Стремясь к смерти

В этот раз Кробелус на стороне света. Так решила судьба. Баньша холодно смотрит на трон, который атакуют десятки воинов тьмы. Нет печали, только скука. Пророчица покидает безопасную зону, идёт по нижней линии, неторопливо добивая крипов. Как же ей всё это надоело — постоянные войны, кровь. Да, она бы спокойно прожила ещё несколько секунд. Последних. Настоящих, после которых ничего не будет. Ни холодного взгляда в будущее, ни способности вернуться в мир живых, не разрывая душу на тысячу осколков — мыслей умерших. Сколько бы они ни жили в отвергнутом Смертью телом, Кробелус не сможет их принять. О, эти постоянные стоны, а ещё сильная ненависть ко всему живому. Баньше становится легко лишь при настоящем душевном одиночестве, когда все духи забирают у противников силы, но так плохо, когда они возвращаются, по капле вливая отобранные частицы жизни. Когда она умрёт? Смерть слишком алчна, ей не нужна ещё одна жалкая душонка. Ей нужны настоящие страдания. Кробелус не стоит усилий заглянуть в чужое будущее. Эта способность ей тоже надоела. Поправив волосы, пророчица с лёгкостью создаёт в руке зеленовато-голубую сферу — шар, полный чужой боли и страдания. Простые смертные сотни раз пугались её, не узнавая в полностью голубых глазах не угаснувшую строгость известной пропавшей ведьмы. Движения слегка изменились — теперь Кробелус плавно парит, не касаясь грешной земли. Но находились те, кто восхищался этим изнурённым обликом. Да, она красива, но не как все. Эта увядшая, умершая красота должна нравиться только таким же мёртвым, но Смерть не хочет принимать в свои объятья Кробелус и все души, которые оставила бедняге на попечение. В её крепости итак много слуг. Баньша любуется синим огоньком внутри сферы и разрушает своё тончайшее творение о врага. Шар разлетается, осколки гаснут. Вот так. Нет сомнений. Кробелус в ярости убивает невысоких воинов. "Почему... Почему?!" — от одного вопроса у неё так сладко болит сердце. Она убивала много раз, она с небрежностью смотрела в будущее, пугала и заслуживала покорение всех городов! Чем не превосходная прислужница Смерти? И всё равно, Баньша здесь, среди достойных противников. Но она не ценит этого, играясь с собственной жизнью. Все забыли о знаменитой красивой женщине, что рассказывала о деяниях судьбы только богачам. Её похоронили давным-давно, с почестями и погибшей славой. Но она живая, стоит у места, где всего несколько часов назад билась за своё существование башня. Сейчас — пустое место, мимо которого пробегают очередные крипы. Для них жизнь — такая же ценность, как дар предвидения для Кробелус — такая же бездельная игрушка. Это обычный бой, после которого большинство героев пойдут в таверну, болтать друг с другом, обсуждая битву. А наутро некоторым придётся туго — целую неделю они были на поле, стараясь понравиться Богам, которым в удовольствие следить за построенной на пустом месте войной. И только Кробелус из пятерых героев света ненавидит их. Только один покровитель может дать ей то, чего хочет пророчица, да и то, Смерть привычно отвергает одну просьбу, единственное простое желание. Баньша опирается о дерево. Она не знает, почему ушла. Может, ею вновь повелевала судьба, решения которой приходили Кробелус в голову практически всегда. Может, чтобы не видеть этих надоевших союзников, которых сотни раз убивали одними и теми же приёмами. Пророчица в силах рассказать о планах каждого противника, их движения отточены. И скучны. Да, для неё они слишком однообразны. И, склонив голову, она ждёт чего-то, забываясь в чужой боли. Каждая частица души жаждет рассказать свою историю, чтоб её помнила Кробелус. Но всё мешается друг с другом, и Баньша холодно повторяет всем интересующим лишь одну. Свою настоящую. Как они, смеясь, убивают её, а потом с ужасом смотрят, как она возвращается, так же, не касаясь земли ногами. Роковая женщина, с которой многие хотят поиграть, но пугаются холодного взгляда, которым она отвечает на любые комплименты. Как ни странно, ведунью не волнует мнение остальных, она может говорить сама с собой вслух, посреди толпы, убивать эту толпу, не зная закона. Чтоб её поймали и вновь убили. И так каждую неделю. Когда-то Кробелус надоело и это, она пронзила своё сердце чужим ножом. И Смерть задумчиво посмотрела на неё. Кажется, она бы приняла в свою обитель пророчицу. Но нет. Опять промах. Но Баньша была так близка к