Когда мальчик влюблен

Первый курс. Когда Малфой впервые встречает девочку с длинными кучерявыми волосами перед посадкой в Хогвартс-экспресс, он невольно открывает рот. Его сердце на миг замирает, сбивается с привычного ритма. "Это самое прекрасное, что я видел", — думает он. Ему хочется поделиться этим открытием с родителями, но они слишком заняты общением с другими чистокровными волшебниками и даже не замечают, как он дрожит от нетерпения, переминаясь с ноги на ногу, желая снова поскорее увидеть копну вьющихся волос и познакомиться с девочкой. Он подбирает в голове слова, как лучше представиться ей, с какой интонацией произносить свое имя. Чтобы она поняла - он серьезен, чистокровен и очень богат. Малфои знатный род, и многие желают стать для юного наследника лучшим другом. Драко оглядывается и украдкой приглаживает растрепавшиеся волосы, надеясь на то, что он снова увидит прекрасную незнакомку и, быть может, ему даже удастся узнать, кто ее родители. И тогда он обязательно попросит у отца узнать все о ее семье и о ней самой. Мальчик уже мечтает о том, как их семьи будут вместе встречать Рождество, как он пригласит незнакомку прогуляться у них в оранжерее. И ей там обязательно понравится. А потом он пригласит ее на бал у Малфоев. И она непременно согласится. Родители, скорее всего, согласятся сделать исключение и допустят его присутствие на шикарном празднике для взрослых. Драко уже гордится тем, как он все ловко продумал. От нетерпения осуществить задуманное, он едва стоит на месте, и только воспитание да рука матери на его плече удерживают от решительных действий. Ему пока невдомек, что незнакомка из тех, кто не вписывается в чистокровное общество. Из тех, кого не приглашают на балы. *** Когда они приезжают в Хогвартс, ему все кажется таким совершенным, таким особенным. Даже лучше, чем в рассказах мамы и папы. Он так мечтал попасть в Хогвартс. Он так мечтает попасть на Слизерин! И так боится, что у него этого не получится. Из-за нетерпения с примесью страха у Малфоя подрагивают руки, из-за чего ему приходится сжать их в кулаки. "Родители будут разочарованы, если не попаду на Слизерин", — думает он все время, и по телу пробегают мурашки. Мальчик вдруг осознает, что он действительно может не попасть на змеиный факультет. Тогда он, пожалуй, уедет из этой школы куда-нибудь в далекую Болгарию и будет очень далеко от любимой матери. "И от таинственной незнакомки!" За Малфоем постоянно следуют Крэбб и Гойл, его товарищи и приспешники. Они настолько глупы, по мнению мальчика, что даже не замечают великолепия и очарования школы. В свете факелов она кажется еще более прекрасной и таинственной, как старые артефакты в кабинете отца. Иногда Малфой-старший разрешает сыну посмотреть на них и даже рассказывает страшные истории с ними связанные. Впрочем, это бывает настолько редко, что подобные минуты сродни чуду. Мама никогда не любила эти вещи и запрещала отцу завлекать ими ребенка. Однако Драко ценит каждый миг, проведенный с отцом. Ему так не хватает его внимания и любви. И пусть их занятие не так уж привлекательно, однако разочаровать отца мальчик боится до дрожи. "Когда я вырасту, я стану самым великим магом!" — говорил он матери, надувая щеки. И мама, конечно же, с ним соглашалась. А как же иначе. Он для нее был самым лучшим и самым любимым. И ей никогда не нужно было ничего доказывать. В отличие от отца. Странная смесь равнодушия и любви, нежности и вечного раздражения. Драко так хочет понравиться отцу, что невольно начинает подражать ему во всем. Мама только тихо покачивает головой. Ей не по душе подобное поведение сына. "Цени свою индивидуальность!" — наставляет мать его день за днем. По ночам он слышит, как мама отчитывает отца за невнимательность к сыну, за излишнюю строгость. Отец ворчит, однако жену не перебивает. Мальчик мечтает когда-то встретить такую же девушку, как и его мать. Любовь между ней и отцом порой удивляет. Как такие разные люди смогли стать одним целым? Обрести себя