делом, - шутливо отмахнулась я, дергая за «собачку» и расстегивая молнию чехла, в котором уже несколько недель находился мой праздничный наряд. Как оказалось, мой выбор пал на платье цвета кофе с молоком. Оно не было просторным или очень обтягивающим, но подчеркивало мою фигуру. Широкие бретели, переходящие в декольте, и подол были отделаны серебристыми стразами, переливающимися при свете всеми цветами радуги. Следом на ворсистый ковер перекочевала и обновка на ножки: кожаные молочные туфли на шпильке и небольшом подъеме под носком. На лице красовался макияж smoky eyes, правда, не в черных, а светло-коричневых тонах. Волосы же я просто уложила набок, создав из них мягко струящиеся волны, закрепив их невидимками, и получила прическу в стиле «old Hollywood». С украшениями мы вдвоем определились быстро. Выбор подруги пал на колье и сережки, украшенные небольшими цветочками с пятью лепестками, инкрустированными драгоценными камешками. Я же отдала предпочтение жемчугу и выудила из шкатулки сережки, колье и набор из трех браслетов. Благо, оно все сходилось в цветовой гамме. - Даш, помоги, пожалуйста, - окликнула я подругу. В моем переодевании дело дошло уже до молнии на спине, а самой застегнуть ее не предоставлялось возможности. Точнее, было неудобно. Поняв меня без каких-либо лишних слов, шатенка справилась с задачей за пару секунд и через такой же промежуток времени мы уже красовались перед зеркалом, где еще несколько мгновений назад стояла лишь Дашка. - Не хочу накаркать, но, по-моему, мы затмим всех, - не скрывая восхищения, выдохнула девушка, поправляя пальцами, украшение на белоснежной шейке, - Старкова просто покусает локти. Я улыбнулась, обнажая ряды ровных зубов, и проурчала: - Ну, дорогая моя, проигрывать тоже нужно уметь и иногда это совсем не помешает. Кстати, сколько уже на часах? Словно по команде, мы вдвоем повернули головы к Дашиной прикроватной тумбочке. Небольшой будильник показывал без пятнадцати семь. Уже нужно было спускаться в холл. - Пора, - заключила подруга, - Сегодня мы взорвем сцену. - В этом можно не сомневаться. Прикрыв дверь в спальню, мы вышли в коридор. Из комнат начинали выходить такие же старшеклассники, на ходу поправляя галстуки или выбившиеся из прически локоны. В одно мгновение «Логос» стал похожим на большой гудящий улик пчел, снующих, куда глаза глядят, и галдящих о чем-то своем. Не было прежней тишины, которой можно наслаждаться, идя в одиночку по длинным коридорам или спускаясь на первый этаж, не было той звенящей тишины, в которой было слышно собственное дыхание или жужжание мухи в другом конце комнаты. Пансион оживал, становился таким домашним и уютным, что поневоле мне было жаль покидать сегодня эти чертоги, за пару недель ставшие родными, и возвращаться в свою квартиру в многоэтажке в центре Москвы. Но тоска по папе и Майе победила, и я слегка тряхнула головой, пытаясь отогнать от себя ненужные в этот вечер мысли. Сегодня был по-настоящему дивный вечер. Как только обитатели второго этажа спустились в холл, то ахнули от удивления и восхищения. Все вокруг буквально дышало праздничной атмосферой: важно, не спеша, ходили учителя в своих нарядах; колонны были украшены цветами и широкими разноцветными лентами; играла тихая успокаивающая классическая музыка. Замерли даже отпетые шалопаи. Даже Макс сегодня казался каким-то необычайно тихим и даже грустным, как показалось мне, когда наши с ним взгляды встретились. А, может, действительно показалось…. Около Морозова нас с Дашей уже поджидали наши кавалеры. Денис с Вадимом держались особняком, отдельно от других мальчишек, словно верные оруженосцы. - Надеюсь, мы не заставили вас ждать, - нараспев