Легенда о Герое и Злодее

      Наместник Тьмы сидел за столом и пристально рассматривал ограничитель магии, красующийся у него на руке. Безделушка хоть и была противной, но все же не так мозолила взгляд, как белоснежная форма сидящего напротив Наместника Инквизитора. Нейтрал же, посланный Микелькарго допрашивать Киэльнода, уже жалел, что вообще согласился на это дело и вяло перечислял указанные Владыкой Тьмы районы Империи.       — Вы уверены, что Злодей может быть в этих районах?.. — устало спросил белобалахонник, когда миновал уже второй час допроса, а выяснить удалось лишь два места, в которых мог находиться Злодей.       — Конечно! В первом самые лучшие пивные, в которые не попрется Герой, а во втором… Во втором районе у моего подопечного много эм… Фанаток, да-да! — оживлённо ответил Темнейший, вспоминая, как Руд едва ли не плевался, рассказывая о том, как выполнял в этих районах миссии.       — Но они же в разных концах Империи… — обреченно застонал нейтрал, понимая, что искать Злодея придётся очень долго.       — Ничего не знаю! Он всегда там пропадает, чертов паршивец, а я потом ищи его по всем пивным! Эх, совсем от рук отбился… — для большей убедительности Киэльнод ударил ладонью по столу, заставив нервного Инквизитора подпрыгнуть на стуле.       — Что ж, тогда, думаю, на сегодня хватит… — выдавил из себя улыбку Инк, торопливо собирая бумаги с материалами допроса.       — Ой, а вы не скажете, когда с меня снимут это? — невинно спросил Наместник Тьмы, тряся рукой, от чего мерзко звякал магический ограничитель. Браслет, надетый на него Микелем, был вообще противным. Новая модификация старых добрых ограничителей Инквизитория, которые Наместник по молодости снимал и разбирал на запчасти на раз, сниматься не хотела вообще, чем сильно портила и без того не лучшее настроение.       — Нуу… Вы же не думаете, что вам так сразу начнут доверять, да?.. — неловко замялся Инквизитор, отступая к двери. — Уж после того, что вы сделали-то… Нехорошо так поступать… Да и зачем? У вас же перспективы были, а вы так расстроили Микелькарго… Да вы можете не отвечать, пойду я, наверное…       Добравшийся до двери нейтрал выскочил в коридор, после чего с невинной улыбкой с грохотом захлопнул за собой дверь, лишая Наместника возможности придушить эту белобалахонистую сволочь.       — Зачем? — пробубнил себе под нос Владыка Тьмы. — Зачем?! Да это был полный…       Окончание злобной бубнящей тирады Темнейшего Владыки заглушило ненавистное бряканье ограничивающего магию браслета, память с садистским удовольствием вытаскивала из дальних шкафов в разуме Наместника все хранящиеся там скелеты…       Семейка у Наместника Тьмы, тогда еще простого подростка, не знавшего о своем магическом даре, была препоганая сама по себе — ну и отношения с ней тоже были паршивые, но было бы странно, если бы при таком раскладе это было иначе.       Так что в доме велись перманентные боевые действия и подлитые в чай слабительное со снотворным были настолько же банальными явлениями, что и соль в сахаре и сахар в соли. Чуть более редкими событиями были капканы в темных углах и крысы, подкинутые в комод «любимой» сестрички. Ну а самым редким событием (потому как оказавшейся разовой акцией) стала упавшая прямо во время приема помпезная люстра, насмерть пришибшая кого-то из гостей. Киэль сам бы не взялся сказать, как он вообще ухитрился до нее добраться, но той люстре он вскоре готов был молиться — не огреби он за испорченное мероприятие, то вполне возможно он бы так и не узнал о собственном магическом даре.       И даже если бы и узнал, то не получил бы вот так сходу предложение поступить на учебу, а впоследствии и службу в Инквизиторий.       Так что, оценив свалившуюся на его голову халяву, будущий Темный Владыка быстро собрал вещички и, пообещав матери писать при случае, свалил наперерез своему прекрасному будущему — и кому какое дело, что в мечтах об этом самом будущем фигурировала прекрасно оборудованная пыточная и его дражайшие родственнички… ***       Обучение в Инквизитории показалось ничего не понимающему на тот момент в магии Киэльноду вещью довольно простой. Стоило приложить лишь немного своей пакостливой фантазии, как скучные чертежи магических кругов и формулы заклинаний становились прекрасными способами добавить ярких красок в скучные жизни нейтралов. Причём участь стать испытуемым для только изученных заклинаний могла настигнуть кого угодно. Как соучеников, так и наставников, которые просто не ожидали от новичков вершин пакостливости. Как они сами потом поняли — зря.       