в друг друге? И быть может на глазах у публики отец выглядит черствым, но один на один с Нарциссой он преображается. Его глаза наполняются нежностью и любовью. Движения рук полны ласки и заботы. Он никогда не говорил матери плохого слова, никогда не давал поводов для ревности. Подобное желал мальчик и для себя. Интересно, а куда хочет попасть незнакомка? На какой факультет? Быть может, ее путь тоже лежит в Слизерин? Драко бы это так обрадовало! Мама и папа учились на Слизерине вместе. Было бы здорово сидеть с незнакомкой вечерами у камина и делать домашнее задание, разговаривать или просто молчать. Поэтому мальчик с нетерпением ждал распределения. Его потряхивало от страха и любопытства. Вокруг была куча знакомых и незнакомых волшебников и волшебниц, которые с интересом провожали юных первокурсников. Некоторых он даже видел на балах у родителей. Вон сидит за столом Слизерина Маркус Флинт. Большой, свирепый капитан слизеринской команды по квиддичу. "Когда-то и я буду в команде!" Подойдя к Шляпе, он уже не сомневается, что будет учиться на змеином факультете. Он не представляет иного варианта. Все его мечты и стремления лежат на этой дороге. И конечно же, о счастье, его место было в Слизерине. Не стоило и допускать сомнений в этом факте. А вот его незнакомка... Он был расстроен. Нет! Хуже! Он был разбит. Гриффиндорка. Грязнокровка. Что могло быть хуже? За его стол садились все новые ребята. А он все смотрел на нее, сидевшую между Уизли и Поттером. Все его мечты развеялись, словно их никогда и не было. А их место заняли разочарование, горечь и гнев. Гнев на ту, кто оказалась совсем не той, о ком он мечтал. Почему она была такой? Ведь он так желал обрести в ее лице верную подругу. Они могли бы стать самой лучшей парой этой школы. Но теперь ... Теперь она самый худший его враг. Враг, который ходит под ручку с Поттером и Уизли. Нищебродом и Героем, который отказал ему в предложенной дружбе, оттолкнул протянутую им руку. Он отомстит им всем! За смешки над своим именем, за грязную кровь, разбитую мечту и за потерянную дружбу. А ведь все могло быть иначе. *** Драко пытается сдержать гнев и обиду на Гермиону за то, что грязнокровка по всем предметам оказалась лучше него. И когда она успела узнать все обо всем? Сколько книг в библиотеке она уже смогла осилить? Будто у нее больше и нет других дел. Сегодня они изучали у Флитвика новое заклинание, и гриффиндорка знала ответы на все вопросы, за что ее факультет стал богаче на несколько очков. Ее рука практически никогда не опускалась. Девочка даже подпрыгивала на месте от желания высказать всю информацию, которая накопилась в ее голове. Более того, она самая первая смогла завершить изучаемое заклятье. Профессор Флитвик был настолько поражен, что назвал ее самой лучшей ученицей за всю историю школы. Девчонка так раскраснелась, так возгордилась собой. Грязнокровка была лучше всех чистокровных волшебников в комнате! Неудивительно, что ее возненавидел весь змеиный факультет. Всезнайка, грязнокровка, гриффиндорка — это звучало так, словно было проклятием. Проклятием, которое постоянно висело над головой Малфоя. После урока, в общей гостиной, весь первый курс злословил на Грейнджер. И он, Драко, тоже не отставал от них, хотя на душе была какая-то необъяснимая тяжесть и печаль. А главное — непонимание. Почему они так жестоки к ней? Потому что она так умна? Потому что она лучше них во всем? Или потому что ее кровь не такая волшебная, как у них? Логически мальчик понимал, что его злость вызвана лишь гордыней. Она лучше при том, что не обладала богатой родословной и большими деньгами. Она лучшая потому, что старалась. И от этого становилось немного стыдно. Ведь пока она просиживала дни в библиотеке, он и остальные развлекались и наслаждались жизнью. Оскорблять ее было просто несправедливо. Но он никого не остановил. Даже себя. Так было правильно, по их слизеринскому кодексу. Драко поклялся себе, что обязательно переплюнет гриффиндорку. И для этого он