Похищение Аронакса

Шхуна «Эбба» после выхода из Талькауано решила подстраховаться и плыть указным в загадке маршрутом. Она прошла через Магелланов пролив и направилась сначала через Атлантический океан, второй по величине, уступая лишь Тихому океану. Название океана связано с древнегреческим мифом о титане Атланте, который держал небесный свод на своих плечах. По представлениям греков, Атлант стоял на западе Средиземноморья. Далее за ним располагался океан. Его ближайшая к Атланту часть и стала называться Атлантическим океаном. О нем впервые упоминает древнегреческий историк Геродот в V веке до н. э. Он его называет море Атлантис. В I веке появляется название Атлантический океан, который шхуна смогла пересечь примерно в неделю, только за счёт своего буксира. Более того паруса на «Эббе» были убраны и зачехлены, а экипаж занимался бездельем. Обогнув мыс Доброй Надежды, судно рассекало воды Индийского океана, названного в честь Индии, наиболее известной своими богатствами стране на берегах этого океана. За известную историю этот океан сменил несколько названий. Во времена Александра Македонского его называли Индикон-Пелагос, у арабов Бахр-эль-Хинд "Индийское море", в трудах римского учёного Плиния Океанус Индикус. Древние греки известную им западную часть называли Эритрейское море - "Красное море", от греческого «эритрос», что означает «красный». Корабль прошёл его почти на сквозь направив свой бег к Кокосовым островам, которые первые упоминались в загадки. У этих островов чрезвычайно интересная история. Они были открыты английским капитаном Вильямом Килингом в 1609 году. 6 декабря 1825 года острова посетил британский капитан Джон Клуниз-Росс. 27 февраля 1827 года он основал на Саут-Айленде поселение, а в 1831 году — завладел всеми островами, объявив их феодальным владением семейства Клюниз-Росс. Два десятеления он и его семья безраздельно правили над этими клочками суши, но в 1857 году острова были аннексированы Великобританией. «Эбба» посетила остров Уэст-Айленд, который фигурировал в загадке под названием Лонгю Иль, но нечего не обнаружила, кроме двух десятков малайских рыбаков, с их семьями. Плыть к Галапагосом Спаде отказался категорически, поэтому путь судна лежал теперь через Тиморское море расположено между Австралией и островом Тимор. На западе оно сливается с водами Индийского океана, а на востоке с водами Арафурского моря, а оно в свою очередь с Коралловым, через Торресов пролив. Таким путём шхуна попала в воды Тихого океана. Он был назван португальским мореплавателем Фернандо Магелланом из-за спокойной погоды, господствовавшей в течение трёх месяцев и 20 дней его плавания через океан от Огненной Земли до Филиппинских островов в 1520-1521 гг. До этого в 1513 году испанский конкистадор Васко Нуньес де Бальбоа назвал его Южным океаном, а в по предложению французского географа Ж. Бюаша его назвали Великим океаном. Путь до островов Маротири, не занял много времени. Они не имеют постоянного населения, что связано с отсутствием необходимых ресурсов для выживания человека, главная причина - неимение источников пресной воды. Однако их иногда посещают полинезийские племена, для сбора яиц птиц и рыбалки. О европейских первооткрывателях островов нет единого мнения. Возможно, что острова открыл ещё в 1606 г. испанский мореплаватель Педро Фернандес де Кирос, который увидел их с борта своего корабля и назвал "четыре короны" (исп. Las Cuatro Coronadas), хотя доказать, это невозможно, долгое время навигационные карты Европы обозначали их именно этим именем. Более подходящим кандидатом на звание первооткрывателя островов является капитан Роджер Симпсон, работавший на торговую компанию Дж. Басса и прошедший мимо островов в 1802 г. по пути из Австралии на Таити, именно он дал островам имя Джорджа Басса, своего друга. Всё это путешествие Аронакс замечал перемены на судне. Разговор, случайно услышанный Конселем, конечно наводил на некоторые раздумья, но не был поводом для серьёзных подозрений. После того, как шхуна вошла в воды Кораллового моря, профессор не раз становился свидетелем ссор капитана и хозяина судна, но самая большая размолвка произошла после прохождения островов Басса. Аронакс и Консель стояли на палубе у правого борта, просто молча. Это плаванье было странным и, наверное, скоро должно было закончиться. Граф не одаривал своим вниманием пассажиров и особо не заботился о их досуге, а почти всё время проводил в кресле на юте, как впрочем и сейчас. Он позвал капитана шхуны. Однако он не подчинился и не подошёл. Граф, крикнул вновь и вновь, но Спаде оставался глух. Тогда д‘Артигас сам спустился на шканцы и что-то начал говорить, на это капитан вспылил: - Да, кто ты вообще?! Чёртов ма… - но он не договорил, граф перебил его. - Помолчи! Спаде круто развернулся и направился к Аронаксу и Конселю, но перед ним появился из неоткуда Серкё и преградил дорогу. Профессор сумел расслышать: - Прекрати! Всё будет и, причём скоро! Капитан, после этих