цели, как никогда. Она не умеет веселиться. Проклятый дар куплен, а ценой является счастье. Хотя, когда Кробелус была счастливой?.. На её платье попадает несколько капель крови, но пророчица не замечает этого. Для этой женщины ненависть стала привычкой. Она хочет избавиться от скуки, но никто не может помочь ей в этом. Или же Баньша не нашла такого? Она играется со своей магией, создавая хрупкие шедевры и с такой же лёгкостью разрушая их, чтоб никто не успел посягнуть на такую красоту. Раз за разом, она поддаётся врагам, чтоб они обманывались. Ранее она делала это только в начале боя, но потом пуская в ход духов злобы и порока. И, хоть Кробелус была не сильнее противников, но ненависть умерших душ никто не мог остановить. Но она оставила эту затею — слишком больно принимать их обратно. Она углубляется в леса, замечая знакомую тень. Дарктеррор, безликий повелитель времени. Ни разу Кробелус не сражалась на одной стороне с гостем из другой реальности. И нет им дружбы — ненавидящая будущее вряд ли найдёт общий язык с богом золотых секунд. Но они знают друг друга, в знак приветствия вежливо кивая. И больше ничего. Только внимательные взгляды, только слежка за каждым движением врага. Холодная война, редкие улыбки, немые вызовы друг другу. И ноль эмоций. Зачем тратить энергию на чужих, если и так дел невпроворот? Хотя, Войд уже в который раз отказывается от любой работы. Ему тоже надоели будни. И только сражения не дают угаснуть этому странному существу, да и то он требует разных противников — чтоб не привыкнуть, как Кробелус. Он наблюдал за ней, за всей неторопливой прогулкой. Склонив голову, Дарктеррор продолжает без стыда рассматривать соперницу. Почему-то именно этой победы Войд так сильно жаждал, а когда понял, что противникам нечего предпринимать, вновь ощутил скуку. Поэтому снова стал подмечать привычки Кробелус. Она — его хобби, загадка, которую он никогда не сможет разгадать. Только если пророчица сама ему не откроется. Она — тихая провидица, на которую никто из героев не обращает внимания. Кроме него. Как-то раз Лина спросила у гостя, что он думает о Баньше. "На первый взгляд, маленькая девчонка", — улыбаясь в пустоту, отвечал он. — "Если приглядеться, то это всего лишь один из её обликов. Что происходит в её душе?.." Разгадку не знает и сама предсказательница. — Я думал, что ты будешь ждать проигрыша в безопасной зоне, — беззаботно крутит оружие в руке, не показывая своей заинтересованности. — Не надоело быть одинокой? Насколько я знаю, ты никому не можешь выговориться в округе. Не накипает ли? Кробелус останавливается, прожигая противника спокойным взглядом холодных глаз. В ответ — лёгкая улыбка. Ей сотни раз задавали подобные вопросы, но только сейчас она сочла нужным задуматься. "Действительно, почему у меня нет друзей?" — "Отверженная тьмой, ты отталкиваешь всех своей правдивостью". И только он готов принять эту прямоту. "Странно, что никогда так сильно не хотелось рассказать обо всём. О том, как душа каждый день снова и снова разрывается на кусочки" — "С каждым разом всё больнее, всё труднее молчать. Не надоела ли эта постоянная молчанка, Кробелус?" И она готова поддаться этому вопросу, сломаться в чужих руках. Провидица думает, что он поиграет с её сердцем, разобьёт и забудет. И ей будет легче. Но права ли Баньша? Даже судьба в недоумении. Смерти не нужна душа Кробелус, но интересна жизнь Войда. Как странно, она хочет своего конца, он — вечной жизни. Для одного всё просто, другой — заплутавший в лабиринте. — И что ты мне предлагаешь, Безликий? — слегка картавя, она подхватывает разговор. — Моими жизнями я не дорожу, и могу открыться кому угодно. Но кому это надо? Первый шаг Войда, затем второй. Она чувствует то, что чувствует он. Странное желание посмеяться над самим собой, не взирая на чужака поблизости. Повелитель времени жаждет победы, а не смерти Кробелус. Ему необязательно убивать её. Ему необязательно так внимательно рассматривать замершую хрупкой статуей женщину. Ему необязательно разговаривать с ней на такие разрушающие темы, добровольно подписывая с пророчицей контракт. Дарктеррор — единственное существо, что сможет понять Баньшу. Да, занимательно будет послушать её историю, но... Есть возможность получить больше, чем ещё один странный рассказ! Надо только притвориться, не навязываясь. Возможно, нет, точно, потерявшая дар умереть раскусит. Но не понравится ли