В Париже вновь идут дожди...

Джорджина Спаркс - единственная наследница семьи Спаркс. Разгульная девчонка, совершенно неконтролируемая львица, что врёт, пьёт и проворачивает любые махинации… Или нет? Сейчас эта особа не похожа на ту Джорджину, что была несколько лет назад. Волосы цвета вороного крыла длиной по лопатки кудрями спадают на плечи, лицо, трогают запястья. Глаза вдумчиво и отстранёно смотрят в окно, где люди с зонтами бегут кто куда. Вместо яркого макияжа лишь накрашенные ресницы, а открытый топ сменился легким жакетом цвета спелой вишни поверх белой блузы. Чёрные брюки облегают худые ножки, а завершают образ аккуратные алые ботильончики на среднем каблуке. Всё слишком отдалено от привычного образа стервы, но также ярко. В руках девушки покоится чашка капучино, который струится едва заметным дымком, пробираясь по дыхательным путям до самых костей. Рядом мелькает официант, разнося и принимая заказы. Играет легкий мотив, так и кричащий американке: «Это Франция, дорогуша!» Холодные капли барабанят в стекло. Дождь только-только начинается, постепенно увеличивается темп. В Париже уже неделю льют дожди. И каждый знает, что выходить из жилища без зонта будет опрометчивым поступком. Однако один юноша всё же рискнул, и вот, пожалуйста, он спешно бежит почти у самых витрин, стараясь не промокнуть. Его кучерявая макушка, и без того мокрая, попадает под желоб слива с крыши кафе и намокает еще сильнее. Парень что-то неясно бубнит, видимо ругается, а затем входит в уютную кофейню. Колокольчики на двери приветливо переливаются различными звуками, несколько посетителей оборачиваются, встречая взглядами нового гостя, который отряхивает кожаную куртку и чемоданчик, пока вода еще не успела впитаться. Но, несмотря на всё это, на его губах играет весёлая улыбка. А за всем этим со стороны наблюдает Джорджина. Она наблюдает вплоть до того времени, как юноша садится за столик, который ближе к стойке бариста. А про себя она отмечает, что есть в этом унылом Париже люди, которые всё ещё рады летним дождям. Крисс, собираясь выходить из маленькой квартирки у Сены, ещё шире улыбается, чем обычно. Сегодня он взял с собой зонт. Наконец, после трёх дней прогулок, он запомнил, что стоит брать его с собой. Крисс идёт под широким полем «трости» и осматривает привычную улицу. В одно и то же время, в то же самое кафе он заходит на протяжении полумесяца, чтобы выпить горячего экспрессо, и вновь, и вновь испробовать дынных булочек. Настроение всегда у него хорошее. Ноги сами несут парня вперед, стоит только завидеть знакомы двери с колокольчиками и табличкой "открыто". Перепрыгивая дорожную канаву, куда стекает поток дождевой воды, и, обходя хитрый желоб, мистер Андерсон распахивает двери и под звяканье входит внутрь, попутно закрывая зонт. Он обводит взглядом всех малочисленных посетителей, что странно для этого времени суток, и встречается с взглядом пронзительно-голубых глаз темноволосой девушки. Она сидит за столиком у бокового окна, держит у губ чашку с клубящимся напитком и на протяжении трёх секунд пронзает его взглядом. Вдруг она отворачивается обратно к окну, лишь уголок коралловых губ приподнимается в незаметной улыбке. Крисс все еще чувствует приятную прохладу, которая пронзила его при встрече взглядом с незнакомкой. Он садится за один из свободных столиков и вновь оборачивается в сторону девушки. Та все так же сидит, задумчиво глядя в окно и потягивая тёплый напиток из чашки. Крисс отмечает про себя, что вид за тем столиком лучше, и взгляд у леди в бежевом платье пронзительней, чем у строптивых француженок. Крисс заворачивает за угол, и в глаза привычно врезается желоб и дверь с табличкой. Он поворачивает голову на мгновение, но и этого хватает, чтобы увидеть знакомые черты незнакомой девушки. Она вновь сидит у бокового окна, вновь держит у губ чашку и смотрит на улицу. Вновь тот же пронзительный взгляд голубых глаз. Ничего не меняется. Разве что сейчас Андерсон видит ее с другого ракурса, и надето на ней не платье или свитер, а жакет вишнёвого цвета. Крисс заходит внутрь кофейни, закрывает зонт и садится за столик, что стоит ближе к незнакомой девушке. Он заказывает экспрессо и дынные булочки, а затем поворачивает голову в бок и видит, что впервые за прошедшие три дня девушка ставит чашку на стол и берет с блюдца круассан с каким-то джемом. К следующей чашке кофе парень просит именно персиковый джем. Сегодня Андерсон впервые приходит раньше и вновь застает незнакомку, сидящей одиноко за излюбленным столиком в той же позе. Правда пар из чашки не клубится, видимо, напиток совсем остыл. Садясь за стойку ближе к бариста, Крисс настойчиво игнорирует неосязаемое покалывание в области лопаток и заказывает экспрессо с круассанами и варенье из крыжовника. В течение