Walk That Fragile Line

      — Таким образом, поскольку тебе не нравится идея остановиться «У Бабушки», то сегодня мы пойдем искать тебе квартиру, — заявила Эмма на следующее утро когда они встретились. Они снова были в кафе «Пикси-Боб», чтобы позавтракать, что снова удивило Крюка. Точнее, они сидели в машине, которая была припаркована на пустыре, за огромным кустом, скрывающем её.       — Зачем? — глотнул он кофе. Он привык к его вкусу и был поражен, что напиток по-настоящему очень сильно нравился ему.       — Потому что мне не нравится, что ты… — начала Эмма. Крюк заинтересованно взглянул на неё.       — Черт! Я просмотрела кучу объявлений сегодня, и мы пойдем их посмотрим. Запишем квартиру на мое имя и никто ничего не узнает!       — Свон… ты не должна делать это, — почувствовал Крюк укол вины, когда увидел её беззаботное лицо. — У тебя же есть помимо меня и работа, разве нет?       — Нет, — бодро ответила она. — На самом деле нет.       — Я знаю, что ты бы не оставила меня тогда на бобовом стебле просто так. Разве ты не можешь провести это время с сыном?       — Он проведет с Региной всю следующую неделю, — ответила Эмма.       — А остальная семья? — намекнул Джонс на Мэри-Маргарет и остальных. Что-то мелькнуло в глазах Эммы, что Крюк не смог прочитать, но подумал, что нужно обязательно выяснить, чуть позже.       — Слушай, я сказала, что мы сделаем это, — чуть холоднее ответила девушка.       — Но меня устраивает место, где я нахожусь, — попробовал запротестовать Джонс.       — И что это за место? — вопросительно изогнула бровь Эмма. Крюк молчал.        — В самом деле? Ты по-прежнему не скажешь мне?       — Нет, — покачал головой в ответ Крюк.«Потому что, если ты узнаешь, то ты никогда не простишь меня, любовь моя.»       — Но там, где ты спишь, я уверена, что это просто жуткое место, — вернулась Эмма к просмотру рекламных объявлений.       — Почему ты так добра ко мне? — внезапно сорвался с его языка вопрос, мучаюший его всю предыдущую ночь. Эмма удивленно взглянула на него:       — Я всегда такая, — возразила она. Крюк рассмеялся:       — Вряд ли, дорогая. Если я помню…       — … ты бросила меня умирать на бобовом стебле, — на автомате закончила Эмма. — Да-да, я понимаю. Кстати, выучи что-нибудь новенькое, — с сарказмом добавила она.       — Это будет означать, что мне нечем будет тебя подкалывать. Нет, спасибо.       — С каких пор для этого нужен повод? — ухмыльнулась Свон. Отбросив газеты с объявлениями, она завела двигатель. — Давай посмотрим первую квартиру.       — И тут обычно живут люди? — с отвращением спросил, Крюк обойдя квартиру.       — Да, — раздраженно ответила Эмма. — Да ладно, на самом деле, она не так плоха. Я жила и похуже, — пробормотала она последнюю фразу. Они стояли посреди однокомнатной квартиры, с облупившейся на стенах краской и узкими грязными окнами. Место, где стоял холодильник, было отвратительно грязным, будто там жили кролики в земле.       — Ладно, это не самый лучший вариант, — призналась Эмма. — Но работа и немного краски всё исправит.       — На самом деле, любовь моя, ты не должна этого делать.       — Должна, — настояла она. — Таким образом, ты будешь у меня на глазах.       — Вот как, — приподнял Крюк брови. — Я знал, что я тебе нравлюсь.       — Абсолютно нет, — отрицательно качнула головой Эмма. — Ты все еще не рассказал мне, что ты задумал, и я не могу рисковать. Это идеальное решение, — обвела взглядом шериф комнату.       — То есть, ты хочешь, чтобы я проводил свои дни в этом отвратительном месте?       — В точку! — усмехнулась Эмма. — Я знала, что ты догадаешься.       — А что, если я откажусь?       — Тогда мы вместе отправимся за решетку, — кинула через плечо Свон, направляясь к двери. — Шевелись, пора идти за мебелью.       — Это всё, — захлопнула Эмма бедром дверь, держа в руках коробки. — Это последние.       — Ты знаешь, милая, — шагнул Крюк дальше в квартиру, держа мешок в руках, — для женщины, ты довольно сильная.       — Спасибо, — фыркнула она, пытаясь сдвинуть стол, явно тяжелый для одного человека. — Э… может поможешь?       — О, конечно, — кивнул он. Вместе они отодвинули стол к стене.       — Вот, — гордо отступила Эмма назад. — Выглядит неплохо, я же говорила тебе! Крюк оглядел обставленную мебелью квартиру. Даже он признал, что выглядело сейчас всё довольно хорошо. Гораздо приветливее даже, чем его корабль. Или, может, это связано, что Эмма была здесь. Некогда грязная комнатушка, стала уютной. Рождественские огни, которые она сказала называются гирляндой, украшали чистые, протертые до блеска окна. Бежевые стены, лампы тут и там, и даже броского цвета ковер на полу. Он вообще планировал продолжать жить на своем «Роджере», но, возможно, он бы остался и здесь на время.       — Я, наверное, уже пойду, — глянула Эмма на часы, — Уже поздно, и ты не нуждаешься в опеке. Хотя завтра, когда я приду, лучше чтобы ты был здесь. Вдруг, Джонс понял, что он не хочет, чтобы она уходила.       — Подожди, — вырвалось у него. — Хочешь попробовать один из самых лучших напитков, ром? — вытащил он бутылку из кармана куртки. Эмма подозрительно взглянула на него:       — Где ты это взял? Украл?       — Нет, — фыркнул он. — Я его сделал. На самом деле, он успел смотаться на корабль, пока она была занята мебелью.       — Ты умеешь делать ром? — её брови поползли вверх от удивления.       — Да. И это входит в мои многочисленные таланты, — подмигнул Джонс.       — Я уверена, что это так, — чуть улыбнулась уголками губ Эмма, — но мне правда нужно идти.       — Давай, любовь моя, — продолжил уговаривать пират. — Только один бокал. Я попробовал твой кофе, так что вполне справедливо, чтобы ты попробовала то, что я называю «напитком богов».       — О, да ладно, — усмехнулась Эмма. — Тебе понравился кофе, а ром я уже как-то пробовала еще до тебя.       — Возможно, но, поверь, что мой лучше, — вкрадчиво ответил он.       — Ладно, один бокал, — села она за стол. Один бокал превратился в три, а несколько часов спустя,бутылка вовсе была пуста. Общество друг друга нравилось все больше и больше, лица раскраснелись и просто болели от смеха и шуток, которые казались жутко смешными обоим. Странная вещь, ром был таким же, каким он привык его пить на родине, протяжении долгого времени, и было странно, что он так отразился на нём. Так почему же кружилась голова от восторга и было приподнятое настроение? Он что, был пьян? Может, он просто перепутал рецепт? Или может быть он был пьян от нее…       — Твоя квартира выглядит неплохо, — прокомментировала она обстановку, еще раз осмотревшись. — Я хорошо поработала.       — За то, что ты сделала, — согласился он, поднимая бокал для тоста. Она звякнула своим бокалом его, глотнув из бокала, морщась от крепкого вкуса.       — Я должна, наверное, идти, — встала Эмма изо стола, и неуклюже споткнувшись, сделала шаг.       — Ух ты, любовь моя, осторожно, — поймал он её, прежде чем, она могла упасть и удариться. — Мой ром, гораздо крепче, чем ты привыкла. Я думаю, тебе лучше остаться здесь, — повел он её в противоположный угол комнаты, к кровати. Эмма что-то пробормотала в знак протеста, что заставило Крюка улыбнуться.       — Никаких возражений, дорогая, — ответил он. — Я не хочу, чтобы ты ехала домой в своей смертельной ловушке. Вдруг, он почувствовал, насколько близко она была рядом, а лицо всего в нескольких дюймах от его. Её дыхание, так приятно щекотало кожу. Одна из рук Джонса поддерживала Эмму, в то время как другая аккуратно убрала волосы с лица девушки. Эмма сонно моргнула, и вдруг коснулась своими губ его. Её губы лихорадочно оставляли поцелуи, руки потянулись вверх, запуская в волосы Джонса, от чего у него пошли мурашки по спине. Прежде чем, он понял, что делает, Джонс уже схватил её за бедра и притянул к себе, полностью сокращая расстояние между ними. Его здоровая рука, скользнула под рубашку, начав ласкать кожу, которая, он успел подметить, была невероятно нежная. Они упали на кровать, полностью поглощенные друг другом, даже не обратив внимания, на довольно жесткое приземление. Её губы оставили его, и начали путешествовать вниз, оставляя на шее легкие поцелуи, а руки пробрались под рубашку, обнаружив мускулистую грудь, начав массировать. Не отставая от Эммы, Джонс начал возвращать ей ласки, мягко целуя девушку за ухом, и спускаясь ниже к ключице. Он продолжал это какое-то время, просто наслаждаясь моментом и забыв про всё вокруг. Вдруг, Крюк заметил, что Эмма как-то не так стала реагировать. Отстранившись от неё (и сразу же пожалев, что не касается её), Джонс был поражен, обнаружив, что Свон крепко спала. Взяв одеяло с другого конца кровати, он осторожно укрыл Эмму. «Гораздо крепче, в самом деле» — усмехнулся про себя Крюк.