промолвила подруга, приблизившись к Вадьке, - Вы какие-то серьезные сегодня. - Ну, рядом с такими партнершами грех не быть серьезными, - проурчал Василенко, - Прошу. Он приподнял правую руку, приглашая меня встать с ним в паре, и взглянул на меня. Я же, расплывшись в довольной улыбке, радостно исполнила его просьбу. Как не крути, это был очередной шажок к нашему совместному будущему. Да-да, именно так. - Ребят, все готовы? – общий галдеж был прерван знакомым всем голосом Виктора Николаевича, бесшумно вышедшего из дверей актового зала, - Я бы хотел сказать вам пару слов. После того, как вы зайдете в зал, можете поискать своих родных до того, как начнется фестиваль. На это у вас будет несколько минут. В перерыве между выступлениями наших очаровательных представительниц от каждого класса, будет играть музыка для медленных танцев. Так же на протяжении всего фестиваля действует фуршет – об этом свидетельствуют столики в зале и официанты, разносящие бокалы с напитками. После всех выступлений и танцев большинство из вас поедет домой, и мы встретимся с вами через одну неделю. Точнее сказать, в воскресный вечер. Ну, не хочу вас утомлять долгими речами.… Мы начинаем, ребят. Последнюю фразу он произнес тихо, едва слышно, но с такой неописуемой к нам любовью, что в моей голове затаилось сомнение. В праве была ли я столь гневно отзываться об этой школе? Наверное, нет. Но все уже прошло и забылось. Можно и не вспоминать. - Пошли, - ласковый голос моего партнера раздался рядом с моим ухом, и я поневоле оторвалась от размышлений и посмотрела в сторону помещения, в которое мы должны были зайти. Двери уже были открыты и группки старшеклассников покидали холл. - Пошли, - немного запоздав, отозвалась я и, крепче сжав руку Джони, сделала шаг по направлению к залу. Как только мы зашли в него, я была оглушена тем шквалом аплодисментов, свалившихся на нас словно гром среди ясного неба. Здесь была вся школа, начиная первоклассниками и заканчивая учителями вперемешку с родителями. Я тут же стала искать глазами отца, но несколько попыток не закончились удачей. Думая, что он может быть рядом с Поляковым, принялась высматривать его. Долго мучиться не пришлось: Виктор Николаевич уже поднимался на сцену для приветственного слова. Пожалуй, я опущу описание первой части концерта, вплоть до выступления Даши. Ведь никому не будет интересно читать «дифирамбы» в сторону Старковой или кого-то другого. Сразу к главному. Подруга пела после Вики Кузнецовой, прочитавшей ошеломительные стихи собственного сочинения. Как я поняла, они посвящались только одному человеку – Максиму Морозову, но он явно не понял этого. Господи, какой же он слепой! Рядом такая любящая душа, готовая поддержать его и быть с ним, а он по-прежнему смотрит щенячьими глазами на Дашу. Хотя нет…. Последнее время он смотрит больше на меня. Дурак. Вот Мещерская вышла на сцену, и я вместе с моей мужской компанией, устремили на нее взгляд. Она держалась уверенно, иногда смотря на нас, словно искала уверенности, и мы, как могли, пытались мысленно ее передать. Ее голос подходил для этой песни «Смысловых Галлюцинаций» даже больше, чем голос Сергея Бобунца, вокалиста группы. - Это все, чем питается сердце…., - надрывно, вкладывая в слова все чувства и эмоции, пропела она, устремляя взгляд куда-то поверх голов, сквозь стены. В ответ снова прозвучал гром аплодисментов. Краем глаза я увидела, как светился Вадим, встречая ее со сцены и подавая руку, дабы помочь спуститься со ступенек. Даша смущенно улыбнулась и чмокнула его в щеку, отчего мордашка Вадьки стала еще счастливее. Всё, одинокие сердца нашли друг друга! Следом за ней выступала я. Меня объявила Анна