Академия героев

— Не забудь вернуться к обеду, сынок, — Даная заботливо укладывала в сумку Персея многочисленные свитки, — и, пожалуйста, не обижай по дороге деревенских мальчиков. Мне Полибий жаловался, что ты привязал к дереву его Долиона. — Долион это заслужил, мама, он обижал Эфру, я за нее заступился, — ответил Персей, — разве это плохо? — Персей, не надо говорить с набитым ртом, можешь подавиться. Конечно, хорошо, что ты заступаешься за девочек, но постарайся все же не доводить дела до драки. Ты намного сильнее своих ровесников. «И не только ровесников», — с гордостью подумал Персей. Долиону было уже двенадцать. — Мама, я сам уложу свои свитки, зачем ты делаешь это за меня? — спросил Персей. — Я ведь уже не маленький. — Ах, Персей, — Даная погладила по голове своего восьмилетнего сына, — мне нравится за тобой ухаживать, ты уж не отказывай мне в этой радости. — Это я за тобой ухаживать должен, — заявил Персей, допивая кружку молока, — в конце концов, я мужчина или нет? — Конечно, ты мужчина, — улыбнулась Даная, — но ты еще и мой сынуля. Матерям всегда хочется потискать своих малышей. — Малышей — может быть, но я уже вырос из колыбели, — ответил мальчик, обнимая мать, — а теперь мне пора в школу. Мне нельзя опаздывать на первый урок, мой учитель сердится за опоздания. — Конечно, Персей, беги, — Даная поцеловала сына в лоб, — только будь осторожен по пути, смотри под ноги, не споткнись. Мальчик еще раз обнял мать, помахал ей рукой и что есть духу припустил по направлению к школе. Бывшая аргосская царевна вышла на крыльцо, чтобы проводить взглядом своего сына, которого она — увы! — считала все еще ребенком. Персей знал, что мать следит за ним, поэтому ему приходилось бежать совсем в другую сторону, а он и так уже опаздывал. «Может быть, рассказать ей все? — размышлял по дороге Персей. — Иначе мои опоздания станут регулярными. Нехорошо обманывать маму, она ведь думает, что я по-прежнему хожу в ту школу. В конце концов, я же все равно учусь, и какая разница, где?» Персей хорошо помнил тот день, когда он впервые пришел в школу, куда привела его сама Даная. Учитель Мелетий, добрейшей души человек, согласился за довольно скромную плату (по одному динару в день) обучать мальчика наукам и физическим упражнениям, хотя сам едва сводил концы с концами. Зная тяжелое положение Данаи, он хотел было даже взяться за обучение мальчика бесплатно, но честная Даная не приняла никаких возражений. Однако стоило тогда Данае удалиться — и в классную комнату вошел богато одетый молодой человек и спросил разрешения поговорить с Мелетием. «У меня к тебе предложение, Мелетий, — сказал юноша, — позволь мне забрать этого мальчика с собой. В середине дня я верну его в целости и сохранности, не беспокойся за него». Мелетий удивился: он готов был поклясться, что видит этого юношу впервые, а юноша, судя по всему, прекрасно его знал. «Мать этого мальчика находится в довольно сложном положении, — продолжал посетитель, — я знаю, ты хороший учитель, и твои старания должны быть щедро вознаграждены. Между тем, она не в состоянии внести за обучение Персея достойной платы, так позволь сделать это мне». «Но…» — начал было Мелетий. «Я открыл свою школу неподалеку отсюда, в ней обучаются дети с большим будущим. Персея ждут великие дела, когда он вырастет, надо, чтобы он был хорошо подготовлен к ним. Я буду приходить за ним каждое утро и забирать его с собой, а днем возвращать тебе, чтобы ты мог отдать его Данае. Только не говори ничего его матери, чтобы она не беспокоилась». «Как же не говорить? — спросил Мелетий. — Даная будет удивляться, почему я не беру платы за обучение Персея, а брать ее я не могу, если не буду его обучать». «Ты честный человек, Мелетий, — ответил юноша, — давай сделаем так. Ты будешь брать те деньги, о которых договорился с Данаей, но не за обучение, а за проверку знаний Персея, ты ведь будешь проводить ее всякий раз по его возвращении. Так