сам просиживал вечера в библиотеке, делая все домашние задания, изучая материалы к урокам. Но она все равно была лучше. И при этом не прилагала никаких усилий, в отличие от него, который пересиливая себя, корпел над нудными книжками. А вот для нее они нудными не были. Она глотала их, словно это были романы о любви или путешествиях. Злость на этот факт была сильнее, чем разочарование отца, когда он узнал о том, что его сын второй на курсе по успеваемости. "Это не дело, когда грязнокровка умнее моего сына. Приложи все усилия, чтобы стать лучше!" — строго выговаривал ему отец. "Да, папа" — это все, что он смог на это ответить. Второй курс Она изменилась. Стала красивее. Ее волосы стали чуть послушнее и теперь лежат небрежными волнами на плечах. Она совсем хрупкая и очень смелая. И эта смелость пугает Драко. Ему стыдно признаться себе, но он боится, что Поттер опять втянет девушку в очередную авантюру, и она пострадает. Но в то же время его берет и странная гордость за Грейнджер. "Гриффиндорка!" — иногда улыбается он, но все реже. Потому что она грязнокровка и этот факт многое меняет. Теперь он пытается отучить себя от пустых мечтаний. Но как приказать влюбленному сердцу перестать бешено стучать при каждом ее появлении рядом с ним? На уроках он бросает на нее взгляды, представляя, что она вдруг окажется чистокровной и у них все сразу же сложится. Но ведь это всего лишь пустые мечты. Его сердце рвется на части, когда она в очередной раз под ручку с Поттером и Уизли проходит мимо него, кидая равнодушный, а иногда и злой взгляд. И тогда он вдруг неожиданно находит выход. Если она видит его плохим, то он таким станет. Впервые он называет ее грязнокровкой тогда, когда она посмела намекнуть на то, что он получил место в команде по квиддичу благодаря отцу, а не таланту. Да что она вообще о нем знала? Знала ли она, что он все лето тренировался, мечтая попасть в команду? Что стирал перчатки в попытках поймать снитч? Что чуть не разбился, когда упал с метлы во время дождя? Знала ли она, как он завидовал Поттеру, что ему удалось пробиться в команду на первом курсе, а ему пришлось ждать аж до второго? Он упрашивал Флинта дать ему хотя бы один шанс, но лишь получал смешки в лицо. Видела ли она хоть раз, как он летает? Он тренировался с самого детства, перечитывая "Квиддич сквозь века" раз за разом. Знала ли она, как долго он уговаривал отца достать эти крутые метлы для всей команды? Унижался, юлил, обещал награды и победы. И, наконец, получил что хотел. Она даже никогда не видела, как он играл! Она ничего не знала и бросала такие оскорбления ему в лицо. При всех! Гриффиндорцы тихо хихикали в кулачки. Твари! "Паршивая грязнокровка!" Он видел, как изменялось ее лицо. Как уголки ее губ поползли вниз, а слишком большие передние зубы прикусили губу от стыда и обиды. Щеки раскраснелись, а в глазах, которые смотрели прямо на него, блеснули слезы, которые она еле сдерживала. Она знала значение этого слова. Грязнокровка. Такова ее натура. Это в ней ничем не вытравить. Драко вдруг стало так обидно и горько за нее, так стыдно за себя, что хотелось немедленно бросить все и рассыпаться в извинениях. Но он этого не сделал. Гордость чистокровного волшебника и слизеринца взяла верх над ним. Где-то в глубине души в нем боролись два монстра. И один из них явно был доволен подобным поступком. Его товарищи и он смеялись над Уизли, который явно не умеет обращаться с палочкой, потому что неведомым всем образом заколдовал себя так, что теперь из его рта сыпались как дождь слизни. "Грязнокровка! Грязнокровка! Грязнокровка!" Теперь это слово он говорил всякий раз, когда ее видел. Он оскорблял ее, Поттера и Уизли, всячески культивируя ненависть к юной гриффиндорке. И с каждым разом он отдалялся от нее все дальше. Она начала ненавидеть его, презирать. Но вот он? В его душе все еще остались тайные надежды и мечты на счастье. Он видел в ней свой идеал и ничего не мог поделать. Как ни запирал он все это глубоко внутри, как ни