ей этот план? Она всё равно ничем не дорожит. Кробелус закрывает глаза. Она знает, что будет дальше. Вопросы. Много вопросов. И на них надо отвечать осторожно и одновременно быстро. — Как долго ты стремишься к настоящей смерти? — остаётся пара метров. Дарктеррор вновь останавливается. — Две-три сотни лет назад я умерла в первый раз. С той самой ночи пошёл отчёт. Она помнит этот день. Утром пришёл очередной богач, имя которого Кробелус из вежливости запомнила всего на десять минут. Судьба не любит имён, ведь можно сменить его и затеряться. Но от предначертанного не сбежать. И это она повторяла каждому клиенту, устало смотря в пустоту. Но тот день... Когда она решилась шагнуть за грань. Закрыв глаза, она тихо взывала к Смерти. Но тёмная богиня проигнорировала тысячу её просьб, не желая раскрывать свои карты. И тогда наступила первая гибель. От ножа, что был на столе. Помнится, это оружие Кробелус отобрала у гуляющих мальчишек, которые ещё не знали цену жизни. Странно, теперь цены жизни не хочет знать Баньша. Да, она помнит свою покровительницу, ничего не выражающие глаза бездны, властную улыбку и вежливую просьбу убраться прочь. Кробелус не могла пойти против. Она помнит этот день. Как какие-то твари откапывали её, и, только-только разглядев во тьме фигурку живой, бросились с кладбища. Пророчица ужаснулась, увидев своё отражение в тёмном омуте реки. Бледно-зелёная кожа, изуродованные магией ненависти руки. И непонятный чужой шепоток в душе. Смерть не могла отправить в мир живых без подарка. Кробелус напряглась, и всего пять духов стали кружиться вокруг своего хранилища, со злостью вглядываясь в черты лица женщины. Да, всего-то две-три сотни лет назад пророчица стала искать способ вновь попасть за грань и остаться там навсегда. И с каждым разом всё больше и больше душ клокотали в сердце, разрывая тело и заставляя Кробелус сражаться; не важно, против кого, главное — чувствовать запах смерти. Для неё этот запах не стал наркотиком. Пока что. — Тогда почему ты не оставишь эту глупую затею? — Безликий, я не жива и не мертва. И в таком состоянии невозможно оставаться так долго, каждый день оборачивается агонией, — Кробелус срывается, пытаясь высказаться. — Я слишком много знаю, чтоб стремиться к жизни. Остаётся только один выход. Дарктеррор прожигает собеседницу несуществующим взглядом. От пророчицы пахнет приятно, что удивительно — телесная оболочка выглядит потрёпанно. И этот цвет, дразнящий, бирюзовый, так и манит Войда. Но надо подождать, совсем чуть-чуть. Что значит для поверителя времени лишний час? Правильно, ничего. Он — гость этой реальности, изгнанный из родных мест. Зато только он может управлять судьбой, играться с ней. Опасный противник, холодный союзник. Мало кто с ним общается, ведь Дарктеррор предпочитает одиночество, житие в тени чужих проблем. Он бы мог управлять всем живым в этом измерении, только это слишком скучно. Он бы мог шантажировать каждого, но у Войда и так слишком много марионеток. Странное занятие — коллекционирование, враг Кробелус всегда уставал от него. Чем она заинтересовала такого опасного гостя? Своим стремлением, своей ненавистью и обликом. Большинство вопросов, связанных с её жалкими душонками, не дают Дарктеррору спокойно отдохнуть. Эти едва заметные приветствия, улыбки, жесты. Не сказав друг другу ни слова, они поняли, что как-то связаны. Но что хочет от измотанных героев судьба? Вражду, сотрудничество? Но что хочет сказать измотанным героям судьба, ставя их по разные стороны баррикад? Проучить, помочь? Войд заворожённо смотрит на созданную Кробелус сферу. Такую же хрупкую, нежную. Ничтожную. Хочется растоптать её, но что-то странное сковывает, мешает. Повелитель смерти не двигается, пытаясь найти вопрос, который раскроет Баньшу, заставит смутиться, удивиться... Увидеть хоть какую-то эмоцию! — Кем были твои родители? — Не знаю. Я хорошо помню только то, что произошло со мной после первой смерти. Только из вестников узнала о том, кто я. Может, скрываюсь под чужим именем? Нет, Смерть напоминает мне каждый раз. Кробелус. Провидица боится вспомнить, почувствовать знакомый щелчок, старые воспоминания. Нет. Надо идти вперёд, ставя перед собой правильные цели. Это знает Дарктеррор, как вечный наблюдатель чужих проблем. Это знает Кробелус, как вечная предсказательница смертей. Им можно понять друг друга, хоть одну Смерть отвергает, а другого преследует.

