Подволков и все-все-все

       — Кончай трястись. Ты мужчина или нет?        Петя покосился на эльфа и горестно вздохнул. За свою довольно недолгую жизнь он слышал эту фразу несчетное количество раз. Ранее эти слова поднимали в его душе волну возмущения и стремление что-то доказать. Однако именно в нынешней ситуации подобных желаний не возникало — вместо этого хотелось плюнуть и послать всех к черту. Способствовали сему довольно весомые причины.        События развивались совсем не так, как Петя планировал. Когда белки волокли его в лесной лагерь, парень надеялся, что обойдется малой кровью. Даже отрепетировал речь, которую надеялся по прибытии на место озвучить беличьему атаману. Мол, понимает и сочувствует идеям, но надо кормить жену и детей, коих у него, эльфа Пети, целых семь штук. А потому просит не сиротить малюток и отпустить его, бедного-несчастного, на все четыре стороны. Увы, намерениям юноши помешал целый ряд случайностей.        В лагере Йорвета не оказалось, и Петю отвели в довольно большую пещеру, пихнули на странное подобие циновки, велев не рыпаться. Студент и не думал спорить, надеясь в тишине хорошо продумать детали предстоящего разговора. Однако его чаяниям не суждено было сбыться. Стеречь Петю остались знакомый ему по лесным приключениям темноволосый эльф и рыженькая Малена. Ну, это студенту сперва показалось, что они собираются его караулить. На деле же, лишь только другие Aen Seidhe разошлись по своим делам, эти двое кинулись в объятья друг друга и поспешили скрыться в глубине пещеры. Последующее сильно напоминало Пете то, что он год назад пережил в морском лагере «Голубая Волна», проживая в общей комнате. Разница была лишь в том, что студенты стеснялись и действовали тихо, благородные же эльфы, по-видимому, считали это совершенно излишним.        Следующие несколько часов Петя Подволков был лишен возможности составить четкий план действий и отрепетировать более или менее правдоподобное враньё. Вместо этого он, краснея до самых кончиков своих, теперь уже весьма длинных, ушей, слушал подробности пылкого свидания. Студент быстро уразумел, что рыженькая эльфка в восторге, да и ее кавалер находит времяпровождение весьма приятным. Оба довольно громко давали об этом знать, абсолютно не стесняясь сидевшего у входа Пети.        «Вот возьму и сбегу отсюда, — мстительно думал студент, ерзая на жесткой циновке и поневоле вслушиваясь в стоны, шепот и хихиканье. — Посмотрю тогда, как эти двое будут оправдываться, выпрыгивая из штанов».        Увы, думать о побеге было куда проще, нежели его совершить. Петя находился весьма далеко от Флотзама, лагерь же кишел белками. Попробовать дать дёру решился бы лишь полный глупец, посему несчастный юноша предавался фантазиям, весьма далеким от суровых реалий.        Едва лишь сладкая парочка сполна насладилась друг другом и, наконец, решила скрасить одиночество парня, в пещере появился Йорвет собственной персоной. Короткий, не очень Пете понятный приказ — и любвеобильные эльфы скрылись, оставив эльфского коммандос наедине с жертвой.        Вид Йорвета студента не порадовал. Эпичный эльф был вооружен и явно опасен. Грозный прищур, изогнутая бровь, саркастическая ухмылка грозного борца за права старших рас заставили Петю почувствовать себя кроликом перед удавом.        Мысли спутались в голове, и в ответ на вопрос скоя’таэля как его, студента, зовут, парень только и мог, что выразительно промычать. Йорвет поморщился и повторил вопрос. Петя в панике осознал, что эльфское имя себе еще не придумал. Отчего-то назваться Петром Ивановичем показалось ему неразумным. Ерзая под пристальным взглядом вожака повстанцев, Петя не нашел ничего лучше, чем обозвать себя Феанором.        