Легенда о Герое и Злодее

      Едва у Злодея завязался разговор с Избранным, как к нему подошёл один из Инквизиторов, подозрительно знакомым голосом попросивший у Блоу аудиенции. Когда Инквизитор немного приподнял капюшон, сомнения отпали вовсе.       Похоже, воровать чужие плащи и мантии у последователей Тьмы было в крови.       Темный Властелин, который и скрывался под инквизиторским одеянием, схватил Злодея за руку и потащил прочь от только что найденного Лидосиса, который смотрел на все это с непонимающим выражением лица. Вообще, сколько Блоу помнил Избранного, такое выражение на его лице присутствовало почти всегда.       Впрочем, сейчас ему было не до этого. Наставник тащил его вперед, по до отвращения геометрически выверенным и незапутанным коридорам Гелиоса. Злодей был вынужден не отставать, чувствуя железную хватку Наместника Тьмы на запястье и серьезно переживая за целостность своей руки. Он вообще любил самого себя и любил именно целым, со всеми конечностями.       Наконец, Темный Властелин затащил его за собой в какой-то полутемный коридор (только не говорите, что вся эта беготня по школе была затеяна в поисках наиболее подходящего места для разговора!) и, вжав Блоу в стену так, чтобы он не смог проскользнуть мимо него, Наместник произнес:       - Мы сваливаем отсюда, Руд. Бегом и экстренно.       - Что?! Ты издеваешься? Я почти переманил Избранного на свою сторону, у меня здесь хоть и фиговый, но фамильяр! Я не могу так просто все бросить! - возмущенно зашипел Блоу, совершенно не понимая мотивов своего вечно мятущегося начальника.       - Руд... Ты не понимаешь всей ситуации, это полная... - попытку объясниться прервал вышедший из-за угла Лидосис, который, судя по всему, за ними следил.       Далее последовала пятиминутная речь Избранного о том, какое хорошее мнение у него сложилось о Руде. Сам же Злодей думал, что оратор из Лидосиса не очень, и пытался изобразить растроганность. На лице Владыки Тьмы читалась тщательно скрываемая скука.       «Нда, с Избранным еще работать и работать… Так опозорит, что этот светлый поганец будет ржать при каждой встрече», - удрученно размышлял о тягости бытия Наставником Избранного Блоу, прикидывая, как бы все это в кратчайшие сроки подправить.       И вообще, ему надо валить к Дио. Фамильяр он не шибко удачный, но уж какой есть – и Злодей продолжал в глубине своей черной души лелеять надежду, что однажды он все-таки навестит верхом на драконе Обитель Света…       - Прости, Наместник, но мы никуда не пойдём. У меня определённые планы на моего фамильяра, так что отдать его Инквизиторам я не могу, мало ли, они его навсегда мелким оставят... - произнёс Злодей, пропуская мимо ушей планы наставника на побег.       Киэльнод поперхнулся воздухом, вызвав тем самым у Блоу чувство удовлетворения. О, как же давно ему хотелось послать начальство с его планами в страну радужных пони и начать, наконец, делать то, что самому хочется!       Отобрав у начальства мантию Инквизитора и напялив её с неким омерзением на себя, Руд бросился прочь на помощь своему фамильяру, которого, по-хорошему, проще было сдать в цирк. Хоть денег бы заработал...       - Кретин! – в сердцах бросил Темный Властелин, наблюдая, как от него стремительно удаляются спины Злодея и Избранного. – Какой же он кретин! О, Великая Тьма, ну почему ему лавры Героя покоя не дают? Что я упустил в его воспитании? ***       Микелькарго с вожделением рассматривал стоящую перед ним демоницу. И бросал косые взгляды на её слугу.       Подумать только, демоны с человеческой формой! Микель с трудом сдерживал себя, чтобы не начать капать слюной на мантию, подперев голову посохом и умильно рассматривая два будущих опытных образца.       