часа он просит повторить напиток дважды и старается не думать о немногочисленных посетителях. Однако терпение кончается быстро, и он встаёт с табурета и идёт к столику у окна. - Я могу присесть? - вежливо интересуется он, улыбаясь. Однако девушка даже не меняет выражения лица, лишь рассеянно смотрит на потенциального собеседника, указывает рукой на место напротив нее и продолжает разглядывать капли дождя на стекле. Тишина длится долго. Андерсон поначалу думает, можно ли завязать разговор, а после нескольких неудачных попыток, ограниченных односложными и туманными ответами, он решает заняться тем же, чем и она. Крисс разглядывает людей, плывущих на утопающих улицах, и мысли обо всех проблемах и делах медленно суетятся в голове, как сонные мухи. Дождь приносит умиротворение. - Прекрасная погода, - лениво замечает Крисс и переводит взгляд на поднявшуюся с места темноволосую девушку. - Да, вы правы. Дожди в Париже прекрасны, - Джорджина одевает поверх жакета пальто, берет высохший зонт и сумку и, переступив на месте, вкладывает в книжечку со счётом деньги. - Спаркс. Джорджина Спаркс, - бросает она, проходя мимо удивленного юноши, что за все время услышал не отдаленное бормотание, а мелодичное сопрано с лёгкой хрипотцой. Глаза Джорджины немного прикрыты, а уголки губ приподняты, когда она покидает уютную кофейню. Она идёт по главной улице вперед, к возвышающейся над всеми домами Эйфелевой башне, прикрываемая от невзгод погоды привычным бежевым куполом зонта. Несколько солнечных дней дали не привыкшим французам поистине великолепный отдых. Все счастливо загорали и гуляли под пекущим солнышком. Улицы просохли, клумбы с разными цветами, наконец, вернулись к жизни. В кофейне на перекрестке, ведущему к главной достопримечательности Парижа, было полно народу. Однако одной посетительницы все же не было. Джорджина не пришла ни к обеду, ни к вечеру, и даже не явилась в последующие четыре дня. А Крисс начал отмечать для себя, что варенье из крыжовника и персиковый джем не такие уж и несовместимые вещи, а вид из окна на углу и вправду прекрасный. Джорджина Спаркс явилась в кафе, будто гром среди ясного неба, лишь к полудню пятого дня. Она была одета слишком вычурно для солнечной погоды: в черной тунике без рукавов с обманной прошивкой белого цвета у выреза и темно-синих джинсах-сигаретках. Впервые в ее руках не было привычного бежевого зонта, а с плеча не свисал клатч на цепочке. Она проходит и садится за столик у окна, по привычке берет меню и подзывает официанта. А через каких-то пятнадцать минут она уже пьет капучино, однако что-то все же здесь не то. Джорджина не чувствует уюта. Не хочется греть руки о чашку, держать ее возле губ и вдыхать приятный бодрящий запах. Нет желания пробовать круассаны с джемом. И смотреть в окно на освещенный солнцем слепящий асфальт также не хочется. - Вы не любите пить капучино в солнечную погоду, мисс Спаркс? - учтивый голос режет слух, и девушка моментально поднимает голову, пронзая стоящего напротив парня удивленным взглядом. Крисс улыбается в ответ и ставит на столик свой экспрессо и блюдце с булочкой и круассаном. Он не спрашивает разрешения, чтобы присесть, так как ранее уже получил его. Джорджина улыбается в ответ. Впервые она улыбается широко, а в ледяной голубизне появляются весёлые искорки. - Крисс Андерсон. Диалог завязывается легко и непринужденно. Смех разливается щедрым ручьем, разговор идёт о всякой незначительной мелочи. А тем временем алый закат освещает все улочки и парки. Из динамиков, висевших в кофейне на стенах, передают прогноз погоды. "... А в Париже вновь идут проливные дожди..." Однако молодые люди не обращают ни на что внимание. Лишь выходя из кафе, после заката, они сталкиваются со стеной теплого дождя и горящими фонарями, освещающими путь по главной улице к Эйфелевой башне. Световое шоу главной достопримечательности Франции всегда выглядит чудесно. А в этот, на редкость тёплый дождь, оно выглядит по-особенному. На подрагивающие от мурашек плечи Джорджины опускается наполовину промокший пиджак, однако благодарность в ее глазах вспыхивает также ярко. Широкая улыбка озаряет личико, которое искрилось в свете "эйфелевого залпа". И эти чуть заметные ямочки делают девушку слишком милой. Крисс, и без того счастливый, чувствует прилив энергии от вида ее поистине детской улыбки. Его щеки, незаметно для него самого наливаются краской. В какой-то момент Крисс и Джорджина становятся все ближе и ближе, и вот он чувствует тёплые, несмотря на погоду, мягкие губы на своих губах. Рука сползает с плечика на талию, согревая и придерживая девушку. А про себя Крисс отмечает, что губы у знакомой со вкусом персика и крыжовника. А по радио все так же передают прогноз погоды. "... В Париже опять идут проливные дожди..."