Йорвет вытаращил глаз, тем самым показав, что, в отличие от Средиземья, сие имя для этих краев весьма нетипично. Петя же, про себя чертыхнувшись, запоздало припомнил: Ведьмилэнд мало походит на мир, описанный известным английским писателем. Впрочем, кое-как «переварив» Петино новое имя, Йорвет продолжил допрос. Теперь интерес бравого вояки вызвала весьма странная одежда новоиспеченного Феанора. Тут Петя, возликовав от собственной предусмотрительности, выдал наспех заготовленную историю. Мол, не одежда, а сценический костюм, сам он — актер бродячего театра, который наклюкался в таверне и отбился от своих. Родителей не помнит, языка не знает. Ну, в общем, как-то так.        «Господи, что я несу? — затосковал незадачливый парень, не забывая быстро тараторить, дополняя свой рассказ новыми подробностями. — Какой дурак в это поверит…»        Йорвет, вопреки опасениям, слушал молча, не перебивая говорливого чужака. Петя, воспрянув духом и уверовав в то, что всё еще обойдется, продолжал самозабвенно врать. Увы, бойко излагавший свою историю парень упустил момент, когда глаз эльфского героя начал наливаться кровью. К большому несчастью для себя.        Только лишь ободренный молчанием эльфа Петя хотел было ввернуть в легенду грустную байку о жене-плясунье и детках-жонглерах, как Йорвет решил прокомментировать рассказ парня на очень повышенных тонах.        Вдохнув полной грудью, эльфский вояка что есть мочи заорал, на время заставив несчастного студента оглохнуть на оба уха. Через пару минут Петя узнал очень много нового как о себе, так и о характере несгибаемого собеседника. Нельзя сказать, что Йорвет его удивил, скорее испугал и подтвердил все опасения. С логикой, к счастью студента, партизан явно не дружил, а вот патриотизм в нем бил через край. Слушая придурковатый ор о попрании священных эльфских скреп, продажности оседлых и полной преступной ассимиляции, Петя с ужасом сделал вывод, что главная белка спятил, и уже давно.        Йорвет продолжал орать. Новоявленный Феанор трясся, словно осенний лист, не рискуя вставить слово. Впрочем, вскоре борец за свободу смог дать ему шанс. Сделав паузу, он напрямую решил уточнить политическую позицию гостя. Испуг сделал свое дело, и, вопреки инстинкту самосохранения, до смерти перепуганный Петя неожиданно заявил, что его кредо — борьба до победного конца, и он давно искал случая помочь братьям.        Йорвет отнесся к таким заверениям весьма благосклонно, отметив, что Феанор выбрал единственно правильный путь и о своем решении никогда не пожалеет. Невзирая на речи атамана, слегка пришедший в чувство Петя уже горько раскаивался о своих словах. Однако на попятный идти было поздно. За каких-то полдня студент совершил головокружительную карьеру: от праздношатающегося эльфа в синих кроссовках до диверсанта и террориста. От таких впечатляющих успехов у несчастного парня ощутимо закружилась голова.        Оставшаяся часть дня тоже прошла весьма плодотворно, ибо его теперь уже командир возжелал узнать, какими такими способностями обладает новый боец. Для самозваного Феанора его любопытство обернулось весьма плачевно. Довольно неплохой, по мнению Пети, физической подготовки и опыта в историческом фехтовании оказалось явно недостаточно. И в этом рыжеволосому эльфу пришлось убедиться на собственной шкуре в первом же учебном бою. Эльф со шрамом на щеке, выбранный ему в партнеры, словно играючи довольно больно отлупил студента палкой на глазах улюлюкающей толпы бойцов и их фейспалмящего вожака. Студент рассвирепел и пожелал дать сдачи, однако всё это привело к новой серии болезненных ударов, а подчас и пинков, вмиг остудивших его боевой дух.        Это избиение младенцев прекратил сам Йорвет, велев меченному остановиться. Без обиняков сообщив новоявленному повстанцу, что у него руки выросли из известного места, командир возжелал лицезреть стрельбу из лука в исполнении всё того же Феанора. Кое-как натянув тетиву грозного оружия, Петя выпустил стрелу, по результату заработав от эпичного эльфа еще один диагноз: косоглазие. И самым ужасным было то, что где-то в глубине души парень был с командиром белок абсолютно согласен.        