Михайловна, ведущая фестиваля, и я, пройдя мимо подруги, слегка сжав ее руку, направилась на сцену. С высоты сразу же отыскала папу. Он стоял возле своего столика, недалеко от моих друзей, держа в руках нетронутый бокал с шампанским. Ну, да, он же за рулем сегодня. И везет ценный груз, как говорил по телефону. Отец отсалютировал мне бокалом, и я улыбнулась. Не должна его подвести. Как только заиграли первые аккорды песни Эльвиры, перевела взгляд на свою компанию. Теперь светился Денис. Он подобрался как можно ближе к сцене, и я отлично видела его. За ним стояли братишка с Дашей. «Мой народ!», как говорил Саша Белый в небезызвестном всем и моем любимом сериале «Бригада». - Проведи до меня линию длинную…. Ощути, какая я бессильная…. В этих словах был явный намек, явное признание. И, кажется, Джо это понял. Вот это самое главное. Самое. Я старательно передавала все эмоции, внимательно слушая музыку, пытаясь не сфальшивить. И у меня получилось, ведь спускаясь со сцены, попала в кольцо объятий друзей. Меня накрыло волной громких аплодисментов. С особым восторгом я увидела лицо папы, которого переполняла гордость. Значит, не подвела. Значит, я папина дочка. Нашу совместную с Мещерской песню мы исполняли в самом конце. На десерт. Первой начала подруга: - Тёмные улицы, тесные города…. Воздух, заряженный дымом…. В абсолютной тишине, не считая звучащей музыки, ее голос эхом отбивался от стен актового зала. Да, все молчали. Вслушивались в слова….? Возможно. В этом мире возможно все. Первый куплет она пела сама. Припев…. Припев был особой, много значащей частью этой песни и мы исполнили его вместе. В унисон. - Обернись – мне не встать без твоей руки! Не услышать биение сердца…., - сейчас мы пели его тихо, словно это была негромкая просьба. Просто слова. - Белым по осени – значит, уже зима… Может, никто не заметил…. Второй куплет был мой. Он звучал уже громче, мощнее. А припев…. Это был крик о помощи. Крик человека, которого мог спасти только человек. Тоже любящий, ценящий. - О-о-о-бе-е-ер-ни-и-и-ись! – словно гром раскатисто пронесся по залу, - Мне не встать без твоей руки! Не услышать биение сердца! Мое дыхание сбилось, а сердце стучало с утроенной силой. Уверена, с Дашей творилось то же самое. И вот, отзвучали последние нотки. Снова шквал аплодисментов. Снова радостные лица близких и родных людей. Пожалуй, ради этого и стоит жить на белом свете. Спустившись со сцены после исполнения композиции группы «Город 312» я тут же попала в кольцо рук Уварова и оказалась приподнята над полом. Черт, жаль Дашка после выступления зашла за кулисы по просьбе ведущей, а то такой момент, а она упускает! - Уау, Вадим, ты сейчас меня задушишь! – засмеялась я, шутливо постукивая ладошками по его сильной спине, - Поставь меня на место, черт возьми! - Ну, сестренка, ты прирожденная певица, - словно не слыша моих восклицаний, уверенно заявил он. Все-таки опустив меня на бренную землю, Вадька еще раз осмотрел мою особу с головы до ног, и восхищенно добавил, - Красотка! Кстати, почему твоя не менее талантливая подруга не спустилась вместе с тобой? - Благодарю, - смущенно хихикнула я, приседая в реверансе перед другом, - Ты сегодня тоже блистаешь. Ее Анна Михайловна попросила зайти за кулисы после песни, не беспокойся. Неожиданно я замолкла, почувствовав непонятное колыхание воздуха, справа от меня. До рецепторов обоняния донесся аромат дорогих мужских духов, смешанный с дымом сигарет. Макс. - Можно тебя? – нисколько не смущаясь Вадима, прошелестел брюнет, протягивая мне ладонь, - На один танец. - Рин, может…, - своеобразно ощетинившись, начал братишка, но я прервала его. - Не нужно, - затем обратилась к однокласснику, - Только