старался вытравить — все было напрасно. Настоящее горе он испытал, когда василиск заставил девушку окаменеть. Во всем виноват этот Поттер! Не сидится им на месте! Тупые гриффиндорцы! Опять во что-то влезли. Но даже сам Малфой понимал, что за всем этим раздражением скрывалась настоящая зависть. Они раз за разом влипали в переделки, которые приносили им славу героев. Они переживали взлеты и падения. Им было весело в компании друг друга. А у него были лишь Крэбб да Гойл. С ними не было никаких забав. Никаких приключений. Все было скучно и посредственно. А самое главное, у него не было Грейнджер. Драко не выдержал и как-то ночью пробрался в госпиталь, чтобы проверить состояние девочки. Так, издалека. Ему не давала покоя мысль, что она могла погибнуть, не окажись в ее руках зеркала. Он постоянно расспрашивал отца о тайной комнате и о чудовище в нем, пытаясь урвать хоть какие-нибудь подробности, пока отец не перестал отвечать на все его расспросы. Тогда он взялся за декана Слизерина. Северус мог лишь успокоить его тем, что все, кто попал под действие взгляда василиска, скоро очнутся. Но мысль о смерти не покидала его, пока Гермиона не очутилась полностью здоровой в дверях Большого зала. "Стоят ли Поттер и Уизли таких жертв? А главное, ценят ли они их?" Но она так радостно бежала обнимать их, даже не думая о том, стоила ли ее жертва всего этого шума. Они, наверное, заслужили. И объятий, и такой преданности. Спасли всех, и маленькую Уизли в том числе, от чудовища. Да еще и обнаружили тайную комнату. Как всегда герои! Как всегда угодили в переплет. Нет, Поттер все-таки бессмертен. А вот есть ли такой запас у его друзей? Третий курс. Малфой изменился. Он начал замечать, что девчонки поглядывают на него и оказывают знаки внимания: подмигивают, стреляют глазами, пытаются ненавязчиво завести беседу или коснуться руки. Ну конечно, ведь он ловец в команде по квиддичу, чистокровный и богатый аристократ. Да и привлекательная наружность добавляет ему множество баллов. Его можно было бы назвать идеальным. Если бы не любовь к грязнокровке. И он, в свою очередь, флиртует с представительницами всех факультетов, кроме разве что гриффиндорок. Теперь у него друзей куда больше, чем было на втором курсе. Забини, Паркинсон, Нотт, Флинт и еще десяток новых знакомых сидят рядом с ним за общим столом во время трапез, смеются над его историями и поддерживают, когда он донимает Золотое трио. Он теперь не один, их теперь много. Вот только... Драко смотрит на Золотое трио и задается вопросом — "А если бы я попал в тайную комнату, кто бы из них спустился бы за мной?". Он окидывает взглядом товарищей и понимает — "Никто!". Да и он сам не рискнул бы. Быть может такова натура всех слизеринцев. На факультете нет друзей. Есть только выгодные связи. А Грейнджер? Она все еще не вылезла из своей библиотеки, все еще не научилась укладывать свои волосы так, чтобы они не торчали во все стороны. Но для него все ее особенности — это один большой плюс. Просто для влюбленных не существует недостатков. Если они и есть, то настолько незначительны, что им не придается особое внимание. Даже дружба с Поттером и Уизли его не более чем раздражает. Тем более, их всегда можно ударить побольней, когда совсем паршиво. Напомнить Уизли, что он нищеброд, а Поттеру — что по сути он такой же человек, как и все. Упал в обморок, словно неженка, стоило ему увидеть дементора. Теперь эта шутка за ним надолго закрепилась. Они даже разыграли ее на одном из уроков. Но святая Грейнджер и тут успела всех обломать. Заступница нашлась. Драко было немного обидно, когда она смотрела на него с нескрываемым отвращением и даже презрением. А что? Он всего лишь посмеялся над обмороком Поттера. Неуязвимый Поттер боится дементора! Чем не повод для шуточки или даже статьи в Пророке? Ему давно пора указать на его место. Нечего корчить из себя героя всех времен. И все же Гермиона изменилась. У нее появился характер, который раньше, видимо, спал где-то очень глубоко. Или