Всласть пооскорбляв ненавистного оседлого, командир ушел по беличьим делам, оставив избитого и униженного Петю обустраиваться в лагере.       «Сценический костюм» и кроссовки пришлось похоронить под увесистым валуном. Вместо привычной одежки ему выдали пахнущий дымом кафтан и зеленые кальсоны. Пожаловавшись на запах, он узнал, что их специально окуривают.       «От вшей», — ухмыльнувшись, заявил один из эльфов, и настроение студента и без того никудышное, упало ниже плинтуса.        Смеркалось. Отвоевав одно из довольно тонких одеял, Петя, стуча зубами, устроился подальше от галдящих возле общего костра белок. Понадеялся, что утро вечера будет мудренее. Как бы не так.        Новый день оказался еще гаже предыдущего. За ночь Петя замерз и продрог. Как следствие, к утру его слегка познабливало, а горло першило. С трудом сглатывая, замотавшийся в одеяло Петя отправился на поиски живой души, дабы перехватить чего-то горяченького. В лагере было довольно пусто, и студент с трудом сумел разыскать сочувствующего его персоне эльфа, который согрел несчастному воды и одолжил кружку. Приболевший Феанор, раздобыв несколько лишних одеял, явно страдающих от бесхозности, завернулся в них и, посёрбывая кипяток, приготовился болеть. Увы, своеобразная идиллия продлилась лишь до полудня. Когда шумящие и галдящие эльфы вернулись в лагерь, темноволосый знакомец по лесным приключениям, назвавшийся Элеасом, взял несчастного парня в оборот. Мол, важная операция планируется и нужна его, Петина, помощь. И бренную тушку эльфа Феанора, абсолютно вопреки его желанию, поволокли навстречу новым, совершенно ненужным ему приключениям.        — Я не трясусь, у меня жар, — буркнул Петя, пытаясь устроиться на ветке поудобнее.        — Ghoul y badraigh mal an cuach, — посочувствовал Элеас. — Хреново. Ну ладно, вечером поставим тебя на ноги.        Студент поморщился и покосился на сердобольного эльфа. Пройдя из любопытства игру за Йорвета, он уже догадался, что перед ним в будущем легендарный Вергенский Потрошитель.        «Чудесно. Самый милый из встреченных мной белок — маньяк-убийца, — констатировал факт несчастный Феанор. — Представляю, каковы все остальные. Не окосеть бы от такого соседства». Вслух же зловеще уточнил:        — Если доживу.        — Да брось! — фыркнул эльф. — В рукопашную тебя не посылают. Смотри, какой обзор!        Тут Элеас отнюдь не преувеличил. Вид с занимаемой им с Петей ветки был превосходен: на непонятные, но изящные руины и окрестные леса. Всё это было студенту смутно знакомо, но из-за весьма ощутимого жара парень не мог толком сосредоточиться и вспомнить откуда.        — Нам всего-то и надо — глядеть в оба и свистнуть, если что.        Свистнуть предлагалось в довольно внушительную свирель, якобы имитирующую пение неизвестной новоиспеченному эльфу птицы. Элеас был прав: стоило благодарить, что эльфа Феанора не отправили сражаться с dh’oine в первых рядах. Погруженный в тяжкие думы парень едва не пропустил момент, когда его новоиспеченный напарник кинул ему странный инструмент. Неожиданно Пете даже удалось его поймать.        — Увидишь чужого — свисти один раз, вооруженный отряд — два…        — Что случилось-то? — кисло поинтересовался Петя, намереваясь внести ясность в ситуацию. — Плановый налет? Внеочередная засада?        Элеас фыркнул.        — Шутник. Предстоит проверка Йорветом одного типчика на вшивость. Наш друг-ведьмак попал под подозрение. Сиди тихо, я сейчас вернусь. Проверю наши дальние рубежи.        Темноволосый парень, похлопав напарника по плечу, ловко спустился с дерева и исчез в зарослях. Петя и не думал его останавливать, ибо как раз в этот момент перед его глазами возникла интересная картина. Высокий седой мужчина и связанный эльф появились из-за пышных кустов и уверенно направились к эльфийским развалинам. До студента сразу дошло, кто это мог быть.        