***

Трон не разрушен. Разговор окончен. Войд внимательно смотрит на противницу. Сколько бы он вопросов ей ни задавал, как бы не пытался раскусить, Кробелус была спокойна. Кажется, между ними стоит стена: в голосах проскальзывает злоба, в движениях чувствуется напряжение. Такие опасные. Такие похожие. Если им сойтись в духовной схватке, то победителя не будет. Судьба недаром разводит их, делая прислужниками разных сторон — если этим героям быть вместе, то врагам покоя не будет. Мало кто не боится Дарктеррора — повелителя смерти. Мало кто поговорит с Баньшой — слишком много душ разрывают её бедное, не живое и не мёртвое сердце. Им не знакома радость, ведь он потерял возможность попасть в свой родной мир, а она — спокойно и окончательно умереть, достигнуть своей цели. Он знает, что в ближайшем будущем трон падёт. Но Войд не сможет оставить эту тонкую фигурку без присмотра, будет осторожно запоминать её каждый раз, когда увидит. А она будет отчаянно игнорировать это, ночами сидя возле реки и глядя на своё отражение. С той самой ночи облик Кробелус почти не изменился. Вновь духи будут рассматривать свою повелительницу, ожидая приказаний, которых не будет. Только белоснежная луна, которую не затмит россыпь тысячи звёзд. Одиночество не разъедает душу, а наоборот, дарит исцеление. И, убивая противников и выпуская летучих мышей из своих рук, пророчица будет вспоминать разговор. В любой момент они могли начать битву, и никто не помешает. В любой момент они могли убить друг друга, и судьба бы только обрадовалась этому. Но нет. Простая беседа. — Ты позволишь себе открыться? — Конечно. Не этого ли ты так добивался? Дарктеррор подходит к Кробелус вплотную, из груди который уже с криком вырывались мёртвые души. "Vous avez mon partie? O, milliers serfs... Oust!"* - и они послушно уходят, добивая умирающих воинов-мечников. Войд, не задумываясь, создаёт купол, и его собеседница смотрит на побледневший мир. Не шелестят листьями деревья, не слышно слабых вскриков умирающих крипов. Всё замирает. Пророчица слегка удивляется силе своего врага, внимательно осматривая каждую деталь реальности, пытаясь не замечать повелителя времени. Неужели есть вселенная, в которой каждый может управлять судьбой? Странно, почему они не захватили всё вокруг... Хотя, им известна скука. И тщательно всё покорять — очень скучно, особенно если это сделать так легко. Баньша делает последний тяжёлый вздох. Нежная зелёная кожа. Чертовски мягкие волосы. Манящие холодные глаза, цветом которых очарована сама Смерть. Кто такая загадочная Кробелус без всех своих духов? Простая смертная, на которую Войд даже бы не посмотрел. Но этот на удивление приятный запах гибели интересует гостя, заставляя хитрить, прятаться и бесконечно врать. Кто такая Баньша? Предвестница конца, прославляющая потусторонний мир; птица с завораживающим голосом и не очень заметным акцентом. Таких много, но только к её губам резко прикасается Дарктеррор, притягивает к себе за талию, проводя одной рукой по незамысловатой причёске. А она продолжает рассматривать чёрно-белый мир, как будто не замечая поцелуй. Духи летают за куполом, с любопытством глядя на героев, как в театре. Кажется, это глупый сон, и скоро Кробелус проснётся. И умрёт. Навсегда. Пророчица не пытается притронуться к собеседнику. На пальцах еле заметно блестят искры сотни вечных проклятий, переплетение Жизни и Смерти, небольшие сгустки магии, которые неизвестны Войду. Он не выносит напряжения, не сдерживает свои порывы. Не может. Срывается. И Кробелус вздрагивает от неожиданного жара, закрывает глаза и впервые чувствует себя живой, способной умереть навеки. Хрупкой, чувственной, нужной кому-то, пусть даже на несколько жалких секунд. Прикасаясь к его плечам, Кробелус