слов, кажется, смог упокоиться и овладеть собой, но к ним подошёл д‘Артигас и с ели сдерживаемой угрозой обратился к Спаде: - Не хочешь ли сойти где-нибудь? - Ах, так! – воскликнул он. – Тогда плывите без меня! Я больше из каюты не нагой! После чего капитан удалился. - Хочу заметить, граф, что кроме нашего дорогого Спаде, если вы не забыли, не умеет делать вычисления… - заметил Серкё. Ситуация на судне была напряжена до придела. Д‘Артигас не хотел пояснять своим пассажирам, что происходит. Шхуна держала направление на юго-запад, видимо корабль вели только по компасу. Через три дня, после демарша капитана, произошло одно важное событие. Аронакс и Консель стояли на баке. Спаде, кажется, день не покидал носа судна, хотя иногда перемещался на полубак, но всегда оставался безучастным управлением судном, сколько раз к нему не походил Серкё и не просил вернуться к обязанностям капитана. В при часа по полудню матросы, сидевшие на вантах закричали - Земля! Земля! Аронакс, который стоял рядом с Спаде услышал, как тот пробормотал: - Это не остров Мария Тереза, мы должны были пройти вчера. Хотя возможна ошибка… - от вгляделся в очертания быстро приближающийся земли и покачал головой. - Нет, это точно не Мария Тереза. По лоции она полога и не велика, а у этой земли длинная береговая линия, да ещё похоже, что здесь есть горы… - он повернулся, хотел, что-то крикнуть, но одёрнул себя, вновь опёрся на перила. – Подумаешь, не открытый остров. Это не убедительно! - Держать курс на остров! – командовал в это время боцман «Эббы». Прошло примерно два часа судно, шедшее по воли своих парусов, ибо буксир был куда-то отпущен, вошло в обширную бухту. Спаде внимательно обследовал взглядом поверхность воды, и, найдя что-то обернулся и крикнул: - Эй вы! черти, на мель сесть хотите?! Право руля! Поищем стоянку лучше! Буквально через минуту на баке появился д’Артигас. Капитан «Эббы» лишь спросил: - Ищем стоянку или обойдём остров? - Обойдём, пожалуй, - ответил граф. – Что же тебя заставило вновь принять командование? - Бочонок, - кратко ответил Спаде. Около трёх понадобилось «Эббе», что бы обогнуть открытую землю (ночью «Эбба» ложилась в дрейф, было решено осматривать остров при дневном свете, а иногда по велению хозяина судна предпринималась тщательное обследование береговой полосы). Обнаруженная земля представляла собой два острова, разъединённых проливом. Один был маленький состоящих из одних лишь скал, а по берегу волны с шумом перекатывали гальку. По-другому выглядел второй остров, он был похож на большую корзину, из которой возвышалась гора со снежной шапкой. На переднем плане стеной стоял лес, хвойные деревья темнели на фоне молодой едва распустившейся зелени лиственных деревьев. Окружность его равнялась примерно девяноста милям, а южная часть побережья – двадцати милям. Бухта, из которой начала оплыв «Эбба», была ограниченна с юго-востока остроконечным мысом, похожим на коготь фантастического животного. С северо-востока бухту защищали две косы. «Здесь было бы хорошо устроить базу. Если бы в этом гранитном кряже обнаружилась бы пещера... Хотя, в тех скалах около устья и чуть дальше можно разместить пушки» - думал человек на борту судна. В направленный с северо-востока на юго-запад берег выдавался в море округлым выступом, напоминавшим приплюснутый череп какого-то хищного зверя. Южная часть острова была увита зеленью. Близ того места, где находилась гора, подымались горбом несколько расплывчатых контуров. Далее берег тянулся с севера на юг довольно плавной кривой, вплоть до небольшой бухты, врезавшейся в берег на середине периметра острова. На юго-западе находился обширный полуостров заканчивающийся мысом, напоминавшим гигантский хвост аллигатора. Северный берег можно было назвать «железным берегом» - так в иных краях называют подобные места, вздыбленные скалы, казалось, свидетельствовали о том, что здесь в одну из географических эпох произошла внезапная кристаллизация кипящей лавы. «Тут так мрачно и скалы будто давят. Да, эта часть остова не пригодна ни для чего. Разочаровывает меня остров» - продолжал он. На севере располагалась довольно глубокая бухта. Северо-западная часть берега была пологой, кое-где над болотистой низиной, торчали одинокие деревья, водяные птицы оживляли пейзаж, представлявший разительный контраст с пустынным берегом, оставшимся позади. «Это место создано для того, что бы кто-нибудь лихорадкой заболел, – подумал человек, – а этот остров снова начинает мне нравиться». Судно зашло в залив на северо-восточной части острова, который был образован двумя потоками лавы. «Эге, отменный рейд, тут можно скрыть «Эббу» от бурь и человеческих глаз, – рассуждал он, – отличная база, осталось только обустроиться здесь и никто нас не потревожит. Остров необитаем и слишком далеко расположен от других, так что дикарей опасаться нечего». Плыла дольше, что бы закончить свой обход вокруг острова, внезапно, на западном берегу, где начинался гранитный кряж, был замечен человек.