сегодня, Макс. Закончив фразу, я вложила свою ладошку в его руку и пошла за ним в средину актового зала. Как только мы достигли цели, парень плавно развернул меня к себе лицом и по-хозяйски устроил руку на талию. Благо, Денис вышел из зала и не видел этого. Иначе не избежать мне допросов с пристрастиями и разборок в кабинете директора после драки. - Ничего не хочешь мне сказать? – раздраженно произнес Макс, стараясь не смотреть мне в глаза, -М? Услышав эту фразу, я в ступоре застыла, но сжимание моей ладони пальцами партнера вернуло меня в реальность, и я буркнула в ответ: - Совершенно не понимаю о чем ты. Не врала. Нет. Я действительно не понимала, что он имел в виду. Правда, была одна догадка. Возможно, Морозов хотел узнать о нас с Денисом. А если это правда, то разве он до сих пор не понял, что ему ничего не светит? По крайней мере, в ближайшие несколько лет. Нельзя успокоиться? Нет, это не в его стиле. Нужно добить. Морально. - Действительно не понимаешь? – на лице Максима появилась недобрая ухмылка, - Совсем? - Ты собрался парить мне мозг даже в этот вечер? – рыкнула я, стараясь не сорваться и не наступить каблуком ему на ногу, - Ну, да, это твое хобби. - Так ты вместе с ним? – словно не слыша меня, едко поинтересовался брюнет, - С Василенко? Во время секундной паузы, воцарившейся во время разговора после вопроса, я успела, как говорится, прокрутить в голове все кино. За эту неделю мы с Денисом стали очень близки. Он не сделал мне предложения стать его девушкой, но что-то мне подсказывает, что это случится. Сегодня, завтра, на каникулах, через неделю – не важно. Я это чувствую. А чуйка меня еще не обманывала. Это вещь надежная, так что на нее можно положиться. - Да, я вместе с Денисом, - резко выпалила я, глядя прямо в глаза Морозову, - Собственно, какое тебе до этого дело? - Врешь, - глаза Макса загорелись непонятным огоньком, - Ты врешь, Рин. Пальцы парня буквально впились в мою талию до боли, а сам он испепелял мое лицо взглядом. Я же, не намереваясь испытывать столько неприятное ощущение, процедила сквозь зубы: - Мне больно. - Ты врешь, - снова повторил одноклассник. - Хватит! – вскрикнула я, вырываясь из рук Максима, чем обратила к нам внимание несколько парочек, танцующих рядом, - С меня довольно! – последние слова были брошены вибрирующим голосом, но плакать я не собиралась. Морозов никогда не увидит моих слез, клянусь. Развернувшись на каблуках, я помчалась прочь из актового зала, на ходу расталкивая старшеклассников, кидающих мне в след непонятные взгляды. Макс шел следом, но в холле мы разминулись: я направилась на второй этаж в нашу с Дашей спальню, а он – в сторону подвальных помещений. Наверняка, курить. Добравшись до комнаты, залетела в нее, словно фурия, и остановилась возле зеркала в полный рост, вмонтированного в дверцу шкафа. Мой внешний вид был немного испорчен несколько выбившимися прядями, и мне пришлось привести их в порядок, закрепив еще одной невидимкой. Проведя ладонью по щеке, я стала всматриваться в свое отражение. В голове же роились самые разнообразные мысли, но большинство из них было о Денисе. - Кстати, где он? – в слух пробормотала я, слегка нахмурив брови, - Может, Вадим знает. Кинув прощальный взор в сторону зеркала, я покинула спальню и, гордо подняв голову, направилась в конец коридора к дубовой лестнице. В то же время в актовом зале. Стас устало покачивал пальцами нетронутый бокал шампанского и вглядывался в толпу. Где-то там он видел шоколадную копну волос дочери, кружащейся в вальсе с каким-то парнем. Он видел, как молодой человек повел Арину в центр зала, но затем весь обзор ему перекрыли другие пары, и Карпов оторвался от этого