То, что эти образцы в данный момент поливали его грязью, Четвёртого Мастера Инквизиции трогало мало, но, заметив удаляющиеся спины подчиненных и растерянные лица оставшихся рядом, Микель решил, что стоит все же отстоять свою честь.       - Зоофилией не увлекаюсь, простите, - молвил Четвёртый Мастер в ответ на очередную ехидную реплику.       Повисла недолгая пауза, во время которой хвостатый образец смотрел то на самого Микеля, то на рогатый образец.       - Жалкий, мерзкий старикашка! Я покажу тебе всю мощь демонов! Гамод, открывай [дверь]!!! - яростно прошипел рогатый образец.       - Ой, а вы тоже питомцам клички даете? - рассеянно спросил Микелькарго, прослеживая взгляд демоницы, направленный на ту самую демоническую сельдь.       [Дверь]... Неужели та самая? Рогатый образец, за глаза прозванный Микелем Госпожой, радовал все больше и больше. Ведь сила открывать [дверь] - это сила Короля всего этого демонического питомника... ***       Орфелл был на коне. Вот она - власть! Магия вернулась, Инквизиторы за спиной, можно немного побыть крутым, ведь такой шанс выпадает редко.       Окрыленный и занятый самолюбованием, Инквизитор с высоты своего самомнения и рунного круга, поддерживающего мага в воздухе, посмотрел на фамильяра Злодея.       Дракона нужно было связать и позже порадовать драгоценное начальство подарочком. То, что за пленение своего фамильяра Злодей потом может открутить дурные головы пленителей, Орфеллу в голову не пришло.       Отдав соответствующие распоряжения Инквизиторам, Орфелл и сам решил начать действовать и активировал связывающую магию.       Фамильяр, он же Дио, судя по всему, был все ещё немного пришиблен неожиданно свалившимся на него счастьем в виде формы огромного дракона, так легко попался в магические арканы магов Инквизиции.       Впрочем, скоро он оказался пришиблен ещё и свалившимися на него сверху камнями, под которые он бросился с непонятной целью.       В то, что фамильяр одного из Великих Придурков решил пожертвовать своей шкурой ради спасения горстки студентов, Орфеллу верилось слабо.       Хотя Дио всегда казался заместителю Четвёртого Мастера Инквизиции несколько глуповатым. Даже огромные глаза цвета столь любимых апельсинов не добавляли дракону очков в глазах Орфелла. Фамильяр Злодея оставался непроходимо туп.       Инквизитор прикрыл лицо рукой. Чертова рептилия обломала все шансы побыть крутым. Да и связывающее заклинание по новой накладывать... ***       Убедив Лидосиса отсидеться в укромном уголке, сам Злодей заспешил вперед – ведь магией тот еще толком не владеет, а значит будет только под ногами путаться, а Избранные, да еще и почти сагитированные на сторону сил Зла, встречаются… да почти не встречаются! Эти гребаные святоши вечно всех Избранных к себе утаскивают! И чем они их только привлекают, скажите на милость? Злодей никогда не мог понять, чем же привлекает своих адептов светлая сторона?       Так что, спотыкаясь о каменные обломки и прочувствованно матерясь себе под нос, замотанный в белую (какой позор!) мантию Инквизитора (хорошо хоть, ту бело-желтую тряпку оторвал), Блоу заспешил к своему фамильяру, который неизвестно зачем защитил студентов от обломков. Впрочем, Злодей подозревал, что все дело в той наивной девчонке с длинными зелеными волосами. И в Ишуэлле он ее от демонов спас, и сейчас от каменюк собой закрыл… Он прикрыл глаза, пытаясь рассчитать, что может родиться от союза магички и демонического дракона. Результат один фиг выходил какой-то стремный, но, возможно, тщательное воспитание с самого раннего детства поможет их детям избегнуть наивности матери и невысокого интеллекта отца? Замечтавшись о собственной эскадрилье драконов, которая в его воображении бодро сжигала дотла Обитель Света и Резиденцию Инквизитория, и только чудом не пропахав носом пол, Злодей наконец-то добрался до своего фамильяра.