и ты будешь спокоен: ты сам убедишься в том, что мы обучаем вверенного тебе ребенка всему, что он должен знать». Мелетий колебался: он подозревал, что дело здесь нечисто. «Твое молчание будет вознаграждено, — продолжал юноша, — возьми», — с этими словами он протянул Мелетию целый мешок золотых монет. «Нет, — ответил Мелетий, — ты хочешь купить мое молчание о том, что забираешь Персея с собой? Я не отдам тебе мальчика. Как я могу быть уверен в том, что ты не причинишь ему зла?» «Не волнуйся, — улыбнулся юноша, — ни я, ни другие учителя не причиним вреда Персею: он наш брат». Мелетий с изумлением взглянул на своего собеседника: он знал, что у Данаи не было других детей, а она утверждала, что отец ее ребенка — сам Зевс, хотя это вызывало насмешки со стороны обитателей деревни. «Я Гермес, посланник богов, — представился юноша, — Даная не лгала, когда говорила, что Персей — сын Зевса. Отдай мне Персея, я и мои братья и сестры обучим его всему, что должен знать и уметь настоящий герой. Такова воля Зевса». Мелетий упал на колени перед богом. «Прости меня, о Гермес! — воскликнул он. — Если бы я сразу знал, что это ты, я не позволил бы себе усомниться и возражать тебе!» «Я испытывал тебя, Мелетий, и ты с достоинством прошел испытание, — ответил Гермес, — ты бедный человек, возьми эти деньги не как подкуп, но как заслуженную награду за свою добропорядочность. Больше ты ни в чем не будешь нуждаться». Мелетий горячо поблагодарил Гермеса и позволил ему забрать Персея с собой. С тех пор Персей ежедневно получал образование под руководством самих олимпийцев. Одно смущало мальчика: боги все же настояли на том, чтобы он ничего не говорил своей матери. Жаль… Если бы Даная все знала, ему бы не пришлось делать крюк по дороге в школу. Мысли Персея были внезапно прерваны, когда он увидел, как Долион снова пытается отобрать игрушку у маленькой Эфры… — Отдай! Это моя игрушка! — кричала, плача, девочка. — Фу, какая плакса! — презрительно засмеялся Долион. — Все куклы, игрушки. А я все равно у тебя ее заберу! — Нет! — рыдала Эфра. — Да! — Долион потянул тряпичную куклу к себе сильнее, и девочка, боясь, что любимая игрушка порвется, выпустила ее из рук. — Какая чумазая! — издевался Долион. — Прямо как ты! Что? — удивился он, почувствовав, что кто-то хлопает его по спине. — Кто это здесь? — Долион обернулся и увидел Персея. — Нехорошо обижать девочек, — произнес Персей. — Ха-ха-ха! Я умру от смеха! — покатывался Долион. — Меня учит восьмилетний оборванец! Ха-ха-ха! — Верни Эфре куклу, — спокойно сказал Персей, — по-хорошему прошу. — А если не верну, то что? Привяжешь меня к дереву? — Зачем же мне привязывать тебя к дереву? — спросил Персей. — Ты и так отдашь. Тебе же не понравились муравьиные укусы? — Ах, ты… Ну, погоди у меня! Стой! От меня не уйдешь! — бросив куклу, хулиган погнался за Персеем. Персей бежал по деревне, меняя направление и ловко уворачиваясь от попыток преследователя схватить его. Долион, несмотря на то, что был старше Персея, не мог угнаться за резвым «малолеткой», еще больше приходя от этого в ярость. Наконец, Персей забежал во двор дома, в котором жил Долион, и проворно вскочил на ограду загона для свиней. — Вот, ты мне и попался! — прокричал Долион. — Хочешь меня схватить? — улыбнулся Персей. — Тебе стоит только протянуть руку. Долион рванулся к Персею, но просчитался: прыткий мальчик соскочил на землю и подставил ему подножку. Долион кувырком полетел прямо в загон, сломав при этом одну из палок, которыми был огорожен свинарник. — Не забудь умыться перед едой, — засмеялся Персей. — Ах ты, негодный, противный мальчишка! — воскликнул, отплевываясь, Долион. — Погоди, я до тебя еще доберусь! — Не советую, — весело ответил Персей, — а то еще попадешь в неприятности. Ну, мне пора. Будь осторожен! — и ученик Академии Героев побежал на урок стрельбы из лука, который ему давал сам Аполлон. Впрочем, мальчик знал, что уже опоздал…