***
Леви проснулась и тут же густо покраснела от осознания того, что лежит в обнимку со своим хозяином. С одной стороны все это пробуждало в ней приятные ощущения и тепло разливалось по всему телу, но с другой — ей было весьма неловко и волнительно, ведь все это было совершенно неправильно. А что если Лилейный войдет и увидит их в такой позе? От этой мысли девушка покраснела еще больше, хотя казалось, что это в принципе невозможно. Горничная спешно попыталась подняться, но сильные руки брюнета не дали ей этого сделать, если бы ни ранение принца, то Леви попыталась бы снова, но служанка очень боялась причинить вред своему хозяину. — Гажил… Гажил, отпусти меня, — тихо попросила Леви, заметившая, что Редфокс уже не спит. — Не хочу, мне так больше нравится, — брюнет с наслаждением смотрел на то, как пылают от смущения щеки девушки, а в глазах появляется лихорадочный блеск. Милашка, так и хочется поцеловать её. — Но у меня много работы, к тому же скоро придет госпожа Полюшка, чтобы осмотреть рану, — горничная предприняла еще одну попытку подняться, но её по-прежнему крепко держали. — Знаю, но думаю, еще пара минут у нас есть. — Но так нельзя, — мягко улыбнулась Леви, понимая, что с больным нужно быть более мягкой и уступчивой, ведь все мужчины, когда начинают болеть, превращаются в капризных детей, с этим нужно просто смириться и запастись терпением. — Можно и вообще у меня для тебя новое требование, — алые глаза хитро блеснули. — И что же это за требование? — напряглась служанка. Она вовсе не боялась новых обязанностей, но что-то подсказывало ей, что принц задумал что-то другое. — Теперь ты будешь спать со мной всегда, — довольно оскалился Редфокс, любуясь возмущенным личиком девушки. — Что?! Это недопустимо и просто неприлично! — воскликнула Леви, начиная активно, но в то же время осторожно вырываться из крепкой хватки своего хозяина. — И что с того? Ты уже две ночи провела в моих объятиях, так что могла бы уже и привыкнуть. Или, быть может, тебе не понравилось? — Не понравилось, — буркнула девушка, отворачиваясь. — Тогда скажи это, глядя мне в глаза, — тихо рассмеялся Гажил, его горничная совершенно не умеет лгать, и это только ему на руку. — Не буду… отпусти, — Леви даже не думала смотреть на довольного своей затеей брюнета. И почему он только говорит все эти смущающие вещи? Зачем мучает её? — Ты хоть понимаешь, что если об этом узнают, меня никто замуж не возьмет? — Тогда нужно рассказать об этом всем, — совершенно серьезно ответил Редфокс, принимая сидячее положения, так, чтобы девушка оказалась у него на коленях. — Прекрати, это уже не смешно! — сердце бешено колотилось, а щеки пылали от смущения, еще никогда горничная не чувствовала себя настолько неловко. — А я и не шучу, — в голосе брюнета появились злые, раздраженные ноты, которые заставили служанку вздрогнуть. — Я вообще против того, чтобы ты выходила замуж, ты только моя и ничья больше. Я не собираюсь отпускать тебя и никому не отдам. Леви подняла взгляд на мужчину, сейчас в алых глазах было столько чувств и эмоций, что просто захватывало дух. Злость, ярость, нежность, беспокойство и чувство вины — все это переплелось в один клубок. В сердце появилось неприятное щемление и ощущение безысходности. Как же это глупо и нелепо, служанке влюбиться в принца! Жизнь не сказка, и у этой истории не будет счастливого конца, как бы ни хотелось этого. — Я всегда буду вашей горничной и никуда не денусь, — печально вздохнула девушка, для которой было счастьем уже просто находиться рядом с Гажилом. — Конечно, не денешься, — Редфокс обнял горничную. Как же не хочется отпускать её из своих объятий, но она права, скоро появится Лилейный и Полюшка, так что придется отложить объятия на потом. Мужчина выпустил Леви из своих объятий, позволяя той подняться на ноги. — Ладно, тебе стоит переодеться и принести завтрак. Но спать ты теперь будешь со мной, иначе я просто не смогу уснуть, и ты сама виновата в том, что ты такая мягкая. — Так может мне лучше подыскать мягкую игрушку для вас? — с надеждой в голосе поинтересовалась Леви, заранее зная, что получит отказ. — Нет. У меня уже есть ты. Служанка спешно скрылась за дверями, оставляя принца одного, поразмышлять над сложившейся ситуацией. А подумать было о чем, ведь оставлять все так, как есть, нельзя. Гажил раздраженно вздохнул, Леви была достойна большего, чем просто роль любовницы, но что он может предпринять? Должен же быть выход. Обязательно должен!Смущение
20 февраля 2016 г. в 07:58
Вернувшись в спальню после разговора с кузеном, Гажил забрался на кровать к Леви и притянул к себе мирно посапывающую горничную. Все было как в прошлый раз, ему нравилось прижимать к себе хрупкое тело и наслаждаться приятными ощущениями покоя, что дарила ему девушка. Брюнет провел рукой по голубым волосам служанки и криво оскалился.
— Теперь ты все время будешь спать со мной, иначе я просто не усну, — Редфокс продолжал рассматривать Леви, она была красивой, изящной, нежной, ей стоило родиться в дворянской или королевской семье и блистать в высшем свете. Но судьба распорядилась иначе, и девушка стала обычной прислугой. Хотя нет, не обычной, а его личной горничной, которую он никуда не отпустит. Вот только теперь, после разговора с Нацу, на душе стало совсем серо. Как он там сказал? «Она может быть только твоей любовницей». Все так и есть, вот только принц хотел другой судьбы для Леви, он не хотел скрывать свои чувства от других, хотел, чтобы все знали о том, что это хрупкое и нежное создание принадлежит именно ему, и даже не смели бросать на нее свои хищные взгляды. Наклонившись, Гажил прикоснулся к губам девушки, крадя её первый поцелуй. Да, именно первый, в этом мужчина не сомневался. Как же хочется забыть о приличиях и взять намного больше! Это просто невыносимое чувство! Редфокс с тихим стоном рухнул на подушку рядом с Леви.
— Я должен что-то придумать, обязательно должен, — тихо прошептал принц, обнимая девушку, покорившую его железное сердце. Брюнет точно знал, что она никуда от него не денется и все время будет рядом, он просто не отпустит её и не позволит уйти, а если потребуется, даже запрет в собственных покоях, но хотел он совсем другого — чтобы Леви стояла рядом с ним в качестве жены. Вот только общество никогда не примет подобного, и если на нем это не скажется, то бывшей служанке придется нелегко — друзья отвернутся от нее, а дворяне никогда не признают в ней равную. И из этого положения не было выхода.