Зря Петя предполагал, будто бы у него есть время. Судя по всему, он попал во Флотзам, когда ведьмак Геральт готовился разоблачить Лето и отбыть прочь из фактории. И это было ужасно, ибо спутало студенту все карты.        Влиять на выбор ведьмака, сидя на дереве, парень не мог. А значит, Геральт примет решение сам, и довольно скоро. И любой его выбор для эльфа Феанора весьма плачевен.        Если Геральт примет сторону Йорвета — Вернон останется без такой нужной ему помощи. Если же выбор ведьмака падет на Роше — Петя все равно отправится в Верген в компании Йорвета. И как знать, переживет ли осаду. Продолжая наблюдать за неспешными действиями ведьмака, студент почувствовал легкую панику…        — Мать его, что за прекрасное место!        Петя вздрогнул от неожиданности, опустил взгляд и не поверил глазам. Судьба словно решила побаловать несчастного эльфа подарком: внизу находился командир Синих Полосок собственной персоной. Он был не один: вместе с девушкой, в которой Петя без труда опознал Бьянку.        — Да, совсем неплохо. Ты уверен, что я не понадоблюсь тебе в бою?        Студент подался вперед и, облокотившись на ветку, вытянул шею. Он отказывался верить своему счастью.        — Нет, — Роше категорично мотнул головой. — У меня будет к тебе другая просьба…        Что хотел Вернон от подчиненной, Пете узнать не удалось. В своем желании услышать, о чем говорят Синие Полоски, он действовал чересчур неаккуратно, сломав ту самую ветку, на которую перенес вес бренного тела. Раздался смачный хруст и треск. От бравого командира специального отряда это не укрылось.        — Мать его! Белка! Бьянка, арбалет!        — Постойте-постойте! — в свою очередь заорал Петя. — Не надо стрелять, я свой. У меня для вас есть очень важная информация!        Вернон недоверчиво уставился на эльфа. Петя ответил ему самым открытым и дружелюбным взглядом, в знак добрых намерений подняв руки над головой.        — Свой, говоришь? — хмыкнул Роше и подошел ближе к Феанору, так яро возжелавшему поменять сторону конфликта. — Бьянка, погоди. Давай побеседуем с остроухим.        Петя воспрянул духом: судя по всему, дело налаживалось. Широко улыбнувшись, он открыл рот, дабы заверить Роше в своей мирной позиции. Увы, болт, в следующую секунду просвистевший мимо его тушки, намекнул, что Бьянка с решением начальства не согласна.        — Девка, ты что творишь! — Роше был возмущен не меньше Пети. — Я сказал — охолонь!        — Только когда эта падла издохнет, не раньше! — Бьянка перезарядила арбалет. Лицо миловидной девушки превратилось в жуткую маску ненависти, и студенту стало страшно. Следующего выстрела Петя решил не ждать, грациозно рухнув с ветки прямо на Роше, и разминулся со следующим болтом всего на несколько секунд.        Смягчив себе падение командиром Синих Полосок, студент, чувствуя недоброе, откатился в сторону и вскочил на ноги. Интуиция не обманула — к нему приближалась Бьянка с обнаженным мечом и совершенно зверской физиономией. Не обращая внимания на валяющегося в беспамятстве командира, она сосредоточила внимание на несчастном эльфе.        — Ну здравствуй, гнида. Уж не думала, что свидимся.        — Мадам, вы обознались, — Петя, не теряя времени и пятясь, попробовал скрыться от нервной барышни. — Я вас вижу в первый раз.        — Прическу, я смотрю, сменил. Зря. Твою рожу я никогда не забуду, не надейся.        — Это ошибка, — пискнул студент, переставая что-либо понимать.        — Помнишь, как держал меня на цепи, словно собаку? — побелевшими губами дева продолжала шептать непонятное и страшное. — Помнишь, как издевался вместе со своим дружком? Вот и настал твой час. Еще до сумерек ты будешь умолять меня о смерти.        Петя сглотнул и беспомощно заозирался. Похоже, с внешностью ему не повезло куда больше, нежели он полагал ранее.