это так на нее дружба с отбросами общества влияет. В общем, Драко не придавал этому особенного значения, пока Грейнджер не выпустила коготки. На каждую его шпильку Гермиона отвечала двумя. Обижала его не хуже, чем он ее. И Драко это, неожиданно, очень понравилось. Их дебаты, пререкания, ссоры, стычки, конфликты — все это было просто райской гаванью посреди убогих будней. Она даже пару раз ему по носу дала. Кулаком. Конечно, было обидно и очень хотелось залепить девчонке в ответ, но он сумел сдержать себя. Это все были мелочи. Ну ударила и ударила. Ему нравилась она такая больше, чем молчаливо глотающая слезы. "Грязнокровка" отошла на задний план, пришлось выдумать что-то изощренней, тоньше. Он начал поиски самых обидных выражений, самых колких фраз. Но и она не отставала от него ни на шаг. Полем для их конфликтов стали не только коридоры, но и учебные классы. Они спорили на уроках, доказывая друг другу такие теории, с которыми были не знакомы не то что их сокурсники, но иногда и сами преподаватели. Драко с бешеной скоростью стал поглощать всевозможные учебники. И не только из школьной библиотеки, но и из библиотеки Малфоев, куда Грейнджер ну никак не могла пролезть. Только теперь они не казались ему такими уж скучными. Полемика с Грейнджер вызывала в нем жгучее желание узнавать новое. Большего удовольствия он не знал, когда видел, как от удивления расширяются ее глаза и она лихорадочно ищет в своей голове хоть что-то, чтобы ответить ему. Иногда он даже выходил победителем в их борьбе. Все же библиотека Малфоев была полезна. В эти мгновения Драко был поистине счастлив. Хоть где-то он утер нос противной гриффиндорке. Его успеваемость стала ничем не хуже ее. Теперь вместо второго места он, наравне с Грейнджер, делил первое, что ее жутко раздражало. А его невероятно радовало. Казалось, все отошло на второй план. И Поттер, и Уизли, и квиддич, и ее грязная кровь. Им было весело в своих спорах. Она что-то говорила, он отвечал, она спорила, он доказывал. А после оба спешили в библиотеку, чтобы разнести аргументы соперника и подготовиться к новому раунду. Сами того не замечая, соперники начали сближаться. Пятый курс. "Знаешь, чистая кровь — это еще не все, что должно быть в человеке. Еще вы должны быть родственными душами, понимать друг друга с полуслова. Ну... знаешь... как герои мелодрам. Она говорит, а он договаривает фразы за нее", — сказала ему Панс однажды, когда они сидели в общей гостиной за несколько дней до Рождества. На пятом курсе Драко, Панси, Блейз решили остаться в Хогвартсе и устроить небольшую вечеринку на троих. Поэтому сейчас в гостиной они сидели совсем одни и могли поговорить без лишних ушей. "К чему весь этот монолог?" — спросил ее Драко, хмуря брови и глядя на пламя в камине. От него как будто не было никакого толку. В гостиной было по-прежнему холодно, словно сам змеиный факультет был глубоко поражен льдом. И никаким пламенем его было не отогреть. Малфой чувствовал себя на редкость плохо и даже не знал, почему все так получилось. Казалось, и его тело, и его дух отвергали всю его сущность, его жизнь. И днями, и ночами было так тоскливо, хоть волком вой. "Вы с Грейнджер общались весь третий курс. Ты даже книжки для нее таскал из семейной библиотеки. На четвертом курсе вы были словно два очень глупых параноика. Бегали друг за другом, словно все вокруг слепые. Постоянно шушукались, оглядывались. Ты поддерживал ее, несмотря на то, что тебя бесили Поттер и Уизли. Она постоянно крутилась рядом, словно не у Поттера была трагедия всех времен и народов. А потом вдруг из неоткуда выплыл этот болгарин Виктор Крам, и она с ним упорхнула в неизвестность. Так не бывает!", — Панси приблизилась к нему совсем близко, пытаясь разглядеть в его напряженном лице хоть чуточку эмоций. Драко все больше хмурился. Панси напомнила ему о самом неприятном событии в его жизни. И о самом неприятном человеке — Викторе Краме. Кто бы мог подумать, что болгарин, который всегда восхищал его, у которого