доставляет противнику боль. Слова, которые она не говорила, въедаются в тело гостя, отчего тот тихо шипит, но улыбается, с некоторым отстранением задумываясь, что останется на коже. Даже сейчас они — враги, жаждущие поражения друг друга. Ради этой незначительной победы герои могут терпеть вечность, что им дана. И вновь срываются, убиваясь. С каких пор стали такими несдержанными? А трон атакуют... Холодное лезвие оставляет жгучую рану на шее, и на траву стекает блеклая кровь, которую Кробелус не щадит и сейчас. Души, получившие немое согласие, бросаются на сторонника тьмы, по частям разбирая его сердце и отдавая каждую каплю силы своей повелительнице. А жар не пропадает, неторопливый поцелуй вновь сковывает фигуры. Так можно стоять бесконечно — смерть им не грозит, воздух паре тоже не нужен. Голос Высшей объявляет о появлении мега-крипов, но они не слышат это. Не так важно. Замёрзшая нижняя линия в невремени. Пророчица вздрагивает от незримого беспокойного взгляда, только сейчас отвечая по-настоящему, несдержанной страстью. Лезвие продолжает изучать её руки, но Баньша не обращает на это внимание. Мысленно уносится куда-то вдаль, пытаясь забыть или вспомнить что-то очень важное. Силы на исходе. Кробелус падает на спину, увлекая за собой Дарктеррора. Купол тут же исчезает с негромким хлопком. Трон Света продолжает разрушаться под тяжёлыми взглядами восьми игроков. И снова прикосновения, и опять нервные срывы. Наконец, им удалось обмануть судьбу и сразиться друг с другом, один на один. Духи впиваются в чужое тело, стараясь для своей вечной хозяйки, время то останавливается, то продолжает свой бег. Их магия давно вышла из под контроля, стала чувствами, которые разрывали на части. Много крови. Блеклой и яркой. Чужой и родной. Много незнакомого удовольствия, которому хочется доверять. Пророчица не выдержит этой сладкой пытки, но не будет сопротивляться. И Войд не отдаст эту победу. Новые порезы. Новая боль. И то же упрямство. Пять долгих секунд. Дарктеррор неторопливо встаёт, жар, который мучил его только что, пропадает. Криво ухмыляется. Мёртвое тело медленно исчезает, вместе со всей кровью. Безликий оборачивается. Последний жаждущий страданий дух, крупица Баньши. Тает прямо на глазах, смесь ненависти и злорадства. Волна тёмной магии проходит сквозь Войда, прожигая тело странным жгучим холодом. Гость этого мира падает на колени, прижимая руки к тяжёлой ране. Смотрит на последнюю слугу, бросает оружие на траву. Всё, конец. Вместе с последним духом к мёртвой пророчице приходит знакомый полусвист-полушёпот: "Встретимся чуть позже". Баньша неторопливо отдаёт золотые монеты; её враг судорожно считает средства на ненужный выкуп. Они возвращаются на поле боя одновременно. По разные стороны. Они так похожи, вот только он стремится к победе, а она — к настоящей смерти. Душа Кробелус в который раз дробится на мельчайшие кусочки. Она проводит левой рукой по щеке, смахивая прозрачную слезу. Единственную за три сотни людских лет. Настоящую. Войд пытается успокоить нервно бьющееся сердце. Впервые в чужом мире у него был такой всплеск эмоций. Волна правдивой боли. Самая последняя в его жизни. Или нет?.. Трон рушится, добивая обломками полуживых и радостных воинов. Победа сил Тьмы. И единственная ничья двух холодных душ. Судьба недаром ставит их противниками. Чтобы они не уничтожили друг друга в первые же минуты, это же скучно! Тяжёлый вздох Дарктеррора, опущенный взгляд Кробелус. Смерть с интересом смотрит на свою прислужницу. С её помощью богиня сможет заполучить желанное сердце гостя из того мира, но... Но согласится ли Баньша теперь? Он подарил ей безумие, она отплатила тем же. Конечно, сделает то, что ей скажет повелительница. Конечно, иначе быть не может!