занятия. Приподняв пальцами свободной руки воротник другой, мужчина взглянул на циферблат наручных часов. Время близится к десяти, а он с дочкой еще не дома, где их терпеливо ждет заскучавшая Майя. Благо, насыпал ей предостаточно корма и налил полную миску воды, на случай, если собака проголодается. Глаза подполковника снова стали бродить по толпе. Вот Виктор беседует с одним из спонсоров школы. Рядом с ним вьется завуч Крылова, кидая на Станислава двусмысленные взгляды, одновременно потягивая из бокала напиток. И что Витька в ней нашел? Недалеко от них, опершись локтем о столик, стояла милая девушка. Стас помнил ее: ее звали Даша, она была одноклассницей Рины и жила с ней в одной комнате. Когда он приехал в «Логос» устроить Арину, компания этой особы показалась ему самой приятной и лучшей для дочери. Кажется, он не прогадал. В последнее время разговоры с дочкой сводились к ее друзьям: Вадиму, следом за ней перешедшему в пансион, Даше и неком о Денисе, о котором Ариша старалась много не говорить. Но что-то подсказывало опытному оперативнику, что дело здесь не чисто и к этому самому Денису у девочки имеются чувства. Даже не нужно говорить, какие. Нужно будет выяснить на каникулах, ведь времени для разговоров будет предостаточно. Даша явно скучала. Она, как и Станислав Михайлович, скучающе осматривала толпу, словно уже долго ждала кого-то. Может быть, даже Арину. В тот момент в мужчине что-то перемкнуло. Словно кто-то нажал некий рычажок, и следующие действия нельзя было остановить. Поставив полный бокал на свой столик, он небрежно поправил воротник рубашки и направился к ней. - Можно пригласить вас на танец? – прошелестел Стас и, галантно протянув ей ладонь, стал ждать реакции девушки. Как только шатенка обратила на него внимание, в груди сурового подполковника что-то ёкнуло. Такое ёканье было всего один раз, когда он впервые увидел Алёну, свою бывшую жену и по совместительству мать Арины. В голове мгновенно пронеслось: «Нет. Нет. Этого просто не может быть». Я быстро спускалась по лестнице, стуча по ее ступенькам высокими шпильками. Сердце бешено колотилось, а мозг по неизвестной причине стал рисовать картинки, на которых Джо видит, что я начинаю танцевать с Максимом и уходит из зала в неопределенном направлении. Но я же не видела его в зале в тот момент вообще. Может, не все так плачевно? - Ри, где же тебя носит? – из двери актового зала вылетел Вадик и, негромко чертыхаясь, подбежал ко мне. На секунду сжав мою руку, он продолжил, - Иди на второй этаж, к комнате Воронцова. Больше ничего не спрашивай, только быстрее иди. - Уваров, ты о чем вообще? – я опешила, абсолютно не понимания смысла всей затеи, но не успела очнуться, как братишка уже развернул меня за плечи и подтолкнул в сторону лестницы, с которой я спустилась несколько мгновений назад. Обернувшись, увидела на лице парня счастливую улыбку и искрящиеся глаза. Подняв правую руку вверх, Вадим показал мне большой палец и подмигнул. Значит, это того стоит. Улыбнувшись в ответ, я зашагала в указанном направлении. На втором этаже, как и в мой первый поход туда, было тихо. Насколько я знала, комнаты некоторых преподавателей были в противоположном конце коридора и я, оглянувшись, последовала туда. Дверь спальни Кирилла Евгеньевича была приоткрыта, и сквозь тонкую щель виднелся тусклый свет настольно лампы. Какое-то чувство подсказывало мне, что всё это задумал ни кто иной, как Денис Олегович. Как только я вспомнила о нем, внутри стало тепло и уютно. Нет, это нельзя объяснить словами. Это можно только почувствовать. Я аккуратно взялась за ручку двери и безо всяких усилий толкнула деревянную преграду. Моим глазам представилась абсолютно