он просил автограф при первой их встрече, уведет у него Грейнджер. А Грейнджер тоже хороша, чуть кто окажет внимание, и она рада стараться. Побежала с ним на бал и весь вечер провела рядышком, словно дышать без него не могла. Более того, все время до его отъезда они где-то обжимались в библиотеке, что Малфой туда без раздражения и злости входить не мог. Бесил этот факт не только слизеринца, но и Поттера с Уизли, которые отчаянно пытались добиться от гриффиндорки внимания. Они только отошли от ее гулянья с Малфоем по библиотекам, как нарисовался какой-то очередной поклонник. Поттеру и Уизли пора уже создать свой кружок по интересам и начинать горевать по потерянной Грейнджер. В любом случае, Золотое трио во времена четвертого курса чуть не потерпело крах. Их спасло только очередное приключение и то, что Виктор наконец отчалил в родную Болгарию. Пишите письма и не скучайте. Как будто бы кто-то стал... "Он ей, видимо, понравился больше меня", — сказал Малфой со всей злостью, что в нем накопилась. "А может, все дело в том, что ты ее просто не пригласил на злополучный бал? Постеснялся того, что скажут окружающие и твой отец? Ведь мать-то давно знает..." Малфой как-то печально улыбнулся и прикрыл глаза, вспоминая их разговоры с матерью. Мама разгадала его еще тогда, когда он приехал после первого курса на летние каникулы. Он активно избегал отца, боясь, что он все узнает и тогда... Он не знал, что будет тогда, но уже этого боялся. Мама же, разгадав его мгновенно, не осудила своего любимого мальчика. Ей было любопытно его влечение. Она выпытывала из сына с каждым разом все больше и больше подробностей и даже помогала советами, а также высылала книги для Грейнджер. Только с мамой он мог не скрывать, что его влечет к грязнокровке, всезнайке и гриффиндорке. С ней и, пожалуй, с Паркинсон. Как бы это ни было странно. Для Паркинсон эта история была историей Ромео и Джульетты. Она чуть ли не с кулаками кинулась на него, когда увидела, каким взглядом он смотрит на гриффиндорку. "Почему ты не рассказал мне! — обвиняла она его, тряся кулачками. — Я думала, что мы друзья!" И она действительно была его другом. Видимо, друзья бывают и у слизеринцев. Она не выдала тайну даже во время их небольших ссор, даже будучи в алкогольном опьянении, в то время как он уже порывался кому-нибудь рассказать о своем большом секрете. Именно она консультировала его по всем девчачьим вопросам, рассказывала причины обид гриффиндорки, писала ему шпаргалки, помогала преодолеть все постулаты общества, которые были навязаны ему с самого детства. И даже сейчас она предстала в облике его совести. "Я не знаю, Панси. Я мог бы ее пригласить. Но что бы тогда было?" Драко много думал, что было бы, пригласи он тогда гриффиндорку на бал. Все бы пялились на них, словно они какие-нибудь уродцы. И не только слизеринцы, но и представители Львиного факультета. Ей бы пришлось так же не сладко, как и ему. И возможно, еще бы досталось от Уизли и Поттера. "Твой отец погоревал, но мама бы что-нибудь придумала. А слизеринцы... думаешь, у них все в личной жизни по четкому плану идет? Они тоже влюбляются, встречаются. И не только с чистокровными. Оглянись вокруг. Сейчас не средневековье! Ну, быть может, пообсуждали бы вас. Не каждый день такие события происходят, но никто бы не стал прыгать вокруг вас со святой водой. Или проверять, не под действием ли вы Империуса". Панси облизнула обветренные губы и оглянулась. Забини, сидевший немного в отдалении от ребят, читал что-то про маглов и их изобретения. Магловедение было одним из нелюбимых предметов у слизеринцев. Но мало кто знал, как они, бывает, проникаются всеми этими необычными технологиями, которые придумывают маглы. Телевизоры, телефоны, компьютеры — сколько же всего у них было интересного. Правда, они никогда этого не показывали. Забини не стал исключением. Его матушка даже приобрела для сына старый проигрыватель с пластинками. Не так давно Блейз показывал его своим друзьям, и все вместе они