Киэль, будучи личностью увлекающейся, не мог не изучить в подробностях магию превращений и иллюзий, на которой основывалась его боевая форма. С иллюзиями и была связана большая часть гадостей в адрес Инквизиторов, которые уже тогда неимоверно раздражали будущего Наместника. А жажда пакостить привела его в Четвёртый Филиал Инквизитория, где заправлял Микелькарго, ненавидимый всеми за своеобразное чувство юмора и крайнюю гадливость. Там же, в Четвертом Филиале, Киэля и настигла печальная новость о смерти отца. Печальная уже тем, что планировка будущей пыточной была почти продумана, а возможность организовать пытки с каждым днём становилась все ближе…       Но на похороны малопочтенного родителя он отпрашивался с видимым удовольствием, попутно реквизировав себе пару подчиненных для эскорта и большего эффекта от своего появления. А уж как он опустил эту мымру, которая рассчитывала поиметь хоть что-то с ненавистного пасынка… Всего-то несколько фраз не принижая голоса, а всколыхнувшиеся шепотки убедительно показывали, что в свете его бывшей семейке теперь будут очень не рады. Еще бы, он ведь такое экспромтом ляпнул… Довольно посмеивающийся Киэль небрежным жестом отпустил подчиненных и отправился поговорить с матерью — не то что бы он по ней соскучился, но не просто же так она его в сторонке дожидается.       Разговор с матерью у Киэля изначально выдался не особо удачный, хотя бы от понимания того, что из-за неё в этой семейке тухнет его младший брат. Как выяснилось немного позже, брат не только тухнул, но и деградировал. Вместо изощрённых пакостей он предпочитал сразу набить неугодным ему мальчишкам морды, не заморачиваясь лишний раз. Все же они сильно друг от друга отличались… Решив показать мелкому, как правильно надо мстить, будущий Наместник тогда битых полчаса мурыжил шпану в воздухе, через кристалл связи обещая им самые мучительные из возможных кар небесных, которые призвать был вообще не в состоянии. Ну да кто об этом знает, верно? Дальше последовало ещё одно разочарование в ребенке, который начал ждать кары и на свою голову, а как оказалось после, ещё и любил отца, виденного всего один раз в жизни. Этот факт Киэльноду не понравился от слова совсем, что привело к решению задержаться в гостях на день дольше, выесть мозг ненавистной семье и вытолкать из головы мелкого Руда дурь… ***       Знакомство с младшим братом оказало на Киэля гораздо более сильное воздействие, нежели он предполагал — и Киэль все чаще задумывался, все ли в порядке с ребенком, не отравила ли его еще своей готовкой мать (поневоле задумываешься, а не было ли в их роду отравителей), самосовершенствуется ли Руд или вновь опустился до мордобоя с врагами… Он даже над дорогими коллегами издеваться меньше стал, после чего его шеф, со всей свойственной ему заботой, прогнал охренело пялящегося на него Киэля, которому начать возбухать помешали магические путы и заботливо всунутый кляп, через все возможные проверки, подозревая подмену. А после, даже не извинившись, выпнул его прогуляться по Инквизиторию с наказом вернуть себе рабочий настрой.       Однако рабочий настрой упорно не возвращался и, наверное, именно поэтому Микелькарго решил посвятить своего ученика в самую страшную и секретную тайну Инквизитория.       Киэльнод впечатлился сразу, обдумывая, можно ли спереть тушу Короля демонов из подземелий, а когда выяснилось, что сила демонической туши вот-вот иссякнет и нужен новый Король, Дантеорс с радостью согласился принять участие в экспериментах, проводимых Инквизиторием. Главное, что он в них не подопытный, остальное магу было фиолетово.       Увлекшегося исследованиями Киэльнода уже почти не волновала переписка с братом, у которого наверняка все было хорошо, а вот мысли о том, что можно будет увести из Инквизитория целую королевскую тушу, приятно грели душу…       То, что в [обрядах] используются человеческие жертвы, нейтрала напрягало, но все мысли о раскаянии опять сбивали перспективы спереть у Инквизиторов труп.       А после письма от Руда перестали приходить…