пустая комната, если не считать горящей настольной лампы и открытая дверца шкафа. - Причем здесь шкаф? – в слух произнесла я, неторопливо подходя к нему. Рядом лежал сложенный вчетверо листок белой бумаги. Немедля наклонившись за ним, раскрыла его и пробежалась глазами по нескольким строчкам, написанным столь знакомым мелким почерком. «Наверное, все то, что ты видишь сейчас, покажется тебе странным. Не спорю, возможно, так всё и есть. Но ждать ещё я не могу. Открой вторую дверцу шкафа и заходи в него. Только прошу, не бойся! Все под контролем. Твой Денис». Я еще раз прочла записку. То есть, мне нужно войти в шкаф?! Ну, Джони, смотри, за последствия я не отвечаю. По-прежнему держа лист в руке, несмело шагнула. Раздвинула в разные стороны вешалки с одеждой и едва не обомлела. В шкафе не было стены. Точнее, она была открыта. Словно дверь. - Интересно, сколько еще секретов в этой школе? – едва слышно прошептала я, переступая невысокий порожек, отделяющий шкаф от другой комнаты. Помещение, в котором я оказалась, было совсем крохотное. Большую часть места здесь занимали прочные бетонные ступеньки, по которым мне, как уже стало понятно, следовало подняться вверх, где была еще одна комната. Просто Выручай-комната их цикла книг о приключениях волшебника Гарри Поттера. Переборов все сомнения, я ступила на первую ступеньку. Атмосфера навевала такое чувство, словно я нахожусь в каком-то средневековом заброшенном замке и забираюсь на самый верх, где мог находиться только…. - Чердак! – меня словно осенило. Это самый настоящий чердак, только сделанный не в очень удобном месте и для неизвестных целей. Может, шпионов прятать? Как только я оказалась во втором помещении, то сдавленно и восхищенно охнула. Комната словно светилась: кругом были расставлены маленькие круглые свечи, а от меня до Дениса была дорожка, выложенная лепестками белых роз. - Это потрясающе! – только и смогла выдавить я, подходя к Джо, - Как ты узнал об этом месте? В ответ он лишь лукаво улыбнулся и, усердно пряча за спиной руки, проурчал: - Я искал что-то подходящее несколько дней, пока Павленко случайно не обмолвился о нем, - стал объяснять он, - О том, как я сюда пробрался, тебе, милая уже известно. - Ты сумасшедший! – визгнула я, обнимая любимого за шею и шепча ему на ушко, - Именно это мне в тебе и нравится. Его руки, сжимающие что-то предательски шелестящее, сомкнулись за моей спиной плотным кольцом, а губы, мягко скользя по моей щеке, шептали: - Ты же не думаешь, что это все? Нехотя отстранив меня от себя, Василенко, явно нервничая, взял мою ладонь в свою, и, держа в другой руке ошеломляющий букет белых роз, стал робко говорить: - Ариш, когда я увидел тебя…. Знаешь, я буквально потерял голову. Постоянно искал встречи с тобой, втайне любовался и молча любил. Да-да, именно любил! – усиленно закивал, не отводя от меня глаз, - Котёнок, я хочу быть с тобой. Но если ты не чувств…. - Замолчи! – резко прервала я, беря лицо одноклассника в ладони, - Я…. - Я люблю тебя, - выпалил Денис, - Ты даже не представляешь как. - Солнышко мое, - прошептала я, - И я…. Я люблю тебя, Денис. Мгновение. Одно чертово мгновение и он уже прикасается своими губами к моим, нежно лаская их, и снова обнимает, не спеша, поглаживая мою спину. - Черт, я забыл про букет, - улыбается сквозь поцелуй, и на его щеках появляются очаровательные ямочки. - Всё потом, потом, - словно в агонии бормочу я, зарываясь пальчиками в его пушистый ежик волос. По нам словно прошел разряд тока, отключая мысли и погружая в пучину удовольствия, не давая вынырнуть из нее, дабы зачерпнуть хоть глоточек воздуха. Но было все равно. Существовали только я и он. И больше никто не нужен.