слушали старые песни. Он порхал над техникой, окрыленный чудесными звуками. Больше всего это потрясло, разумеется, Панси. Она часто наведывалась к Забини и тихо сидела с ним над этим проигрывателем, слушая старую музыку. Драко сам не знал, когда эти двое так спелись, но его поразило то, с какой преданностью и нежностью Паркинсон смотрела на друга. "Сейчас не средневековье. Но никто не женится на грязнокровках, не разбавляет чистую кровь магловской". "И этого никто не позволит", — уже в мыслях закончил парень. Блейз как-то странно посмотрел на них и снова уткнулся в книгу. Паркинсон тут же отодвинулась от Малфоя, стараясь, чтобы это не выглядело уж слишком странно. Но у нее плохо получилось. "Никто не женится. Но это не значит, что никто не хочет!", — возразила она. Драко заметил, как Забини улыбнулся кончиками губ. Слизеринец понял, что друг на самом деле слушал весь их разговор, а вовсе не читал интересную для него книгу. В какой-то момент Малфой порывался спросить у него, что он думает по данному вопросу, но потом вдруг передумал. Вряд ли он хотел, чтобы Панси знала, что он подслушивал их маленькую тайную беседу. *** "Что думаешь ты?" — спросил Малфой у товарища позже, в общей спальне. "Ты о чем?" — Забини как-то подозрительно непонятлив. И Драко вдруг неожиданно понимает, что между ним и Паркинсон что-то происходит. Почему же еще он стал разыгрывать из себя "Мистера я не при делах". "Я о чистокровности". "Делай то, что нравится. Когда еще выпадет такой шанс. Чего в итоге можно добиться, если пытаться осчастливить всех вокруг? Самому лишиться смысла жизни? Тогда зачем жить?" Малфой не спит всю ночь, думая над словами друга. Да, он разочарует отца. Да, он возможно захлебнется в потоке осуждений. Но будут и те, кто посмотрит на него как на того, кто столкнулся лицом к лицу с проблемой и победил ее. На того, кто оказался счастлив, вопреки всем. Что может сделать отец? Лишить его наследства? Значит, Малфой будет работать, добиваться всего сам. Общество? Ну осудит оно, а кто сейчас живет без греха? Они несчастны в своих условностях, не понимая, что на смертном одре эти предрассудки превратятся в страшную обузу. Кто из них не пожалел о том, что обрек себя на столетие в объятиях нелюбимых? Драко думает всю ночь, а утром делает. Он находит Грейнджер в библиотеке, когда она медленно плывет между стеллажей в поисках очередной любопытной книги. Драко обхватывает одной рукой ее талию, прижимая к себе и зарываясь носом в ее волосы. Они пахнут какими-то травами, и Драко думает, что его Амортенция, должно быть, пахнет точно так же. "Привет", — говорит он ей на ушко, щекоча ее своим дыханием. Девушка краснеет до самых кончиков ушей. Ее дыхание сбивается, а сердце скачет, словно ненормальное. Она судорожно обхватывает книгу, которую держит в руках, и пытается освободиться из его объятий. Гермиона напугана тем, что их кто-то может увидеть. Драко хочется смеяться над ее забавной реакцией. Он все ей объяснит. Объяснит, что не нужно бояться реакции общества на их чувства, что друзья рано или поздно все поймут. Тем более, что Поттер и Уизли давненько бросают на него гневные взгляды, подозревая его во всех смертных грехах. Они пытались выведать у Гермионы причины ее замкнутости, но она лишь говорила, что все в порядке. И как ни странно, Поттер пришел разбираться во всем именно к Малфою. Все закончилось дракой, причем даже без магического вмешательства, но Малфой лишний раз получил доказательство, что Грейнджер без него так же хреново, как и ему без нее. Слизеринец улыбается гриффиндорке, прижимая ее к себе еще сильней, будто боится потерять, боится, что она вдруг внезапно ускользнет, передумает. Она тоже пытается улыбнуться ему, но делает это как-то нерешительно, будто сомневается, а не очередная ли это шутка. "Привет", — тихо говорит она. Так тихо, что он еле слышит ее голос. Но все же слышит. А значит, у них еще есть шанс. Они слишком сильны, чтобы что-то могло остановить их. А там, будь что-будет.